Армию. Во исполнение Указов Президиума Верховного Совета j СССР ГУЛАГом было освобождено 420 ООО заключенных.
По специальному постановлению Государственного комитета! обороны в течение 1942—1943 гг. было произведено досрочное ос-,] вобождение с передачей в Красную Армию 157 000 чел. Всего за| три года войны было передано на укомплектование Красной Армии 975 ООО чел.
Бывшим заключенным Матросову, Бреусову, Отставнову, ] Сержантову, Ефимову было присвоено звание Героя Советского] Союза.
За 3 года войны общий выпуск всех видов боеприпасов пред-? прматмамн £УПАГя НКРШ г.пг.тя 1читт 70_70ftffiO единиц, или 104%] плана. В том числе мин М-82 и М-120 — 25,5 млн шт^,.руч| гранат и запалов — 35,8 млн штук, противопехотных мин — млн штук, авиабомб — 100 тыс. штук и т.д.7
В неизменных цепах весь выпуск боеприпасов определялся в] 1 250 000 000 руб.
Из приведенных примеров видно, что заключенными построены тысячи промышленных предприятий, которыми произведено! на десятки миллиардов продукции, проложено тысячи километров! железнодорожных и автомагистралей и внесен ощутимый вклад в] дело победы Советской Армии над фашизмом.
Более подробно нам хотелось остановиться на роли заключен-! ных в освоении северо-востока СССР.
Постановлением ЦК ВКП(б) от 11 ноября 1931 года и поста-; новлением Совета Труда и Обороны СССР (СТО) от 13 ноября этого же года в районах Верхней Колымы был организован Государственный трест по промышленному и дорожному строительству— Дальстрой8.
На основании постановления на Дальстрой были возложены! задачи: всемерно форсировать разведку по колымским приискам,! использовать все способы и средства для максимальной добычи} золота, подготовлять базу для развертывания капитальных работ по нормальной эксплуатации районов приисков, форсировать ра-| боту на постройке дорог9.
268
В тексте постановления СТО нет указания на использование принудительного труда заключенных на предприятиях Дальстроя.
Применять труд заключенных, в том числе необоснованно репрессированных по политическим мотивам, карательные органы молодой советской страны стали с 1919 г.
Лишь со второй половины 20-х годов, когда руководство НКВД развернуло массовые репрессии в стране, фальсифицируя дела на руководителей партийного и советского аппарата, ученых, инженеров, руководителей промышленных, транспортных организаций, военнослужащих, рабочих и крестьян, возникла необходимость трудового "перевоспитания" тех, кого карательные органы объявляли врагами народа.
Первая партия заключенных для работы в Дальстрое прибыла * в бухту Нагаева в феврале 1932 г. В апреле 1932 г. зам. председателя ОГПУ Г.Г. Ягода подписал приказ, обязывающий Берзина "...организовать Северо-Восточный лагерь ОГПУ"10, в котором предписывалось ГУЛАГу для вновь формируемого Севвостлага 16 000 заключенных. Севвостлаг в административном и хозяйственном отношении был подчинен директору Дальстроя Э.П. Бер-зину.
Заключенные этапировались на Колыму из ДальЛАГа ОГПУ через транспортные пункты, расположенные в Ванино и Находке. Несколько позже в системе УСВИТЛа был организован Владивостокский пересыльный лагерь — АВ-13.
Специфика ИТЛ ОГПУ Дальстроя заключалась в том, что лагерный сектор во всех отраслевых управлениях, так же как и в самом Главном управлении, являлся неотъемлемой частью производства.
Лагеря УСВИТЛа не имели функций уничтожения, но тяжелые условия, в которых находились заключенные, и жестокая эксплуатация способствовали высокой смертности, особенно в Северном и Индигирском горнопромышленных управлениях.
До развернувшихся в 1937 г. массовых политических репрессий режим содержания в лагерях и работы на производстве были относительно либеральными. В этот период ВКП(б) проводила политику "перековки" уголовных элементов в полноценных советских
269
граждан. Первые этапы заключенных, поступившие па Колыму,* состояли из бандитов, воров-рецидивистов, бытовиков, расхитителей соцсобственности и раскулаченных спецпереселенцев.
Учитывая сложности природно-климатических условий районов Колымы, Президиум ЦИК СССР утвердил 10 января 1933 г. ряд льгот для вольнонаемных и заключенных, занятых на работе б Дальстрое. *
Спецпереселенцам "срок ограничения в гражданских права сокращался при добросовестной работе... на два года, т.е. с 5 до У лет. Дети спецпереселеицев получали право поступления в учебны заведения наравне с детьми трудящихся с самого начала работы _ тресте", а заключенным "при исчислении срока заключения в лагерях, обслуживающих предприятия Дальстроя, рабочий день счи тался за два. Отбывшие срок заключенные имели право выписки? семей за счет треста. А отбывшим срок заключения и отработавшим на предприятиях треста не менее 3лет снималась судимость и предоставлялось право выезда в любое место Союза ССР"11.
Особой мерой поощрения заключенных являлось право на ко * лонизацию. Приказом объединенного ГПУ № 890с от 14 сентября 1932 г. в целях осуществления задач колонизации и оседания исправившейся части заключенных при лагерях ОГПУ создавалис колонизационные поселки.
На поселение переводились только тщательно проверенные заключенные: рабочие, крестьяне и служащие, осужденные за бытовые, должностные преступления, а также относящиеся к категорииi СВЭ (социально вредный элемент); аграрники (бедняки, середняки,-кулаки), осужденные по ст. 5810 и 58п УК (ни в коем случае ни по-каким другим контрреволюционным статьям).
Лица указанных категорий могли быть переведены на колони-С зацию при следующих условиях: осужденные на срок до 5 лет —*\ при отбытии ими 1/3 срока, на срок свыше 5 лет (до 10 лет включи-^ тельно) — после отбытия половины срока. Не разрешался перевод на последние представителей духовенства всех религий и сектан-1 тов-активистов, а также заключенных, принадлежащих к катего~> рии контрреволюционеров по ст. 59-167 УК. Поселенцы и члены их семей были "обязаны беспрекословно и точно соблюдать уста
270
новленные в поселке порядки, проводить в жизнь все постановления и указания поселковой администрации..."12
В декабре 1932 г. для проведения этой политики на Колыме было создано Колонизационное Бюро во главе с начальником УРО УСВИТЛа А.Н. Майсурадзе.
Колонпоселки на Колыме в основном создавались в местах добычи рыбы и центрах развития сельского хозяйства — Оле, Балаганном, Ямске, Радчево, Веселой, Ударнике, Темпе.
В горной промышленности и дорожном строительстве главная тяжесть ложилась на заключенных, которыми с 1932 г. стали интенсивно пополняться колымские лагеря.
По прибытии в Дальстрой заключенные попадали в режим строгой изоляции и секретности. Для того чтобы исключить какие-либо контакты (особенно с японскими рыбаками на Охотском побережье), уполномоченный НКВД СССР Э.П. Берзин издал специальный приказ от 22 мая 1936 г.: "Этапирование заключенных с побережья Охотского моря в Магадан и обратно производить только по морю — на катерах. В исключительных случаях... этапирование заключенных сухопутными маршрутами: 1) из Балаганного — до устья реки Яны на восток до колонпоселка и новостроек; 2) из Олы — от устья р. Ола на запад до б. Гертнера; 3) из Гижиги — от устья р. Наяхан до устья р. Гижига. На каждый отдельный случай этапирования получать... санкцию от начальников местных частей... Категорически запретить какое бы то ни было бесконвойное передвижение заключенных в одиночку и группами по всему побережью Охотского моря, в особенности вблизи территории японских рыбалок"13. Основная часть заключенных лишалась права переписки.
До 1938 г. производственная деятельность Дальстроя охватывала работы по промышленной переработке россыпных месторождений золота, строительству жилых поселков и города Магадана, а также морского порта в бухте Нагаево и Колымской автомобильной трассы; с 1938 г. начали разрабатываться в промышленных масштабах рудные и россыпные месторождения олова, а также освоена промышленная добыча вольфрама и кобальта14.
271
Источником пополнения кадров Дальстроя были: вербовка специалистов и завоз заключенных. С 1932 по 1942 г. было завезено 356 тыс. заключенных, часть которых после отбытия срока заключения с Колымы вывозилась, другая часть оставалась работать в Дальстрое по вольному найму15.
Из общего числа работающих в Дальстрое ежегодно повышался удельный вес занятых в горной отрасли. Рост численности работающих в горной отрасли значительно обгонял рост численности работающих в Дальстрое. Если в 1933 г. принять за 100%, то общая численность работающих в Дальстрое к 1937 г. увеличилась в 3 раза, а число занятых в горной отрасли в 18 раз. К 1942 г. общая численность увеличилась в сравнении с 1937 г. в 7 раз, а число занятых в горной отрасли в 84 раза16.
В 1938 году Дальстрой перестал называться трестом и был официально включен в состав НКВД в качестве одного из Главных управлений (наряду с ГУЛАГом). Полностью название Дальстроя теперь звучало так: Главное управление строительства Дальнего Севера НКВД, а сокращенно —- ГУСДС. На конец 1938 г. в Дальстрое работало 117 680 заключенных17.
В связи с решением Хабаровского крайкома ВКП(б) о создании на Колыме колымского окружкома партии и окркраГн исполкома 13 февраля 1938 года от И.В. Сталина была получена телеграмма примерно следующего содержания: "...создание окружкома считаю ошибкой, которую придется поправить на днях. Дальстрой есть комбинат особого типа, где все или почти все работающие составляют уголовно-бандитский элемент, требующий особого режима и особого порядка управления..." В этой.же телеграмме И.В. Сталин указывал на необходимость создания наряду с 1 политуправлением парткома Дальстроя18.
Из телеграммы Сталина отчетливо видно как "отец народов" беспокоился о развитии северо-востока России, видно и его отношение к заключенным, значительная часть которых безвинно пострадала.
Национальные районы Колымы перешли в полное подчинение Дальстрою, и с конца 1932 — начала 1933 г. народное образование, здравоохранение и культурно-просветительные учреждения
272
Колымы начали жить и работать в условиях военно-административной гулаговской системы.
К началу Отечественной войны территория хозяйственной деятельности Дальстроя охватывала площадь 2 млн 266 тыс квадратных километров и включала в себя Северное и Западное побережье Охотского моря от Пенжинской до Удской губы, полностью бассейны рек Колымы, Индигирки, Яны, Восточной Хандыги (правый приток Алдана), Чукотский полуостров и Полярное побережье от Чукотки до Яны19.
В 1941 г. в системе Севвостоклагерей насчитывалось 354 лагерных подразделения. Руководство Дальстроя и УСВИТЛа не успевало с обустройством лагерей и зон. Выполнение производственного плана любой ценой являлось главной задачей для руководства Дальстроя, а забота по обустройству заключенных, которых и за людей-то не считали, отодвигалась на задний план.
Так, в приказе №012 от 8 февраля 1941 г. отмечалось, что "...ряд крупных лагерных подразделений к зиме не подготовились. На приисках "Чай-Урья", "Большевик", "Комсомолец", "Штурмовой", "Ледяной", "Одинокий", бараки и палатки не утеплены, в стенах имеются крупные сквозные отверстия, температура ниже пуля... лагерники спят в одежде, имеется массовая вшивость, антисанитария... Лагеря топливом не обеспечены... на приисках Чай-Ульинского горного управления и Северного... допускают удлинение рабочего рабочего дня с 10 до 12, 12-14 часов... работают без пищи и перерывов на обед"20.
У заключенных оставался только один стимул — питание. Нормы пищевого довольствия были снижены и зависели от производительности труда. И этот скудный паек часто не доходил до заключенных. Стоимость содержания заключенного в системе Севвостоклагерей в 1939 г. составила 7 руб. 35 коп. на один списочный человеко-день, против 8 руб. по плану. Разрыв в 65 копеек на один списочный человеко-день падает на недорасход по питанию, вещественному довольствию, комбинатам бытового и медицинского обслуживания. Недорасход по питанию за год составил 8840 тыс. РУб., или на 6,3% меньше нормы. Расход же на управление, где надо было добиться экономии, превысил план на 8%. Только по ад
273
министративио-хозяйствснпым расходам (без зарплаты) перерасход составил 8840 тыс. руб., или превышение на 9,6%21.
Отчетные данные свидетельствуют о невыполнении существующих условий содержания заключенных, что сказалось па увеличении количества неработающих, на производительность труда и на создании контингента слабосильных.
Холод, голод, рабский труд. Ежегодно в лагерях Севвостлага от невыносимых условий умирало 3-5% заключенных.
Наибольшую численность работающих Дальстрой имел в 1940: г. — 216 422 чел., а в последующие 1941 и 1942 годы численность снижается (1941 — 210 674 чел., 1942 — 202 421 чел.), что было вы-: звано условиями военного времени22.
i
Таблица 1
Динамика рабочей силы Дальстрой на Колыме i
в 1932-1942 гг., чел. (без Приморского управлении)
Год Количество рабочей силы В том числе: Прибыло Убыло на материк
в/и з/к
1932 13 053 3125 9928 1387 872
1933 30 782 3392 27 390 23 703 5974
1934 35 995 3691 32 304 15 673 9012
1935 50 301 5700 44 601 23 268 9050
1936 73 150 10 447 62 703 41 311 18 523
1937 92 258 12 000 80 258 41 663 21 148
1938 111 340 19 452 93 928 68 268 34 492
1939 189 826 26 351 163 475 70 492 26 176
1940 246 422 39 743 176 685 47 379 3872
1941 210 676 62 373 148 301 22 963 14 066
1942 262 421 76 376 126 044 — 2933
В эти годы заключенным увеличили продолжительность рабочего дня до 12 часов, поэтому возросла их смертность. Одновре-i
274
менио продолжалось освобождение из лагерей уголовников по окончании срока наказания.
За первое десятилетие (1932—1942) рабским трудом заключенных на Колыме была создана суперорганизация, в которую входили десятки приисков, рудников, обогатительных фабрик, энергоуправление, Управление автотранспорта, Управление шоссейных дорог, Управление воздушного транспорта, предприятия по добыче угля и десятки других предприятий.
Общие капитальные вложения в строительство Дальнего Севера за 10 лет составили 2 млрд 263,9 млн руб. В том числе на капитальное строительство израсходовано 996,9 млн руб., на геолого-разведывательные работы — 614,4 млн руб.23
В состав Дальстроя, как было выше сказано, входит Управление Северовосточных исправительно-трудовых лагерей НКВД СССР, осуществлявшее содержание и охрану заключенных, используемых в качестве рабочей силы на предприятиях Дальстроя.
На 1942 год было разведано по Дальстрою 228 233 тонны золота, из них рудного 213 249 тонн.
На 1 ноября 1942 г. добыто 523 526 кг золота в шлихтах или 464 250 кг химически чистого24.
До 1937 года для промывки золота применялись преимущественно бутары простейшего типа. Ввиду несовершенства устройств потери металла достигали больших величин. Начиная с 1938 г. меняются и совершенствуются технические формы промывочных устройств. В 1942 г. более 90% объема песков промывалось на современных промывочных устройствах.
За 10 лет построены: автомагистраль от бухты Нагаево через Верхнюю Колыму до Аркачалы (Центр основных приисков и богатое месторождение каменного угля) протяженностью 735 км — это основная колымская трасса, сыгравшая главную роль в промышленном освоении районов Верхней Колымы. Построена дорога в район п. Палатки до оловянного рудника Бучтыгычаг и золотого (Омганская долина) — 400 км25.
За годы Великой Отечественной войны на Колыме было открыто 17 новых приисков, построено 13 обогатительных фабрик, введены в эксплуатацию 3 новых угольных района.
275
■С 1932 по 1945 гг. было переработано около 125 млн руб. мет-^ ров горной породы. Добыто с 1937 по 1946 гг. 26 069,1 т олова в концентратах, что составило 90% добычи олова по СССР. Удель-, ный вес добычи золота по Дальстрою в 1945 г. составил 57% от общего объема по СССР26.
С окончанием войны лагеря Дальстроя стали пополняться за/ счет заключенных, осужденных за измену Родине, и спецконтин-,; гента (японские военнопленные). Общая численность работающих в Дальстрое на 1 мая 1946 г. составляла 205 тыс. чел., из них 69,5: тыс. заключенных, 30,5 тыс. спецконтингент — власовцы и до 4. тыс. японских военнопленных27. J
Всего вольнонаемных — 101 тыс. чел. В том числе 11 тыс. ИТР. i В составе вольнонаемных рабочих, служащих и ИТР до 70% составляли бывшие заключенные. .> На 1 января 1946 г. в Дальстрое функционировало 50 приисков | для добычи золота "из россыпей, на которых в летний период действовало до 530 золотопромывочных приборов общей мощностью до 7 млн куб. метров золотоносных песков в сезон, кроме того, i действовало 2 рудника по добыче рудного золота. Для добычи ] олова из руд — 8 рудников общей мощностью до 530 тыс. тони руды в год и один крупный прииск для добычи россыпного олова.
На оловянных рудниках было построено 12 обогатительных фабрик общей мощностью до 2500 т руды в сутки.
Для обеспечения предприятий и электростанций местным углем введены в эксплуатацию 14 угольных шахт и 3 карьера с общей годовой производительностью 800 тыс. т каменного и бурого угля.
Введено до 20 электростанций мощностью свыше 500 кВт каждая, 4 ремонтных завода и 8 районных мастерских.
Построен город Магадан с портом Нагаево (грузооборот до 400 тыс. тонн в год) и 8 административных центров горных управлений.
Построено автомобильных дорог с гравийным покрытием и автопроездов общей протяженностью до 4пыс. км.
Функционировало 22 совхоза и до 200 подсобных хозяйств.
276
На 1 января 1945 г. в Дальстрое работало 93 781 вольнонаемных и 93 384 заключенных28. Это их каторжным трудом в экстремальных, бесчеловечных условиях осваивался Колымский край.
Послевоенные годы были не менее тяжелыми, чем период становления Дальстроя. В 1947—1949 гг. из-за срыва снабжения продовольствием в лагерях царил голод. Только за 1947 год в лагерях Севвостлага умерло около 10 тыс. заключенных, и в таких условиях голодные, полураздетые и полуразутые люди добывали золото, олово, строили дороги... Десятки тысяч заключенных положили свои жизни, осваивая Колымский регион.
В 1954 г. практическая работа Дальстроя охватывала площадь Крайнего Северо-Востока СССР размером свыше 3 млн кв. км. В ведении Дальстроя в 1954 г. было около 600 предприятий29.
До 1938 г. производительная деятельность Дальстроя охватывала работы по промышленной переработке россыпных месторождений золота, строительству жилых поселков и города Магадана, а также морского морга в бухте Нагасво и Колымской автомобильной трассы.
С 1938 г. начали разрабатываться в промышленных масштабах рудные и россыпные месторождения олова, а также освоена промышленная добыча вольфрама и кобальта. За годы деятельности Дальстроя (комбината особого типа) было добыто и сдано государству 1011,5 т химически чистого золота.
По состоянию на 1 января 1954 г. в составе Дальстроя имелось 14 действующих рудников суммарной производительностью 1651 тыс.т добычи руды в год, 15 обогатительных фабрик на общую мощность в 5250 т переработанной руды в сутки и 44 прииска, в конце 40— начале 50-х годов были построены 6 драг.
В первом квартале 1953 г. в лагерях УСВИТЛа находилось свыше 150 тыс. заключенных, а в июне их осталось только 72 тыс. чел.
Все 600 предприятий, построенных за время существования Дальстроя, и анализ их работы требует специального монографического освещения.
Распоряжением Совета Министров СССР № 11416 от 31 августа 1953 г. Министерство юстиции СССР получило право на орга
277
низацию Управления Северо-Восточными исправительно-трудовыми лагерями ГУЛАГа МЮ СССР с сохранением существующего порядка руководства ИТЛ, при котором начальник Дальстроя являлся одновременно и начальником УСВИТЛа ГУЛАГа МЮ СССР. Приказом МЮ СССР № 00202 от 8 сентября 1953 г. было организовано Управление Северовосточными исправительно-трудовыми лагерями ГУЛАГа МЮ СССР.
В 1957 г. Дальстрой как суперорганизация прекратил свое существование. На смену ей пришел совнархоз.
"Одна смерть — это трагедия, а миллионы смертей — статистика", — отмечал Бисмарк. Чрезвычайно отягчены мы в авантюрном послеоктябрьском пути такой зловещей статистикой! Пришло время выходить ей на поверхность... Но не сама она выходит. Люди ее выводят и предметно запечатлевают.
Многое предстоит сделать ученым, журналистам, всем честным людям для того, чтобы донести до современного поколения трагическую историю нашего государства с Октября 1917 до середины 50-х гг. XX в.
Многие руководители, именно те, от кого зависит, чтобы история была преподнесена не в извращенном виде, ис очень этого хотят. Под благовидным предлогом (зачем ворошить старое? отсутствие средств и т.д.) пытаются помешать восстановить историческую истину. А мне могут задать вопрос: а где этот критерий истины и кто его устанавливает? Мы не требуем сегодня судить палачей — тех, кто отправил на смерть и привел приговор в исполнение, тех, кто миллионы людей отправил в концентрационные лагеря, многие из которых там и сгинули, не выдержав нечеловеческих условий, в холоде и голоде. Мы должны шаг за шагом продвигаться вперед! Именно коллективными усилиями мы сможем эту большую работу выполнить!
™ГХ-,ФдГбрь°"9924Д' 4*'Э— ^ ПРМВ ' РИ"™ " "»
2 РГАЭ. Ф. 9414. On. 1. Д. 28. Л. 18
3 Там же. Л. 122.
4 РГАЭ. Ф. 9414. Оп. 1.Д. 28. Л 3
278
5 Там же.
<» Там же. Д. 364. Л. 213. 7 Там же. Л. 249.
« РГАЭ. Ф. 9163. Оп. 5. Д. 63. Л. 1.
я Там же. Ф. 9163. Оп. 5. Д. 157. Л. 438.
ю Там же.
и Бадаев И.Д. Колымская гряда архипелага ГУЛАГ (заключенные) // Исторические аспекты Северо-Востока России: экономика, образование, Колымский ГУЛАГ. М., 1996. С. 49. t2 Там же. С. 50. |з Там же.
РГАЭ. Ф. 9163. Оп. 5. Д. 11. Л. 11. ^ Там же. Д. 63. Л. 48.
16 Там же. Л. 49.
17 Там же. Д. 13. Л. 192. Там же. Д. 157. Л. 445. Там же. Л. 438.
2" Бадиев И.Д. Указ. соч. С. 56-57.
21 РГАЭ. Ф. 1733. Оп. 36. Д. 215. Л. 173.
22 Там же. Ф. 9163. Оп. 5. Д. 63. Л. 49.
23 Там же. Д. 62. Л. 4.
24 Там же.
25 Там же.
26 Там же. Л. 443-444.
27 Там же. Д. 157. Л. 441.
28 Там же. Л. 442-443.
29 Там же. Д. 11. Л. 7.
Л.М.Медведева Владивосток
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ЗАКЛЮЧЕННЫХ
В ТРАНСПОРТНОМ СТРОИТЕЛЬСТВЕ
НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ (30-е — середина 50-х гг.)
В последние годы в отечественной исторической литературе постоянно поддерживается интерес к проблеме функционирования карательных органов в период сталинизма. Используя открываю
279
щиеся для исследования источники, ученые обогащают новыми подробностями картину развития репрессивной системы в СССР. Однако поле деятельности в этой сфере остается еще очень широким. Несомненно, будет продолжаться пополнение имеющейся информационной базы фактическими материалами, а также углубленное изучение форм подавления и принуждения, имевших место в нашей стране.
В указанной тематике особое место принадлежит исследованию данных, связанных с Дальним Востоком. Этот регион стал местом дислокации большого количества концентрационных лагерей, деятельность которых оказала значительное влияние на социально-экономические процессы, происходившие на Дальнем Востоке.
В решении задачи освоения восточных районов и укрепления их обороноспособности одним из важнейших стал вопрос о развитии транспортной ъети. В годы первых пятилеток был намечен большой объем работ по сооружению путей сообщения. Пго выполнение требовало немалых средств. Государственное промышленное и транспортное строительство представляло собой чрезвычайно трудоемкую отрасль. Специализированные подразделения с постоянным кадровым составом лишь начинали складываться. Низкий уровень механизации не позволял обеспечить высокой производительности труда, и возведение тысяч фабрик, заводов, электростанций, дорог и других объектов, предусмотренное хозяйственными планами, осуществлялось за счет привлечения значительного числа рабочих. На востоке страны с его более низким уровнем экономической освоенности и заселения, чем в центре, ситуация складывалась особенно сложно. Попытки сооружения сколько-нибудь масштабных объектов наталкивались на проблему материального снабжения и обеспечения кадрами. Частично она решалась посредством направления на стройки населения, занятого в других отраслях хозяйства, и воинских подразделений, но кардинальный путь партийно-правительственные круги увидели в активном использовании заключенных. Для государства, не способного опереться на экономические рычаги с целью повышения заинтересованности населения в развитии производства и агрес
280
сивпого в осуществлении своей политики, вполне естественным было превратить спецконтингент исправительно-трудовых лагерей в широко применяемый источник трудовых ресурсов, присвоив себе право создавать ему минимум условий для существования.
В 1932 г. было принято решение о строительстве Байкало-Амурской железнодорожной магистрали. Проложить трассу силами профессиональных дорожных строителей и вольнонаемных оказалось невозможно. Передача объекта в ведение ОГПУ при СНК СССР сопровождалась созданием в зоне предполагаемого прохождения трассы лагерных пунктов с многочисленным контингентом заключенных. Терпевшие в избытке лишения и оснащенные самыми примитивными инструментами, заключенные преодолевали трудные в геологическом и климатическом отношении пространства.
Выполнить намеченный проект удалось лишь частично. В 30-е
— 40-е годы были проложены линии БАМ — Тында, Известковая
— Ургал. Работы на линии Ургал —Комсомольск не были завершены. Участком Советская Гавань — Комсомольск-на-Амуре завершилась первая попытка проложить второй железнодорожный путь с запада на восток.
Наряду со строительством магистрали на заключенных БАМ-лага была возложена не менее сложная задача — сооружение вторых путей Транссибирской магистрали. Спецконтингент осуществлял основной объем работ: возведение и укрепление земляного полотна, укладка пути, постройка мостов, депо, электростанций, жилья. На попечение НКПС отдавалось требовавшее профессиональной подготовки сооружение мостов на кессонных основаниях, оборудование депо, мастерских, пунктов связи, энергоснабжения, отопления и водопровода.
В 1940 г. правительственная комиссия во главе с начальником сектора капитального строительства при НКПС И.В. Васильевым приняла в постоянную эксплуатацию завершающий Транссибирскую магистраль участок Хабаровск — Ворошилов. С окончанием строительства и реконструкции железная дорога значительно расширила свои производственные мощности. На линии были установлены полуавтоматическая блокировка, оборудование для внут
281
ренней и межстанционной связи. Развитие больших и малых станций позволило улучшить техническое обслуживание подвижного состава и возможности его маневрирования. Провозная способность дороги увеличилась, что, несомненно, сыграло положительную роль в экономике региона и страны.
Главным стимулом для строительства транспортных линий на Дальнем Востоке в рассматриваемый период было стремление вовлечь в хозяйственный оборот имевшиеся здесь природные богатства. В условиях Великой Отечественной войны повысилась роль дальневосточных ресурсов как важного источника стратегического сырья. Вопрос о его транспортировке еще более обострился, и, несмотря на все трудности военного времени, продолжалось сооружение путей сообщения.
Начатое Главнефтестроем в 1940 г. строительство нефтепровода от Охи на Сахалине до Софийского на Амуре протяженностью 373,8 км и проектным показателем перекачки нефти 1,5 млн т в год в 1941 г. перешло в ведение ГУЛЖДС НКВД. Непосредственно работы проводились заключенными Нижне-Амурского ИТЛ, управление которого располагалось в Комсомол ьскс-на- А муре. В Софийском, Погиби и Лагури размещались отделения.
Сооружения для транспортировки нефти Эхабииского и Охин-ского месторождений в 1943 г. вошли в промышленную эксплуатацию. Строителям потребовались огромные усилия, чтобы за короткий срок, в основном вручную, так как доля механизации в объеме земляных работ составила 4%, проложить трубопровод. Профессиональная неподготовленность заключенных, нарушение технических норм укладки труб, недостаток материалов и многие другие причины отрицательно сказались на качестве исполнения проекта. В 1944 г. добыча нефти составила 650 тыс. т.
В послевоенные годы на Сахалине продолжалось строительство путей сообщения, которое должно было стимулировать развитие добывающих отраслей промышленности. Согласно постановлению Совета Министров СССР от 10 августа 1948 г. на острове разместился исправительно-трудовой лагерь, созданный для строительства шоссейной дороги от Охи до мест нефтеразведки в
282
бассейне реки Траптуи и узкоколейной железной дороги Оха — Катангли.
Первая партия заключенных поступила в октябре 1948 г. Затем последовали другие этапы. Кроме того, на строительстве и обслуживающих его производствах использовались военнопленные японцы из охинского лагеря. Главные силы были направлены на прокладку путей. Обустройство жилья и хозяйственных помещений для заключенных затягивалось. Осенью и зимой они были вынуждены жить в палатках. Порт Москальво, служивший пунктом доставки грузов с материка, прекращал свою деятельность в зимнее время. Продукты, завозившиеся на длительное время, портились в дороге и при хранении. Голод, холод и болезни уносили жизни людей. Место выбывших занимали очередные группы заключенных. К 1 января 1950 г. их насчитывалось около 17 тыс. человек.
Строительство, которое планировалось завершить в 1952 г., продвигалось медленнее, чем предполагалось. К намеченному сроку невыполненными оставались 20 % работ. Но по уложенным участкам узкоколейки следовали составы. К концу 1953 г. дорога протяйулась па 248 км главных и 56 км подъездных путей. По ней везли лес, нефть, строительные материалы, продовольствие и другие грузы. Обслуживание линии оставалось на низком уровне. Некондиционные земляное полотно, рельсы и шпалы быстро приходили в негодность. Средств на их восстановление не поступало. Перевозки носили напряженный характер.
В начале 50-х годов произошло интенсивное перемещение спецподразделений в связи с началом осуществления нового проекта. Предполагалось проложить железную дорогу Погиби — По-бедино, тоннель под морским проливом между мысом Погиби и мысом Лазарева и далее железнодорожную линию к Комсомоль-' ску-иа-Амуре. С учетом особой сложности объекта его строительство было обеспечено значительным по тому времени количеством тяжелой техники: экскаваторами, бульдозерами, скреперами, автомашинами. Работа велась параллельно на разных участках. Заключенные строили ремонтные мастерские, заводы по производству кирпича и деревообработке, рубили просеки и укладывали же
283
лезнодорожные ветки. Сложнее всего складывалась ситуация на проходке семикилометрового тоннеля. Каждый метр подземного пути давался ценой невероятного напряжения людей. Но то, чего удалось добиться строителям, ие получило дальнейшего развития. Работы были прекращены в связи с массовым освобождением заключенных и реорганизацией лагерей после смерти Сталина.
Использование принудительного труда было тесно связано с выполнением наиболее сложных хозяйственных проблем. Заключенные стали первостроителями в самых труднодоступных районах страны. Им принадлежала огромная роль в промышленном освоении северо-востока СССР. Сведения о наличии полезных ископаемых на севере Дальнего Востока, имевшиеся к началу 30-х годов, порождали горячий интерес к их разработке. В ноябре 1931 г. был создан Государственный трест по промышленному и дорожному строительству в районе Верхней Колымы, преобразованный в 1938 г. в Главное управление строительства Дальнего Севера — Дальстрой. Главная задача предприятия состояла в организации разработки и дальнейшей разведки природных богатств: золота, олова, кобальта, вольфрама и др. Предстояло проложить соответствующие пути сообщения. В качестве основной рабочей силы Дальстрой укомплектовывался заключенными. В 1939 г. из 189,8 тыс. чел., работавших в подразделениях управления, 86% составил спецконтингент лагерей.
Работники Дальстроя заложили базу индустриального развития северо-востока страны. Были созданы предприятия горнодобывающей и топливной промышленности, заводы по производству строительных материалов, построены электростанции, механические, авторемонтные, судоремонтные мастерские и т.д. Важным вкладом в преобразование хозяйственной структуры района стало формирование транспортной сети. В течение 25 лет было построено более 7 тыс. км автомобильных и узкоколейных железных дорог, среди них — автомагистраль Магадан — Стрелка — Нера протяженностью более тысячи километров. Осваивались водные пути. Было налажено движение грузов и пассажиров по рекам Колыма, Яна, Индигирка, а также вдоль побережья Охотского моря. Увеличивались судоперевозки в бассейнах Северного Ледовитого
284
и Тихого океанов. Рабочими Дальстроя были построены взлетно-посадочные полосы и аэродромы. Принципиально менялась схема путей сообщения и характер транспортировки грузов.
Складывавшаяся в течение десятилетий система исправительно-трудовых лагерей на Дальнем Востоке превратилась в важную составную часть хозяйственного механизма. Спецконтингент использовался в качестве мобильных и малозатратных производственных единиц. Неэффективность принудительного, ручного, неквалифицированного труда истощенных жестким содержанием людей компенсировалась их многочисленностью. Не считаясь с человеческими жертвами, правящий режим реализовывал планы социально-экономического преобразования страны силовыми методами.
А.Ю. Котельников,
соискатель кафедры политистории
Хабаровского недуииверситета
краткий анализ документов архива хабаровского края
о политических репрессиях 30—40-х годов на дальнем востоке
Актуальность изучения проблем политических репрессий в настоящее время во многом возрастает: они приобретают не только научное, но и политическое значение.
В современный период истории все более утверждается мысль, что подлинная правдивая оценка исторического прошлого невозможна без анализа сложных взаимосвязей и взаимодействия социально-экономических и политических процессов. Без анализа закономерностей репрессий невозможно точно реконструировать исторический процесс.
Репрессии уничтожили интеллектуальные силы страны, командный состав армии, но в большей степени пострадали люди, не
285
занимавшие видного общественного положения: крестьяне, рабочие, служащие, священнослужители. О масштабах репрессий дают представление следующие данные. В 1934 году арестовано 68 415 человек; в 1935 — 104 716; в 1936 — 85 530; в 1937 —779 056; в 1938 — 593 336 человек. Из них за 1937 и 1938 годы расстреляно 681 692 человека1.
Время, в котором мы живем, требует восстановления исторической и юридической справедливости. Принятые правительством постановления о реабилитации жертв политических репрессий, признали беззаконием созданную в те годы практику вынесения приговоров. Значительная часть их была вынесена не судебными и не конституционными "двойками", "тройками", особыми совещаниями. Развитие исторических исследований в области политических репрессий затруднялось недостатком информации, жестким идеологическим давлением структур власти. Недостаток информации выражался засекречиванием государством всех прямых п косвенных документов, относящихся к репрессиям, и недоступностью этих документов для историков. Большое количество архивных документов не использовалось исследователями из-за своего содержания, расходившегося с официальной точкой зрения. Сюда можно отнести многочисленные документы по истории коллективизации сельского хозяйства, раскулачивания и социального положения в деревне в 20-—40-е годы.
Выявленные документальные материалы о репрессированных представляют комплекс постановлений партийных органов (П-2-фонд Далькрайкома ВКП(б), органов законодательной и исполнительной власти (фонды Хабаровского крайисполкома, Хабаровского горисполкома, гор(рай)-исполкомов, сельсоветов), Хабаровского горфинотдела, а также следующих фондов: "Владельцев недвижимого имущества", "Управления народного комиссариата внутренних дел по Хабаровскому краю", "Городской контрольной комиссии рабоче-крестьянской инспекции", "Рыболовецких колхозов", "Госархива Хабаровского края". В описях, представляющих перечисленные фонды, не всегда есть указания на документы по репрессированным гражданам. Но в отдельных отраслях об этом свидетельствуют заголовки дел, например: в фЛ 37 (Хабаровского
286
крайисполкома) on. 10 — опись секретных, документальных материалов Далькрайисполкома, подлежащих сдаче на постоянное хранение; в ф. 904 (Хабаровского горисполкома) оп.2 — опись дел постоянного хранения по лишению и восстановлению избирательных прав граждан за 1924—1936 годы; фонд 1736 (Госархива Хабаровского края) оп.7 — опись дел, выявленных по секретным фондам, которые рассекречены в 1991, 1992 году; фонд 665 (Бикинского райисполкома) оп.1 — без названия, но посвящена раскулаченным и лишенным избирательных прав; фонд 1802 (исполкома района им. П.Осипенко) — заголовки дел говорят о содержании документов.
В описях фондов сельсоветов документы о репрессированных (раскулаченных и лишенных избирательных прав) не выделены заголовками и сосредоточены в протоколах собраний бедноты или сельских сходов, в "кулацких делах". Каждое дело хранит документы конкретного человека.
По виду документы делятся на:
1. Справки (сельсоветов, райисполкомов), выписки (из протоколов собраний), документы органов прокуратуры.
2. Описи имущества, окладные листы по сельхозналогу, акты о разделении имущества, акты о конфискации имущества.
3. Переписка (телеграммы, информационные письма).
4. Личные документы раскулаченных и лишенных избирательных прав (ходатайства, заявления).
5. Доносы.
6. Экономико-политические характеристики районов.
Граждан, подвергшихся репрессиям, можно разделить на кулаков, "врагов народа" и "лишенцев". Это были: крестьяне (имевшие крепкое хозяйство и использующие наемный труд), бывшие офицеры белой армии, священнослужители, бывшие служащие, жандармы, купцы, интеллигенция, казаки, корейцы и китайцы.
В одном из дел с материалами и списками лиц, лишенных избирательных прав, по г.Хабаровску (фонд Хабаровского крайисполкома) приводится извлечение из Конституции РСФСР, ст. 68-
287
69, о том, кто лишается избирательных прав и па каком основании.
"Не могут быть избранными и не избираются:
а) лица, прибегающие к наемному труду с целью извлечения прибыли;
б) лица, живущие на нетрудовой доход;
в) частные торговцы;
г) духовнослужители;
д) служащие и агенты бывшей полиции, жандармерии, охранных отделений;
е) душевнобольные;
ж) осужденные"2.
Далее идут списки людей, которые были "кандидатами" в ГУ--ЛАГи и спецпоселения. Миллионы людей арестовывались без суда и следствия не за какие-то конкретные преступления, а по доносам, за принадлежность*к враждебному социальному слою. Особенностью карательной политики государства было создание спецуказов, постановлений по "очистке" государства от "преступников".
Долгое время все документы с информацией о репрессиях находились на спецхранении. На каждом из таких документов стоял гриф "СЕКРЕТНО" или "СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО". Вот письма за подписью М. Калинина краевым, областным и губернским исполкомам за 22 февраля 1926 года о чистке госучреждений. Здесь подчеркивается: "...наш госаппарат ощущает пока недостаток вполне подготовленных кадров красных специалистов и администраторов, в силу этого вынужден пользоваться работниками*не только из партийных и беспартийных рабочих и крестьян, но и в значительной степени силами интеллигенции, а также специалистами, которые иногда являются враждебно настроенными к Советской власти". А потому Президиум ВЦИК предлагал проводить проверку личного состава госучреждений в порядке плановой работы РКИ по линии улучшения госаппарата3. Все это предполагало не что иное, как "чистку", т.е. поиски так называемых "врагов народа".
В 1929—1930 годах на Дальнем Востоке образовался многотысячный поток раскулаченных. В начале 30-х годов крестьянство
288
стало главным источником формирования рабочей силы, которая принудительно эксплуатировалась. В 1930 г. кулаками называли всех крестьян, которые имели крепкое хозяйство и свои убеждения.
Особо широкие масштабы приняло раскулачивание после постановления ЦК ВКП(б) от 30 января 1929 г. "О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации". В них устанавливались контрольные цифры по раскулачиванию — 3-5%, что в 1,5 — 2 раза превышало наличие кулацких хозяйств. Это означало, что под раскулачивание попадали не только кулаки, но и часть середняков.
В 1930—1931 гг. в Дальневосточный край было выселено 6 778 крестьянских семей из Татарии, Центрально-Черноземной области, со Средней Волги, Украины и Белоруссии. Кроме этого в самом ДВК было раскулачено 2922 семьи, но все они были оставлены в пределах края, который испытывал острую потребность в рабочей силе41.
Под грифом "Совершенно секретно" значится, например, постановление Далькрайисполкома № 63 от 29 июля 1931 г. "О расселении кулаков из районов, коллективизированных свыше 50%", в котором предлагается "РИКам и Горсоветам всю практическую работу по ликвидации кулачества и расселению проводить в соответствии с секретной инструкцией Президиума ВЦИК СССР от 4 февраля 1930 года; ...раскулачиванию и выселению кулацких хозяйств должна предшествовать широкая массовая работа среди колхозников, бедноты и середняков. ... конфискуемое у кулаков имущество, особенно жилые и прочие постройки передавать в первую очередь ближайшим красноармейким колхозам"5.
В личных делах "раскулаченных" налицо свидетельство беззакония в отношении крестьян. Вот пример такого "раскулачивания". Житель с.Игнатовки Бикинского района Мазур Иван Филиппович был арестован в 1933 году, лишен избирательных прав на основании того, что его хозяйство было признано кулацким. Кроме того, он не выполнил твердого задания. Его семья ждала выселения за пределы края. Обвинение Мазура было построено на клевете. Но жена Мазура подала ходатайство районному прокурору, который в ходе проверки выразил протест по по
289
воду раскулачивания семьи Мазура. Исполком Бикинского райсовета отклонил протест. Только настойчивость райпрокурора и вмешательство прокурора Приморской области довели дело до конца. Мазур Иван Филиппович и члены его семьи были восстановлены в правах. Решение Бикинского райисполкома было отменено6. Но это было нетипичное дело того времени.
У тридцатилетней жительницы участка Силан Бикинского района, Гаевой Марии Никитичны с шестью детьми и 85-летией матерью, судьба сложилась по-иному. Мужа осудили, семью оставили без средств к существованию. Документы, содержащиеся в деле "кулака" Гаева, позволяют проследить жизненный путь людей, которых поставили вне закона7.
В архивных документах имеются свидетельства неприятия крестьянами этой политики. Зажиточный, в прошлом торговец, Мар-футин Агей, придя в сельсовет, выразился по адресу председателя: "Вы только можетс'разрушать, а не строить, разоряете крестьянство!" (с.Некрасовка). На собрании бедноты середняк — антисоветский элемент Слепенков — по адресу сельсовета и актива села кричал: "Вы, гады, принимали контрольную цифру на хлеб, вы и выполняйте". (с.Князеволконка).
Эта сводка составлена начальником СПО ПМОГПУ ДВК То-ропкиным и начальником 2-го отдела СПО ПП Лепиным на 15 января 1932 г. В основу данной спецсводки с грифом "Совершенно секретно" положен материал 10 сел и красноармейской коммуны им.Сталииа. Все приводимые факты являются характерными и для других сел района8.
А вот документ, иллюстрирующий меры, принятые после выступлений Марфутина Агея из с.Некрасовка. Это выписка из протокола заседания комиссии по лишению и восстановлению избирательных прав при Президиуме Горсовета от 8 августа 1935 г.
"Гр.Марфутин Агей Иванович был лишен прав в 1931 году 18 января, Некрасовским РИКом; в этом же году, в марте месяце, постановлением Президиума ДКИКа был восстановлен в избирательных правах. В 1932 году гр.Марфутину было дано твердое задание Хабаровским горсоветом и хозяйство признано кулацким. В 1934 году во время перевыборов Совета Некрасовский сельсовет
290
лишил Марфутина права голоса... В просьбе о восстановлении в избирательных правах Марфутину отказать, как не имеющему 5-летнего стажа общественно полезной работы. Просить Президиум Горсовета подтвердить лишение права голоса Марфутина. Председатель комиссии — Архарова, секретарь — Лопатина"9.
А вот еще одна сводка по Хабаровскому району. В ней дается характеристика проведения коллективизации на селе, указаны политически неблагонадежные села: "Петровичи" — 99 хозяйств, население — 566 человек, наличие кулацко-зажиточной прослойки — антисоветского элемента, которым проводится систематическая антисоветская агитация, направленная к срыву проводимых хозяйственно-политических кампаний. На учете стоит 12 человек.
"Троицкое"— 133 хозяйства, 623 человека населения. Село насыщено кулацким элементом — купцами, спекулянтами рыбой и пушниной в прошлом. В 1930 году ликвидирована контрреволюционная группировка и изъято 5 человек. На учете стоит 12 чело-
век
Итого приведено свыше 22 объектов, неблагонадежных в политическом отношении, засоренные классово чуждым элементом. Активность антисоветского элемента в последнее время возросла. Деятельность его идет по трем направлениям:
1. Усиленное сопротивление хозяйственно-экономическим кампаниям на селе.
2. Антисоветская пораженческая агитация.
3. Террор и попытки к организованной контрреволюционной деятельности.
Всего по Хабаровскому району состоит на учете кулацко-зажиточного и антисоветского элемента — 211 человек. По социальному положению: кулаков и зажиточных — 114 человек, середняков — 88 человек, бедняков — 44 человека. Кроме того, на учете состоит 21 человек ороченских шаманов и кулаков (гольды и удэге), которые ведут среди орочей антисоветскую агитацию, стараются не допускать сдачи пушнины государственным заготовительным организациям, противодействуют культурным мероприятиям, проводимым Комитетом Севера*0.
291
Таким образом, ломка производственных отношений в деревне выливалась в массовые репрессии против крестьянства.
В конце 20-х — 30-е годы противоречия между СССР и Японией сильно обострились. В этих условиях усилилась волна подозрений со стороны органов власти ДВК в отношении корейского па-селения, обвиняемого в шпионаже, измене, предательстве. В 1935 г. произошло расформирование двух корейских национальных полков, входивших в состав Особой Дальневосточной армии.
В 1937 г. началось массовое переселение корейцев с Дальнего Востока. Об этом свидетельствуют циркулярные письма Далькрай-кома ВКП(б), Далькрайисполкома, УНКВД по ДВК, партийным и советским органам Приморской области от 28 августа и 9 сентября 1937 г. В них даются указания, как организовать выселение корейского населения в Южно-Казахстанскую область, район Аральского моря, озера Балхаш и Узбекскую ССР. Определить следующие мероприятия но выселению:
1. Переселение начать с 25 сентября 1937 г. и окончить к 15 октября 1937 г.
2. Переселенцам разрешено брать с собой имущество, хозяйственный инвентарь и живность.
3. Возместить стоимость оставленного имущества деньгами или аккредитивами.
4. Не чинить препятствий желающим выехать за границу.
5. Райкомам организовать своевременную уборку посевов выселенным коренным населением.
6. Перевести учебные заведения по месту жительства1 [.
Всего было переселено корейцев в 1937 г. в Казахстан и Узбекистан 17 эшелонов, всего по Хабаровской области: семей — 4 533; людей — 20 344.
Таким образом, депортация корейцев явилась репрессивным актом сталинского правительства против целого народа, внесшего большой вклад в развитие экономики и культуры Дальневосточного края.
Сегодня можно сказать, что в последние годы проделан большой путь в рассекречивании документов по данной теме и тем са
292
мым открыта дорога к взвешенному анализу процессов, происходивших в 30—40-е годы XX века на Дальнем Вост<же.
* // Источник". № 1. 1995. С. 120.
2 ГАХК. Ф. 904. Оп. 2. Д. 58. Л. 1.
3 ГАХК. Ф. 137. Оп. 10. Сч. Д.28. Л.5.
4 Земсков В.Н. Спецпоселенцы (по документам НКВД-МВД СССР) // Социологические исследования. 1990. № 11. С. 12.
5 ГАХК. Ф. 137. Сч. Оп. 4. Д. 229. Л. 39.
* ГАХК. Ф. 665. On. 1. Д. 98. 7 ГАХК. Ф. 665. Оп. 1.Д.49.
* ГАХК. Ф. 904. On. 1. Д. 14. Л. 82,96. » ГАХК. Ф. 137. Оп. 9. Д. 10. Л. 2.
Ф.904. On. 1. Д. 14. Л. 262-269. " П-339.0п. 1. Д. 336. Л. 23.
Н.В. Абрамова Владивосток
ПРИНУДИТЕЛЬНЫЙ ТРУД И ПРОБЛЕМЫ ФОРМИРОВАНИЯ ТРУДОВЫХ РЕСУРСОВ В ДАЛЬНЕВОСТОЧНОМ РЕГИОНЕ РОССИИ По материалам зарубежных публикаций (1965—1985 гг.).
Понятие "трудовые ресурсы", в отличие от понятия "рабочая сила", является более широким; оно включает в себя все трудоспособное, как работающее, так и не работающее население определенного возраста.
Формирование трудовых ресурсов на Дальнем Востоке исторически было тесно связано с особенностями заселения: население пополнялось, в основном, за счет механического прироста.
Дальний Восток относился (и относится в настоящее время) к трудонедостаточным регионам, по сравнению с центральными районами России он заселен слабо. Численность населения, размещенного на площади 6,2 млн кв. км, — 7,941 млн чел. (на 12.01.
293
1989 г.). Причина этого — в большой удаленности от центра страны, в суровых климатических условиях, особенностях развития хозяйства. Именно здесь, на Дальнем Востоке, особенно ярко проявилась несбалансированность между дефицитом работающих, с одной стороны, и низким уровнем экономической заинтересованности— с другой.
Заселение и Дальнего Востока и формирование его трудовых ресурсов строго регулировалось и организовывалось государством. Советское государство выдвигало на первый план в качестве приоритетных задачи по организации и развитию производства, социальная сфера значительно отставала. Возникавшее недоволь-' ство условиями жизни на Дальнем Востоке смягчалось проведение ем ряда мер по снижению цен, предоставлением некоторых льгот, но, кроме того, усиливалось идеологическое воздействие.
Искусственно созданная социальная структура со всевозможными запретами и ограничениями КЗОТ, пропиской, отсутствием паспортов у колхозников и т.д. до середины 50-х годов позволяла распоряжаться перемещением масс людей, решать кадровые вопросы в своих интересах, контролировать общественную жизнь.
В 50-е годы усилились последствия рассогласования государственной политики по формированию стабильного населения и трудовых ресурсов на Дальнем Востоке и обеспечению их пеобхо- ] димым комплексом условий жизнедеятельности. Это вело к значи- j тельной текучести кадров, постоянной нехватке рабочей силы. ;
В 60—80-е гг. складывалась новая социальная политика фор- \ мирования населения и трудовых ресурсов региона, так как интен- ! сивное хозяйственное освоение природных богатств Дальнего Вое- \ тока невозможно без обеспечения кадрами нужд растущего произ- 1 водства, что в свою очередь связано с решением двух взаимосвя- j занных задач: с одной стороны, переселение, а с другой — закреп- j ление работников на новых местах. В этот период проблемы наро- I донаселения, кадрового потенциала Дальнего Востока оказались в центре внимания не только отечественных, но и зарубежных исследователей, которые обращали внимание на экономическую, идеологическую и административную стороны региональной социальной политики.
294
Одним из авторов, пытавшихся проанализировать экономические меры, принимаемые Советским правительством для решения этих проблем, на основе исторической ретроспективы, был профессор географии, канадский ученый Р. Норт. "С начала тридцатых годов, — писал он, — Советское правительство стало применять заработную плату с зональными надбавками для привлечения рабочих на север и восток. Пересмотр этой системы в 1960 г. в связи с оттоком населения из рабочих поселков не дал результатов. Поэтому Советское правительство было вынуждено вернуться в 1968 г. к системе зарплаты с надбавками для привлечения людей на Дальний Восток". Аналогичной точки зрения придерживался известный английский экономист, профессор Е.С. Кирби, который отмечал, что заработная плата, премии, квартиры и другие льготы, отмененные после смерти Сталина, восстановлены снова. Льготы, распространенные вначале на шахтеров, лесорубов и работников близкого по типу производства, были увеличены и распространены на работников легкой и пищевой промышленности, народного образования и здравоохранения, сферы обслуживания и другие категории трудящихся. К льготам относились подъемные для переезда и устройства на новом месте, зарплата с возрастающим коэффициентом, чтобы закрепить людей за работой и регионом. Одновременно были приняты специальные меры, чтобы вызвать приток сельского населения в колхозы и совхозы на юге Дальнего Востока. Э. Миллер, профессор Торговой Академии Вашингтонского университета, к системе льгот также относила снабжение населения импортными товарами.
Пионерный характер освоения Дальнего Востока определял особенности качественных параметров населения и трудовых ресурсов — превышения доли лиц молодого возраста, многонациональный состав и др.
В молодых рабочих кадрах нуждались прежде всего горнодобывающая, рыбная промышленность, лесозаготовки. Значительная часть молодежных контингентов в составе работающих была выгодна плановым органам еще и потому, что более мобильная и романтически настроенная молодежь быстрее адаптировалась в тяжелых климатических и социально-бытовых условиях Дальнего
295
Востока. Тем не менее длительная эксплуатация этого тезиса имела негативные последствия в решении вопроса стабилизации трудовых ресурсов.
Зарубежные авторы также подчеркивали идеологическое обоснование региональной социальной политики. В частности, Е.С. Кирби писал, что исторически идеологические мотивы миграции были всегда сильны, что-то подобное этому имело место и в 60—70-е годы, когда многие молодые люди ехали на Дальний Восток, влекомые общим духом приключений или потребностью заработать "большие" деньги. В 1977 г. в работе "Образование и социально-экономические изменения на советском Дальнем Востоке" Дж. Стефан отмечал,.что в настоящее время "партия" располагает лишь ограниченными средствами для сохранения уровня населения на Дальнем Востоке. "Призывы и стимулирование заменили административные приказы. Однако новые меры, лишенные принудительных санкций, имеют небольшой успех. Льготные условия заработной платы, перспективы получения удобного жилья и энергично культивируемый миф о молодежи, слетающейся в Сибирь и на Дальний Восток, движимой романтикой, естественной для юношества, желанием быть полезным обществу, не решают демографических проблем региона".
Занятое население региона традиционно пополнялось за счет организованного набора рабочих (оргнабор), сельскохозяйственного переселения, вольного найма, общественного призыва, приезда специалистов по направлениям.
Численность рабочих Дальнего Востока увеличивалась за счет нескольких источников, среди которых рабочие из других районов страны, колхозное крестьянство, демобилизованные и т.д.
Однако нужно отдать должное тем зарубежным авторам, которые реалистически оценивали факты использования в советской экономике принудительного труда как средства, в частности позволяющего административным путем компенсировать отсутствие нормальных, здоровых экономических отношений. Так, Р. Норт со ссылкой на произведение А.И. Солженицина "Архипелаг Гулаг" указывал, что "значительная часть промышленности и строительства велись принудительным трудом, а механизация и поясные
296
надбавки к заработной плате, которые пришли на смену принуждению в конце 50-х годов, были недостаточны, чтобы создать устойчивые трудовые ресурсы". Дж. Стефан в исторических очерках "Русский Дальний Восток. История", опубликованных в 1994 г., отмечал (со ссылкой на Магаданский архив), что "более 90% численного состава рабочей силы Дальстроя (30—40-е гг.) — заключенные". В статье П. Мерфи "Советские шабашники: материальные стимулы к труду" имеется высказывание о том, что и в 80-е годы на различных малоквалифицированных работах использовалась такая категория людей, как "бичи" (бывший интеллигентный человек) или "бамовцы". Люди, чьи жизни были разрушены пребыванием в трудовых лагерях во время сталинского режима, проживают в больших количествах на Дальнем Востоке. Ныне это беспомощные алкоголики без каких-либо документов и фиксированного места жительства. Их эксплуатируют, принуждая работать за ничтожное жалованье, угрожая разоблачением, если они откажутся".
Наряду с этим имеются работы, в которых делаются попытки представить, например, организованные формы пополнения трудовых ресурсов историческими модификациями "принудительного груда".
Например, А. Сандерс в статье "Рабочие Азии, переселяйтесь!" и П. Фолкенхейм в рецензии на книгу Р. Йенсена, Т. Шабата и А. Райта "Советские природные ресурсы в мировой экономике" писали, что Москва хочет излишки рабочей силы из Средней Азии переместить для строительства объектов в Сибири и на Дальнем Востоке, где рабочей силы — недостаток. Местное население Средней Азии, которое является, в основном, сельским и обычно не умеет говорить по-русски, сопротивляется переселению. "Кремль" раскрыл детали политики перемещения рабочей силы, которая может разбить однородность мусульманских республик Средней Азии и постепенно рассеять сосредоточенное там нерусское население". В качестве одного из примеров, которые приводят зарубежные авторы в подтверждение наличия системы мер 44 принудительного труда", можно привести высказывания П. Мерфи об использовании населения "на сезонных, обычно сельскохо
297
зяйственных работах по приказу местных исполкомов, получающих задание: послать "па картошку" (в популярной форме) — от партийных органов".
Обсуждая результаты проводимой на Дальнем Востоке социальной политики, зарубежные авторы отмечали ее неоднозначные ^результаты. В частности, Дж. Стефан писал, что Советское правительство применяло специальные меры для удержания и увеличе-i ния населения на Дальнем Востоке, но они были непоследовательны и не дали делаемых результатов. На Дальнем Востоке наблю-Iдался с 50-х годов сдержанный рост населения. "Количество при-| бывших из других районов СССР компенсировалось постоянным \ потоком отъезжающих. Степень текучести кадров особенно была высока на Сахалине, где в 60-х годах около 97% трудовых ресурсов / состояло из переселенцев. Высокая степень мобильности населения затрудняла экономическое планирование". Казалось, что прнвиле-1гии и призывы, подчеркивал Е.С. Кирби, не перевешивали сурово-*сти и уединенности жизни в регионе, сохранялись хроническая нехватка и текучесть кадров.
Поощрительная система заработной платы, введенная в 1968 г., отмечал Р. Нор г, по-видимому, себя оправдала. Дальний Восток достиг самой высокой межрайонной скорости миграции по РСФСР после Северного Кавказа, а в течение периода с 1959 по 1972 гг. на Дальнем Востоке наблюдалась гораздо более высокая степень приживаемости населения, чем в Восточной и Западной Сибири. Кроме того, так как большинство переселенцев были молодыми, то в регионе выросла рождаемость, указывал Е.С. Кирби. В результате в ДВЭР наблюдались самые высокие темпы роста населения в республике, в то время как по РСФСР они уменьшились на 14,6%. Поощрительная система заработной платы не могла полностью объяснить приток населения на Дальний Восток, считали Р. Норт и Е.С. Кирби, у которых сложилось мнение, что предполагаемые переселенцы из европейской части СССР часто предпочитали юг Дальнего Востока даже без зональных коэффициентов. Несмотря на то, что население в регионе выросло, Р. Норт и П. Фолкенхейм считали, что в общем вопрос о трудовых ресурсах еще далек от разрешения. По мнению профессора
298
X. Кимуры и публицистов Г. Соренсона и М. Хенли, Дальний Восток по-прежнему страдает от специфической нехватки квалифицированных рабочих, среди которых высока текучесть кадров.
В этих условиях зарубежные авторы видят выход для ДВЭР в более полном использовании имеющихся в регионе трудовых ресурсов. То, что это возможно, доказывается следующим образом. Степень участия в общественном труде на Дальнем Востоке вторых членов семьи является одной из самых низких по РСФСР. Это объясняется недостаточным обеспечением региона детскими учреждениями и тем, что во многих городах женщины не могут получить работу, поскольку в основных отраслях промышленности применяется мужской труд. Кроме того, в регионе низка производительность труда и поднятие темпов ее роста является значительным резервом развития экономики. В целом, при сохранении существующей политики формирования населения и известной демографической ситуации в стране, источники, откуда прибывают переселенцы на Дальний Восток, могут скоро иссякнуть, считает Р. Норт.
Подобная постановка проблем формирования населения и трудовых ресурсов на Дальнем Востоке СССР в работах зарубежных авторов не является новой для отечественных исследователей. Эта точка зрения начала складываться в начале 60-х годов и окончательно утвердилась в 70-е годы в трудах Е.С. Русанова, Л.Л. Ры-баковского, А.Н. Гладышева и других.
А.В. Терехович г. Владивосток
МОИ ВОСПОМИНАНИЯ
О политических репрессиях 30-х годов
Наши средства массовой информации периодически освещают вопросы, связанные с культом личности Сталина. И это правомерно, ибо культ Сталина — это горькая историческая правда, при
299
несшая нашему народу столько неимоверного горя и страданий, что о ней нельзя молчать.
Были уничтожены честные хозяйственные руководители, рядовые коммунисты, ученые, члены коммунистических партий, работавшие в аппарате Коминтерна, командиры Красной Армии — выдающиеся полководцы, цвет наших Вооруженных Сил. Обезглавлена армия, обезглавлена промышленность, и это накануне войны с фашистской Германией. И еще усугублялась эта человеческая трагедия тем, что они не просто погибали, а в сознании большинства людей уходили из жизни с клеймом предателей Родины и врагов народа. Сталин обнажил меч против своего народа, и никакого забвения ему и его "опричникам" быть не может.
Но к сожалению, еще и сейчас среди нас находятся люди, пытающиеся убедить нас забыть о прошлом. Некоторые мечтают о возврате к прошлому, они и по сей день обожествляют своего идола, которому годами рабски поклонялись и волю которого выполняли.
Сталин умер, нет Сталина. Но его верные служители, его щупальца, еще остались, они живут спокойно, их не омрачает прошлое, они растят внуков, отдыхают на дачах, до умиления слушают хорошую музыку, некоторые из них даже получают персональные пенсии — словом, старость обеспечена.
Но мы, их жертвы, оставшиеся в живых случайно, не забыли их черных дел. Не забыли, как они наклеили нам ярлыки "врагов народа", брали отпечатки наших пальцев, чтобы случайно от них не убежали. Мы не забыли и хорошо помним, как они творили беззаконие и произвол — арестовывали безвинных, а их семьи выбрасывали на улицу, обрекая на муки и страдания, сколько осиротили детей, матерей и жен, сколько пролито слез! Они пользовались изуверскими методами и недозволенными средствами при допросах своих жертв, выбивая из них ложные, нужные им показания.
Своими действиями они растоптали тогда человеческую мораль и нравственность. Их нельзя называть людьми, им чужды понятия совесть, милосердие и человеческое сострадание. Без души и сердца, как железные роботы, они совершали свои черные дела. И после всего этого они хотят, чтобы мы забыли об этом?
300
No comments:
Post a Comment