tag:blogger.com,1999:blog-2987064308827894442024-03-13T07:27:16.236-07:00Политические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 1920-1950-е годыПолитические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 1920-1950-е годы. Материалы первой Дальневосточной научно-практической конференции, Владивосток, 1997. ISBN 5744408304
knigipoistcccphttp://www.blogger.com/profile/02111730535970677173noreply@blogger.comBlogger11125tag:blogger.com,1999:blog-298706430882789444.post-78153867190443102062014-06-01T08:32:00.004-07:002014-06-01T08:32:59.638-07:001 Политические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 1920-1950-е годы<div dir="ltr" style="text-align: left;" trbidi="on">
<div>
Политические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 1920-1950-е годы</div>
<div>
Материалы первой Дальневосточной научно-практической конференции</div>
<div>
Владивосток Издательство Дальневосточного университета 1997</div>
<div>
<br /></div>
<div>
<br /></div>
<div>
<br /></div>
<div>
<br /></div>
<div>
<br /></div>
<div>
<a href="https://drive.google.com/file/d/0B96SnjoTQuH_cTd0ajZPaDQwbTg/edit?usp=sharing">https://drive.google.com/file/d/0B96SnjoTQuH_cTd0ajZPaDQwbTg/edit?usp=sharing</a></div>
<div>
<br /></div>
<div>
<br /></div>
<div>
<br /></div>
<div>
<br /></div>
<div>
<br /></div>
<div>
<br /></div>
<div>
<br /></div>
<div>
ББК 63.3(2) П50</div>
<div>
Редакционная коллегия: Отв. ред. А.П. Деревянко, д.и.н., проф.; О.П. Еланцева, д.и.н., проф.; Л.М. Медведева, к.и.н.</div>
<div>
Рецензенты: Р.И. Михеев, д.ю.н., проф.; В.Ф. Печерица, д.и.н., проф.</div>
<div>
П 50 Политические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 1920-1950-е годы: Материалы первой Дальневосточной научно-практической конференции. - Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1997. - 320 с.</div>
<div>
<br /></div>
<div>
<br /></div>
<div>
ISBN 5-7444-0830-4</div>
<div>
<br /></div>
<div>
<br /></div>
<div>
В сборник вошли статьи, анализирующие историографию, проблемы, причины начала и развития репрессий в СССР и на Дальнем Востоке. На конкретных примерах показан геноцид, проводимый в СССР в 20—50-е годы против рабочих различных отраслей промышленности, крестьянства, интеллигенции, военнослужащих, духовенства. Особое внимание обращается на деятельность карательного аппарата, применение незаконных методов- ведения следствия органами НКВД Дальнего Востока, высказывается мнение ученых о депортации корейцев. Определенное место в сборнике уделено ГУЛАГу НКВД и его роли в производственно-хозяйственной деятельности СССР.</div>
<div>
Материалы сборника представляют интерес для ученых, преподавателей и студентов — для всех, кто интересуется историей СССР.</div>
<div>
П 1905040000 fe 180(03)-97</div>
<div>
ISBN 5-7444-0830-4</div>
<div>
ББК 63.3(2)</div>
<div>
© Издательство Дальневосточного университета, 1997</div>
<div>
ПРЕДИСЛОВИЕ</div>
<div>
1. Заканчивается 20-й век - век, начало которого для России характеризовалось не только поражением в русско-японской войне, первой русской революцией 1905 года и другими проблемахми, но и безусловным социально-экономическим прогрессом, включением в число самых развитых стран планеты. Владения Российской шмперии равнялись 22 млн 434 тыс. 312 кв. км. Это составляет около одной шестой поверхности всей земной суши, что почти в два с половиной раза больше всего Европейского материка. Численность населения России быстро возрастала. Если в 1722-м году в России фиксировалось 14 млн человек; 1742-м - 16 млн; 1762-м - 19 млн; 1782-м - 28 млн; 1796-м - 36 млн; 1812-м-41 млн; 1815-м-45 млн; 1835-м - 60 млн; 1851-м -68 млн; 1858-м - 74 млн; то по предварительным данным переписи, произведенной 28 января - 9 февраля 1897 года, численность населения импе^* рии определялась в 129 млн. 211 тыс. человек. При этом, путем экстраполяции русские демографы 100 лет назад оценивали численность населения России по десятилетиям таким образом: 1900 - 135 млн.; 1910 -155 млн; 1920 - 175 млн; 1930 - 200 млн. «Если предположить, что Россия ничего не потеряет и ничего не приобретет сравнительно с настоящим своим положением, то в 1985 году ее население будет простираться до 400 миллионов душ.»1 С 1894 по 1914 годы население России увеличилось на 50 %; резко ускорился рост продолжительности жизни; количество потребляемых товаров возросло на 100 %; протяженность железных дорог, добыча нефти и газа, банковские вклады населения увеличились в несколько раз; темпы экономического развития России в 1913 году были выше, чем в США; урожай хлебов в этом же году в России был выше на 30 %, чем в США, Аргентине и Канаде вместе взятых;^обучение в вузах россияне платили в ЗОраз меньше, чем в США Л1ЛелИкоОритании; ежегодно 10 миллионов граждан России путешест-</div>
<div>
1 Русский календарь на 1897 г. А. Суворина, СПб, 1897; Е. Александров. Царская Россия. 1897 год. //Независимая газета. 1997. 7 февр. С. 6.</div>
<div>
повали за границей; значительно ниже, чем в Европе, были налоги^ В j 1907j^gy император Николай 11 впервые выдвинул идею всеобщего и ^полного^азоружщия^Во всем мире восхищение вызывали труды рос-\сйиских ученых, писателей, поэтов, художников.</div>
<div>
2. Первой демографической катастрофой для России 20 века явилась первая мировая война. Затем - февральская революция 1917 года, вызванная отречением от престола Николая II; большевистский октябрьский переворот и гражданская война. Помимо миллионов погибших в братоубийственной войне, невосполнимый ущерб России^ J принеслаэмиграция, в TONi4i4C£ej^^</div>
<div>
Г страны людей, составлявших цвет российского общества, науки и /^кулйур^ь!7такихтешгфилософ Ьердяев, рёкто|П#^ и многие</div>
<div>
I ^другие. Только за период с 1917 по 1У2Ъ год шГофициальным данным / из Россини выехало за рубеж более полутора миллионов человек, не считая тех, кто ушел вместе с белыми армиями. Всего же, по оценкам специалистов за пределами бывшего СССР проживает 5опё&-22~мш1 русских и их потомков, ушедших из России в этом веке.</div>
<div>
К числу демографическюГкатастроф, пережитых Россией, относятся: голод 192Ы923 годов; голод 1933 года, во время которого средняя продолжительность жизни в стране достигла чудовищной цифры 18,2 года; вторая мировая война, унесшая жизни десятков миллионов людей; голод 1947 года, с</div>
<div>
Трудно пока оценить ущерб от «утечки мозгов» из России и эмиграции в целом в период перестройки. Однако фактом является то, что современная Россия - страна с одной из самых низких в мире продолжительностью жизни населения, но самой высокой в Европе общей и младенческой смертностью, безусловный лидер по числу абортов и по стремительному снижению рождаемости. Кроме того, Россия -страна, в которой годовое число смертей превышает число рождений.2 Длхо^_новая демографическая катастрофа, зшрнимкоторой уходят в ту гопиапТ^-политичёскУЮСистему, которая была порождена октябрь-</div>
<div>
3, Можно по-разному относиться к коммунистическим идеям и неоднозначно оценивать период большевистского правления в стране, но фактом остается то, что вышеуказанные потери десятков миллионов людей в СССР за столь исторически короткий период являются</div>
<div>
2 Е. Андреев. Бремя жить.// Владивосток. 1996. J 4 мая. С. 13.</div>
<div>
4</div>
<div>
непоправимой катастрофой для России и российских народов, и эти потери нвпячпеткнм f. коммунистическим режимом, его сущностью и организационно-правовой формой.</div>
<div>
Особенно страшна потеря 62 миллионов человек в бывшем СССР г> в результате репрессий, организованных большевистским режимом ( против собственного народа. Эту цифру называет профессор Р. Рум-мель из Гавайского университета, который вро жизнь посвятил сбору ппфпрмппппо маоспптлт; убийствах на ^мтГз Хптя точного количества жертв репрессий и беззакония в России не знает пока никто. Уничтожены десятки миллионов невинных людей, пострадали их дети, семьи, родные, близкие, друзья. Был запуган и морально деформирован великий парод.</div>
<div>
Не обошла эта беда и Приморье. В годы репрессий 30-х годов пострадал каждый третий житель края. За сухими цифрами стоят живые ~ люди с их мыслями, чувствами, идеями, работой. Коммунистический 4 ( режим прошел железным катком по их судьбам и жизням, и сломал их.~ •</div>
<div>
4. В этот период был уничтожен Дальневосточный государственный университет, арестованы и расстреляны без всякой вины многие профессора, доценты, преподаватели и сотрудники ДВГУ. История университета берет свое начало с Восточного института - первого высшего учебного заведения на Дальнем Востоке России, - который был открыт во Владивостоке 21 октября 1899 года по решению императора Николая II.4 Согласно "Положению о Восточном институте" целью нового вуза объявлялась подготовка учащихся в нем лиц к службе в административных и торгово-промышленных учреждениях Восточно-Азиатской России и прилегающих к не^^осударстВд5 Сверхзадачей, которая стояла перед Ьосточным институтом, Оылоупрочение положения и усиление влияния России в странах Дальневосточного региона путем подготовки специалистов - востоковедов, знающих язык, политику, экономику, историю этих стран, а также обычаи и быт людей их населяющих. г</div>
<div>
Дальновидный шаг царя и императорского правительства полностью оправдал себя. Восточный институт не только выполнил стоящие перед ним задачи, но и способствовал развитию образования, науки,</div>
<div>
3 См.: напр: Известия. 1997. 30 окт. СЛ.</div>
<div>
4 См.: Дальневосточный государственный университет, история и современность. Владивосток; Изд-во</div>
<div>
•м.: Сборник исторических документов I860 - 1907 г.) Владивосток, I960. С.62.</div>
<div>
экономики и культуры на Дальнем Востоке, прогрессу региона в целом. Не только студенты, но и преподаватели института отличались свободомыслием, демократическими настроениями как до октябрьского переворота, так и после него. Сам переворот преподаватели Восточного института встретили настороженно. А после разгона Учредительного собрания в Петрограде в январе 1918 года они выразили свой протест и единогласно постановили: власть Совета Народных Комис-' .^fcapoB и всех его органов не признавать. Однако подд^жка^LoKa3aHijaa 1 институтом^1р[аш11£ДЬству адмирала Колчака и Приморской облает-/"ной^емской управе, тем не менее единодушием не отличалась.</div>
<div>
Укрепление Восточного института, осознание общественностью и государственными органами роли высшего образования для развития и преуспевания края привели к открытию во Владивостоке 17 апреля 1920 года постановлением Приморской областной земской управы Государственного Дальневосточного университета. Во "Временном положении о ГДУ" говорилось следующее: "Государственный Дальневосточный университет учреждается в составе факультетов: 1) восточного, 2) историко-филологического, 3) общественных паук (юридико-экономического), для чего:</div>
<div>
а) Восточный институт преобразуется в восточный факультет Дальневосточного университета;</div>
<div>
б) Существующие во Владивостоке частные факультеты: историко-филологический в составе первых двух курсов, юридический в составе одного первого курса, а также экономщщ£кий факультет чаеша-го Владивостокского Политехнического института - включаются в состав Дальневосточного государственного университета, причем юридический и экономический факультеты сливаются в один факультет общественных наук с соответствующими отделениями.6</div>
<div>
Так состоялось открытие первого классического университета на Дальнем Востоке России - Дальневосточного государственного университета.</div>
<div>
Первые аресты в ДВГУ начались с конца 1934 года, но пик пришелся на 1937-1938 годы.7 Как правило, преподавателям и сотрудникам предъявлялись обвинения в шпионаже, вредительстве, участии в правотроцкистском заговоре. Среди репрессированных были и студенты.</div>
<div>
* РГиА ДВ Ф. Р-289. ОП.1. Д.70. Л.21.</div>
<div>
7 См.: Дальневосточным государственный университет. Гл. 3</div>
<div>
6</div>
<div>
(I \ В августе-ноябре 1937 года были арестованы преподаватели вос-точьфго факультета: К.А. Харнский, зав. кафедрой японского языка; Н.П. _Авид£е&^декан востфака; В-АагНйойлошников; преподаватели японского языка К.П. Феклин, Е.оС Нельгин; зав. кабинетом М.Н. Востриков; аспирант востфака Орло^; японист, секретарь парткома И.Т. Быков; китаист А.В. Маракуев; преподаватель истории Дальнего Востока З.Н. Матвеев; китаист, секретарь парткома ДВГУ А.П. Ещен-ко; зав. кафедрой западноевропейских языков А.А. Смоллер. В 1938 году были арестованы преподаватели востфака И.А. Клюкин, Г.С. Юркевич.___„</div>
<div>
В 1938 году были также арестованы: декан химфака Ф.Ф. Юшкевич; профессора химии К.Т. Метслкин, П.А. Тихомонов, В.Г1. Пенте-гов, доцент В.О. Мохнач. Из физиков был арестован в 1938 году зав — кафедрой геодезии Ф.И. Кузьмич. В том же году были;арестованы: ди ректор университета в 1931-1936 гг. А.В. Пономарев; директор универ-емтста с 1936 г. И.Е. Файнерман; зам. директора по учебной частиИТСГ Менка.</div>
<div>
Ко всем арестованным применялись изощренные пытки, что заставило большинство из них оговорить себя и других. Подавляющее большинство было приговорено к высшей мере наказания - расстрелу, с конфискацией всего имущества. В каждом приговоре указывалось, что приговор окончательный и на основании постановления ЦИК СССР от 1 декабря 1934г. подлежит немедленному исполнению.^Дёл^</div>
<div>
гпутяттиг^ r чяуп^том СУДебнОМ ^лтянии RMf^flflntf грг.г.ии Кпр.н^</div>
<div>
КЩЛЕШИ ^S^Sm^^^SS^^^o^^^ они поздно вечером, весь процесс занимал 15-20 минут, приговор был предрешен, исполнялся немедленно. Так, 25 апреля 1938 года были расстреляны 9 преподавателей восточного факультета ДВГУ. Как правило, репрессировались и члены семей так называемых "врагов народа". Постановлением! ЦИК и СНК СССР от 7 апреля 1935 года "О мерах борьбы с преступ-1 ностыо среди несовершеннолетних" была установлена уголовная от-J ветственность детей вплоть до расстрела с 12 лет. 4</div>
<div>
Так, К 1939 гппу^т^е.щетсмяя сиегге.мя уничто^^щ^рофессо- ]</div>
<div>
ров и преподавателеи^ВГУ, уничтожила сам университет, который, # начавшись с Восточного института, почти за 40 лет своего существования стал центром образования, науки и культуры на Дальнем Востоке России, сыграв важную роль в развитии этого региона, обеспечении</div>
<div>
7</div>
<div>
международных интересов России. Дальневосточныйгосударственный университет был закрыт в 1939^год^и восста^вле]?1з ТО^б^году. птттт*~</div>
<div>
5. Мы, ныне живущие, в неоплатном долгу перед невинно-убиен--; ными и репрессированными. Должен настать день, когда все они будут] названы по именам. ;</div>
<div>
Из страшных страниц истории нашего народа должен быть из-. влечен урок, тот урок, который не позволит повториться беззаконию.! А для этого нужно знать и помнить эти события, понимать их причины • и условия; воспитывать в молодых поколениях восприятие демократии j как главной общественной ценности, как единственной гарантии жиз- \ ни, свободы и чести людей.</div>
<div>
Именно демократия как система государственного и общественного устройства страны является главной гарантией прав и свобод личности. Мы еще не пришли к ней. Путь к демократии не быстр и не прост. Она должна войти в общественное сознание и затем реализоваться в институтах государственной власти и управления. Само собой это не происходит. Люди должны учиться демократии, расти и развиваться вместе с ней.</div>
<div>
И еще. Нужно уходить от вражды и разобщения, в российском обществе и народе. Призыв к новым революциям - это путь к новому кровопролитию. Революции, каждая из которых провозглашала борьбу за счастье людей, доказали, что на самом деле они-несут разобщение людей, смерть, кровь и слезы для них.</div>
<div>
Путь покаяния, взаимопрощения, демократии и примирения -единственно верный путь нового развития российского общества. Только на этом пути, сопряженном с развитием образования, науки, культуры, созданием новых технологий, подъемом материального благосостояния людей возродятся великие страна и народ.</div>
<div>
В.И. Курилов,</div>
<div>
ректор ДВГУ, профессор</div>
<div>
Вениамин,</div>
<div>
епископ Владивостокский и Приморский</div>
<div>
РЕПРЕССИИ ПРОТИВ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ</div>
<div>
КАК ПОКАЗАТЕЛЬ БЕЗДУХОВНОСТИ ОБЩЕСТВА</div>
<div>
Русская Православная Церковь, веками являвшаяся духовным стержнем Российского государства, с приходом к власти большевиков была поставлена в сложное и драматическое положение. В государстве утвердилась идеология, провозглашавшая преодоление религии в качестве одной из своих основных исторических задач. Церковь для поклонников диалектического и исторического материализма оказалась идеологическим противником, которого нужно было уничтожить в первую очередь как сторонника старого строя.</div>
<div>
Уже в первые месяцы своего существования Совет Народных Комиссаров принял ряд законодательных актов, направленных на ограничение некоторых существенных прав Русской Церкви. Таковыми стали, прежде всего, декреты: от 11 декабря 1917 года — о конфискации у Русской Церкви всех учебных заведений; от 17 и 18 декабря 1917 года — о непризнании юридических прав за церковным браком; от 16 января 1918 года — о ликвидации духовников в Вооруженных Силах страны; от 20 января 1918 года — об отмене государственных дотаций и субсидий Церкви и духовенству; и наконец, принятый 20 января и опубликованный 23 января 1918 года декрет о свободе совести, церковных и религиозных обществах, не только осуществивший исторически беспрецедентные отделение Церкви от государства и национализацию всех церковных иму-</div>
<div>
9</div>
<div>
ществ, но и поставивший служение Русской Церкви в жесткие условия разнообразных ограничений и запретов.</div>
<div>
Активное и широкомасштабное проведение этих декретов в жизнь сопровождалось открытыми и массовыми гонениями. Многие епископы (первым был убит 12/25.1.1918 года митрополит Киевский, святитель Владимир (Богоявленский) и тысячи священников, монахов, монахинь и мирян были подвергнуты репрессиям вплоть до расстрела и потрясающих своей жестокостью убийств.</div>
<div>
В 1921—1922 годах советское правительство потребовало выдачи церковных ценностей для оказания помощи голодающему населению из-за неурожая 1921 года. В принудительном порядке стали изыматься даже священные предметы, служившие для литургии. Верующие были спровоцированы на сопротивления, тут же жестоко подавленные. Столкновения из-за церковных ценностей большевики использовали для решающей схватки в борьбе за установление своей абсолютной власти.</div>
<div>
Петроградский митрополит, святитель Вениамин (Казанский) и еще 86 человек были преданы показательному суду за защиту священных церковных ценностей. Он и еще девять человек были приговорены к смертной казни, и 13 августа 1922 года четверо из них были расстреляны. Между ними на первом месте стоит свя-щенномученик Вениамин. Советское правительство пыталось, воспользовавшись голодом, уничтожить Русскую Православную Церковь, поэтому сопротивление изъятию священных церковных ценностей толковалось им как реакционное сопротивление советской системе вообще и, в соответствии с этим толкованием, преследовалось. В строго секретном письме от 19.3.1922 года Ленин писал Молотову: "Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать".</div>
<div>
В войне с вероисповеданиями большевики использовали ВЧК (позже НКВД) — "тайный орден рыцарей революции" — и секретную Антирелигиозную комиссию при ЦК РКП(б), где в обстановке строжайшей тайны разрабатывались планы тотального подав-</div>
<div>
ю</div>
<div>
л спи я церквей. Председателем комиссии был Емельян Ярославский (Миней Израилевич Губельман), его заместителем — известный начальник 6-го отделения ЧК Е. Тучков. Комиссия собиралась два раза в месяц. Некоторые протоколы ее собраний обнародованы в 1922 году — в них проявляется весь цинизм антирелигиозной политики большевиков.</div>
<div>
В наступлении на Русскую Православную Церковь и особенно на Патриарха Тихона большевики прибегли к помощи обновленцев и расколом пытались ослабить Патриаршую Церковь. На практике это покровительство выражалось в предоставлении обновленцам большей части храмов, причем самых крупных. Вдобавок большая часть церквей в период с 1917 по 1938 годы была разрушена. К примеру, во Владивостокской епархии из 150 храмов, действовавших до революции, к началу войны осталось лишь два.</div>
<div>
Архивные данные свидетельствуют со всей очевидностью об искусственном характере репрессий большевиков к членам Русской Церкви, как и к представителям других вероисповеданий. Например, в октябре 1937 года У НКВД по Дальневосточному краю сфабриковало дело о церковно-монархической, шпионской организации в Уссурийске, материалы которого были пересмотрены 9 февраля 1961 года Военным трибуналом Тихоокеанского флота.</div>
<div>
По обвинительному заключению тройки УНКВД были привлечены всего 11 человек. Среди них был один епископ, один священник, диакон, монахиня, церковный староста.</div>
<div>
Изучение документов дела показало, что органы предварительного следствия в 1937 году не располагали никакими объективными данными о преступной антисоветской деятельности обвиняемых. Не было собрано никаких данных о деятельности в Уссурийске церковно-монархической организации. Епископ по существу предъявленного обвинения вообще не был допрошен. Делом утверждалось, что антисоветскую организацию в Уссурийске якобы создал священник церкви. Первоначально этих данных никто не подтверждал. Однако после продолжительных и беспрерывных допросов трое обвиняемых — работников Уссурийской церкви — признали себя виновными. Однако дали слишком общие, некон-</div>
<div>
и</div>
<div>
кретные и не подтвержденные показания. И все же обвинение поступило на рассмотрение тройки УНКВД по Дальневосточному краю 27 октября 1997 г., которая приговорила девять арестован-, ных к расстрелу: священника Уссурийской церкви Михаила Кес-сельмана, товароведа ст. Уссурийск Василия Боброва, епископа Геннадия Сорокина (монашеское имя неизвестно), служащего ру-^ доуправления Иннокентия Слугинова, монахиню Ульяну Акиншину (монашеское имя неизвестно), члена церковного совета Ус-.j сурийской церкви Мирона Ткалича, старосту Уссурийской церкви Иннокентия Иванова. Два человека были приговорены к десяти, годам лишения свободы: член церковного совета Уссурийской , церкви Семен Липовка и заведующая аптекой Людмила Воронцова.</div>
<div>
Спустя долгие годы, в 1960 году, дополнительная проверка по- ■ казала, что все эти люди были арестованы и репрессированы необоснованно. Не подтвердилась принадлежность указанных лиц к \ церковно-монархической, шпионской антисоветской организации, 1 а также принадлежность кого-либо из них вообще к шпионажу или j вредительству. В материалах проверки нет данных, подтверждаю- j щих наличие в 1937 году в г. Уссурийске контрреволюционной^ церковно-монархической организации.</div>
<div>
Вместе с тем той же проверкой установлено, что лица, прича- ] стные к расследованию данного дела, — бывшие сотрудники областного управления НКВД Уссурийской области — в практике своей работы допускали грубые нарушения законности. j Военный трибунал Тихоокеанского флота, пересмотрев ука- j занное дело, постановление тройки УНКВД отменил и дело прекратил за отсутствием состава преступления.</div>
<div>
Приведенный мною пример — лишь один из многих имею-.; щихся фактов, которые говорят о сознательно проводимой совет- \ ской властью антирелигиозной, антицерковной, антиправославной политики. Репрессии были столь масштабны, что к 1925 году.., структура Русской Православной Церкви была разрушена.</div>
<div>
Большинство священнослужителей отбывало срок в огромном 1 концлагере на территории монастырского комплекса Соловецких | островов за мнимую контрреволюционную деятельность или так |</div>
<div>
12</div>
<div>
называемые антисоветские высказывания. К 1938 году Русская Церковь как организация практически не существовала. К началу второй мировой войны в Советском Союзе осталось лишь несколько епископов, которые могли исполнять свои обязанности.</div>
<div>
Широкий размах преследований советским государством Православной Церкви стал возможным из-за того, что люди, пришедшие к власти, жили честолюбивыми интересами и не терпели всякого инакомыслия. О таких властителях Поместный Собор Русской Православной Церкви в ноябре 1917 года говорил: "Вместо обещанного лжеучителями нового общественного строения — кровавая распря строителей, вместо мира и братства народов — смешение языков и ожесточенная ненависть братьев. Люди, забывшие Бога, как голодные волки бросаются друг на друга... Оставьте безумную и нечестивую мечту лжеучителей, призывающих осуществить всемирное братство путем всемирного междоусобия! Вернитесь на путь Христов!"</div>
<div>
Сквозь десятилетия этот призыв Священного Собора обращен и к нам, ибо и сегодня нет мира в нашей стране, наших семьях, наших душах. Разве не показали долгие годы атеизма всю разрушительную силу его для нравственного состояния народа?!</div>
<div>
И вот сегодня общество пожинает горькие плоды безбожия.</div>
<div>
Но как бы ни была загрязнена наша жизнь, в какое бы болото ни превращали ее, не умерла и не может умереть в человеке жажда добра, совершенства, красоты. Жажда, которая одна по-настоящему и делает его человеком. Церковь же есть источник живительной, духоносной воды. Лишь она одна способна воскресить иссохшиеся души для христианской жизни.</div>
<div>
Так пусть же эти благодатные воды омоют Россию от тьмы безбожия, чтобы мы могли различать добро от зла, чтобы лучше видеть, куда идти, чтобы правильно определить курс нашего Российского корабля в этом бушующем житейском мировом океане.</div>
<div>
13</div>
<div>
Э.В.Ермакова дм.п., профессор Владивосток</div>
<div>
ПОЛИТИЧЕСКИЕ РЕПРЕССИИ НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ</div>
<div>
(проблемы историографии)</div>
<div>
Проблема "репрессированной страны" начала свой путь ста-] новления в российской исторической науке в середине 50-х гг. с рая зоблачения культа личности Сталина и развернувшегося процесса» реабилитации невинно репрессированных. Однако это становление] было прервано. Оно не успело закрепиться, не вылилось в глубо-1 кое осмысление всего происходившего в политической жизни! страны за годы советской власти. \</div>
<div>
Но справедливости ради отметим, что в центре исследователи^ сумели в отпущенное им короткое время получить допуск и извлечь определенную информацию из архивов КГБ. Историков5 прежде всего интересовали крупные личности: партийные лидеры;1 государственные деятели, военачальники.</div>
<div>
Первые появившиеся работы (посвященные В.К. Блюхеру, П.П. Постышеву, И.П. Уборевичу, Г.М. Штерну и другим репрессированным в 30-е гг., тем, чьи судьбы были связаны с Дальним Востоком) можно считать началом изучения репрессий на Дальнем Востоке, но с известным ограничением. Вопрос репрессий в них затрагивался в связи с судьбой конкретного человека и сводился к рассказу об аресте, предъявленных обвинениях и вынесении приговора. Однако историки впервые приподняли завесу полной секретности над судьбами арестованных и без вины осужденных людей.</div>
<div>
На местах, в регионах, историки не получили возможности работать с документами, имея на руках справки о реабилитации тех или иных осужденных. Желание разрабатывать проблему у дальневосточных историков имелось, но не было условий, возможности - материалы продолжали оставаться секретными.</div>
<div>
14</div>
<div>
Только в период перестройки в работах дальневосточных историков начало складываться направление изучения репрессий депортации народов, государственной пенитенциарной системы.</div>
<div>
Таким образом, условно можно выделить два этапа в изучении этой проблемы; первый: середина 50-х — конец 80-х гг., подготовительный, этап первых подходов к теме, этап дискретный, в известной степени затухающий; второй: конец 80-х — начало 90-х гг.; складывание круга историков, исследующих тему, расширение географических рамок, наполнение проблематики новыми темами, введение в научный оборот ранее секретных документов из архивов НКВД/КГБ, публикация источников, написание научных статей, работ наряду с научно-популярными. Круг исследователей разнообразен: от профессиональных историков до краеведов, людей, "болеющих историей".</div>
<div>
В изучении репрессий сливаются два потока: центральный и региональный. Для центрального потока основным объектом изучения является депортация народов (в основном корейского) с Дальнего Востока в 30-е гг. Для регионального главный объект — репрессии против социальных групп, отдельных личностей и народов.</div>
<div>
В 90-е гг. вышло большое количество статей в журналах "Вестник ДВО", "Россия и АТР", "Проблемы Дальнего Востока", "Краеведческий бюллетень" (Южно-Сахалинск), "Краеведческий вестник" (Владивосток), в материалах дальневосточных конференций 1993-1997 гг. В эти же годы научными сотрудниками был опубликован целый цикл серьезных научных статей о репрессиях на страницах газет "Комсомольская правда", "Дальневосточный ученый", "Владивосток", "Утро России". По неполным данным, вышло более 30 статей. Источниковой базой их являются ранее секретные материалы органов КГБ, содержащие богатый материал о репрессированных.</div>
<div>
При том, что во всех краях и областях региона идет изучение проблемы репрессий, более интенсивно оно в Приморском и Хабаровском краях, Сахалинской области, менее — в Амурской, Камчатской и Магаданской областях. И это понятно — в одних</div>
<div>
15</div>
<div>
районах сосредоточены значительные научные силы, в других они немногочисленны.</div>
<div>
Центральный поток дал нам два вида материалов: опублико ванные документы и статьи.</div>
<div>
Впервые материалы о депортации корейцев с Дальнего Востока были опубликованы в 1993 г. Н.Ф. Бугаем. В 1991 —1992 гг. он опубликовал документы о депортации народов в европейской части России и ее последствиях, а затем, в 1993 г., — о выселении корейцев из Дальневосточного края1 .</div>
<div>
Публикация содержала в основном документы Совета Народ-; ных Комиссаров СССР, СНК Узбекской, Казахской, Киргизской республик, ряда исполкомов областных Советов, гак или иначе причастных к депортации (докладные записки, сведения из рапортичек), письма-жалобы переселенцев. Среди документов СНК СССР интерес представляют документы о порядке переселения, сметы расходов по .перевозке корейцев, их устройству, о жизни переселенцев. Хронологически документы охватывают период с 1935 по 1949 г., но большинство относится к 1937-1938 гг. (только по одному — к 1935 и 1949 гг.).</div>
<div>
Публикации документов предшествовала статья Н.Ф. Бугая о депортации пародов СССР в 30—40-х гг.2, в которой он попытался обобщить и уточнить данные о депортации.</div>
<div>
Основным поводом для насильственного переселения целых народов в 30—40-е гг., считает Н.Ф. Бугай, были, во-первых, наказание, отместка за предательство отдельных лиц и групп лиц этих народов во время оккупации; во-вторых, превентивная мера, упреждающая возможное предательство, а по сути, принадлежность к национальности, с зарубежными соплеменниками которой ведется или может вестись война. Автор весьма скупо сообщает о корейцах, отмечая только, что они были первым депортированным народом, что их в Приморье и Приамурье насчитывалось более 200 тыс., что они насильственно были переселены на территорию Средней Азии и Казахстана и понесли большие потери, что помогла им выстоять братская поддержка народов, в соседстве с которыми они оказались, и что только во второй половине 50-х гг. переселенным было разрешено возвращение на Дальний Восток3.</div>
<div>
16</div>
<div>
Н.Ф. Бугай весьма осторожно замечает, что переселение, приведшее к огромным человеческим, моральным, политическим потерям, противоречило всем принципам ленинской политики, нанесло удар интернационализму, были деформированы принципы национально-государственного строительства.</div>
<div>
В небольшой вводной статье к публикации документов в журнале "Отечественная история" (№ 6, 1993) Н.Ф. Бугай более определенно формулирует причины переселения: существование противоречий между Россией и Японией, наличие опасности вооруженных инцидентов в приграничных районах, военные конфликты обусловили усиление волны подозрений со стороны органов власти на советском Дальнем Востоке в отношении корейского населения, обвиненного в шпионаже, измене, предательстве.</div>
<div>
В 90-е гг. появляется своеобразный жанр монографий, статей, в которых исследование сочетается с приложением многих документов о репрессиях, с обширным цитированием их в тексте.</div>
<div>
Весьма солидной по своей источниковой базе является работа А.Т. Кузина о жизни и трагической судьбе дальневосточных корейцев4. Автор проследил историю корейцев с начала корейской эмиграции в 60-х гг. XIX в. до 90-х гг. XX в. Однако первая часть монографии охватывает историю корейцев Дальнего Востока вплоть до депортации, а вторая часть посвящена сахалинским корейцам. В ней выделена глава о принудительном выселении и политических репрессиях.</div>
<div>
А.Т. Кузин установил общую численность депортированных в Узбекистан и Казахстан корейцев, раскрыл картину их выселения. Небольшая глава насыщена документами, которые нередко заменяют авторский анализ.</div>
<div>
Автор приводит большой фактический материал о политических репрессиях среди сахалинских корейцев. Ему удается установить имена 193 (их он приводит в приложении) из сотен репрессированных и погибших граждан корейской национальности. Автор определил свою книгу как документально-исторический очерк и был первым из тех, кто начал составлять печальный мартиролог советских корейцев.</div>
<div>
17</div>
<div>
Исследование доктора экономических наук Бок Зи Коу об истории сахалинских корейцев раскрывает трагедию народа5. Автор размышляет о путях решения проблемы сахалинских корейцев, отмечает специфику их положения — это люди, вынужденные в своей жизни четырежды менять гражданство и трижды — родной язык, покинувшие родину не по своей воле, пострадавшие от серьезных нарушений прав человека. Автор стремится к историческому анализу материала, раскрывая вопросы появления корейцев на Сахалине, колониальной политики Японии, трудовой деятельности корейцев, их депортации и т.д. В специальном разделе, небольшом по объему, Бок Зи Коу привел 18 документов о депортации корейцев в 1937 г.: Постановление СНК и ЦК ВКНб от 21 августа 1937 г. "О выселении корейского населения из пограничных районов Дальневосточного края", документы из особой папки Сахалинского обкома партии с делом о депортации, протоколы Александровской тройки по переселению корейцев и др. Каждый из них или их совокупность комментировалась Бок Зи Коу, и следует подчеркнуть, что часть комментариев имеет глубокий содержательный смысл.</div>
<div>
Проблема депортации народов нашла отражение и в ряде небольших статей. В статьях Н.И. Дубининой, Е.Н. Чернолуцкой раскрывается тема депортации китайцев, корейцев6. В статье Н.И. Дубининой приводятся весьма интересные факты о событиях, предшествовавших депортации корейцев: о раскулачивании и репрессиях в период коллективизации, об объединении части корейцев в колхозы и создании в 1935-1937 гг. 137 колхозов, о репрессиях против военных командиров-корейцев, о расформировании в 1935 г. двух корейских национальных полков, входивших в состав Особой дальневосточной армии. Автор не только говорит о депортации, но и о ее последствиях, бедственном положении депортированных корейцев. Продолжая тему депортации, но уже китайского населения из Приморья, Е.Н. Чернолуцкая четко формулирует причины, масштабы, характер, ход депортации. Основным источником для раскрытия вышеперечисленных вопросов являются ранее секретные, архивные материалы Приморского областного управления НКВД. Необычно решен автором вопрос о причинах</div>
<div>
18</div>
<div>
депортации китайцев — на первый план Е.Н. Чернолуцкая выдвигает проблемы, связанные с китайцами, как правило, сезонниками: "...хуихузничество, опиекурение и продажа наркотиков, содержание притонов, контрабанда, шпионаж, тайные общества." Концентрация в приграничных районах большого количества таких "проблемных" иммигрантов, делает вывод автор, была явлением нежелательным, особенно в период вооруженных конфликтов и войн, что послужило причиной для Сталина в период усиления японской агрессии принять решение о выселении китайцев из Приморья. Оценивая депортацию как репрессивный акт, Е.Н. Чернолуцкая показывает ее особенности: само выселение проходило относительно спокойно, но ему предшествовали три волны массовых операций по аресту сначала всех притонодержателей, затем перебежчиков-нелегалов. Они были подвергнуты допросам, избиениям, число арестованных составило 5993 чел. Большинство депортированных, в отличие от корейцев, было вывезено в Китай по согласованию с китайским посольством. Только часть китайских граждан была депортирована в Казахстан.</div>
<div>
Иную картину рисуют исследователи в отношении поляков, которые ие депортировались, а были репатриированы на родину, в Польшу, по своему желанию7. Е.Н, Чернолуцкая, опираясь на документы BOO ОГПУ, хранящиеся в архиве Управления Министерства безопасности Российской Федерации по Приморскому краю, показала массовое движение поляков за возвращение на родину, деятельность комитета по охране польских народных интересов, организацию вывоза польских детей, трудности и сложности в получении визы для выезда, складывавшиеся в 1926 г., и наконец репрессии среди поляков.</div>
<div>
Необычна по композиции статья СП. Федорчука о репатриации поляков с Южного Сахалина, которые в 1948 г. выехали на родину. Известий о их репатриации и жизни в Польше не сохранилось, и автор видел только один путь — побывать в Польше и встретиться с репатриантами. Это ему удалось, и в 1992 г. в Польше он встретился с поляками с Южного Сахалина. На основе их рассказов, а также документов, он воспроизводит события первых послевоенных лет, выясняет численность уехавших — 42 чел. (по</div>
<div>
19</div>
<div>
государственной статистике, на Южном Сахалине проживало 27 поляков). Так, благодаря настойчивым поискам, восстановлены неизвестные ранее страницы истории южносахалинских поляков.</div>
<div>
Изобретением советских властей являлась и депортация своего собственного народа. Высылка из приграничных районов, закрьь тых городов и территорий большого количества людей, обвинен? ных в неблагонадежности, — тема, которую начала разрабатывать Е.Н. Чернолуцкая пока еще в газетных статьях.</div>
<div>
Итак, можно констатировать, что тема депортации народов, части "неблагонадежных людей" в приграничных районах выделилась в самостоятельный раздел общей темы — геноцида протищ своего народа. Однако тема далека от завершения в изучении, осо^ бенно это касается депортации китайцев и выселения "неблагонадежного населения". Необходима монография, где бы в единстве рассматривались все стороны темы: разработка политику депортаций, высьиши, система документов, проведение ее в жизнь^ установление численности пострадавших, последствия политики, судьбы людей, представителей определенных национальностей^, попавших под жернова репрессивной политики.</div>
<div>
Большую часть исследований представляют работы о репрессиях на Дальнем Востоке. Но наряду с разработкой проблемы репрессий началось изучение пенитенциарной системы, ее содержа-, ния. Этим достигается более полное изучение репрессивной поли-^ тики Советского государства. j</div>
<div>
Тема репрессий изучается далеко не равномерно. В этом про-, цессе выделилось несколько аспектов: репрессии против крестьянства; вузовской, технической, научной интеллигенции; партийно-» советских, военных, инженерно-технических кадров.</div>
<div>
Практически не исследуются репрессии против рабочего класса. В отдельных статьях о Дальзаводе, предприятиях угольной,, рыбной промышленности Дальнего Востока основное внимание уделялось не рабочим, а инженерам. Работы, как правило, посвящены политическим репрессиям в 30-е гг. Только единичные работы вышли за эти пределы, рассмотрев репрессии в 40-50-е гг. Нр^ никто из исследователей не подошел к изучению проблемы преследования инакомыслящих в 60— 80-е гг.</div>
<div>
20</div>
<div>
В 1993 г. появилась первая историографическая статья А.Ю. Котельникова о репрессиях 30-х гг. на Дальнем Востоке8. Круг анализируемых работ довольно узок, автор останавливается на работах "Колючая правда", "Дело краевого масштаба" А.С. Суту-рипа, публикациях М. Кузьминой. Автор прав, считая, что в изучении проблемы сделаны только первые шаги. Говоря о комплексе неизученных проблем, А.Ю. Котельников поставил на первое место проблему выявления механизма политики репрессий и роли в этом краевых и партийных органов, а затем и другие проблемы: депортации народов, масштабов политических репрессий, нравственного и социально-экономического урона, нанесенного этой чудовищной политикой населению Дальнего Востока, рассмотрения репрессий как социально-исторического явления.</div>
<div>
Пожалуй, работа А.С Сутурина пока остается единственной в том плане, что автор попытался нарисовать картину репрессий, охвативших все слои общества9. От партийных, государственных руководителей до рыбаков, плотников, железнодорожников, грузчиков, земледельцев — такой ряд жертв сталинского беззакония восстанавливает автор. Он сумел показать на материалах Дальнего Востока масштабы войны Сталина против своего народа.</div>
<div>
В одной книге и одному человеку невозможно полностью раскрыть кровавую драму, о чем говорит сам автор, поэтому это — задача коллектива исследователей.</div>
<div>
Количество исследователей темы и велико, и мало. Объясняется это просто. Для большинства исследователей проблема репрессий не является объектом специального изучения, она изучается вкупе с более широкой проблемой — такой, как коллективизация, становление и развитие науки, высшего образования. Очень немногие (Е.Н. Чернолуцкая, М. Кузьмина) избирают проблему ре-| прессий, механизма политических репрессий и т.д. объектом иссле- ^ дования.</div>
<div>
Так, Л.И. Проскурина занимается проблемой крестьянства, а, если точнее, коллективизации на Дальнем Востоке10. Исследуя проблему, она добивается всесторонности освещения. Автор рассматривает коллективизацию как насильственную, проходившую в условиях жесточайшего террора по отношению не только к кре</div>
<div>
21</div>
<div>
стьянам крупных хозяйств, но и к тем середнякам и беднякам, ко! торые сомневались в результативности мероприятий. В ее работа! показано, что в число раскулаченных нередко попадали середняк! и даже бедняки, что репрессивные меры вызывали волнения и нщ вые репрессии со стороны государственных органов. 1</div>
<div>
В статье Л.И. Проскуриной "Деревня двадцатых" и написан! ной в соавторстве с Е.А. Лыковой статье "Расчет Сталина оправ! дался"11 высказываются нестандартные мысли о том, что без оно! ры на реальные процессы и социальные силы действия сталинское го аппарата были бы невозможны, батраки и бедняки стали опся рой политического экстремизма, исполнителями необоснованного раскулачивания, скороспелого создания коммун, применения пр*ш нудительных мер по отношению к колеблющимся; это на них делал! ставку Сталин, и его расчет оправдался. 1</div>
<div>
Заметим, что необходимо расширять поле анализа, вводитш новые материалы, так как пока не обнаруживаются новые авторыЛ которые бы занимались проблемой репрессий против крестьянства! на Дальнем Востоке. -М</div>
<div>
Наиболее активные историки, краеведы занимаются изучением^ репрессий в такой социальной группе, как интеллигенция. Иссле* дования носят научный, научно-популярный характер, посвящены либо отдельным личностям, либо группе обвиненных по одному делу, либо людям разных категорий и местоположения в обществе.</div>
<div>
Большую серию статей об интеллигенции представили Е.Н. Чернолуцкая и Е.В. Васильева. Несмотря на то, что многие из них опубликованы в периодических изданиях — газетах, на них лежит печать скрупулезного научного анализа хматериалов УКГБ по Приморскому краю.</div>
<div>
Е.Н. Чернолуцкая опубликовала серию статей о деле врачей,; деле о "пятой колонне", "заговоре" на Дальзаводе и др.12, в которых впервые были представлены и следователи с их методами допросов, и обвиняемые, сломленные пытками, издевательствами.^ Емко по содержанию, лаконично по форме характеризовались автором методы НКВД: сфабрикованные обвинения s профессио-1 нальном вредительстве, обнаружение "темных пятен" в биографии 1 — дворянское происхождение, служба в царской армии, данные о</div>
<div>
22</div>
<div>
знакомстве с иностранцами; в приверженности капиталу, продажности японскому империализму, непримиримости и враждебности диктатуре пролетариата. Одного из этих обвинений, отмечает автор, было достаточно для тюремного или лагерного заключения и для вынесения приговора о высшей мере наказания.</div>
<div>
Серьезные исследования о репрессированной в 30-е годы науке на Дальнем Востоке провела Е.В. Васильева13. На страницах газеты "Дальневосточный ученый" ею была нарисована картина расправы с научными работниками ДВФ АН в 1937-1938 гг. Драматическим годам в академической науке предшествовало ее становление на Дальнем Востоке: формирование институтов, кадров, которое Е.В. Васильева шаг за шагом восстановила. Она выявила начало репрессий — 1933 г., отмечая, что уже с начала 30-х гг. органы НКВД начали поиски врагов, завершившиеся первым арестом 9 марта 1933 г. ученого-химика Б.П. Пентегова. В статьях описывается, как раскручивался маховик репрессий, как фабриковалась контрреволюционная организация в среде ученых. В июне 1936 г. был "раскрыт"' дальневосточный правотронкистский центр, в результате чего было арестовано 20 филиальцев. В статьях показаны методы ведения следствия: шантаж, угрозы, применение пыток, жестокие приговоры. Одна часть ученых была приговорена к расстрелу, другая — к 10-15 годам лагерей, из которых до реабилитации дожили единицы. Из репрессированных ученых исследователь выделила двух — профессоров В.М. Савича и Б.П. Пентегова, дав биографическое исследование их жизни и деятельности. Весь очерк о драматической судьбе дальневосточной науки написан на материалах УКГБ и отличается глубоким осмыслением судеб ученых 30-х годов, попавших под колесо террора.</div>
<div>
Не менее драматические судьбы преподавателей вузов раскрывается в работах В.К. Донского, Э.В. Ермаковой, Е.А. Георгиевской14, В.Г. Макаренко.</div>
<div>
В.К. Донской избрал своеобразную форму изложения: не- ^ большое предисловие об истории восточного факультета, о создании дела преподавателей-востоковедов, а затем 10 дел арестованных — мини-эссе о каждом преподавателе: арестант № 1, арестант № 2, арестант № 3 и т.д. В его статье налицо источниковедческие</div>
<div>
23</div>
<div>
элементы: внешняя характеристика ряда документов — постановления на арест (кем вынесены, санкционированы), протоколы допросов, очных ставок, подписи на обвинительных заключениях; налицо и частичный внутренний анализ (сравнительный анализ словесных показаний для выявления истины).</div>
<div>
Правомерно (но стоит еще работать над этим) утверждение о серьезных противоречиях между дальневосточной востоковедческой и московской школами вплоть до расправы с помощью НКВД. Последнее положение-обвинение требует более тщательного расследования. Отметим некоторые ошибки в биографических справках.</div>
<div>
Справка о К.А. Харнском заканчивается следующими словами: "...с весны 1930 г. — научный сотрудник ДВФ АН СССР и по совместительству преподаватель востфака ДВГУ". В 1930 г. еще не было ДВФ АН СССР (он создан в 1932 г.). ДВГУ в 1930 г. был закрыт, в 1931 г. вновь открыт, К.А. Харнский работал не совместителем . а преподавателем, зав-кафедррйг</div>
<div>
Продолжая тему репрессий, впервые поднял материал о репрессиях в Корейском педагогическом вузе во Владивостоке В.Г. Макаренко15. Автор показал, как создавался институт, его место и роль в подготовке кадров для корейских школ. В статье раскрывается механизм создания атмосферы поиска "врагов народа", усиления бдительности, раскручивания маховика репрессий, проведения чистки в Корейском пединституте, а затем и перевода его в силу "нецелесообразности" сохранения во Владивостоке в 1937 г.: этот вуз фактически был депортирован вместе с корейскими гражданами с Дальнего Востока, перестал быть корейским, и автор объясняет причины этого.</div>
<div>
Большую работу проделали краеведы Комсомольска-на-Амуре, воссоздавая историю репрессий в городе и районе, поставив памятный знак, опубликовав книгу "Черный камень на красной земле"16. В ней повествование ведется с помощью документов, воспоминаний, рассказов очевидцев о страшных годах репрессий. Здесь собраны судьбы простых людей — кладовщиков, машинистов, грузчиков, рабочих — и руководителей цехов, заводов, учителей, театральных деятелей, партийных работников.</div>
<div>
24</div>
<div>
Составитель сборника М. Кузьмина приложила карту дисло-ации лагерных подразделений на территории Комсомольска-на-ulype в 1930—1950-е гг., показала систему Дальлага в 30—40-е гг. 1ожалуй, эту книгу в значительной степени можно отнести к ис--очникам с элементами исследования.</div>
<div>
Источииковую направленность несет в себе публикация саха-инеких историков М.С. Высокова, Г.И. Дударец, Г.А. Шалкус Совершенно секретно"17. В ней дана подборка документов второй юловины 20-х — первой половины 30-х гг., которые раскрывают механизм взаимодействия партийных и карательных органов в де-[е абсолютного контроля за всеми сторонами жизни населения советского Сахалина. 23 опубликованных документа дают представите о деятельности важнейших властных структур советского >бщества. Первой работой, источником — книгой-памяти о расстрелянных на Северном Сахалине, явилась изданная в 1990 г. сиига A.M. Пашкова "Боль и память"18. В ней приоткрывается, сак говорит сам автор, одна их малоизвестных драматических страниц истории Сахалинской области.</div>
<div>
Проблема репрессий никогда не может быть рассмотрена без шчностей. Поэтому каждая работа содержит в себе в большей или юньшей степени биографический элемент, о чем мы уже говорили шюе. Но есть ряд работ, посвященных отдельным конкретным иодям.</div>
<div>
В работах СМ. Бояковой, С.П. Москвитиной, Б.А. Дьяченко, З.И. Ремезовской, А.Г. Козлова, Е.Н. Чернолуцкой, А.А. Хиса-иутдииова и др., посвященных людям, репрессированным в 30-е гг., раскрываются личные судьбы каждого из них и их окружения19.</div>
<div>
В последние годы началась разработка совершенно новой те-лы — "Пенитенциарная система СССР как неотъемлемая и еажная теть советского тоталитаризма"20. Итак, анализ литературы показывает, что процесс становления проблемы завершился. От по-1улярных работ исследователи перешли к серьезному анализу ре-фессий на Дальнем Востоке.</div>
<div>
Однако осмысление пока не идет в тесном взаимодействии с процессами, происходившими в стране, зачастую ответ дается на юпрос, "как было", а не на вопрос, "почему так было".</div>
<div>
25</div>
<div>
Назрела насущная необходимость объединения усилий всех исследователей для создания полной монографии о преступлениях сталинского руководства в 30-50-е гг. на Дальнем Востоке.</div>
<div>
1 О выселении корейцев из Дальневосточного края // Отечественная история. 1993. №6.</div>
<div>
2- Бугай Н. Ф. К вопросу о депортации народов СССР в 30-х- 40-х гг. II История СССР. 1989. №6. 1</div>
<div>
3 Там же. С. 136.</div>
<div>
4- Кузин А.Т. Дальневосточные корейцы: жизнь и трагедия судьбы. Южно-Сахалинск, 1993.</div>
<div>
5 Бок Зи Коу. Сахалинские корейцы: проблемы и перспективы. Южно-Сахалинск, 1989; Корейцы на Сахалине. Южно-Сахалинск, 1993. i</div>
<div>
6 Дубинина Н.И. О судьбах корейского населения ДВК// Исторический! опыт открытия, заселения и освоения Приамурья и Приморья в XVII — XX вв. (к! 350-летию начала похода В.Д.Пояркова на Амур): Тезисы докладов и со-| общений. Вып. II. Владивосток. 1993; Чернолуцкая Е.Н. Депортация китайцев из Приморья (1^38) // Там же.</div>
<div>
7 Федорчук СП. Репатриация поляков с Южного Сахалина // Краеведческий бюллетень. Южно-Сахалинск. 1994. № 2; Чернолуцкая Е.Н. Товарищество "Дом польский" во Владивостоке (1917-1928 гг.) // Славяне на Дальнем Востоке: проблемы истории и культуры. Доклады и сообщения научной конференции. Южно-Сахалинск, 1994.</div>
<div>
8 А.Ю. Котельников. Проблемы отечественной историографии политических репрессий на Дальнем Востоке в 30-е годы // Исторический опыт открытия, заселения и освоения Приамурья и Приморья в XVII — XX вв. (к 350-летию начала похода В.Д.Пояркова на Амур): Тезисы докладов и сообщений. Владивосток, 1993. Ч. II.</div>
<div>
9Сутурин А.С. Дело краевого масштаба. Хабаровск, 1991. 10- Проскурина Л.И. Коллективизация на Дальнем Востоке // Исторический опыт открытия, заселения и освоения Приамурья и Приморья в XVII — XX вв. (к 350-летию начала похода В.Д.Пояркова на Амур): Тезисы докладов и сообщений. Вып. II. Владивосток, 1993. Ч. И; Она же. Деревня двадцатых // Россия и АТР. 1995. № 3; Она же. Репрессии против дальневосточного крестьянства в период завершения массовой коллективизации крестьянских хозяйств (1932-1934 гг.) // Тезисы докладов и сообщений региональной научной конференции истории, археологии и краеведения. Уссурийск, 1994 и др.</div>
<div>
п Проскурина Л.И., Лыкова Е.А. Расчет Сталина оправдался // Россия и АТР. 1996. №4.</div>
<div>
26</div>
<div>
12 Чернолуцкая Е.Н. "Заговор" на Дальзаводе // Утро России. 1993. 4 ноября; Она же. Дело врачей // Комсомольская правда. 1994. 29 апреля; Она же Сталинский террор в Приморье // Утро России. 1992. 31 июля; Она же. Пулеметные стволы ржавели от слез // Комсомольская правда. 1992. 26 дек.</div>
<div>
и АР-</div>
<div>
|з. Васильева Е.В. Драматическая судьба дальневосточной науки // Дальневосточный ученый. 1992. 20 мая, 3 июня, 17 июня, 1 июля, 15 июля.</div>
<div>
и Донской В.К. Разгром Восточного факультета ДВГУ // Вестник ДВО РАН. 1996. № 1; Ермакова Э.В. Дело преподавателей-востоковедов // Ар-сеньевские чтения. Тезисы докладов. Уссурийск, 1994; Ермакова Э.В., Георгиевская Е.А. Университет: страницы прошлого // Вестник ДВО РАН. 1994. № 5-6; Ермакова Э.В., Георгиевская Е.А. Восточный факультет в 20-е- 30-е годы // Известия Восточного института ДВГУ. 1994. № 1.</div>
<div>
'5 Макаренко В.Г. Репрессированный вуз // Россия и АТР. 1995. № 4.</div>
<div>
»6 Черный камень на красной земле. Комсомольск-на-Амуре, 1992.</div>
<div>
17 "Совершенно секретно". Из истории северного Сахалина во второй половине 20-х — первой половине 30-х годов XX столетия // Краеведческий бюллетень. 1994. № 4.</div>
<div>
18 Пашков A.M. Боль и память. Южно-Сахалинск, 1990.</div>
<div>
19 Боякова СМ. Виновным себя не признал // Краеведческий бюллетень. 1994. № 2; Москвитииа СП. Судьбы Янковских // Янковские чтения. (Материалы конференций 1992, 1994, 1996). Владивосток, 1996; Дьяченко Б.А. Павел Янковский. Судьба одной ветви знаменитого рода // Там же; Ремезовский В.И. Профессор ДВПИ геолог А.И.Козлов // В.К.Арсеньев и его наследие. Владивосток, 1997; Козлов А.Г. Люди и судьбы в истории Морфлота (1937-1938 гг.) // Российский флот на Тихом океане: История и современность. Вып. второй. Владивосток, 1996; Ткачева Г.А. Осужден каждый третий // Россия и АТР. 1995. № 1.</div>
<div>
20 Чернолуцкая Е.Н. Дальлаг в пенитенциарной системе Дальневосточного региона СССР в 30-е годы // Социально-экономические и политические процессы в странах АТР. Материалы и тезисы докладов. Владивосток, 1997. Книга вторая; А.П.Деревянко, О.П.Еланцева. Методы НКВД по повышению трудовой отдачи заключенных // Там же; Чернолуцкая Е.Н. Принудительные миграции на советском Дальнем Востоке в сталинский период // Вестник ДВО РАН. 1995. № 6.</div>
<div>
27</div>
</div>
knigipoistcccphttp://www.blogger.com/profile/02111730535970677173noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-298706430882789444.post-68305550726596388552014-06-01T08:31:00.000-07:002014-06-01T08:31:05.040-07:002 Политические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 1920-1950-е годы<div dir="ltr" style="text-align: left;" trbidi="on">
<div>
О. П. Елшщева,</div>
<div>
профессор</div>
<div>
Владивосток</div>
<div>
к вопросу о политических репрессиях в CCCpI</div>
<div>
В настоящее время значительное место в освещении проблем отечественной истории стал занимать период 30—50-х годов, пре жде всего тема политических репрессий.</div>
<div>
Зададимся вопросом, кто входил в десятки, а затем и сотни тысяч репрессированных? Некоторые исследователи доказывают, ч'тс с 1923 по 1953 годы только в Российской Федерации было осужде-и но 40 млн чел.1, и выделяют несколько волн репрессий. В 1929-19Ъщ годах насильственная коллективизация, борьба с троцкистами i правыми уклонистами, развернутое наступление социализма пс всему фронту усилили репрессивную деятельность режима в 6-Ь раз. Известно, что огромнейшее количество людей попало в места лишения свободы в соответствии с указами Верховного Советам СССР. Так, по закону 7 августа 1932 г. "Об охране имущества го-1 сударствениых предприятий, колхозов и кооперации и укреплении! общественной (социалистической) собственности" было осуждено! в 1932 г. 22,4 тыс. чел., в 1933 г. — 103,4, в 1934 г. — 37,7, в 1935 г — 12,8 тыс. чел.2 ,</div>
<div>
Обратим внимание на то, что основная масса осужденных приходилась на социалистический сектор сельского хозяйства. Объектами хищений служили главным образом продукты питания и дефицитные товары. Из разоблаченных на Урале 2856 случаев хищений (1933 г.) оказалось: хищений хлеба — 2319, фуража — 21, скота — 77 случаев3. По всей видимости, законодатель не учиты-' вал того, что для многих миллионов населения страны, находившихся в тягчайшей нужде и стоявших порой на грани голодной смерти, кара за хищение, являвшаяся лишь более или менее вероятной, была предпочтительнее верной гибели, собственной или близких.</div>
<div>
Показателен социальный состав осужденных по закону 7 августа 1932 г. Уже первые месяцы 1933 г. дали такой расклад по</div>
<div>
28</div>
<div>
рСФСР: кулаков — 5,9%, торговцев и других социально чуждых элементов — 1,1, лиц без определенных занятий — 3,2, зажиточных</div>
<div>
_3,9, середняков — 15,1, бедняков — 6,0%. Много было рабочих</div>
<div>
—. 13,4%, должностных лиц — 14,7%. Но самое большое количество осужденных падало на колхозников — 33,6%4.</div>
<div>
Ситуация с репрессиями, их меткостью и целенаправленностью резко изменилась после январского (1933 г.) объединенного Пленума ЦК и ЦКК ВКП(б), потребовавшего решительной борьбы с расхитителями колхозной и совхозной собственности5. Эти изменения выразились и в изменениях уголовного законодательства. Профессор Омского университета, доктор юридических наук М.С. Гринберг в статье "Уголовное право и массовые репрессии 20-х и последующих годов"6 доказывает, что первой жертвой массовых репрессий стало уголовное право, когда его нормы стали "подстраиваться" под беззакония.</div>
<div>
Ужесточились и наказания. Так, суды Нижней Волги приговорили во втором полугодии 1932 г. по закону 7 августа к 10 годам лишения свободы 11%, а остальных — к иным, более мягким мерам наказания. Этот же самый край за первый квартал 1933 г. дал совершенно иную картину: к 10 годам приговорены были 94% и ниже 10 лет — всего 5%7.</div>
<div>
Наказание в виде лишения свободы стало широко применяться даже по отношению к детям. Достаточно назвать постановление ЦИК и СНК СССР от 7 апреля 1935 г. "О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних", установившее уголовную ответственность за ряд преступлений с применением всех мер наказания вплоть до расстрела с 12-летнего возраста. Но и это кому-то казалось недостаточным. В Центре хранения научной документации выявлено письмо, адресованное И.В. Сталину и В.М. Молотову. Его автор — М, Понкратьев отмечал, что названный выше закон несовершенен, так как не предусматривает привлечения несовершеннолетних к уголовной ответственности за контрреволюционные преступления8. Между тем, писал М. Понкратьев, имеются случаи совершения контрреволюционных действий со стороны несовершеннолетних в возрасте до 12—16 лет: расклеивание антисоветских листовок, антисоветские высказыва</div>
<div>
29</div>
<div>
ния в школе, в клубе; стрельба в портреты вождей, террористические высказывания по их адресу, поджоги имущества колхозов или совхозов с целью мщения за арест и высылку родителей и т.д. Эти преступления, по мнению Понкратьева, совершались умышленно п сознательно. Он предлагал рассмотреть вопрос на Особом совещании при НКВД СССР и помещать несовершеннолетних преступников указанной категории в трудовые колонии на срок до 5 лет.</div>
<div>
В 1937 г. трудоспособный контингент, которым располагал ГУЛАГ, оценивался приблизительно в 2 млн чел. Как свидетельствуют документы президентского архива, массовые репрессии в СССР 1937-1938 гг. носили плановый характер9. На основе решения ЦК ВКП(б) от 2 июня 1937 г. о борьбе с врагами народа последовал приказ наркома внутренних дел Н.И. Ежова № 00447 от 30 июля 1937 г. о репрессировании 268 950 чел., в том числе уничтожении 75 950 (первая категория), направлении в лагеря и тюрьмы — 193 000 (вторая категория). План был расписан по республикам, краям и областям. Те, в свою очередь, стали принимать встречные, т.е. повышенные планы по репрессиям. Кроме первичного и встречных планов появился дополнительный план, принятый ЦК ВКП(б). Его расклад был таким: увеличить вторую категорию на 57 200 чел., а первую — на 48 000 чел.10 Значительно упрощалось производство по делам о контрреволюционных преступлениях, повышались максимальные пределы наказаний в виде лишения свободы от 10 до 25 лет за шпионаж, террор, диверсии.</div>
<div>
Многочисленные группы населения — крестьян, рабочих, служащих — попали в разряд преступников по указу 26 июня 1940 г. "О переходе на 8-часовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений". По подсчетам О. Хлевнюка, до войны по этому указу было осуждено свыше трех миллионов человек, из них к тюремному заключению приговорено около полумиллиона11. Другой исследователь, В.П. Попов, отмечает, что после принятия данного указа численность осужденных только по РСФСР сразу подскочила с 684 тыс. в 1939 г. до 2 млн чел. в 1940—1942 гг. и не опускалась ниже 1,2 млн чел. вплоть до 1950 г.12 А кроме это</div>
<div>
30</div>
<div>
го, действовали указы "О запрещении самовольного ухода с работы трактористов и комбайнеров, работающих в машинно-тракторных станциях", "Об ответственности учащихся ремесленных, железнодорожных училищ и школ ФЗО за нарушение дисциплины и самовольный уход из училища (школы)". Этот указ от 23 декабря 1940 г. юристы считают единственным в истории права, устанавливавшим уголовную ответственность за нарушение школьной дисциплины13.</div>
<div>
Действовал террор и внутри лагерей. Специальное решение Политбюро ЦК ВКП(б) "Вопросы НКВД по Дальнему Востоку" (1938 г.) предусматривало усиление охраны государственной границы СССР с Японией, Кореей, Маньчжурией, МНР и требовало установления строгого режима на территории СССР, прилегающей к указанной границе14. С этой целью Наркомату внутренних дел СССР было поручено иностранцев, не имеющих ни советских, ни иностранных паспортов, из пределов Дальневосточного края, Читинской области и Бурят-Монгольской АССР выселить. Предусматривалась и другая мера, а именно: всех подозреваемых в шпионской, диверсионной или другой антисоветской деятельности арестовывать и дела их рассматривать в существующем несудебном порядке па тройках, независимо от заявленного репрессированными подданства.</div>
<div>
Комплекс мер намечался по так называемой очистке дальневосточных лагерей. Он, в частности, включал предложение НКВД СССР об утверждении дополнительно намеченных к репрессированию по дальневосточным лагерям 12 тыс. заключенных, осужденных за шпионаж, террор, диверсию, измену Родине, повстанчество, бандитизм, а также уголовников-профессионалов. Дела на эти категории заключенных следовало рассмотреть до 1 апреля 1938 г. и репрессировать их по первой категории.</div>
<div>
От Наркомата внутренних дел СССР потребовали не направлять в дальневосточные лагеря осужденных за шпионаж, террор, диверсию, измену Родине и т.д. Также запрещалось направлять в эти лагеря лиц японской, китайской, корейской, немецкой, польской, латышской, эстонской и финской национальностей и хар</div>
<div>
31</div>
<div>
бинцев независимо от характера преступления, за которое они были осуждены.</div>
<div>
Думается, изложенное позволяет утверждать, что репрессивный конвейер действовал бесперебойно, постоянно пополняя исправительно-трудовые лагеря и другие места лишения свободы рабочей силой и квалифицированными кадрами.</div>
<div>
Террор был направлен не против каких-то отдельных врагов и социальных групп — он был направлен против всего общества. Распределение осужденных по классовому признаку в целом соответствовало ситуации в социальной сфере СССР.</div>
<div>
2 Там же.</div>
<div>
3 Шляпочников А. Закон 7 августа об охране общественной собственности и практика его •применения в РСФСР // Советское государство. 1933. № 5. С. 25-26.</div>
<div>
4 Там же.</div>
<div>
5. Объединенный Пленум ЦК и ЦКК ВКП(б) 7-12 января 1933 г. // КПСС в резолюциях и решениях... Т.6. М., 1985. С. 25 и др.</div>
<div>
6 // Государство и право. 1993. № 1. С. 63, 65.</div>
<div>
7 Шляпочников А. Закон 7 августа об охране общественной собственности и практика его применения в РСФСР // Советское государство. 1933. № 5. С. 28.</div>
<div>
8 Центр хранения научной документации (ЦХАНД). Ф. 89. Пер. 73. Док. 4. Л. 2.</div>
<div>
9 Расстрел по 1-й категории // Известия. 1996. 3 апреля.</div>
<div>
10 Лунеев В.В. Политическая преступность //Государство и право. 1994. № 7. С. 116-117.</div>
<div>
п- Хлевнюк О. Принудительный труд в экономике СССР. 1929-1941 годы // Свободная мысль. 1992. № 13. С. 81.</div>
<div>
п- Попов В.П. Государственный террор в советской России. 1923-1953 гг. (источники и интерпретация) // Отечественные архивы. 1992. № 2. С. 24.</div>
<div>
13 Гринберг М.С. Уголовное право и массовые репрессии 20-х и последующих годов // Государство и право. 1993. № 1. С. 68.</div>
<div>
»«■ ЦХНД. Ф. 89. Пер. 79. Док. 124. Л. 1-2.</div>
<div>
32</div>
<div>
А. П. Деревяжо дм.п., профессор Владивосток</div>
<div>
ПОЛИТИЧЕСКИЕ РЕПРЕССИИ</div>
<div>
НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ СССР В 30-е ГОДЫ</div>
<div>
Сколько их было — жертв репрессий и беззаконий? Любое число, которое сейчас называют, увы, не может быть точным. Но за каждой "единицей", его составляющей, — оборванная жизнь. А за всеми вместе — миллионы прямых потомков: дети, внуки, правнуки. Где им оплакать погибших? Никто не знает, где их могилы, где оборвала пуля их жизнь. Куда принести цветы? Куда прийти — помолчать? Где рассказать молодым о трагических этапах нашей истории?</div>
<div>
Сознание не в состоянии охватить и понять ужасающую глубину трагедии народа, которую ^тодич^</div>
<div>
первых дней захвата^ власти^ Имя этим злодеяниям — геноцид, пропитанный идеологией классовой борьбы?]</div>
<div>
^Отоуда же свалились эти нечеловеческие испытания на нашу Родину, наш народ, наших отцов и дедов? На наш взгляд, наши ~ идеологи Маркс, Энгельс, Ленин, а затем и Сталин были одержи-/1 мы идеей классовой борьбы. Даже в "Интернационале" есть стро- / ки о том, что нужно все старое разрушить, а затем строить наш но- » вый мир; т.е. концепция социалистического строительства сопря- t жена с насилием? Буквально несколькими штрихами мы попытались показать, как предполагалось, а затем начиналось твориться беззаконие по прямому указанию руководителей партии и государства.</div>
<div>
Марксизм, его учение о коммунизме сформировались и развивались как идеология и теория преодоления гражданского общества, призывающая к тому, чтобы "унести в могилу" буржуазную цивилизацию как "устаревшую форму жизни"1. В основе учения Маркса о коммунизме лежал тезис, что "у пролетариев нет ничего своего, что надо было бы им охранять", что они должны разрушить все, что до сих пор охраняло и обеспечивало частную собст-</div>
<div>
зз</div>
<div>
венность"2. Маркс своим учением о классовой борьбе и неотразимой гибели частнокапиталистического общества дал историческое - оправдание тому насилию над старой, ненавистной им Россией, к I которому они стремились. Он своим научным авторитетом осве-I тил борьбу Ленина, придал ей сакральный характер. * Ленин всегда говорил, что он является учеником К. Маркса, и на большее никогда не претендовал. И он действительно был самым последовательным и честным марксистом, ибо всегда искал революционной бури, физического столкновения с противником, всегда видел в принуждении исцелительную силу истории. Он оставался марксистом и тогда, когда призывал применять насилие к рабочему классу, который не спешит ломать себя и свой уклад жизни по модели науки о коммунизме. Применение репрессий по отношению к "несогласной", не поспевающей за переломом политики части рабочего класса, которое началось сразу же после Октябрьской революции, тоже не было случайностью. Ленин задолго до Октября говорил о необходимости применения репрессивных "щелчков" не только по отношению к поверженным классам, но и к отсталой, несознательной части рабочего класса, не желающей добровольно приобщаться к благам новой цивилизации, к новой дисциплине.</div>
<div>
Нигде так явственно не обнажены доктринальные корни сталинского административного, государственного социализма, как в работе Фридриха Энгельса "Анти-Дюринг". Речь не о деталях, не * о частностях — об общей борьбе Энгельса и Сталина за всеобщее, I. всех уравнивающее равенство, за одну общественную или государ-</div>
<div>
f СТВенНуЮ г.п6ртш»ннг>р.тк Щ ftfinifijj frflfthf^ ^ пКи^гтпгииги» т f></div>
<div>
лагерное воспитание юношества, за коллективна</div>
<div>
;Мшйв"**гП^ 26 мая 1918 г. в письме Г.Е. Зиновьеву подчерки-</div>
<div>
вал, что "...время архивоенное. Надо поощрять энергию и массо-видность террора против контрреволюционеров, и особенно в Питере, пример коего решает"3.</div>
<div>
Сложное было время в России в 1918 году, однако, на наш взгляд, цинично было В.И. Ленину давать подобные указания руководителям Пензенской губернии: "...Сомнительных запереть в</div>
<div>
34</div>
<div>
концентрационный лагерь... провести беспощадный террор..." "1. Повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не менее 100 заведомых кулаков, богатеев, кровопийц. 2. Опубликовать имена. 3. Отнять у них весь хлеб. 4. Назначить заложников — согласно вчерашней телеграммы... Телеграфируйте получение и исполнение. 5. Найдите людей потверже"4.</div>
<div>
Довольно странное указание дает В.И. Ленин в 1922 г. наркому юстиции: "...T. Курский! По-моему, надо расширить применение расстрела... по всем видам деятельности меньшевиков, с-р. и г.п. ...Суд долхсен не устранять террор.., а обосновать и узаконить его принципиально... формулировать надо как можно шире..."5</div>
<div>
К гонениям, которые обрушились на православную церковь сразу после Октябрьской революции, Сталин отношения не имел. Кому-то другому очень важно было уничтожить духовный источник, тысячу лет питавший народные массы, кому-то другому понадобилось перевести известное утверждение "религия — опиум народа" как "религия —- опиум для народа".</div>
<div>
"За осуществление декрета ("Об отделении церкви от_щ£¥даР-ства Т. засучив рТк1и}а^£иня^^Гс^^^ники дято^тдша^ас-</div>
<div>
jnunnnr:f сгачш ifn-rmii.iv nf hi-inn ни пщ-------[-----------ИПГП' Не об</div>
<div>
отделении церкви от государства пеклись подвижники этого отдела, который по справедливости назвали ликвидационным. Они действительно ликвидировали все и вся, что связано с православной верой: монастыри, храмы, памятники, священнослужителей. Трудно сказать, сколько всего было расстреляно, зарублено саблями, замучено в тюрьмах митрополитов, архиепископов, священников. С 1918 по 1922 годы только по суду были расстреляны 2691 церковнослужитель, 192 монаха, 3447 монахинь и послушниц. А сколько без суда и следствия?! По подсчетам Э.И. Емельянова, около 15 ООО духовных лиц6.</div>
<div>
В те же самые годы ликвидировано было около семисот монастырей. Ч'асть монастырей превратили в тюрьмы, некоторые потом приспособили под лагеря: благо заборы и стены были высокие, а подвалы обширные. Вот так действовал наркомат юстиции7.</div>
<div>
Снежный ком геноцида нарастал. В январе J9J8x- ЗиЧРЗД58 (Гсршель Аронович Альфельбаум), главный начальник Петрогра-</div>
<div>
35</div>
<div>
да, после отъезда правительства в Москву приступил к массово расстрелу офицеров старой армии.</div>
<div>
Коснемся главного палача донских казаков. Свердлов, он тЩ Янкель Мд]Щ1ашк£шшД2Ш>д>-В-ма£Л^^г|Д_шкопц^ задачу в деревне: "Только в том случае, если мы сможем расколот деревню на два непримиримых лагеря, если мы сможем разжечь там гражданскую войну, деревенскую, которая не так давно шла в* городах, если нам удастся восстановить деревенскую бедноту против деревенской буржуазии — только в том случае мы сможем сказать, что и по отношению к деревне сделаем то, что смогли сделат для городов^^^*</div>
<div>
5 октября 1918 года Свердловым был издан закон "О красно., терроре и концлагерях".</div>
<div>
24 января 1919 г. rKM^tCTjiaini]p_JQ^ была</div>
<div>
подгшЯича"д7фёкт7и*а^р^^ каза-</div>
<div>
ков: "Провести массовый террор против богатых казаков, метре бив их поголовно, провести беспощадный массовый террор пр нимавших какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с с ветской властью... конфисковать хлеб"9. Исполнителем стал 2 летний член Реввоенсовета 8-й армии Иона Эммапунловпч Якщ Он приказал уничтожить полностью всех казаков, имеющих оружие. Расстреливались даже старики, старухи, дети.</div>
<div>
В крови был утоплен Кронштадт, в крови был утоплен Крым! Откуда исходили противоправные действия ВЧК, наглядно видно из письма Ленина Молотову от 19 марта 1922 г.: "Для членов Политбюро. Строго секретно. Ни в коем случае копию не снимать.</div>
<div>
...Провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной i беспощадной энергией... Взять в свои руки этот фонд в несколько сотен миллионов золотых рублей (а может быть и несколько миллиардов) мы должны во что бы то ни стало... В Шую послать одного из самых энергичных... членов ВЦИК.., чтобы он в Шуе арестовал как можно больше буржуазии по подозрению в прямом или косвенном участии в деле насильственного сопротивления декрету ВЦИК об изъятии церковных ценностей... Политбюро даст детальную директиву судебным властям.., чтобы процесс... был проведен с максимальной быстротой и закончен не иначе, как рас</div>
<div>
стрелом очень большого числа самых влиятельных и опасных черносотенцев г. Шуи, а по возможности и не только этого города а и Москвы и нескольких других духовных центров. Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше"'</div>
<div>
М£цьшеашш (как и эсрч) бы™ мпр^ныуи пппт"""""'"'"'" П бдпипетшчмя опнакр ерь большие сомнения, что все они вели ак- / Тивную контрреволюционную, террористическшо-бшаьЁУ- с ,С-Овет-' Ь^цй^щцсдыа^ осущёсТБЛЯЯ ПоДГоТВвкувооруженного восстания * капитализма в СССР, как это утверждалось обвинителями.</div>
<div>
В конце 20-х — начале 30-х годов в центре прошел ряд крупных процессов: "Всенародного союза борьбы за возрождение свободной России ("академическое дело"), "Союзного бюро ЦК РСДРП(м)", "Русского националистического союза", "участников эсеровской группы в Москве", организации "Всероссийской республиканской демократической партии", "промпартии" и "контрреволюционного заговора в сельском хозяйстве" ("политический центр").</div>
<div>
На этом не заканчивается перечень политических процессов конца 20-х — начала 30-х годов. В него с полным основанием следует ^HecrrijMjgc^Bjjj^H^</div>
<div>
лачивание во время насильственно проведенной коллективизации. ЧШТоТТТеЧЯсТуЯачТгн^</div>
<div>
ря или отправлялись в спецпоселения в отдаленные районы страны.</div>
<div>
В речи на Первом Всесоюзном съезде колхозников-ударников, произнесенной 19 февраля 1933 года, Сталин привел данные о том, что до коллективизации на_кажды^- IflQ гтипрпн — 8 или 10 дворов зажиточных, 45-50 — середняцких, 35 — бедняцких. "Развернув колхозное строительство, — с гордостью сказал Сталин, — мы добились того, что уничтожили эту кутерьму и несправедливость, разбили кулацкую кабалу"". Таким образом, на каждые 100 дво-ров Сталин насчитывал от 12 до lb кулацко-зажиточньгх. Всего acei в начале 30-х годов в нашей стране было около 25 млн крестьян^ ских хозяйств. Более 3 млн Сталин отнес в черную графу. Если</div>
<div>
37</div>
<div>
учесть коэффициент семейности (на тот период), то в разряд "ликвидированных как клан" попало 15-20 млн человек.</div>
<div>
В ленинской работе "Государство и революция" классовая борьба, диктатура пролетариата объявлялись атрибутами лишь переходного периода от капитализма к социализму, когда в качестве одной из ведущих функций государства виделась функция подавления сопротивления политически свергнутых, но экономически еще не ликвидированных эксплуататорских классов. С этой точки зрения функция политических репрессий в середине 30-х годов должна была бы былую остроту утратить.</div>
<div>
g% Как известно, Сталин eu^ тезис об</div>
<div>
/ обострении классе^</div>
<div>
I VIрОТИ'Щ1ЬС'Ггат!^,звернутое толкование15того тезиса^г^дал в марте</div>
<div>
* АУУП'Ш 61&оем докладе на Пленуме ЦК ВКП(б) "О псдосгатках</div>
<div>
партийной работы и мерах ликвидации троцкистских и иных двурушников". Под иными двурушниками имелись в виду еще не названные, но уже подразумевающиеся "правые" — Бухарин, Рыков, Томский. В докладе подчеркивалось: "Необходимо разбить и отбросить прочь гнилую теорию о том, что с нашим продвижением вперед классовая борьба у нас должна будто бы все более и более затухать, что по мере наших успехов классовый враг становится будто бы все более и более ручным.</div>
<div>
Это не только гнилая теория, но и опасная теория, ибо она усыпляет наших людей, заводит их в капкан, а классовому врагу дает возможность оправиться для борьбы с Советской властью.</div>
<div>
Наоборот, чем больше будем продвигаться вперед, чем больше будем иметь успехов, тем больше будут озлобляться остатки разбитых эксплуататорских классов, тем скорее будут они идти на более острые формы борьбы, тем больше они будут пакостить Совету скому государству тем больше они будут хвататься за самые отча-*Яйные средства^ёюрьбы, как последние средства обреченных"12.</div>
<div>
II Вскоре после мартовского (1937 г.) Пленума ЦК ВКП(б) на-- / родный комиссар внутренних дел Союза СССР ^03Щ издал опе-</div>
<div>
i ративный приказ № 00447 от^^щод^ДДД^ г. "Об операции по ре-</div>
<div>
* премированию бывших кулаков, уголовников и др. антисоветских ^элементов". i о</div>
<div>
А$? ёСет. ec&eil>r*</div>
<div>
"...Как установлено, все эти антисоветские элементы являются главными зачинщиками всякого рода антисоветских и диверсионных преступлений как в колхозах и совхозах, так и на транспорте, и некоторых областях промышленности.</div>
<div>
Перед органами государственной безопасности стоит задача — самым беспощадным образом разгромить всю эту банду антисоветских элементов, защитить трудящийся советский народ от их контрреволюционных происков и, наконец, раз и навсегда покончить с их подлой подрывной работой против основ советского государства.</div>
<div>
В соответствии с этим ПРИКАЗЫВАЮ — С 5 АВГУСТА 1937 ГОДА ВО ВСЕХ РЕСПУБЛИКАХ, КРАЯХ И ОБЛАСТЯХ НАЧАТЬ ОПЕРАЦИЮ ПО РЕПРЕССИРОВАНИЮ БЫВШИХ КУЛАКОВ, АКТИВНЫХ АНТИСОВЕТСКИХ ЭЛЕМЕНТОВ И УГОЛОВНИКОВ.</div>
<div>
При организации и проведении операции руководствоваться следующим:</div>
<div>
1. КОНТИНГЕНТЫ, ПОДЛЕЖАЩИЕ РЕПРЕССИИ</div>
<div>
J. Бывшие кулаки, вернувшиеся после отбытия наказания и продолжающие вести активную антисоветскую подрывную деятельность.</div>
<div>
2. Бывшие кулаки, бежавшие из лагерей или трудпоселков, а также кулаки, скрывшиеся от раскулачивания, которые ведут антисоветскую деятельность.</div>
<div>
3. Бывшие кулаки и социально опасные элементы, состоящие в повстанческих, фашистских, террористических и бандитских формированиях, отбывшие наказание, скрывающиеся от репрессий или бежавшие из мест заключения и возобновившие свою антисоветскую преступную деятельность.</div>
<div>
4. Члены антисоветских партий (эсеры, грузмеки, муссавати-сты, иттихадисты и дашнаки), бывшие белые, жандармы, чиновники, каратели, бандиты, бандпособники, переправщики, реэмигранты, скрывшиеся от репрессий, бежавшие из мест заключения и продолжающие вести активную антисоветскую деятельность.</div>
<div>
39</div>
<div>
5. Изобличенные следственными и проверенными агентурными материалами наиболее враждебные и активные участники ликвидируемых сейчас казачье-белогвардейских повстанческих организаций, фашистских, террористических и шпиоиско-диверсионных контрреволюционных формирований.</div>
<div>
Репрессированию подлежат также элементы этой категории, содержащиеся в данное время под стражей, следствие по делам которых закончено, но дела еще судебными органами не рассмотрены.</div>
<div>
6. Наиболее активные антисоветские элементы из бывших кулаков, карателей, бандитов, белых, сектантских активистов, церковников и прочих, которые содержатся сейчас в тюрьмах, лагерях, трудовых поселках и колониях, и продолжают вести там активную антисоветскую подрывную работу.</div>
<div>
7. Уголовники (бандиты, грабители, воры-рецидивисты, контрабандисты-профессионалы, аферисты-рецидивисты, ското-конокрады), ведущие преступную деятельность и связанные с преступной средой.</div>
<div>
Репрессированию подлежат также элементы этой категории, которые содержатся в данное время под стражей, следствие по делам которых закончено, но дела еще судебными органами не рассмотрены.</div>
<div>
8. Уголовные элементы, находящиеся в лагерях и трудпоселках и ведущие в них преступную деятельность.</div>
<div>
9. Репрессии подлежат все перечисленные выше комтишеиты, находящиеся в данный момент в деревне — в колхозах, совхозах, сельскохозяйственных предприятиях, и в городе — на промышленных и торговых предприятиях, транспорте, в советских учреждениях и на строительстве.</div>
<div>
II. О МЕРАХ НАКАЗАНИЯ РЕПРЕССИРУЕМЫМ И КОЛИЧЕСТВЕ ПОДЛЕЖАЩИХ РЕПРЕССИИ</div>
<div>
1. Все репрессируемые кулаки, уголовники и др. антисоветские элементы разбиваются на две категории:</div>
<div>
40</div>
<div>
а) к первой категории относятся все наиболее враждебные из перечисленных выше элементов. Они подлежат немедленному аресту и, по рассмотрении их дел на тройках, — РАССТРЕЛУ.</div>
<div>
б) ко второй категории относятся все остальные менее активные, но все же враждебные элементы. Они подлежат аресту и заключению в лагеря на срок от 8 до 10 лет, а наиболее злостные и социально опасные из них, заключению на те же сроки в тюрьмы по определению тройки.</div>
<div>
III. ПОРЯДОК ПРОВЕДЕНИЯ ОПЕРАЦИИ</div>
<div>
1. Операцию начать 5 августа 1937 года и закончить в четырехмесячный срок"13.</div>
<div>
Из оперативного приказа Ягоды наглядно видно, что под категорию "другие антисоветские элементы" мог быть подведен и политический руководитель, и ученый, и руководитель промышленности, и простой рабочий, и крестьянин. Вскоре, как будет сказано ниже, так и получилось.</div>
<div>
Объем статьи не позволяет проанализировать глубину трагедии всего народа, которую творили большевики с первых дней захвата власти. Мы хотели бы остановиться на их злодеяниях на Дальнем Востоке в 30-е годы.</div>
<div>
Я сам не верил американскому советологу Джону Дж. Стефану, который в своей статье "Дальневосточный заговор? Русский сепаратизм на Тихом океане" утверждает, что репрессии в указанные годы на Дальнем Востоке были на порядок выше на тысячу человек населения, чем в европейской части России14.</div>
<div>
Пятый год я с перерывом работаю по данной проблеме. Могу</div>
<div>
сирован каждый третий и депортировано более 170 тыс. корейцев (другое дело, что больше половины из них не имели советского гражданства и могли выехать в Корею), не считая китайцев, немцев, поляков. Сейчас идет работа с 42 тысячами дел репрессированных. А по ним проходят от одного до 48 человек. Это без учета раскулаченных (пока реабилитировали всего 8 тыс. человек)^вла-_ совдеп и депортированных.</div>
<div>
41</div>
<div>
Сравнивая Книги памяти жертв политических репрессий, вышедших в других областях, мы приходим к предварительному выводу, что данные Джона Дж. Стефана придется уточнить в сторону увеличения.</div>
<div>
Все началось с внутрипартийной борьбы, борьбы с оппозициями, в частности с дел так называемой "Промпартии". Аресты коснулись специалистов старой школы — инженеров, агрономов, экономистов. Квалифицированные специалисты, знатоки рыночной конъюнктуры первыми поняли опасность рождения командной экономики, поворот к которой четко обозначился в 1929 г.</div>
<div>
Из материалов архивно-следственного дела следователи ЫКВД усмотрели, что контрреволюционная организация на морском транспорте Тихоокеанского бассейна, местный Владивостокский и краевой Хабаровский центры "Промпартии" были связаны общностью целей как между собой, гак и с представителями генерального штаба японского военного командования ГОТО и САГО, а первая таким образом контрреволюционная организация на морском транспорте Тихоокеанского бассейна, помимо указанного, получила установки на проведение враждебной против СССР деятельности и от Московской ЦУМОРовской организации в лице Иванова и Тухолка.</div>
<div>
~" Зарождение контрреволюционной военно-диверсионной, шпи-онско-вредительской организации на морском транспорте Тихоокеанского бассейна, как указывается в материалах дела, произошло в 1925 году на основании директив японского генерального штаба, местного и краевого центров "Промпартии", а также Московской контрреволюционной ЦУМОРовской организации по инициативе Б.В. JffiiffliMffifr Формирование этой организации началось в середине 1929^ года, и численность ее, с учетом сети мелких военно-диверсионных ячеек на объектах морского транспорта Тихоокеанского бассейна, достигла 154 человек. Возглавлял эту контрреволюционную организацию QrC ^усиг^у^ ппи непосредственном участии Б.В. Каразина.</div>
<div>
Шпионская, военно-диверсионная и вредительская деятельность организации, как видно из обвинительного заключения, выражалась:</div>
<div>
42</div>
<div>
1. В разработке плана дезорганизации работы морского транспорта к моменту предстоящей японской интервенции и в одновременной подготовке его для активного участия в перевозках интервентских войск и военного снабжения.</div>
<div>
2. В мобилизации личного состава, т.е. в комплектовании командных должностей членами своей контрреволюционной организации и подборе команд на суда из антисоветского элемента, с расчетом использования его на стороне японских интервентов.</div>
<div>
3. В подготовке диверсионных актов на стратегических объектах к моменту интервенции Дальнего Востока Японией.</div>
<div>
4. В попытках приобретения оружия из-за границы, а также захвата его и взрывчатых веществ на местах.</div>
<div>
5. В разработке плана активного содействия японским интервентам по захвату г, Владивостока до ст. Угольная включительно и по вводу японской военной эскадры в Амурский и Уссурийский заливы.</div>
<div>
6. В создании условий японским интервентам для высадки десантов в пункты побережья Тихоокеанского бассейна.</div>
<div>
7. В проведении антисоветской агитации среди населения Приморского побережья с расчетом формирования повстанческих отрядов для помощи японским интервентам.</div>
<div>
8. В физическом разрушении транспортно-вспомогательного флота путем: срыва графиков ремонта, проведения недоброкачественного ремонта судов и умышленных аварий.</div>
<div>
9. Во всемерном замедлении развития Владивостокского торгового порта, в увеличении числа фрахтованных иностранных судов и объема грузооборота через Маньчжурский железнодорожный транзит.</div>
<div>
10. В собирании и передаче военно-разведывательной информации о Советском Союзе по заданию японского генерального штаба.</div>
<div>
К уголовной ответственности по делу были привлечены следующие лица:</div>
<div>
1. Каразин Борис Владимирович, 1881 г. рождения, уроженец Амурской"Шласти, до ареста в 1931 г. —</div>
<div>
торгфлота Тихоокеанского бассейна, арестован 15 марта 1931 го</div>
<div>
43</div>
<div>
да, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-6-7 и 9 УК РСФСР осужден к расстрелу с заменой заключением в концлагерь сроком на 10 лет.</div>
<div>
2. Носилов Сергей Сергеевич, 1891 г. рождения, уроженец г. Алма-Ата, до ареста в 1931 г. — морской инспектор Совторгфлота и преподаватель курсов судоводителей Тихоокеанского бассейна, арестован 26 января 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-6-7-8 и 9 УК РСФСР осужден к расстрелу с заменой (17/VI. 1933 г.) заключением в концлагерь сроком на 10 лет.</div>
<div>
3. Пелль Александр Николаевич1Л874 г. рождения, уроженец г. Кро*#Ш]гадта; ДО арИа в 1!5?Ггоду^ зав.учебной частью Владивостокского мортехникума, арестован 27 января 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-7, 9 УК РСФСР осужден к расстрелу с заменой (17/V1.1933 г.) заключением в концлагерь сроком на 10 лет.</div>
<div>
4. Якушев Борис Владимирович, 1889 г. рождения, уроженец г. Саратова, до ареста в 1931 г. — преподаватель Владивостокского мортехникума, арестован 27 февраля 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-7, 9 УК РСФСР осужден к расстрелу с заменой (17.VI. 1933 г.) заключением в концлагерь сроком на 10 лет.</div>
<div>
5. Русанов Петр Петрович, 1899 г. рождения, уроженец г. Владивостока, до ареста в 1931 г. — помощник капитана п/х "Приморье" Совторгфлота; арестован 27 января 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-6-7 и 9 УК РСФСР осужден к расстрелу с заменой (17. VI. 1933 г.) заключением в концлагерь сроком на 10 лет.</div>
<div>
6. Грызлов Иван Порфирьевич, 1896 г. рождения, уроженец с. Н. Ольховатая, быв. Курской губ., до ареста в 1931 г. — капитан п/х "Ереван" Совторгфлота, арестован 7 июля 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-7 и 9 УК РСФСР осужден к заключению в концлагерь сроком на 5 лет.</div>
<div>
7. Шумилин Леонид Филиппович, 1899 г. рождения, уроженец г. Одессы; до ареста в 1931 г. — капитан п/х "Бурят" Совторгфло</div>
<div>
44</div>
<div>
та, арестован 27 января 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-6-7 и 9 УК РСФСР осужден к расстрелу с заменой (17.VI.1933 г.) заключением в концлагерь сроком на 10 лет.</div>
<div>
8. Курковский Витольд Михайлович, 1895 г. рождения, уроженец г. Ачинска, до ареста в 1931 г. — капитан п/х "Кречет" Сов-торгфлота, арестован 7 июля 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-6-7 и 9 УК РСФСР осужден к заключению в концлагерь сроком на 10 лет.</div>
<div>
9. Матвеев Назарий Иванович, 1887 г. рождения, уроженец г. Владивостока, до ареста — прораб по восстановлению зданий Совторгфлота; арестован 14 июня 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-7 УК РСФСР осужден к заключению в концлагерь сроком на 3 года условно.</div>
<div>
10. Рождественский Константин Андреевич, 1896 г. рождения, уроженец г. Ульяновска, до ареста — старший помощник капитана п/х "Желябов" Совторгфлота; арестован 27 января 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-7 и 9 УК РСФСР осужден к заключению в концлагерь сроком на 5 лет.</div>
<div>
11. Жмакин Георгий Владимирович, 1896 г. рождения, уроженец г. Коволя; до ареста — ст. помощник капитана п/х "Бурят" Совторгфлота, арестован 27 января 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-6-7 и 9 УК РСФСР осужден к расстрелу с заменой (17.VI. 1933 г.) заключением в концлагерь сроком на 10 лет.</div>
<div>
1 ^ ^^^^ШДШ^^У^^ЭДЛШЩ^- 1 **7Q г* Р0ЖДения> уроженец г. ГорьюшГдо""ареста архитекторСовторгфлота, арестован 14 июня 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК цр ст. 58-7 УК РСФСР осужден к заключению в концлагерь сроком на 5 лет.</div>
<div>
13. Заяц Харитон Германович, 1889 г. рождения, уроженец быв. Киевской губ., Таращанского уезда, с. Богатырка; до ареста — старший помощник капитана ледокола "Литке" Совторгфлота, арестован 27 января 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлени</div>
<div>
45</div>
<div>
ем «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-7, 9 УК РСФСР осужден к заключению в концлагерь сроком на 3 года.</div>
<div>
14. Тереитьев Африкан Владимирович, 1880 г. рождения, уроженец г. Владивостока; до ареста — зав. бюро по обслуживанию иностранных пароходов; арестован 3 июля 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-6-7 и 9 УК РСФСР осужден к расстрелу с заменой (17.VI. 1933 г.) заключением в концлагерь сроком на 10 лет.</div>
<div>
15. Васюкевич Николай Васильевич, 1877 г. рождения, уроженец г. ^Красьюярска, до ареста — ст. помощник капитана п/х "В.Воровский" Совторгфлота; арестован 27 января 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-7, 9 УК РСФСР осужден к заключению в концлагерь сроком на 10 лет.</div>
<div>
16. Лысенко Александр Иванович, 1891 г. рождения, уроженец г. Кызыл Орда, до Бреста отбывал наказание в Дальлаге ОГПУ по ст. III УК РСФСР; арестован 28 сентября 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-7, 9 УК РСФСР осужден к заключению в концлагерь сроком на 3 года.</div>
<div>
17. Биллсвич Леонид Владимирович, 1897 г. рождения, уроженец г. Ставрополя, до ареста капитан ледокола "Литке" Совторгфлота; арестован 24 августа 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-7, 9 УК РСФСР осужден к заключению в концлагерь сроком на 10 лет.</div>
<div>
18. Панов Аристарх Иванович, 1876 г. рождения, уроженец г. Одессы, до ареста отбывал наказание по ст. 58-10 и 13 УК РСФСР в Дальлаге ОГПУ. 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-6-7 и 9 УК РСФСР осужден к расстрелу с заменой (17 июля 1933 г.) заключением в концлагерь сроком на 10 лет.</div>
<div>
19. Грундман Лев Романович, 1894 г, рождения, уроженец г. Петрограда (Ленинград), до ареста — преподаватель Владивостокского мортехникума, арестован 14 июня 1931 года; 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-7 и 9 осужден к заключению в концлагерях сроком на 3 года.</div>
<div>
46</div>
<div>
20. Шарский Казимир Октавиянович, 1878 г. рождения, уроженец г. Вильно, до ареста отбывал наказание в концлагере за экономический шпионаж. По настоящему делу осужден постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-4,6,9 УК РСФСР от 16 апреля 1932 г. к заключению в концлагерь сроком на 10 лет.</div>
<div>
21. Скурскии Владимир Федорович, 1891 г. рождения, уроженец г. Киева, до ареста — ст. помощник капитана п/х "Дифтер", арестован 27 сентября 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-6-7 УК РСФСР осужден к заключению в концлагерь сроком на 3 года.</div>
<div>
22. Плотников Василий Иванович, 1890 г. рождения, уроженец г. Астрахань, до ареста — капитан п/х "Приморье" Совторгфлота, арестован 22 августа 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-7 и 9 УК РСФСР осужден к высылке в Северный край сроком на 3 года.</div>
<div>
23. Греве Георгий Георгиевич, 1881 г. рождения, уроженец г. Петрограда (Ленинград), до ареста — заведующий курсами судоводителей Совторгфлота; арестован 22 августа 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-7 и 9 УК РСФСР осужден к заключению в концлагерь сроком на Шлет.</div>
<div>
24. Ивлев Георгий Аносович, 1890 г. рождения, уроженец с. Тин Камского округа, Енисейской губ., до ареста — преподаватель Владивостокского мортехникума; арестован 8 августа 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ГШ ОГПУ ДВК по ст. 58-6-7 и 9 УК РСФСР осужден к расстрелу с заменой (17.VI. 1933 г.) заключением в концлагерь сроком на 10 лет.</div>
<div>
25. Харитонов Борис Федорович, 1894 г: рождения, уроженец г. Гатчино Ленинградской области, до ареста — главный инженер технического отдела Совторгфлота; арестован 12 апреля 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ГШ ОГПУ ДВК по ст. 58-7, 9 УК РСФСР осужден к заключению в концлагерь сроком на 5 лет.</div>
<div>
26. Розов Сергей Сергеевич, 1894 г. рождения, уроженец г. Брест-Литовска, до ареста — начальник управления портовых изысканий на Тихоокеанском бассейне; арестован 12 апреля 1931</div>
<div>
47</div>
<div>
года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-7 и 9 УК РСФСР осужден к заключению в концлагерь сроком на 10 лет.</div>
<div>
27. Петров Анатолий Николаевич, 1898 г. рождения, уроженец г. Ростова-на-Дону, до ареста работал архитектором Совторгфлота, арестован 14 июня 1931 года, 16 апреля 1932 года постановлением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК по ст. 58-7 УК РСФСР осужден к заключению в концлагерь сроком на 3 года условно.</div>
<div>
Все вышеперечисленные лица были арестованы воднотранспортным и железнодорожным отделами ГПУ в г. Владивостоке. Предварительное следствие по делу проводилось ДТО ОГПУ Уссурийской железной дороги и закончено было 21 января 1932 года. Арест всех проходящих по делу лиц произведен без санкции npov курора. Никто из обвиняемых по окончании следствия с материалами дела не был ознакомлен. Осуждены они, как указано выше, 16 апреля 1932 года и 17 июля 1933 года тройкой при ПП ОГПУг Дальнего Востока. ,</div>
<div>
В отношении 3-х человек — Ивлева Г.А., Лысенко А.И. и Плотникова В.И. — 23 февраля 1956 года по жалобе Ивлева Г.А. и протесту Приморского краевого прокурора президиум Приморского краевого суда дело прекратил за недоказанностью предъявленного обвинения. Решением «тройки» при ПП ОГПУ ДВК от 16 апреля 1932 года и от 17 июля 1933 года обвинения в отношении выше перечисленных лиц были отменены как необоснованные. Уголовное дело по обвинению прекращено15.</div>
<div>
Во многих районах Дальнего Востока в 1933 году были вскрыты филиалы мифической "Трудовой крестьянской партии". К примеру, на территории Биробиджанского района и Хабаровска была "обезврежена контрреволюционная вредительско-повстанческая организация", якобы активно действовавшая на протяжении ряда лет. По делу было привлечено 248 человек. До 28 октября 1933 г., т.е. до момента вынесения приговора, 13 человек скончались в тюрьме, 84 крестьянина по постановлению «тройки» были расстреляны. Многие были казнены, так и не признавшись в</div>
<div>
48</div>
<div>
сфабрикованных против них преступлениях, 151 человека приговорили к высшим срокам ИТЛ, и лишь немногих — к высылке16.</div>
<div>
ала сплошная коллективизация сельского хозяйства. Около 5 тыс. семей крестьян Дальнего 'Востока, или около тридцати тысяч человек, были признаны кулаками, насильственно отправлены в Казахстан, Иркутскую область, Красноярский край и на Север. Дома и имущество передавалось наспех создаваемым колхозам.</div>
<div>
Известны случаи массовых расстрелов крестьян. Так, 28 июня 1931 года по решению «тройки» были расстреляны 75 человек, а 46 — приговорены к различным срокам лагерей.</div>
<div>
^J^IJ^HTjBajnjH^^rjc^y^apcTBe^ томов списков массовых ряссггредпв ™""у—— Эти списка т7рТд7та1з,лшшсь~оргапами НКВД Сталину, Мологову, Кагановичу п другим членам высшего пуктжопствя. По тяким спискам с февря ^1и^113Ц£Ц1£щщя^>оьвГ93^г>|^^</div>
<div>
п 5449 — заключены в тюпьмы и лагепя. В соответствии с прика зом от 3U июля 1937 года был установлен лимит на 258 950 человек, подлежащих осуждению по первой и второй категориям (первая категория — расстрел, вторая —десять лет лагерей). Этот лимит был распределен на все республики, края и области страны. При этом репрессиям были подвергнуты не только руководящие кадры, но и многие тысячи рядовых коммунистов17.</div>
<div>
Такой список был составлен в крае и по всем районам Дальнего Востока. В результате пострадали десятки тысяч честных, преданных пайтии и государству Людей (ид. Слинкин. КГПГТЯль1-^Ящ^ТГТТдщ^ов^^</div>
<div>
согни страниц. Все они войдут в Книгу памяти жертв политических репрессий.</div>
<div>
Выездная сессия Военной коллегии Верховного Суда СССР в г. Хабаровске 3 июня 1938 г. рассмотрела дело об участии в антисоветской шпионско-диверсионной организации троцкистов и правых. За вредительство и шпионаж участники этой организации: Кругов Григорий Максимович — председатель Дальневогтпчнпгп райисполкома; Мерный Владимир Александрович — втр.р'™ rpv-</div>
<div>
1</div>
<div>
старь Ростовского обкома" вы 1(b), бывший третий секретарь</div>
<div>
49</div>
<div>
Дальневосточного крайкош^ЦСЩб); Западный Семен_Издацд££Ич 1— Заместитель начальника УправЖНМГТОа57ГТтоТ!1альневосточ-ному краю, комиссар безопасности третьего panra;^Jg6fiflfi^UiC?" нЧу^п^нмиппяич — заместитель председателя Дальневосточного крайисполкома; ^г&шлмаь^ Элизар Григорьевич — заместитель председателя Дальневосточного крайисполкома и председатель Хабаровского горисполкома; Вольский Мих^11л_Детрович — ис-| полняющий обязанности ппр.прргртртто ""^""""^чн^^о крайис-rtoJlKUMal Цшнкин ИшгЯ_Вшадшшд^^Л1едш1Ш_шшета^ t)UliCKUHTt?oTo^a"и горкома ВКП(б), делегат XVII съезда ВКП(б);</div>
<div>
бывший первый секретарь Хабаров-</div>
<div>
[jj НИгп.Гь^,,., |-|ГЦ111ППГ11Г1</div>
<div>
ского горкома ВКП(б);,Виноградов Григорий Самсрн^вич — второй секретарь Хабаровского горкома ВКШбУ .Федин Павел Григорьевич — первый секретарь Уссурийского обкома ВКП(б)ТШос-так Иван Васильевич — уполномоченный Наркомвиуторга, бывший нарком снабжения Узбекистана; Веденский Василий Яковлевич — заместитель заведующего плановым отделом Дальневосточного крайисполкома; Швер Александр Владимирович — редактор газеты "Тихоокеанская звезда"; Лямин Леонид Иванович — председатель Хабаровского облисполкома; Черпмп Михаил Яковлевич — прокурор Дальневосточного края; Шрайбер Морис Давидович — заведующий отделом здравоохранения Дальневосточного крайисполкома, бывший заместитель наркома здраво-охранения Украины; Новлянский Михаил Михайлович — упол-</div>
<div>
номоченный наркомпищепрома1</div>
<div>
Через два дня в ночь на 6 июня приговоры были приведены в исполнение во всех областных центрах Дальневосточного края. Только по Приморскому краю по записке, написанной лично Ди-ментманом (бывшим начальником УНКВД по Приморскому краю) и согласованным по телефону с краевым Управлением НКВД, было арестовано в одну ночь 40 человек партийно-советских работников. Аресты были произведены без всякой при-</div>
<div>
19</div>
<div>
чины и санкции прокурора</div>
<div>
Бывший начальник IV отдела НКВД KVI- фепемех на допросе 22 августа 1939 года показал: "...при мне Диментман звонил Горбачу в Хабаровск (быв. начальник УНКВД по ДВК), что: "Мы с</div>
<div>
50</div>
<div>
Соболевым (бывший секретарь крайкома1) решили арестовать 40 человек партийных и советских работников, операцию провожу сегодня, о результатах донесу".</div>
<div>
Об аресте этих 40 человек мне известно, что Диментман лично договаривался с прокурором Четвериковым,,.. Список написан лично Диментманом... Санкцию на арест прокурор давал не до ареста, а после, дней через двадцать.</div>
<div>
...Постановление об избрании меры пресечения писалось дней через двадцать"20.</div>
<div>
Мочалов, бывший следователь ПУНКВД, в суде 14-18 февраля 1940 г. показал: "Лиходзеевский передал мне бывшего председателя облисполкома Петрова по указанию Диментмана и сказал, что его надо допрашивать, пока он не сознается. Диментман дал вопросник, по которому допрашивать. Я стал допрашивать, но Петров не сознается и говорит, что он не враг, а партизан. Я доложил Лиходзеевскому, а он приказал взять Петрова на непрерывный допрос. Я держал Петрова на стойке 8 суток и он признался, что он враг. Петров расстрелян. В действительности я не знаю, враг он или нет. Я подумал, что так можно каждого заставить говорить, что он враг.</div>
<div>
...Я докладывал помощнику Главного Военного прокурора Калугину и сказал, 1Ао~15и1Ы\ ЛШДВИ У Меня нет, а он ответил: ' 'Va3Be нейьЗЯ бить сволочей?" Я решил, что надо бить. На заседании Военной коллегии мои дела прошли все, а когда пошли дела Вериера, то один арестованный заявил, что он отказывается от данных им показаний и заявил, что его избили. Председательствующий Никитченко^сказал ему: "А Вы что, хотите, чтобы Вам добавили?" На заседании Коллегии прошли все дела избитых. После этого я еще раз убедился, что бить можно"21.</div>
<div>
Диментман на допросе 23 ноября 1940 года показал: "Имевшие место в июне 1938 ЯРмТп1 ТУ""" ""ПТИпТ4*: и советских работников мною были произведены по приказанию бывшего на-ЧаЛьННка УЫкЪД. по ДВК — Горбача и бывшего секретаря</div>
<div>
■n^pi.b-paijn----"~wo ДКП^) — Гп^пгтрия Должен сказать, что</div>
<div>
достаточных материалов для ареста этой группы работников действительно не было и поэтому считаю и оцениваю своей грубей</div>
<div>
51</div>
<div>
шей политической ошибкой, имевшей в своем результате пагубные последствия. Фактически своими действиями я помог врагам бить честные партийные и советские кадры.</div>
<div>
Соболевым мир ран rnurnv ППНМГРНО на 40 человек бывших ответственных црртийип-ывпм,.* р^ртуиков Приморского *края. исключенные из, В,КП|^ ^^—ц- 1Т!\и- пщгг ininn выписаны ордера на арест и произведены сами аресты".</div>
<div>
На вопрос о том, что аресты им производились лишь на основании списка, полученного от Соболева, Диментман ответил: "Да. Это было так потому, что Соболев меня заранее предупредил о том, что санкция на их арест от Военного прокурора ТОФ — Четверикова, им уже получена.</div>
<div>
— ...постановления на арест этих лиц были написаны несколько позже их ареста и тогда же санкционированы прокурором"22.</div>
<div>
На очной ставке 10 ноября 1939 года с М.И. Димептмапом обвиняемый Н.М. Мочалов показал: "...в начале очной ставки Ди-ментман на мой вопрос ответил, что применение незаконных методов следствия к большинству арестованных в Приморском областном управлении в период его руководства шло по прямым директивам крайуправления НКВД и НКВД СССР... Поскольку все это шло из Москвы, я считал, что это временные, законные, необходимые меры в стране. Об этом неоднократно па оперативных совещаниях указывал Диментман и это подтвердил а Мюле 1938 года также на оперативном совещании Управления быв.^—Ш1: кома ФриновскиЮаконными методами я их считалТ?пагомуГчто ^Гэтом знали все прокуроры во BjIajшвды^e^J^cдш^^e_J^aблjgд ние за делами НКВД — Рябов, Четвериков, Дмитриев, последним двум о применении незаконных методов я рассказывал лично. Знал об этом и помощник военного прокурора Главной Военной прокуратуры, приезжавший во Владивосток в марте-апреле 1938 года с Военной коллегией. Об этом также знал председатель выезпнпй сессии Военной коллегии Никитченкд, которому на заседании Коллегии арестованные 00 ТОФ и XI отдела заявляли об избиениях их на допросах...</div>
<div>
...Это одна сторона тех указаний Диментмана по применению незаконных методов следствия, имеется и другая сторона, которая</div>
<div>
52</div>
<div>
связана с этим вопросом. Первое: большинство арестованных, так называемых заговорщиков, изъятых из партийного и советского аппарата, арестовывались Диментманом без каких-либо материалов, говорящих об их принадлежности к заговору. Мне известно, что таким образом был арестован бывший председатель облисполкома Данилов и второй секретарь обкома ВКП(б), фамилию сейчас не помню Пионярри^ что ймгтл и к-пнир ЮЯ7 ГЦЩ_ПШШ Дим^щг^ы^г^ег^есадивтгакимоб^^</div>
<div>
"областное и городское руководство, остался^_единст^е11шш^шше__ руководителем всей ооласти". ■■—</div>
<div>
Диментман на этой очной ставке показал: "...массовый характер применения незаконных методов в аппарате, как правильно показывает Мочалов, принял с начала китайской операции..."23</div>
<div>
В материалах дела имеется протокол допроса Всрнера Федора Федоровича от 7 октября 1939 года, который показал: "...со слов Виленского, бывшего начальника отделения 3 отдела УНКВД. мне известно, что Диментман дал задание последнему взять показания на капитана рефрижератора № 1 Быковского о том, что он является заговорщиком и по заданию организации посадил пароход на мель (пароход у Японских берегов был действительно посажен на мель, но потому, что шел в тумане и потерял курс). Показания на Быковского действительно были взяты и он был арестован, но после ареста Диментмана и заявления Биленского, что дело об участии в заговоре Быковского создано путем провокационных методов допроса, Быковский из-под стражи освобожден..."24</div>
<div>
В следственном деле имеется копия протокола допроса свидетеля Галкина Константина Тихоновича от 1 октября 1939 года, который на указанном допросе показал: "...меня избивали, применяя всевозможные средства и методы, перечислить которые я уже считаю излишним и даже не в состоянии. 30 дней я выдержал стойку, а с 30 по 1 июля меня избивал Вернер. Применялся "гусиный шаг", заматывал плащом голову и избивал. Ему помогал Негров. 2 июля в результате этих издевательств я вынужден был дать эти показания, которые написал собственноручно"25.</div>
<div>
В копии письма на имя секретаря ЦК ВКП(б) от 27 января 1940 года арестованный, бывший оперуполномоченный УНКВД ПК</div>
<div>
53</div>
<div>
указывал следующее: "...руководством Диментмана в Приморье была развернута бешеная атака на разгром троцкизма и других контрреволюционных преступлений и формирований, брались люди по малейшим подозрениям и по показаниям уже арестованных участников правотроцкистского центра на ДВК его периферии. Главные показания брались руководством и его следствием вымогательским образом, били их, заковывали в цепи, ставили на ноги и стояли они по 5-10 и более суток, арестованные изнемогали, падали на пол во сне стоя, сходили с ума... и так как методы извращенных и незаконных допросов арестованных были внедрены не мною или такими же как я рядовыми следователями, а руководством ПОУ НКВД и ОО ТОФ и применялись начальниками отделений. Для меня нет ясности, а не видел документов, говорящих о заговоре, как на ТОФе, так и в Приморской области, п судить или отрицать не могу, что же касается фактов применения мер физического воздействия, то это полностью подтверждаю. Мне лично известно, что начальники отделений Вишневский, Копотев и другие применяли к арестованным железные кандалы, при помощи связанных рук, стойки применяли методы избиения, и по существу все заговорщики 1937-1938 гг. Коллегией осуждены по выбитым материалам... В итоге, дела совершались нехорошие, но они производились поголовно всеми работниками, которые вели следствие в 1937-1938 гг. ..."</div>
<div>
Свидетель Дмитриев Михаил Николаевич на допросе 5 марта 1940 года показал: "... когда я в ноябре месяце 1937 года поступил работать в органы НКВД областного управления на оперативную работу, мне сразу же бросилось в глаза неправильное ведение следствия, вернее сказать, незаконные методы ведения следствия со стороны некоторых сотрудников, заключающиеся в следующем. Когда стали производить аресты правотроцкистской организации в Приморской области, мне впервые пришлось с этим встретиться, когда производился допрос Чаплыгина — заместителя управляющего Дальрыбы. Допрашивал его начальник 4 отдела Шеремет, который при помощи физического воздействия добился показания, потом Чаплыгин от показаний отказался, его стал допрашивать бывший начальник НПО Попов, применяя метод стойки в те</div>
<div>
54</div>
<div>
чение 10 суток, Чаплыгин показания дал и был приговорен к ВМН..."26</div>
<div>
На допросе от 1 декабря 1939 года Климов Иван Николаевич показал: "Кроме того, что я находился в наручниках, меня активно допрашивали с 19 по 24 мая Лиходзеевский, Мочалов, Аксенов, Виленский, Понежа и Котт. "Активный допрос" заключался в нижеследующем: посадка на кончик стула с одновременным избиением по всем частям тела. При падении со стула начиналось избиение ногами. Посадка на ножку перевернутого стула (табуретки). Во время такой посадки кобчиком на ножку табуретки Лиходзеевский и Виленский становились на стул и надавливали на плечи, били по шее кулаками, линейкой, книгой и т.д. Сажали на венский стул без дна и били из-под низа ногой. Одновременно заставляли давать показания..."27</div>
<div>
На допросе 8 сентября 1939 года обвиняемый Хренов Елизар Прокопьевич, бывший следователь ПУ НКВД, показал: "...по группе Виленского также применялись незаконные методы ведения следствия, а именно: впервые была применена посадка на угол стула, допрашивались на ногах по нескольку суток. Кроме того, Мочалов рассказывал, что Виленский проводил очную ставку двух обвиняемых рыбной промышленности, которые друг друга не знали, но Виленский очную ставку провел. Вся эта группа рыбников, к которым были применены незаконные методы ведения следствия, пошла на выездную сессию Военной коллегии Верховного Суда СССР, из которых большинство расстреляны..."28</div>
<div>
........ПУ».ЦКШкдока-</div>
<div>
зал*: "Применение мер физического воздействия к арестованным в Приморском областном Управлении НКВД началось с середины 1937 года, с приездом бригады из Москвы.</div>
<div>
В конце 1937 года мне дали на допрос арестованного Звонаре-ва, бывшего второго секретаря обкома партии, и сказали, что он участник заговора. Звонарев не подтверждал это. Во время допроса Звонарева в кабинет вошлцДщнков^ узнав, что 3BOHgj2eRjjg rn^ftfiTfifli ^^J^il^ff^ ,29;1,1.вонарев не ВЫД^рИВГйИ^ заний палачей и оговорил себя и своих товарищей по работе.</div>
<div>
55</div>
<div>
I Я не юрист, а историк и не могу давать юридическое толкова-_ние законов^Но на мои взгляд, Вышинский в угоду Сталину и согласно его указанию поступился совестью. Начиная с 30-х годов, вина подследственного считалась доказанной, если он признался в содеянном. А где же доказательства, презумпция невиновности? Все делалось в угоду "отцу народов". И сотни тысяч только по Дальнему Востоку безвинных, растоптанных людей были расстреляны или осуждены на длительные сроки каторжных работ.</div>
<div>
Примеров можно привести тысячи,Л4о нас уштщсс^^^ШПШ^ hoчшJLЖ&JiMiiUЛliШШЫ&JШШШiШJ2j^ШiШЫK^ISГOШiл населс-ИЯ были 0aзB^E!ШlLiШШШUiiLJlШЫiШJ2ЯGЯШШ^</div>
<div>
В течение нескольких лет Сталин мирился с концентрацией власти в руках маршала Блюхера и Гамарника, поскольку видел в этом один из способов противостояния японской угрозе. Однако в мае 1937 года НКВД "раскрыл" заговор, возглавляемый маршалом Тухачевским, в который входили высшие офицеры Красной Армии. Самоубийство Гамарника, последовавшее за арестом Тухачевского, похоже, убедило Сталина и Ежова в том, что у "предателей" имелся "параллельный центр" в Далькрас.</div>
<div>
В сентябре 1937 года органами НКВД был "вскрыт" и ликвидирован Дальневосточный нелегальный правотроцкистекмй центр, имевший связь со штабом заговорщиков в РККА в лице Гамарника, а с центром правых в лице Рыкова и параллельным троцкистским центром в лице Пятакова, Лаврентьева Л., Крутова Г.М., Шмидта В.В., Коссиора В.И., Слинкина И.В., ДсрибассаТД. и др^* Организация была создана в 1934 году по заданию руководства заговора одним из активнейших его деятелей Дерибассом Т.Д., бывшим начальником краевого Управления НКВД. Применяя пытки и истязания, следователи-палачи НКВД сфальцифици-ровали и заставили подписать показания о том, что названная контрреволюционная организация входила в состав правотроцки-стского заговора на Дальнем Востоке, ставившего своей целью уничтожение Советского Союза и создание на его территории буржуазного государства под протекторатом Японии31.</div>
<div>
Практическая деятельность организации была направлена к созданию условий отторжения Дальнего Востока от Советского</div>
<div>
56</div>
<div>
Союза. Конкретно она выражалась в сокрытии деятельности японо-германских разведок и троцкистского подполья; подготовке вооруженного восстания, организации баз оружия, а также в развале агентурио-опсративной работы32.</div>
<div>
Органами НКВД в 1937 году были "вскрыты" :й ликвидированы подобные "заговоры" практически по всем областям Дальневосточного края. В частности, был "вскрыт" и ликвидирован Приморский центр правотроцкистского заговора на Дальнем Востоке.</div>
<div>
Из материалов следственных дел видно, что показания о контрреволюционной деятельности людей "выбивались" путем пыток и истязаний.</div>
<div>
В деле говорится о тех же целях, которые ставил перед собой Дальневосточный правотро^дкистский центр, и подчеркивается, что Приморский центр правотроцкистского заговора был создан в 1934 г. по прямой директиве военно-фашистского заговора Гамарника, а также по указанию руководства заговора в лице Крутова, бывшего председателя крайисполкома.</div>
<div>
^ Как указано в деле, организаторами японо-троцкистского лодполья в Приморье были Петров, бывший председатель облис-юлкома, Талыгин, бывший секретарь обкома ВКП(б), Визель, эывший начальник Приморского Управления НКВД, Котин, бывший управляющий Дальтрансугля, Жданов, бывший директор завода № 202. т</div>
<div>
Практическая деятельность Приморского центра заговора была направлена к созданию условий для отторжения Дальнего Востока от Советского Союза33.</div>
<div>
Конкретно она выражалась в следующем: 1) организации на промышленных объектах широкой диверсионно-вредительской деятельности; 2) подготовке измены, заключающейся в уходе за границу в военное время значительной части пароходов, принадлежащих госморпароходству и рыбным организациям; 3) непосредственных переговорах с Японским консулом Ватанабе и Су-гишита и ведению по их заданию шпионской и вредительской работы; 4) подготовке вооруженного восстания корейского населения против СССР; 5) срыве оборонных мероприятий, проводимых в Приморской области34.</div>
<div>
57</div>
<div>
Мысль о Дальневосточном заговоре созрела в Кремле и НКВД.</div>
<div>
Во всех промышленных, транспортных организациях, армии и флоте, научных, учебных и культурных учреждениях Дальнего Востока были "вскрыты" подобные организации. В рыбной промышленности, Дальтрансугле, морском транспорте были вначале следователями-палачами сфальцифицированы дела, около 10 тысяч только приморцев расстреляны и более 100 тыс. невиновных людей отправлены в тюрьмы и концентрационные лагеря.</div>
<div>
Такой жертвой жители Дальнего Востока обязаны Сталину и его окружению, которые в 1937 году пришли к мысли, что Дальний Восток стоит на грани выхода из СССР. Чтобы уничтожить этот "заговор", центральные власти уничтожили политических и военных руководителей промышленности, транспорта, сельского хо-</div>
<div>
^^вяйства Дальнего Востока, администраторов и интеллигенцию.</div>
<div>
* ж Ньщб^|дпдщ^црт|-|Т|- ц™ и" "ппмя войны и послевоенный I гщ^рд репрессии 1 ^щдхШ11цУТМ1Г| " "1 Д"Т "°" р—'^^^ВШ</div>
<div>
Практически все. кто хоть на один день попал в фашистский плен, независимо от того, был ранен или нет, прошли через ГУЛАГ.</div>
<div>
Невозможно в одной статье даже штрихами обозначить вышеназванную проблему. Подвергшиеся политическим репрессиям, на наш взгляд, должны быть названы поименно. Это должно быть сделано ради истории и ради того, чтобы то, что было, не повторилось впредь.</div>
<div>
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1. С. 418. * Там же. Т. 4. С. 434.</div>
<div>
h Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т.50. С. 100.</div>
<div>
4 Из закрытого фонда бывшего Центрального партийного архива Института марксизма-ленинизма //^Сс^од^щскащцавда. 1992. 12 февраля.</div>
<div>
5 Ленин В.И. Поли. собр. соТТД5. С. 189-190.</div>
<div>
6 Мы не забыли. Книга памяти жертв политических репрессий. Ростов-на-Дону, 1995. С. 14.</div>
<div>
7 Там же.</div>
<div>
8 Романенко А.З. Геноцид. С. 38.</div>
<div>
9 Мы не забыли. С. 14.</div>
<div>
10 Наш,современник. 1990. № 4. С. 167-169. Указание на это письмо и</div>
<div>
его содержание ifполнГоо^р!"соч1ГЙ.Ленина.Т. 45. С. 666-667. i' Сталин И.В. Т. 13. С. 247.</div>
<div>
12 Реабилитация. Политические процессы 30-50-х годов. М., 1991. С. 10.</div>
<div>
^jjpPIc предать забвению. Книга памяти репрессированных в 30-40-е и начале 50-х годов, связанных с судьбами Ярославской области. Ярославль, 1995. С. 18-20.</div>
<div>
и Стефан |Цж. Дальневосточный заговор? Русский сепаратизм на Тихом океане. Нью-Йорк // Австрийские исследования славянского мира и Восточной Европы. ТА 1990. № 1/2. С. 135-152.</div>
<div>
•5. ГАПК. Ф. 1588. Д.П.-33596. Л. 61-112.</div>
<div>
16 Сатурин А.С. Дело краевого масштаба. О жертвах сталинского беззакония на Дальнем Востоке. Хабаровск, 1991. С. 8-9.</div>
<div>
17 Реабилитация. Политические процессы 30-50-х годов. С. 13. 1К Дело краевого масштаба. С. 11-12.</div>
<div>
,у- ГАПК. Ф.1588. Д.П-23311. Л. 152-153. 2" Там же. Л. 186.</div>
<div>
21 Там же. Л. 187.</div>
<div>
22 Там же.</div>
<div>
23 Там же. Д. П-23996. Л. 156.</div>
<div>
24 Там же. Л. 157.</div>
<div>
25 Там же.</div>
<div>
26 Там же. Л. 158.</div>
<div>
27 Там же. С. 166.</div>
<div>
28 Там же.</div>
<div>
29 Там же. Д.П-23311. Л. 148. _зо. Там Ж&4.П-28835, Лг 42.</div>
<div>
3» Там же. Д.П-31558. Л. 78. *</div>
<div>
32 Там же.</div>
<div>
33 Там же. Д.П-23996. Л. 43-44,</div>
<div>
34 Там же. Л. 44.</div>
<div>
59</div>
</div>
knigipoistcccphttp://www.blogger.com/profile/02111730535970677173noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-298706430882789444.post-69168803045808900782014-06-01T08:29:00.002-07:002014-06-01T08:29:45.417-07:003 Политические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 1920-1950-е годы<div dir="ltr" style="text-align: left;" trbidi="on">
//. //. Коваленко,<br />
аспирант<br />
Владивосток<br />
КАРАТЕЛЬНЫЙ АППАРАТ ПРИАМУРСКОГО<br />
ГОСУДАРСТВА И ЕГО РЕПРЕССИВНАЯ<br />
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ<br />
(май 1921 г. — октябрь 1922 г.)<br />
Государственный переворот белогвардейцев, совершенный 26 мая 1921 г. при поддержке японских интервентов, привел к падению власти ДВР в Приморье, провозглашению образования нового буржуазного Приамурского государства, которое, по замыслу его политических архитекторов и строителей, в будущем станет демократическим и правовым государством. Однако же в условиях гражданской войны функция подавления внутреннего противника для Приамурского государства явилась основной, отодвигая созидательную работу в сфере экономики, культуры и.т.д. на последний план. Поэтому важнейшей и составной частью государственного механизма Приамурского политического образования оказался карательный аппарат.<br />
Основные его звенья — армия, милиция, контрразведка, суд. Дальневосточная армия Приамурского государства состояла из бывших частей колчаковских и семеновских войск. Она не только проводила военные операции против HP А ДВР, но и принимала участие в карательных акциях в отношении красных партизан н поддерживающего их мирного населения.<br />
В систему МВД Приамурского государства входили милиция и информационное отделение (контрразведка). Формально признав действующим "Положение о милиции", принятое Всероссийским временным правительством от 17 апреля 1917 г.1, правительство Приамурского государства внесло в него существенные изменения. Органы МВД были исключены из ведения местного самоуправления. Городские и уездные органы МВД были усилены казачьей милицией, карательными отрядами специального назначения, ^ добровольческими дружинами "самообороны".<br />
60<br />
В Приморье были созданы паспортно-розыскные^)»^*^^?,ж Л11дии.>д.^аш,ррдз^едац, Милиция и контрразведка имели целую сеть платных и идейных осведомителей, которые внедрялись в различные слои населения с целью выявления политически неблагонадежных лиц и агентов ДВР и РСФСР.<br />
В Приамурском государстве была восстановлена судебная система царской России и действовали Судебные Уставы 1864 г. с дополнениями и изменениями, которые, по мнению правительства, полностью соответствовали правосознанию народа. Судебная система Приамурского государства была представлена мировыми судами, окружным судом, Владивостокской судебной палатой, военным судом.<br />
Мировой суд был учрежден в составе участкового мирового судьи и уездного съезда мировых судей. Мировой судья избирался органами местного самоуправления из числа лиц не моложе 25 и не старше 70 лет, со средним или высшим образованием, умеющих писать и читать по-русски, проживающих в данной местности не менее двух лет и знакомых с деятельностью судебных учреждений2. Из вышеизложенного видно, что пост судьи мог занимать человек без юридического образования.<br />
Если в течение двух месяцев со дня открытия вакансии мирового судьи последний не был избран местным самоуправлением, министерство юстиции назначало на эту должность лицо по своему усмотрению. Судьи утверждались административным департаментом судебной палаты. Кроме участковых на тех же условиях избирались почетные мировые судьи, которые пользовались одинаковыми с участковыми судьями правами, но не имели постоянного участка, не получали жалованья и могли заменять участковых судей на время их отсутствия либо решать дела при добровольном обращении к ним обеих сторон.<br />
Все подсудные ему дела мировой судья разбирал единолично. Мировой суд разбирал гражданские дела с ценой до 500 руб. Исключались из их подсудности споры о недвижимом имуществе, независимо от суммы иска. По делам уголовным к подсудности мировых судов были отнесены проступки и небольшие преступления, за которые предусматривались наказания в виде выговора, заме<br />
61<br />
чания и внушения, ареста до трех месяцев либо тюремного заключения до одного года.<br />
Согласно судебному уставу 1864 г., второй апелляционной инстанцией являлся съезд мировых судей. Обязанности его были возложены на окружной суд. Судебный округ охватывал всю территорию Приморья. Окружной суд состоял из трех отделений: гражданского, уголовного и административного, каждое отделение из двух частей — коронного суда и суда присяжных заседателей.<br />
Коронный судья назначался правительством по представлению управляющего ведомством юстиции из числа лиц в возрасте от 25 лет, имеющих высшее юридическое образование. Присяжными заседателями были объявлены выборные лица местного самоуправления. Из них ведомство юстиции отбирало очередных и запасных заседателей на год.<br />
Председатель окружного суда по своему усмотрению отбирал уголовные дела для* рассмотрения с участием присяжных заседателей; окружному суду не были подсудны преступления государственные, должностные, военные.<br />
Судебная палата в г.Владивостоке являлась второй апелляционной инстанцией для окружного суда и первой инстанцией — по более важным государственным делам. Палата состояла из трех департаментов — гражданского, уголовного, административного. Члены судебной палаты назначались правительством в том же порядке, что и чины окружного суда.<br />
Кроме местных и общих судов существовали административные, а также специальные суды по делам печати. Административному суду были подсудны:<br />
1) дела по протестам прокуроров;<br />
2) дела по жалобам на государственные, общественные учреждения, органы самоуправления и должностных лиц3.<br />
Дела по протестам и жалобы на учреждения и должностных лиц волостного и поселкового управления и самоуправления рассматривались административным судьей (там, где он отсутствовал, его обязанности возлагались на мирового судью).<br />
Дела по протестам и жалобам на учреждения и должностных лиц в городах и уездах рассматривались окружным судом. Протес<br />
62<br />
ты и жалобы в адрес правительственных учреждений и высших должностных лиц направлялись во Владивостокскую судебную палату. Судебная палата являлась второй апелляционной инстанцией для окружного суда по административным делам.<br />
Рост антиправительственной пропаганды в печати (особенно со стороны коммунистической газеты "Красное знамя", издаваемой нелегально) заставил правящую буржуазную элиту создать специализированный суд по делам печати4. Он состоял из трех мировых судей (без освобождения от своих обязанностей), назначаемых ведомством юстиции. Владивостокская судебная палата являлась второй апелляционной инстанцией для суда по делам печати.<br />
В Приморье были восстановлены старые и ненавистные народу военно-полевые суды, по постановлению правительства учрежден институт судебных следователей при окружном суде. Судебные следователи имели свои участки и вели предварительное расследование преступлений под контролем прокуроров.<br />
Для надзора за законченностью деятельности государственных учреждений, органов юстиции, должностных лиц и т.п. при окружном суде и Владивостокской судебной палате были учреждены должности прокуроров. Все они назначались правительством по представлению управляющего ведомством юстиции.<br />
В указах Приамурского правительства неоднократно провозглашалось отделение суда от администрации. Но отделение это было непоследовательным. Местные суды находились под контролем правительственной администрации. Члены окружного суда, судебной палаты, прокуратуры назначались высшей администрацией из числа юристов, имеющих стаж работы в органах царской юстиции и правительств периода гражданской войны и интервенции в Сибири и на Дальнем Востоке.<br />
Карательный аппарат Приамурского государства был укомплектован кадрами, имеющими опыт работы в соответствующих органах царского правительства, Временного всероссийского правительства А. Керенского, а также А. Колчака и Г. Семенова.<br />
Репрессии в отношении противников режима и неблагонадежных стали лишь составной частью внутренней политики Приамурского государства, способом укрепления ее общественного и госу<br />
63<br />
дарственного строя. Власти и не скрывали, что они используют опыт репрессивных действии большевиков и семеновцев.<br />
Кампания политических репрессий началась в Приамурском государстве с уголовного преследования редакций оппозиционных газет "Народная воля", "Воля труда", "Вечер", которые признали существующий политический режим незаконным. Редакторы этих газет СИ. Николаев, М.К. Павловский были арестованы милицией и посажены в тюрьму.<br />
Вслед за этим началась "чистка" вооруженных сил. Накануне военного похода на г.Хабаровск 120 неблагонадежных офицеров были арестованы контрразведкой. Внесудебные репрессии обрушились на главных противников режима: коммунистов, социалистов, подпольщиков и сочувствующих им из мирного населения.<br />
Новая волна репрессий началась в августе 1922 г. В приказе Верховного правителя генерала М. Дитерихса от 20 августа 1922 г. говорилось, что в поселке Полтавском "захвачена группа сочувствующих коммунизму и занимавшихся преступной деятельностью"5. Все арестованные по этому делу с их семьями были высланы за пределы Приамурского государства.<br />
С целью насаждения "законности и правопорядка" людей тайно арестовывали и ликвидировали без суда и следствия6. Так, аресту и высылке подверглись члены рабочего стачкома г.Владивостока. При поездке по КВЖД в Маньчжурию они были уничтожены "неизвестными" лицaми■^oнтrшaзвegкд1^cpтiЖQTjaC■-правилась с руководителями профсоюзов Дальзавода и моряков ТУ-А. 1 ульоиновичем и Н.Р. Ьашидзе._ rta канонерскую"' лодку "МаньЧжур1 , превращенную в гшавучйизастенок, контрразведкой ^L,i'|lHlA'"rnnnn"T' 1,1 " П",,ПН'Р,ИУ|7-"^кий. И.В. ППИИГР" "и Иванов. Т If ГТпртнпттг Их обвинили в подготовке государственного переворота. Через месяц их изуродованныед^ла были выловлены в бухте Золотой Рог и опознаны родным|гГИо после этого, чтобы скрыть следы преступления, контрразведка предпочитала сжигать трупы арестованных в котлах "Маньчжура".<br />
К октябрю 1922 г. политические аресты, обыски и погромы в рабочих районах городов Приморья приобрели массовый характер. В концентрационном лагере на о. Русском содержались сотни<br />
64<br />
людей, обреченных на смерть от болезней, пыток и голода. Многие из них уничтожались при попытке к бегству. Воинские части принимали участие в карательных операциях против партизан и подпольщиков, подвергая репрессиям за связь с ними мирное население. Командующий армией генерал Г.А. Вержбицкий отдал приказ: пленных народоармейцев ДВР — коммунистов и бойцов интернациональных частей, взятых в плен, расстреливать на месте.<br />
Таким образом, опыт красного и белого террора и репрессий в 1918—1920 годах был широко использован при проведении карательной политики в Приамурском государстве.<br />
1 Сонин В.В. "Приамурское" буржуазное государственное образование ("черный буфер") и крах политики и практики контрреволюции в Приморье (май 1921 —октябрь 1922 г.). Владивосток, 1974. С. 27.<br />
2 // Вестник Временного Приамурского правительства. 1922. № 35. * // Вестник Временного Приамурского правительства. 1922. № 3.<br />
4 // Вестник Временного Приамурского правительства. 1921. № 6.<br />
5 Куцый В.Ю. Внутренняя контрреволюция в Приморье: 1920—1922 гг. Владивосток, 1994. С. 157-158.<br />
6 Там же.<br />
7 Ципкип Ю.Н. Белое движение на Дальнем Востоке (1920—1922 гг.).<br />
A.M. Б у яков Владивосток<br />
РЕПРЕССИИ СРЕДИ СОТРУДНИКОВ ОРГАНОВ НКВД ПРИМОРЬЯ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 30-х гг. XX в.<br />
Одной из недостаточно освещенных в современной исторической литературе является проблема массовых репрессий в самом аппарате органов НКВД СССР как в центре, так и на местах в 30-е гг. Некоторая часть авторов рассматривает ее как борьбу "неформальных групп" чекистов, связанных внутренними кланово-клиентальными отношениями, и борьбу между ними за главенство<br />
65<br />
и власть, развернувшуюся на фоне массовых политических репрессий в стране1. Но другие склоняются к иной точке зрения и считают, что репрессии в самом аппарате НКВД были инициированы лично И.В. Сталиным и ЦК ВКП(б)2. Данная точка зрения не лишена оснований, т.к. партийно-советская система сама организовала и проводила в жизнь курс на массовые политические репрессии в центре и на местах, используя для этого аппарат органов НКВД, и порождала в нем же после очередной смены руководства кадровые "чистки".<br />
Представляют определенный интерес не только организация и ход репрессий в центральном аппарате НКВД СССР, но и проблема репрессий среди сотрудников органов НКВД Приморья.<br />
В 30-е годы в Приморское областное управление (ПОУ) НКВД входило два самостоятельных управления — Управление государственной безопасности (УГБ) и Управление рабоче-крестьянской милиции (УРКМ). Во главе обоих стоял начальник ПОУ НКВД, который одновременно являлся начальником УГБ и особого отдела УГБ Тихоокеанского флота. Каждое из управлений имело в своем составе соответствующие отделы и отделения.<br />
Следует отметить, что кроме УРКМ в структуру ПОУ НКВД входили особые отделы ТОФ, отдельного корпуса железнодорожных войск, авиабригады. Они также размещались в здании областного управления.<br />
На территории современного Приморского края в те годы существовало два областных управления НКВД — Приморское и Уссурийское, что соответствовало тогда имеющемуся административно-территориальному делению. ПОУ НКВД в основном обслуживало территорию прибрежных районов.<br />
Сам ход и характер репрессий внутри ПОУ НКВД проходил на общем фоне массовых необоснованных политических репрессий в стране, что, естественно, накладывало на них определенный отпечаток. Наряду с "военным заговором" был сфальсифицирован "заговор в системе НКВД". На первом этапе убирали "заговорщиков", работавших с Г. Ягодой, на втором — с Н.И. Ежовым.<br />
66<br />
Волна репрессий обрушилась и на сотрудников Владивостокских отделений Дальлага и Севвостоклага НКВД СССР, расположенных в городе. Автор не ставил целью данного исследования рассмотреть вопрос о репрессиях среди них, а также и среди сотрудников управления милиции УНКВД Приморской области. Во внимание здесь не принимались и дела на репрессированных сотрудников госбезопасности и милиции Уссурийского областного управления НКВД3.<br />
Следует заметить, что репрессии коснулись в 1938-1940 гг. и тех сотрудников органов госбезопасности Приморья, которые допускали нарушения социалистической законности и применяли незаконные методы ведения следствия в 1937-1938 гг.<br />
В последних числах июля 1937 г. на смену Т.Д. Дерибасу был назначен новый начальник управления НКВД по Дальневосточному краю (ДВК), комиссар госбезопасности 3 ранга Г.С. Люш-ков. 9 августа он прибыл в Хабаровск с командой, взятой им из числа сотрудников Азовско-Черноморского управления, которым он руководил до этого. Первым шагом нового начальника была замена руководящего состава ключевых подразделений УГБ краевого управления и областных управлений. На все посты были поставлены прибывшие с ним сотрудники.<br />
Первой жертвой репрессий в Приморском областном управлении (ПОУ) НКВД стал его начальник — Яков Самойлович Визель. Визель имел обычную для того времени биографию. Родился в 1900 г. в Житомире. Имел незаконченное среднее образование. С 1917 по 1918 г. состоял в еврейской социал-демократической партии. В 1920 г. вступил в РКП(б). В органах ВЧК стал работать с августа 1919 г. В 1927 г. работал в органах ОГПУ в Харькове. С 1932 по 1937 г. был начальником ПОУ НКВД во Владивостоке. В августе 1937 г., после приезда Люшкова, был вызван в Хабаровск на совещание начальников областных управлений НКВД и там арестован. Следствие по делу Визеля было поручено сотруднику УНКВД по ДВК A.M. Малкевичу. Визель был на допросе у него только один раз. По показаниям Малкевича, Визель на допросе категорически отрицал какую бы то ни было контрреволюцион<br />
67<br />
ную деятельность и при этом заявил, что если от него требуют дать "липу", то он может это сделать.<br />
По одним данным, арест Визеля был еще ранее решен в Москве. Приказом НКВД СССР N 1117 от 4 июля 1937 г. он был освобожден от должности начальника областного управления с отзывом в распоряжение отдела кадров НКВД СССР. Во Владивостоке он якобы оставался до приезда вновь назначенного начальника управления и передачи ему дел. По другим сведениям, решение об аресте принадлежит лично Люшкову, который принял его па основании показаний арестованного, бывшего начальника УНКВД по ДВК Т.Д. Дерибаса. Дерибас был знаком с Визелем еще по работе на Украине (Визель длительное время проработал в органах ОГПУ в Харькове).<br />
Как показывают архивные материалы, Визель предполагал, что может быть подвергнут аресту, так как к этому времени в Хабаровске были арестованы руководители краевого управления НКВД Дерибас, Западный и Барминский. Поэтому в поездку в краевое управление он захватил с собой тщательно спрятанный яд. При аресте у Визеля изъяли портфель, в котором было полотенце, кусок туалетного мыла и две шоколадные конфеты. При осмотре мыла в нем было обнаружено тщательно заделанное отверстие. В полости мыла был обнаружен порошок, предположительно яд. В одной из конфет также был яд. По приказанию Люшкова отверстие вновь заделали. После того как Визель написал заявление о своей "предательской работе" на Украине и на Дальнем Востоке, ему в камеру передали полотенце и мыло с конфетами. 21 августа 1937 г. в камере внутренней тюрьмы УНКВД по ДВК, буквально через час после передачи, он отравился там сулемой, находившейся в тайнике в куске мыла. Но мгновенной смерти не последовало. Ему была оказана помощь, и он прожил еще несколько дней в тюремной больнице. Во время пребывания там Визель дал сотруднику УНКВД по ДВК Селиванову показания о целом ряде заговорщиков-чекистов, а через несколько дней умер. Точная дата смерти его неизвестна, но в послужном листе из архивного личного дела отмечено, что Визель "увольняется с 7 октября 1937 года вовсе со службы с исключением с учета в порядке статьи 38 п. "б" Положс<br />
68<br />
ния о прохождении службы на основании приказа начальника УНКВД по ДВК N 520 от 16 сентября 1937 года и приказа НКВД СССР N 1998 от 22 октября 1937 года". Вероятно, смерть Я.С. Ви-зсля наступила не позднее 16 сентября 1937 г. Люшков не препятствовал передаче обнаруженного яда и таким образом способствовал его самоубийству.<br />
29 августа 1937 г. во Владивосток прибыл новый начальник областного управления НКВД, капитан госбезопасности М.И. Диментман, назначенный на эту должность вместо арестованного в Хабаровске бывшего своего предшественника на этом посту — Я.С. Визеля. Вместе с ним прибыли сотрудники И.А. Лиходзеевский и У.П. Заброцкий. Посылая эту группу сюда, начальник управления НКВД по ДВК Г. Люшков дал указание: произвести аресты троцкистских заговорщиков и японских шпионов, вредителей, диверсантов и прочего социально опасного элемента. Прежде всего была дана установка произвести аресты среди сотрудников Приморского управления НКВД. Вот что показывал в ходе следствия Диментман: "Направляя в Приморье в качестве начальника управления, Люшков, инструктируя меня, остановился на двух основных моментах: первое, что следствием (показания Визеля и других работников НКВД) точно установлено, что Приморское областное управление засорено врагами, что Визель, выполняя указания дальневосточного право-троцкистского центра, направлял работу НКВД для сохранения заговорщицких кадров. Здесь же мне был дан список работников НКВД, по показаниям Визеля являвшихся заговорщиками. Для убедительности мне было показано собственноручное заявление Визеля... Из числа этих лиц Люшков приказал по приезде во Владивосток немедленно арестовать половину и направить отдельным вагоном в Хабаровск, в отношении же остальных было предложено проверить их практическую работу. Материалы проверки направить ему, после чего он даст дополнительные указания"4.<br />
В частности, в ночь с 30 на 31 августа были арестованы заместитель начальника управления Н.В. Кондратьев, М.Н. Юнуце-вич — секретарь Визеля, Б.Я. Новицкий — помощник начальника особого отдела УГБ по Тихоокеанскому флоту, В.Я. Шурупов — сек<br />
69<br />
ретарь парторганизации управления, он же начальник VI отдела и особого отдела железнодорожного корпуса, и его жена, Бобров — начальник особого отдела авиабригады5. На них уже в Хабаровске был ранее собран "компрометирующий" материал.<br />
После арестов Диментман никого к себе из начальников отделений не вызывал. Все указания от него стали поступать через оперативного секретаря И. Лиходзеевского. Последний по приказанию начальника управления организовал незамедлительную отправку первой партии арестованных чекистов в Хабаровск. В феврале 1938 г. они были там расстреляны.<br />
Всех арестованных обвинили в том, что они якобы являлись активными участниками "правотроцкистской организации", действовавшей в областном и краевом управлениях НКВД, и, используя служебное положение, прикрывали правотроцкистскис п белогвардейские кадры, в том числе и среди самих чекистов, занимались диверсионно-террористической деятельностью, сотрудничали с японской разведкой и готовились создать на Дальнем Востоке государство под протекторатом Японии. В ходе допросов от них были получены "признательные" показания.<br />
Вот что показала, к примеру, на одном из допросов в феврале 1938 г. Юнуцевич: "Правотроцкистская организация в Примобл-управлении НКВД основной своей задачей ставила сохранение от разоблачения и провала правотроцкистскую организацию, существовавшую и активно действовавшую в Приморской области и, особенно, в Красной Армии. Стремясь всячески ослабить борьбу с контрреволюцией, Визель и Кондратьев, с целью отвлечь внимание сотрудников от агентурно-оперативной работы и вызвать текучесть среди них, умышленно ухудшали материально-бытовое обслуживание сотрудников Облуправления НКВД, засоряли аппарат НКВД контрреволюционерами и чуждым элементом, культивировали пьянство и разложение среди сотрудников".<br />
По-разному реагировали чекисты на первые аресты в своей среде. Большинство недоумевали, появились растерянность, тревога. Были и такие, кто, опасаясь разделить судьбу своих недавних сослуживцев, "разоблаченных" как "враги народа" и арестованных,<br />
70<br />
стали писать доносы друг на друга в партком и руководству управления.<br />
"Диментман и Лиходзеевский толкнули аппарат на применение незаконных методов следствия — это избиение сотрудников не физически, — показывал бывший сотрудник ПОУ НКВД Мочалов на очной ставке с Лиходзеевским 1 сентября 1939 г., — морально, и насаждение в них недоверия друг к другу. Диментман и Лиходзеевский добились такого положения, когда сотрудники стали бояться друг друга и перестали даже разговаривать. Это было достигнуто путем заставления писать каждым друг о друге, что ему известно. Такая писанина друг на друга при одновременном сопровождении арестов сотрудников привела к панике... 3 управлении работники не так боялись Диментмана, как боялись Лиходзеевского... Помню такой факт. Лиходзеевский вызвал меня к себе в кабинет и заявил: "Ты должен написать заявление или рапорт об известных тебе врагах из числа работников управления. Ты понимаешь, что если не будешь писать, то значит не хочешь бороться с врагами". Точно такой же разговор он проводил с каждым вызываемым к себе сотрудником"6.<br />
23 сентября 1937 г. был арестован начальник 11-го отдела Н.В. Колобанов. Допросы вели Вернер и Заброцкий. Несмотря на насилие с их стороны, Колобанов длительное время не давал показаний. Практически одновременно с ним был арестован сотрудник УГБ И.В. Смирнов. Он также держался. На него надевали наручники и использовали другие незаконные методы следствия. Только 9 ноября он "дал" собственноручные показания на Колобанова, Зверева, Котельникова и других сотрудников управления как на участников правотроцкистской организации в НКВД. Не выдержав пыток, Смирнов покончил с собой в камере7. Чуть позже были арестованы не только руководители, но и рядовые сотрудники.<br />
Необходимо отметить, что ключевой фигурой в организации и проведении репрессий среди сотрудников УГБ являлся И. Лиходзеевский. Остановимся на нем несколько подробнее. Несмотря на незначительную должность начальника китайского отделения (только в течение трех месяцев он занимал должность начальника 3-го (коитрразведывательного) отдела областного управления), он<br />
71<br />
являлся неофициальным заместителем Димеитмаиа и осуществлял надзор за работой сотрудников, контролировал ход следствия над арестованными чекистами. Лиходзеевский лично принимал участие в их допросах, силой выбивая признания о якобы совершенных против советской власти преступлениях. Он же присутствовал на их расстреле.<br />
У него была обычная биография. Родился в 1906 г. в семье бедного белоруса. Работал чернорабочим, затем чертежником на предприятиях страны. Осенью 1928 г. призван на службу в погранвойска СССР. Занимал гам различные должности. В 1932 г. закончил с отличием Высшую пограничную школу ОГПУ в Москве и направлен по распоряжению полномочного представителя ОГПУ СССР по Дальневосточному краю в 62-й владивостокский погра-иотряд. Занимал там ряд руководящих должностей. В 1937 г. включен в следственную бригаду НКВД СССР на Дальнем Востоке. В августе был назначен в Приморское областное управление оперативным секретарем, где принимал активное участие в репрессиях чекистов, руководил так называемыми "китайскими операциями" и рядом других. В марте 1938 г. переведен из погранвойск в органы госбезопасности. В апреле назначен начальником третьего отдела управления. За время работы в Приморье использовал сам и требовал от подчиненных использования в отношении арестованных незаконных методов ведения следствия.<br />
В аппарате УГБ областного управления Лиходзеевским сразу же после его приезда во Владивосток стала постоянно культивироваться обстановка страха и репрессий среди сотрудников, вынуждавшая их избивать арестованных, фальсифицировать материалы допросов. На неугодных, отказывающихся выполнять его указания, Лиходзеевский составлял так называемый "альбом" — тетрадь, куда входили заявления, рапорты, справки, доносы, другие документы на сотрудников, подлежащих, по мере накопления "компроматериалов", аресту. Таких "альбомов" было составлено несколько в двух экземплярах. Все они одобрялись Диментманом и затем отправлялись в Хабаровск для утверждения. После чего Лиходзеевский производил аресты среди сотрудников облуправления. Начальник управления и его заместитель — Чугупов — однозпач<br />
72<br />
но считали, что Лиходзеевский делает очень нужное дело, разоблачая врагов среди чекистов. Все арестованные сотрудники УГБ числились за Лиходзеевским8.<br />
До конца 1937 г. были арестованы начальник 3-го (контрразведывательного) отдела (до этого начальник экономического отдела) Д.А. Варенберг, начальники отделений 3-го отдела К.К. Усик, Ф.Л. Маринчук, A.M. Чепкой, начальник Артемовско-го горотдела Г.П. Малышев, а также ряд других оперработников аппарата УГБ ПОУ НКВД. Всех указанных лиц также обвинили в том, что они состояли в контрреволюционной правотроцкистской организации, которую якобы создал и возглавлял в областном управлении НКВД Я.С. Визель. В ноябре 1937 г., опасаясь ареста, застрелился преемник Варенберга на посту начальника 3-го отдела УГБ М.М. Гриншпун.<br />
В результате грубого нарушения законности от большинства арестованных сотрудников, в том числе от Кондратьева и Варенберга, были получены признательные показания о том, что они будто бы состояли в указанной выше контрреволюционной организации и занимались вредительской деятельностью в оперативной работе. В своих "признательных" показаниях арестованные сотрудники называли как участников контрреволюционной организации многих других работников управления и других учреждений, с которыми им приходилось общаться по службе или в быту до ареста.<br />
Показательным является "дело" секретаря-машинистки 3-го отдела УГБ ПОУ НКВД Енафы Андреевны Воиновой. Она была арестована в октябре 1937 г. Постановление об избрании меры пресечения и предъявления ей обвинения писал лично Лиходзеевский. В обвинении говорилось, что Воинова, работая в органах НКВД, была "связана с врагами народа Смоллер, Варенбергом, Чепкой, скрывала о репрессировании ее мужа за шпионаж, поддерживала тесную связь с лицами, связанными с иностранцами, подрывала авторитет органов НКВД, проводила контрреволюционную агитацию, подрывала порученную ей оперработу"9.<br />
На самом же деле вся вина Воиновой, как выяснилось позже, заключалась в том, что она просто не понравилась Лиходзеевско<br />
73<br />
му и он поспешил занести ее фамилию в "альбом" на арест. Уже после ареста Воиновой и фабрикации ее "признательных" показаний Лиходзеевский по указанию Димептмана сфальсифицировал протокол допроса и подпись Воиновой под ним. В данном протоколе она "признавалась", что в террористической деятельности хотела отравить ядом, подмешенным в чай, Димептмана и других руководящих работников УНКВД Приморской области10. В архивно-уголовном деле Воиновой нет ни одного доказательства се вины.<br />
По настоянию Лиходзеевского Воинова была приговорена к расстрелу. 26 февраля 1938 г., согласно распоряжению начальника УНКВД по ДВК Г.Люшкова за N 25135 от того же числа, приговор был приведен в исполнение. Перед расстрелом Лиходзеевский приказал коменданту управления вывести подсудимую из внутренней тюрьмы через запасной выход во двор п зажать ей рот, чтобы она не смогла ничего рассказать кому-либо перед казнью о лживом обвинении в отравлении. Об этом он сам показал в ходе одного из допросов.<br />
К концу 1937 года волна арестов несколько спала. В тюрьме оказалось более 20 чекистов (точную цифру установить не представляется возможным из-за отсутствия полной информации).<br />
К арестованным применяли активные физические меры воздействия. Особую жестокость следователи проявляли при допросах бывших сотрудников госбезопасности, потому что считали их предателями. Такир, например, допросы вели: Краузе — Гохберг, Маринчука и Штамма — Мочалов, Колобаиова — Заброцкий, Баллода — Бугаев, Точилкина — Коцупало и т.д.11 Они вели беспрерывный допрос и избивали свои жертвы, а затем корректировали протоколы допросов, искажали в них смысл показаний, нередко дописывали в протоколы факты, о которых арестованные не говорили. В частности, Диментман дал указание не выпускать Штамма и Маринчука из кабинета до тех пор, пока не дадут показаний. И их не выпускали двое суток подряд. От арестованных чекистов необходимы были "изобличающие" показания о причастности их к правотроцкистской организации.<br />
74<br />
Физические методы воздействия на арестованных были практикой повседневной работы практически всех без исключения сотрудников УГБ НКВД. Так, на суде бывший сотрудник областного управления И.Н. Силаев показывал следующее: "25 ноября 1937 года я прибыл во Владивосток в Управление НКВД. Меня направили к начальнику отделения Федакову, и с первых дней я увидел кулачный бой. Работу органов НКВД я совершенно не знал. Первые 5 месяцев я не допрашивал арестованных, а только поддежу-ривал. Работал я у многих начальников. Меня все переводили из отделения в отделение. Мне говорили, что к арестованным нужно применять меры физического воздействия... Я применял меры физического воздействия по приказанию начальства"12.<br />
Приговоры над бывшими сотрудниками приводили в исполнение в одном из специально подготовленных для расстрелов помещений гаража во дворе областного управления. При исполнении приговора над ними присутствовали Диментман, Лиходзеевский. В ночь с 12 на 13 февраля 1938 г. была расстреляна группа из 11 бывших чекистов, среди которых оказались И.М. Афанасьев (бывший чекист, а на момент ареста сотрудник Севвостоклага), Л.Ф. Свиньипа, К.К. Усик, Е.Я. Штамм, A.M. Чепкой, Н.Н. Югай, П.П. Шарыгин, Ф.Л. Маринчук, Л.П. Енданов (Мао Шао Чен), А.А. Морозов, М.А. Краузе. Все они были казнены без суда и только на основании телеграфного распоряжения наркома внутренних дел Ежова N 268 от 2 февраля 1938 г., продублированного распоряжением начальника УНКВД по ДВК Люшкова № 1824 от 10 февраля 1938 г.13<br />
В этом же месяце в Хабаровске по постановлению выездной сессии Военной Коллегией Верховного Суда СССР во главе с див-военюристом Никитченко на основании сфальсифицированных обвинений, к примеру, были расстреляны 39 чекистов14.<br />
В марте 1938 г. 3-м отделом УНКВД по ДВК был арестован начальник иностранного отдела областного управления Л.В. Попов. На него в январе — феврале того же года были даны показания Кондратьевым, Варенбергом и Новицким. Все они показали, что Попов состоял в правотроцкистской шпионской организации в органах НКВД Дальнего Востока. Арестованный дал на себя<br />
75<br />
"изобличающие" показания, по в июне от них оказался, заявив, что они получены под физическим воздействием следователя Рысенко. Военный трибунал войск НКВД Хабаровского округа 2 декабря 1939 г. направил дело Попова на доследование.<br />
Одновременно с Поповым был арестован ПОУ НКВД Г.М. Возняковский, заместитель начальника особого отдела отдельного железнодорожного корпуса во Владивостоке. С 3 марта по 19 мая он просто просидел в камере тюрьмы, но с 19 по 28 мая был подвергнут интенсивным допросам. По указанию Мочалова следователь И. Хренов выбивал у него показания на других чекистов, по заранее составленному списку, как участников контрреволюционной организации. Возняковский под пытками дал "компромат" на начальника 11-го отдела Ф.Ф. Вернера, оперуполномоченного этого же отдела Смирнова, оперуполномоченного особого отдела ТОФ Алферова, а также на ряд других сотрудников особого отдела железнодорожного корпуса15. В показаниях они проходили как участники заговора в органах НКВД области.<br />
В это же практически время были подвергнуты аресту еще двое сотрудников управления — Е.Г. Карант и Балл од.<br />
7 мая был арестован сотрудник УГБ И.Н. Климов, а 9 мая — начальник 4-го отдела управления Е.А. Курбалов. 17 мая 1938 г. по указанию УНКВД по ДВК Лиходзеевским был арестован сотрудник иностранного отделения УГБ П.М. Альтшуллер. Его обвинили в шпионаже и участии в правотроцкистской организации, существовавшей в органах НКВД Дальнего Востока.<br />
Следователи торопились получить признания от обвиняемых, имея телеграфное указание УНКВД по ДВК об окончании к 15 мая 1938 г. всех следственных дел на арестованных в марте — мае чекистов16, но в отпущенный срок не укладывались. От арестованных добивались показаний об участии в заговоре других своих коллег.<br />
Для чего это было необходимо? Лиходзеевский составлял новый "альбом" справок на арест сотрудников госбезопасности для представления заместителю наркома внутренних дел СССР М. Фриновскому. Готовилась новая большая операция по чекистам областного управления. Планировалось арестовать 25 человек. В<br />
76<br />
конце июня 3 справки на сотрудников управления из "альбома" были отосланы на утверждение арестов в Хабаровск, среди них была справка на Мочалова.<br />
В июле 1938 г. на смену сбежавшему к японцам в Маньчжурию Г.С. Люшкову в Хабаровск на должность начальника УНКВД по ДВК был назначен майор госбезопасности Г.Ф. Горбач. В это же время в Москве также произошли кадровые назначения. В августе 1938 г. первым заместителем Ежова был назначен Л.П. Берия. Это назначение сыграло свою роль в очередной "чистке" чекистского аппарата и в ПОУ НКВД.<br />
В июле 1938 г. на Дальний Восток прибыл с бригадой заместитель наркома внутренних дел СССР, комкор М. Фриновский. Цель его визита сюда — решительная борьба с контрреволюционным, социально чуждым элементом в органах НКВД ДВК. Начался новый виток репрессий. 23 июля на оперативном совещании сотрудников УГБ и УРКМ ПОУ во Владивостоке комкор выразил недовольство работой аппарата облуправления по вскрытию агентур иностранных разведок в Приморской области, разоблачению троцкистских центров, при этом подчеркнув, что товарищ Сталин не знает, чей Владивосток: советский или нет. Кроме того он заявил: "Прежде всего ищите заговорщиков среди самих себя"17.<br />
На этом же совещании от руководства ПОУ НКВД был отстранен, а затем и арестован Диментман за недостаточную борьбу с врагами народа. Позже ему было предъявлено обвинение в участии в антисоветском заговоре, подрывной и шпионской работе в органах НКВД, в незаконных методах ведения следствия. В ходе следствия он свою принадлежность к антисоветской организации отрицал, однако признал себя виновным в проведении массовых необоснованных арестов граждан и фальсификации следственных дел18.<br />
Практически сразу же после взятия Диментмана последовали аресты и среди сотрудников УГБ управления, но несколько вразрез со списком, представленным Лиходзеевским. 25 июля были арестованы он сам и ряд других сотрудников. Лиходзеевского отправили для допросов в Хабаровск. Его арестовали как участника контрреволюционного заговора в областном управлении НКВД,<br />
77<br />
"ставившего своей целью предательство в оперативной работе и шпионаж в пользу одного из иностранных государств". Кроме того, в вину ему были поставлены избиение чекистов и партийно-советских работников, а также фальсификация следственных дел и незаконные методы ведения следствия19. В ходе допросов в Хабаровске и во Владивостоке на протяжении 1938—1940 гг., пока шло следствие, он испытал те же методы и средства физического воздействия, которые широко использовал на других.<br />
Необходимо отметить, что после ареста Лиходзсевского основная масса сотрудников Приморского областного управления вздохнула с большим облегчением. Новым начальником управления был назначен майор госбезопасности В.Ф. Дементьев. Он стал проводить работу по вскрытию заговора в органах НКВД области. Репрессии обрушились на тех, кто сам принимал активное участие в проведении репрессий. Не обошли они и самого Дементьева: вскоре он также был арестован как заговорщик.<br />
17 ноября 1938 г. было принято закрытое постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР "Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия", которое запрещало органам НКВД и прокуратуры производить какие-либо массовые операции по арестам и выселению граждан. С приходом к руководству НКВД СССР Л.П. Берия была создана видимость соблюдения законности в стране. Начался процесс пересмотра некоторых сфальсифицированных дел. Многие арестованные, дела па которых остались к тому времени незаконченными или же были сфальсифицированы, были освобождены, в том числе и чекисты. Среди немногих освобожденных за отсутствием состава преступления в 1939 г. оказались М.П. Альт-шуллер, Г.Я. Возняковский, И.Н. Климов, Л.В. Попов, Н.В. Колобанов.<br />
В отношении же тех, кто допускал массовые незаконные методы ведения следствия, нарушения соцзаконности, были приняты соответствующие меры: часть их была отдана под трибунал или суд, другая — уволена из органов НКВД. Расплата коснулась многих сотрудников, допустивших беззакония в 1937-1938 гг. Так, в июле 1940 г. были расстреляны Н.М. Мочалов и Е.П. Хренов. 4 октября 1940 г., на основании приговора военного трибунала<br />
78<br />
войск НКВД Приморского округа от 2-5 июля 1940 г., утвержденного распоряжением председателя Военной Коллегии Верховного Суда СССР армвоенюриста Ульриха, во Владивостоке был расстрелян И.А. Лиходзеевский. 27 марта 1940 г. военный трибунал войск НКВД СССР Приморского округа приговорил бывшего начальника 4-го отдела ПОУ НКВД, младшего лейтенанта госбезопасности К.И. Шеремета к 10 годам исправительно-трудовых лагерей. 2 ноября того же года такой же приговор получил начальник отделения 3-го отдела Н.Д. Дегтярев. В июне 1941 г. по приговору Военной Коллегии Верховного Суда СССР был расстрелян М.И. Диментман. Уволены из органов В.В. Абрамов, В.И. Белов и ряд других.<br />
Анализ архивно-уголовных дел на бывших сотрудников УГБ ПОУ НКВД, применявших незаконные методы ведения следствия, даст вполне определенную, правда, далеко не полную статистику. Гак, из более 70 человек, допускавших беззакония в 1937-1938 гг., было, например, расстреляно 5 человек, а различным наказаниям — срокам в исправительно-трудовых лагерях — подвергнуто около 30 человек, не считая уволенных за дискредитацию звания чекиста.<br />
Все репрессированные в 1937—1940 гг. чекисты происходили из рабочих или крестьянских семей, имели преимущественно низшее или за редким исключением среднее образование. Это были люди, чей средний возраст на момент ареста составлял от 30 до 37 лет. Срок работы их в органах госбезопасности колебался от 1 года до 10 и более лет.<br />
Все сотрудники УГБ ПОУ НКВД являлись либо членами ВКП(б), либо членами ВЛКСМ. После арестов все они исключались из рядов партии и комсомола как "враги народа". Это относится и к тем сотрудникам, которые допускали незаконные методы ведения следствия и были позже приговорены к расстрелу или осуждены к различным срокам наказания. По национальному составу это были преимущественно русские, украинцы и евреи.<br />
Если брать во внимание среднесписочную численность аппарата УГБ ПОУ НКВД и подведомственных ему городских и районных отделов, а также входящих в оперативное его подчинение<br />
79<br />
соответствующих армейских и флотских особых отделов, которая составляла на 1 января 1938 г. около 160 человек20, то выявляется следующая картина. В 1937-1939 гг. фактически было репрессировано 66 сотрудников госбезопасности, из них 35 — за проведение незаконных методов ведения следствия и фальсифицирование дел. В эти же годы аппарат УГБ ПОУ НКВД потерял в ходе репрессий половину своего оперативного состава. Кроме этого, почти каждый второй сотрудник использовал незаконные методы ведения следствия.<br />
Под влияние таких людей, как Диментман, Лиходзеевский, Мочалов, Хренов и ряда других, допускавших нарушения законности, попало немало честных чекистов. На наш взгляд, они руководствовались в своей работе не только указаниями своих начальников, основополагающими документами — директивами и указаниями НКВД СССР и УНКВД по ДВК, постановлениями ЦК ВКП(б), но и страхом перед пытками и боязнью самим быть арестованными. Были и такие, которыми двигало лишь желание выслужиться. Вот что писал в аппеляции в управление кадров ЦК ВКП(б) бывший начальник Ольгинского райотдела НКВД И.И. Гамзин, допускавший нарушения законности во время массовых репрессий: "Но спрашивается: в силах ли я был предотвратить напор уже внедренных ранее методов ведения следствия, когда каждый работник руководствовался общей ситуацией рассматривать в каждом арестованном, по большим и малым материалам, врага народа и когда каждый работник имел общую установку — с арестованными врагами разговаривать по-вражески, тем более, когда за послабление к внедренным уже методам ведения следствия рассматривали как примеренца к врагам народа, а по отношению себя — я имел на этот счет уже предупреждение от Дементьева в 1938 году, который меня в прямой форме обвинил во вражеской деятельности в связи со слабым ходом следствия и связях с врагами народа"21.<br />
На основании анализа документов и архивно-уголовных дел на репрессированных чекистов можно выделить следующую хронологию в проведении репрессий среди оперативного и вспомогательного состава УГБ УНКВД в Приморье:<br />
80<br />
— август 1937 г. - май 1938 г. — репрессиям подвергаются сотрудники аппарата, пришедшие в органы ОГПУ-НКВД в 20-е — первую половину 30-х гг.;<br />
— июль 1938 г. - апрель 1939 г. — "за перегибы" террора против населения репрессируются чекисты, допустившие это, и после идет дальнейшая чистка, по указанию Берия, кадров Ежова.<br />
Сводных общих официальных данных о количестве сотрудников госбезопасности, репрессированных в указанные периоды, нет. Поэтому привести точные, выверенные цифры не представляется возможным из-за разрозненности и отрывочности имеющейся информации.<br />
Массовые незаконные репрессии второй половины 30-х годов привели к ослаблению контрразведывательной и разведывательной деятельности ПОУ НКВД.<br />
В середине 50-х годов начался процесс реабилитации незаконно репрессированных в 30-е гг. сотрудников госбезопасности Приморья. Произведенным в 1955-1957 гг. дополнительным расследованием по архивно-уголовным делам Усика, Шарыгина, Штамм, Новицкого, Варенберга, Кондратьева и других установлено, что в действительности никакой контрреволюционной организации в Приморском областном управлении НКВД не было, а все арестованные по обвинению в принадлежности к этой организации лица являлись опытными оперработниками и ничего контрреволюционного в своей служебной деятельности не совершали. Эти лица на следствии под воздействием физических мер дали иа себя и на других заведомо ложные показания и таким образом оговорили себя и своих товарищей. Все они посмертно были реабилитированы.<br />
1 Папчинский А.А. Репрессии в органах НКВД в середине 30-х годов // Политический сыск в России: история и современность. СПб., 1997. С.284.<br />
2 Бобренев В.А., Рязанцев В.Б. Палачи и жертвы. - М.: Воениздат, 1993; Реабилитация. Политические процессы 30-50-х годов. М., 1991.<br />
3 Автор выражает признательность сотрудникам ОРАФ УФСБ РФ по Приморскому краю за предоставленные для данной публикации материалы из архивно-уголовных дел и информацию о репрессиях среди чекистов Приморья в 30-е гг.<br />
81<br />
4 Архив УФСБ РФ по Приморскому краю. Архивно-уголовное дело по обвинению Мочалова М.И. Т. II. Л. 233-234.<br />
5 Архив УФСБ РФ по Приморскому краю. Архивно-уголовное дело по обвинению Лиходзеевского И.А. Т. II. Л. 199.<br />
6 Там же. Т. II. Л. 6.<br />
7 Архив УФСБ РФ по Приморскому краю. Архивно-уголовное дело по обвинению Вернера Ф.Ф. Т. 1. Л. 154.<br />
8 Архив УФСБ РФ по Приморскому краю. Архивно-уголовное дело по обвинению Лиходзеевского И.А. Т. Н. Л. 226.<br />
9 Архив УФСБ РФ по Приморскому краю. Архивно-уголовное дело по обвинению Воиновой Е.А. Л. 1.<br />
10 Архив УФСБ по Приморскому краю. Архивно-уголовное дело по обвинению Лиходзеевского И.А. Т. 1.Л. 51, Т.П. Л. 95.<br />
"Там же. Т. II. Л. 14.<br />
12 Архив УФСБ РФ по Приморскому краю. Архивно-уголовное дело по обвинению Вишневского В.Н. Т. I. Л. 4.<br />
13 Архив УФСБ РФ но Приморскому краю. Архивно-уголовное дело но обвинению Лиходзеевского И.А. Т. IV. Л. 11.<br />
14 Николаев С. Выстрелы в спину // Дальний Восток. 1991. N 3. С. 134.<br />
15 Архив УФСБ РФ по Приморскому краю. Архивно-уголовное дело по обвинению Лиходзеевского И.А. Т. IV. Л. 384.<br />
^ Там же. Т. II. Л. 211.<br />
17 Там же. Л. 120.<br />
18 Архив УФСБ РФ по Омской области. Архивно-уголовное дело по обвинению Диментмана М.И. Т. II. Л. 190.<br />
19 Архив УФСБ по Приморскому краю. Архивно-уголовное дело по обвинению Лиходзеевского И.А. Т. I. Л. 3-4.<br />
20 Количество подсчитано автором на основании архивных материалов УФСБ РФ по Приморскому краю.<br />
21 Архив УФСБ РФ по Приморскому краю. Архивно-уголовное дело по обвинению Гамзина И.И. Т. III. Л. 18.<br />
82<br />
В. Г. Макаренко, к. и. н.<br />
Владивосток<br />
ПРИМЕНЕНИЕ НЕЗАКОННЫХ МЕТОДОВ ВЕДЕНИЯ СЛЕДСТВИЯ ОРГАНАМИ НКВД В ПРИМОРСКОЙ ОБЛАСТИ В 30-е гг.<br />
Исторический опыт России с древнейших времен до наших дней убедительно свидетельствует о том, что насилие являлось одним из основных средств для проведения государственных рефорхМ в целях укрепления государственной мощи страны. Считалось, что террор и репрессии — наиболее эффективный инструмент для достижения поставленных глобальных целей. Так, А.И. Герцен отмечал: "Террор (90-х годов XIX в. — Авт.) имел в себе наивную чистоту неведения, безусловную веру в работу и успех"1.<br />
В годы первой русской революции В.И. Ленин считал, что "великие вопросы в жизни народов решаются только силой"2шв1Ис-пользование чрезвычайных методов борьбы с классовыми врагами" высоко ^OIJj^ революционною над мсны^<br />
Практически все лидеры большевиков полагали, что во имя строительства нового социалистического общества необходимо огранидеш^^^ не только для эксплуа^аторовГ*^^<br />
"н^ себя, ^^^^ЩШ1^ Щ<br />
отвергали репресейй'калс средство преобразования^cTjpajbibr.45<Так, уШ'С*Т922'г'. в России широко" стала применяться ссылка как административная мера борьбы с инакомыслящими5.<br />
В январе 1924 г. началось срастание функций партийных и государственных органов, складывание союза центральных органов партии с ОГПУ6.<br />
Постепенно И.В. Сталин начал превращать партию в своеобразную касту — "орден меченосцев", а ОГПУ (с 1934 г. — НКВД) — в ударный отряд этого ордена7.<br />
83<br />
Неограниченные полномочия органов ОГПУ-НКВД стремились подкрепить теоретически на государственном и партийном уровнях. Так, в 1927 г. Н.В. Крыленко, разрабатывая проект нового Уголовного кодекса РСФСР, фактически повторил идеи правосудия, характерные для периода военного коммунизма: право и государство — это орудия насилия в руках господствующего класса; новый кодекс должен дать в руки партии и органов государственной власти реальную возможность управлять судами как органами репрессий; все, что мешает быстроте репрессий, должно быть устранено (защита, прения сторон, кассационный принцип и т.п.); предлагал судам усилить репрессивные меры за те или иные виды преступлений; контрреволюционные преступления объявил деяниями, которые сознательно и объективно подрывают социалистическое строительство (подчеркнуто мною. — Авт.). Официально эти идеи Н.В. Крыленко не были приняты, по были реализованы в практике чрезвычайного законодательства, внесудебных органов и органов юстиции8, тем более что внесудебный порядок рассмотрения некоторых дел практически применялся в СССР с 1926 г.9<br />
Несколько позже А.Я. Вышинским была разработана и получила поддержку властных структур теория признания обвиняемых как "царицы доказательств". Это значительно упростило ведение следственного процесса — достаточно добиться признания подследственного, и не требуется вещественных доказательств и т.п.; тем самым отвергался принцип презумпции невиновности, открывался путь к злоупотреблениям и чрезвычайщине. Так, в 1928 г. во время хлебного кризиса в стране и проведения принудительных хлебозаготовок в Сибири Сталиным были применены "чрезвычайные меры" как единственно эффективный и оправданный метод, который с большим трудом после многодневных дискуссий был принят в ЦК ВКП(б).<br />
В это же время Сталиным была высказана мысль об усилении классовой борьбы в ходе социалистического строительства в стране. Объективных предпосылок для выдвижения данного тезиса не было, однако он являлся своеобразным сигналом к созданию подобной ситуации (подчеркнуто мною. — Авт.). Тогда же, в конце<br />
84<br />
20-х годов, фактически получило путевку в жизнь высказывание Сталина о правомерности применения мер физического воздействия к "врагам социализма".<br />
В конце 20-х — начале 30-х годов при проведении коллективизации и раскулачивания наряду с внеэкономическими методами принуждения властями применялись "чрезвычайные меры" в самом широком смысле этого слова и методы физического воздействия, освященные на самом высоком партийно-государственном уровне...<br />
"Я видел такое, чего нельзя забыть до смерти...", — писал М.А. Шолохов И.В. Сталину в апреле 1933 г., наблюдая ход хлебозаготовок в станице Вешенской. При невыполнении контрольных цифр сдачи хлеба или уплаты налога семьи колхозников или единоличников зимой выселялись из дома, пускать их погреться односельчанам запрещалось; распродавали имущество, порой за бесценок; избивали", сажали в "холодную"; обливали ноги и одежду керосином и поджигали ("Где яма с зерном? Опять подожгу..."); человека до половины зарывали в яму и продолжали допрос; садили па раскаленную лежанку, обливали водой и выводили на мороз; заставляли пить в больших количествах воду, смешанную с салом; имитировали расстрел; ставили на колени; женщин понуждали к сожительству; ставили босыми ногами на раскаленную плиту; выводили босых на мороз... "...Технические средства применялись богатые, — писал Шолохов, — и с большим изощрением... Примеры можно продолжать бесконечно... И это узаконенный метод хлебозаготовок..." Установки на применение этих мер исполнители получали от уполномоченных крайкома ВКП(б)10.<br />
С конца 20-х годов все чаще ответом правительства на нарастающие экономические проблемы в стране становились аресты, ссылки, развивались шпионаж и политический сыск11.<br />
В 1930 г. началось существенное расширение лагерей, от которых государство получало значительную выгоду: при минимальных затратах заключенные валили лес, добывали золото, руду, строили дороги12. К 1935 г. сектор принудительного труда в СССР охватывал 2 млн чел., т.е. достигал численности трудоспособного населения средней европейской страны13. Таким образом вопло<br />
85<br />
щался в жизнь тезис В.И. Ленина "Коммунизм мы должны строить руками врагов"14.<br />
Усиление репрессий в стране началось после убийства в Ленинграде секретаря ЦК ВКП(б) СМ. Кирова 1 декабря 1934 г.<br />
После завершения работы февральско-мартовского Пленума ЦК ВКП(б) 1937 г., на котором выступил И.В. Сталин с требованиями повышения бдительности, необходимости разоблачения вредителей и других двурушников, в стране активизировалась борьба с "врагами народа". В газетах появились материалы о разоблаченных контрреволюционных, шпионских и вредительских организациях, признательные показания "врагов".<br />
Как предполагал арестованный и приговоренный к смертной казни Н.И. Бухарин, у партии "...есть смелая политическая идея генеральной чистки" в связи с предвоенным временем. Эта чистка захватывает виновных, подозрительных и потенциальных подозрительных. "Я сам помогаю лишаться ряда людей.., т.е. делаю заведомое зло! Тогда это ничем не оправдано"15.<br />
К 1937 г. численность арестованных и осужденных стала показателем хорошей работы органов НКВД16.<br />
Неофициальным принципом их деятельности стало не выявление истины, а получение признательных показаний любой ценой, тем более что сверху спускались контрольные цифры предполагаемых "врагов народа", которых необходимо обезвредить. Согласно совершенно секретных директив ЦК ВКП(б) во второй половине 30-х годов, целый ряд категорий советских граждан подле-жал уничтожению (выделено мною. — Авт.)17. Органы НКВД стремились не только выполнить контрольные цифры (план) репрессий, но и перевыполнить их, используя всевозможные методы ведения следственных дел.<br />
"Применение физических методов воздействия при допросах заключенных началось при Ежове, который лично подавал пример следователям. Узаконилось это и широко стало применяться при Берии...", — рассказывал в 1957 г. бывший зам. начальника Лефортовской тюрьмы Харьковец18.<br />
Для ложного самооговора арестованных и необоснованного обвинения других лиц следственными органами НКВД широко<br />
86<br />
использовались истязания... "Истязания — основная причина, почему заключенные давали ложные (признательные. — Авт.) показания", — отмечал зам. наркома НКВД Фриновский, арестованный в 1939 г."<br />
О том, что арестованных избивают в застенках НКВД, знали высшие партийные инстанции в лице В.М. Молотова, К.Е. Ворошилова, представляется, что и Сталина, однако не предпринималось никаких мер для предотвращения этого20.<br />
Централизованно регулировалась и направленность репрессий. Так, в 1938 г. Н.И. Ежов дал прямые директивы начальнику УНКВД Московской области Радзивилевскому о необходимости раскрытия антисоветского подполья среди латышей, отметив при этом, что "не надо стесняться отсутствием конкретных материалов, а следует наметить несколько латышей из числа членов ВКП(б) и выбить (выделено мною. — Авт.) из них необходимые показания.... С этой публикой не церемоньтесь, их дела будут рассматриваться альбомным порядком. Надо доказать (выделено мною. — Авт.), что латыши, поляки и другие, состоящие в ВКП(б), — шпионы и диверсанты". В результате все показания об антисоветской деятельности "националистов" были получены путем истязаний, широко применявшихся как в центральном, так и в периферийном аппаратах НКВД21.<br />
Аналогичная следственная практика органов НКВД применялась и на Дальнем Востоке. Так, установка о необходимости "раскручивания" дела о "Пятой колонне" была получена следова-гелямот зам. начальника УНКВД по ДВК майора „Кагана: ,"Во Владиво^оке дШбкна быть "Пятая колонна!". Незамедлительно приступив к выполнению приказа, следователь Мочалов только за одну ночь получил необходимые показания на допросах начальника уголовного розыска Земцовского и советских граждан, прибывших с Китайско-Восточной железной дороги и арестованных по подозрению в шпионаже.<br />
Начальник 3-го отделения Приморского областного управле- / ния НКВД И.А. Лиходзеевский признавался в 1939 г., буд^щ* сам арестованным: "...китайскую проститутку и наркоманк/'ОКук4я , допрашивал под наркозом, давал ей во время допроса оТттгГ.ТВ<br />
87<br />
итоге ею были подписаны протоколы о наличии во Владивостоке заговорщицкой организации "Пятая колонна". Полученные таким методом материалы стали основанием для арестов и расстрелов некоторых рабочих и китайцев-огородников".<br />
В ряде случаев следователи Приморского областного НКВД получали директивы от руководства о "нужном" в данный момент направлении разработки следственных дел. Так, с прибытием в СССР "кэвэжэдинцев" рекомендовалось больше разрабатывать дел о "Пятой колонне" и шпионаже, а показания "троцкистов" не фиксировать. Не выдерживая физических методов воздействия, которые активно применяли на допросах следственные работдаки §Й8ШШМйШШ^ Мочалов, Виленский, Даренбщ,«Ли-<br />
ходзеевский, Хренов, многие подследственные оговаривали себя и других, совершенно невинных людей.<br />
За каждым следователем НКВД были закреплены определенные отрасли народного хозяйства, которые ему было предписано курировать на предмет выявления потенциальных врагов народа. Так, следователь Приморского областного УНКВД Виленский, занимавшийся разработкой дел по заговорам в рыбной промышленности и госторговле, раскрыл "шпионскую организацию торговых работников", применяя активные методы допроса к председателю закрытого кооператива НКВД Мышлеиникову, завмагазипами Дешенкову, Силкину, экономисту Григорьеву, завстоловой Белкину, председателю торгово-производственной конторы Черкасову. В это же время начальник 3-го отделения Лиходзеевский требовал от Виленского шире развернуть следственное дело по "Рыбе", постоянно спрашивая: "Почему нет репрессий в отношении руководящего состава?". И хотя материалов для ареста "рыбников" было явно недостаточно, в некоторых случаях они вообще отсутствовали или проходили по показаниям одного подследственного, Лиходзеевский требовал ареста других. Вследствие такого давления Виленским оперативно были организованы передопросы ранее арестованных "рыбников". В результате были сфабрикованы показания на земестителя начальника Главрыбы Серебрякова, его заместителя Захарова; не выдержав методов допроса, "заговорщик" Лапшин оговорил начальника производственного<br />
88<br />
треста "Рыбак" Пушкина и группу коммунистов и комсомольцев из состава администрации треста.<br />
Проведенные на основании выбитых показаний аресты сорвали выполнение плана рыбной путины 1938 г. Многочисленные аресты работников рыбной промышленности привели к тому, что специалисты стали отказываться от назначения на Дальний Восток, а уже работающие в регионе — срочно уезжать.<br />
В 1937—1938 гг. репрессии охватили почти все производственные структуры народнохозяйственного комплекса Дальнего Востока. Так, летом 1938 г. из-за отсутствия фильтрующих глин в системе водопровода в г. Хабаровске вспыхнула холера. Согласно полученных свыше указаний в Хабаровск был передан весь запас глин с Седанкинского водохранилища, однако его директор Каба-ев был арестован органами НКВД по обвинению во вредительстве и подготовке диверсии на случай войны.<br />
Жестокие следственные методы применялись к представителям "желтой опасности" — корейцам и китайцам. Так, не выдержав методов следствия, в период с октября 1937 г. по июнь 1938 г., в бытность Лиходзеевского начальником "китайского" отделения, на допросах погибли 133 китайца, подозреваемых в шпионаже.<br />
Наиболее распространенными методами следственных органов НКВД для получения нужных показаний были избиения, применение наручников, многодневная "стойка" на допросах (до 20 суток), так называемый "конвейер"; вымораживание подследственного (зимой держали несколько суток в легкой одежде в неотапливаемом помещении при открытом окне) и другие.<br />
В декабре 1937 г. по указанию, естественно, негласному, на-* чальника Дшшш^тдкекого управления НКВД капитана госбезо-ш пасности Диметмана под руководством начальника 3-го отделения Лиходзеевского при участии следователей Хренова и Бугаева в здании управления на третьем этаже была организована специальная комната для проведения допросов с использованием "активных методов"; следователи цинично называли ее "комнатой отдыха". К "активным методам" относились пытки электрическим током, нагревание подследственных лампами большого накала, подвешивание на наручниках и вниз головой, насильственное вли<br />
89<br />
вание мыльной воды, изощренные избиения, умышленные переломы костей. Для приглушения криков и стонов на подследственных надевали противогаз. Применялись и инсценировки расстрелов, содержание в "потайнике" — тесной комнате без дневного света и вентиляции (до 80 дней).<br />
В марте 1938 г. во внутренней тюрьме ПО УНКВД производились допросы подследственных после вынесения им приговоров.<br />
Государственный террор не миновал и сельское население. В 1937—1938 гг. в селах Дальнего Востока производились массовые аресты крестьян, имевших неосторожность высказывать публично недовольство по поводу раскулачивания, практики колхозного и советского строительства, государственных займов и налогов и т.п.<br />
Для ареста достаточно было одного-двух донесений секретных сотрудников — осведомителей НКВД, или заявлении охваченных страхом граждан о политической неблагонадежности того или иного колхозника или единоличника.<br />
В ход шли и материалы партийных архивов, собраний о колебаниях членов ВКП(б) при проведении генеральной линии партии.<br />
Нередко следственные бригады НКВД прибывали в села с заранее заготовленными списками на арест конкретных крестьян, ордерами на производство у них обыска и даже политическими характеристиками, составленными на основе агентурных данных, принуждая председателей сельских советов и приглашенных "свидетелей" подписывать компрометирующие невиновных людей данные. Полученные таким образом документы становились впоследствии обвинительными материалами.<br />
Зачастую основным поводом для арестов крестьян было их имущественное положение до октябрьского переворота: количество обрабатываемой земли, наличие домов, амбаров, мельниц, магазинов, крупного сельхозинвентаря, лошадей, коров, свиней; усугубляющими вину обстоятельствами являлись использование наемного труда, постоянного или сезонного, сдача земли в аренду корейскому населению, занятия контрабандой (при открытой до 1925 г. границе и отсутствии товаров в сельских магазинах).<br />
90</div>
knigipoistcccphttp://www.blogger.com/profile/02111730535970677173noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-298706430882789444.post-19294389371893015652014-06-01T08:28:00.002-07:002014-06-01T08:28:49.014-07:004 Политические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 1920-1950-е годы<div dir="ltr" style="text-align: left;" trbidi="on">
<div>
Архивные материалы, выявленные в УФСБ по Приморскому краю, свидетельствуют, что в 30-е годы в с.Жариково Гродеков-ского района были арестованы органами НКВД многие добросовестные, трудолюбивые хлеборобы, многодетные крестьяне — Лутченко Иван Парамонович, Лутченко Андрей Парамонович, Скороход Петр Фомич, Акуленко Степан, Макаренко Гавриил Михайлович, Макаренко Григорий Алексеевич, Макаренко Антон Алексеевич, Шакалов Антон Спиридонович, Герман Константин Порфирьевич, Глинский Яков Тимофеевич (19 лет был в заключении в Магаданской области, в начале 60-х добился реабилитации), Чеботарь Кузьма Иванович, Домра Борис Захарович, Однорог Антон, Король Захарий, Ротозей Михаил Аристархович, Губабен-ко Автоном, Животовский Тарас, Животовский Михаил Тарасович, Животовский Петр, Ткач Григорий, Столбун Михаил Яковлевич, Столбуи Марк, братья Перегони, Григорий и Николай, Перегони Владимир Харлампиевич, Примак Евдокия, Храпатый Владимир Иванович, Пелех Константин, Зинченко Владимир, Зинченко Антон Владимирович, Куприенко Дмитрий Васильевич, Глатков Николай Иванович, Скороход Григорий, Дробянко Павел, Глушаков Алексей Архипович, Миланич Михаил Васильевич. Другие жители села из первых переселенцев начала 80-х годов XIX века были подвергнуты административному выселению как социально чуждый, социально опасный элемент, проживающий в пограничной полосе.</div>
<div>
Значительная часть арестованных жителей села была расстреляна как враждебно настроенные против советской власти, другие приговорены к длительным срокам заключения в исправительно-трудовых лагерях, где погибли от непосильного труда, голода и холода. Ныне все они реабилитированы за отсутствием состава преступления.</div>
<div>
В результате массовых политических репрессий обезлюдели села, снизились производственные показатели, у людей исчезли стимулы к добросовестному, качественному труду на земле. Стихийное сопротивление крестьян и их самих в 30-е годы добили экономически (твердыми заданиями по сельхоззаготовкам), политически и административно (высылки, аресты, расстрелы). Однако</div>
<div>
91</div>
<div>
в партийной терминологии это было обозначено па "становление морально-политического единства советского общества", которым теперь, после установления атмосферы страха в стране, легко стало управлять.</div>
<div>
Анализ следственных дел репрессированных свидетельствует о массовых нарушениях уголовно-процессуального законодательства в 30-е годы при рассмотрении преступлений арестованных: обвинительные заключения основывались, как правило, на вынужденных, неконкретных показаниях запуганных "свидетелей"; вещественные доказательства в большинстве случаев отсутствовали; многие арестованные виновными себя категорически не признавали (это не принималось в НКВД во внимание — "не хотят разоружаться!"); протоколы допросов ряда обвиняемых нередко были написаны одними и теми же фразами, а различные документы дел — одним и тем же почерком, т.е. с пе тггикни л ягщп к тм к-л была поставлена на "поток"; в ряде cMV4neBfi|eceiift^RHiiyiini-)ecrnBMiiiihi\-придумывалн сами следователи; многие были арестованы без санкции прокурора; постановления о привлечении их в качестве обвиняемых не выносились; вменяемые им в вину преступления юридически не квалифицировались; очных ставок арестованных и "свидетелей" обвинения не производилось; обвиняемые с материалами своих дел не знакомились; те или иные признания своей вины многими арестованными были даны под принуждением или с применением физических методов воздействия и т.п. Однако все эти нарушения не являлись препятствием для внесудебных органов — печально известных "TpoeK'L-^araa вйнесения массовых смертных приговоров и заключения и 1|£прчши«льно-трудовые лагеря совершенно невинных людей по многоаспектной 58-й статье.</div>
<div>
Таким образом, на наш взгляд, репрессивная политика 30-х годов была спланирована ВКП(б) и проведена в кратчайшие сроки жесточайшим образом органами НКВД в_ целях подаадащя потец-циальных врагов советскою и колхозного строя, создания контингента дешевой рабочей силы (лагеря), организации атмосферы страха в обществе для эффективного обеспечения управленческих решений властных структур, укрепления и господстаа^единой ком-</div>
<div>
92</div>
<div>
i</div>
<div>
| Герцен А.И. Журналисты и террористы. Соч. М., J959. Т. XVI. С. 222.</div>
<div>
2 Ленин В.И. ПСС.Т. П. С. 123.</div>
<div>
3 Троцкий Л.Д. Коммунистическая оппозиция в СССР. 1923-1927. Вермонт, 1988. Т. 4. С. 220.</div>
<div>
4 Туточкина Ю.Т. Апелляция Троцкого в высшую инстанцию (Заявление VI Конгрессу Коминтерна // Отечественные архивы. 1993. № J. С. 73-75.</div>
<div>
5 Там же. С. 87.</div>
<div>
ь Павлова И.В. Загадки внутрипартийной борьбы (1923-1929) // Советская история. Проблемы и уроки. - Новосибирск, 1992. С. 94.</div>
<div>
7 Игрицкий Ю.И. Снова о тоталитаризме // Отечественная история. 1993. Mb 1. С. 13.</div>
<div>
к Сокольский О. Два лика правосудия //Диалог. 1993. № 1. С. 61-63, 9 // Родина. 1994. № 2. С. 35. 1(>// Родина. 1992. № 11-12. С. 55-57. Загадка русского сфинкса // Родина. 1992. № 11-12. С. 61.</div>
<div>
12 Сысоев Н.Г. Практик марксизма // Военно-исторический журнал. 1993. №2. С. 85.</div>
<div>
13 Игрицкий Ю.И. Указ. соч. С. 14.</div>
<div>
14 Цит. по: Бухарин Н.И. Избранные произведения. М., 1987. С. 378.</div>
<div>
5 Личный архив Сталина // Родина. 1993. № 2. С 52.</div>
<div>
6 Неизвестная Россия. XX век. - М., 1992. С. 113. 7//Родина. 1994. №2. С 41.</div>
<div>
н О масштабах репрессий в Красной Армии // Военно-исторический журнал. 1993. № 3. С. 74. 9 Там же. С. 75.</div>
<div>
20 Там же. С. 76.</div>
<div>
21 Там же. С. 76.</div>
<div>
93</div>
<div>
^мистической цдеологии^а в целом —дця.укреадения экономического могущества СССР в предвоенный.период.</div>
<div>
Следственная практика органов НКВД в 30-е годы являлась ■эффективным инструментом для решения отмеченной выше глобальной задачи, а прямые ее исполнители — следователи "органов" — "винтиками" тоталитарного государства.</div>
<div>
В. В. Сонин, д.ю.н., профессор Владивосток</div>
<div>
ПОЛИТИЧЕСКИЙ ПОРТРЕТ ПРОФЕССОРА И. В. УСТРЯЛОВА, РЕПРЕССИРОВАННОГО В СССР ( 1937 г.)</div>
<div>
60 лет тому назад в СССР был арестован и репрессирован профессор Николай Васильевич Устрялов (1890—1937) — философ, политолог, юрист, публицист, в лице которого еще В.И. Ленин в первые годы советской власти разглядел опасного врага народа1. Но он не сразу стал жертвой "красного" террора, и на то были свои причины. С 1920 по 1935 годы Н.В. Устрялов находился в эмиграции. В течение данного времени он постоянно проживал на территории полосы отчуждения КВЖД (Северо-Восточный Китай, г. Харбин). В 1925 г. Н.В. Устрялов принял гражданство СССР и являлся советским служащим КВЖД. Профессор Н.В. Устрялов был нужен рабоче-крестьянской власти РСФСР как крупный "спец" и лидер сменовеховского движения среди российской эмиграции, деятельность его находилась под постоянным советским контролем. Им лично интересовался И.В. Сталин2. В отчетном докладе XIV съезду РКП(б) И.В. Сталин особо отметил "хорошую" службу Н.В. Устрялова на трпм^ппртоЗ ijf.pt»t ^гут _ДР^ fQ1i г) ""^пр рт^года КВЖД в собственность [У^чша^У-™ _ советские железнодорожники вернулись на годину. Многие из них продолжали заниматься "железнодорожным делом", но уже в системе ГУЛА Га4. Профессору Н В Устрялову предоставили воз-^ ^шжнод^читать лекции по экономической географии в Москов-скомиституте инженеров транспорта. Однако в 1937 г. он был аре-стов^иГТжВДГ Ему инкриминировалась антисоветская деятель.-ность: в годы гражданской войны Н.В. Устрялов являлся предеедн-* гелем Восточного отдела партии кадетов, руководителем бюро печати в правительстве адмирала А.В. Колчака5.</div>
<div>
Будучи политологом и учёШМ-ЛНИЛишком, Н.В. Устрялов безусловно понимал, что даже по истечении времени власть СССР</div>
<div>
94</div>
<div>
не предала забвению его политическую деятельность в годы гражданской войны в Сибири и на Дальнем Востоке России, а также его противоречивую сменовеховскую идейно-политическую позицию в эмиграции, которую так поддерживали и которой одновременно так опасались В.И. Ленин и И.В. Сталин.</div>
<div>
Большевистские лидеры многое знали о жизненном пути Н.В. Устрялова, о его политической и научно-публицистической деятельности.</div>
<div>
Еще до революции он закончил юридический факультет Московского университета, слушал лекции в Сорбонне и Магдебурге. Успешно защитил кандидатскую, а затем и докторскую диссертации по философии права. В 1916—1918 гг. он приват-доцент Московского и Пермского университетов, в 1920 году профессор Н.В. Устрялов — декан Харбинского эмигрантского экономико-правового факультета, в 1921 г. — читал курс лекций по теории и философии права в Государственном Дальневосточном университете, в 1922—1935 гг. — профессор Харбинского экономико-правового факультета и заведующий учебным отделом КВЖД. Н.В. Устрялов являлся автором более 100 монографических и научно-публицистических произведений, большинство из которых с пометками имелись в личных библиотеках В.И. Ленина и И.В. Сталина,</div>
<div>
В центре внимания Н.В. Устрялова как ученого — ФилосоФ-ско-тёоретические проблемы Российской революции, государства и права. Государственник и националист, этот кадетский профессор разделял взгляды неогегельянцев с преклонением перед мистическим "национально-государственным духом". В своей книге " В борьбе за Россию" (1920 г.) он пытался в рамках политической философии сформулировать русскую национальную идею, в основе которой лежала формула: национал-патриотизм, эволюционизм, великая государственность и русская культура. Данная русская идея, ставшая теоретическим фундаментом сменовеховства, требовала пересмотра взглядов российской либеральной интеллигенции на природу революции. Суть революции, по Устрялову, в отрицании западной модели развития для России, заложенной еще Петром I6. В статье "Политическая доктрина славянофильства"7 он</div>
<div>
95</div>
<div>
проводил мысль о том, что возможным следствием революции явится создание единого и мощного славянского государства. Поддерживая славянофильскую идею о самобытности исторического развития России, Н.В. Устрялов указывал, что ни в одной стране мира не было столь внушительных революций, следующих подряд за короткое время. Не вскрывая причин февральской революции, он лишь отмечал, что всякая революция есть "продукт истории"8. Но давая оценку ее исторического значения, Н.В. Устрялов подчеркивал: "Февраль был увертюрой октября"9.</div>
<div>
Из "интернационалистской революции (октябрьская революция, по терминологии Н.В. Устрялова. — Авт.) Россия выйдет национально выросшей, страной крепчайшего национального самосознания"10. Н.В. Устрялов был убежден, что большевики, оказавшись у власти, превратятся в националистов, ставящих превыше всего интересы России, которой суждено быть "вечным п великим" государством.</div>
<div>
Ученый утверждал, что дело не в немедленной гибели большевизма, а "...в очередной фазе его исторического развития...11. Эра революции в России прошла"12 и наступило время эволюции советского государства через нэп в цивилизованное государство "законности и порядка"13. Он разработал и опубликовал программу экономического переустройства России на основах возрождения частной собственности, фермерства и предпринимательства. В СССР вслед за экономическими уступками буржуазии неизбежно следуют уступки в сфере политической. На смену СССР придет Российская парламентская республика. С учетом этого Н.В. Устрялов призывал эмигрантов воздержаться от вооруженной борьбы с СССР и всячески содействовать перерождению большевизма и советской власти путем оказания помощи в восстановлении экономики, укрепления государственности, способствовать росту ее международного авторитета. Ученый приветствовал заключение договора между Россией и Китаем (1924 г.). "Долг русских в Маньчжурии, — писал он, — помогать советской дипломатии закрепить связь России с Китаем"14.</div>
<div>
96</div>
<div>
В статье "Пекинское соглашение" Н.В. Устрялов обращал внимание на то, что российская революция "превратилась из факта в право"15.</div>
<div>
Взгляды Н.В. Устрялова на право изложены в его статье "О праве силы и силе права"16. В основе философско-правовой концепции Н.В. Устрялова идеалистическое положение о том, что мировая история развивается через серию катастроф, которая порождается силой. Именно сила объявляется движущим механизмом истории. Но сила несовместима с понятием права, ибо она попирает всякое право. "Катастрофы, — указывал Н.В. Устрялов, — порождаются торжеством силы над правом"17. История права, по его мнению, есть путь от одной катастрофы к другой. Ученый считал, что право эффективно действует лишь в период между катастрофами.</div>
<div>
Н.В. Устрялов утверждал, что право новой России стало зарождаться лишь с проведением нэпа и ничем существенно не отличается от права других стран мира.</div>
<div>
Таким образом, Н.В. Устрялов еще в 20-30-е годы спрогнозировал крушение СССР в процессе проведения нэпа и образование новой России. Этого простить ему советские руководители, естественно, не могли. Кроме того, с одной стороны, Н.В. Устрялов призывал "российскую общественность" поддерживать СССР, а с другой — мечтал о его гибели в результате "внутреннего органического перерождения советской власти". Узнав об отъезде Н.В. Устрялова в 1935 г. из Маньчжурии в СССР, эмигрантский писатель А.В. Арнольдов назвал его пророчески "трагической личностью" и "роковым человеком".</div>
<div>
Следствие по делу Н.В. Устрялова (1937 г.) велось по статье 58 УК РСФСР (п. 4 — пособничество контрреволюционной буржуазии, п. 11 — участие в контрреволюционных организациях). Признан "тройкой" виновным и расстрелян.</div>
<div>
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 45. С.93-94. I Сталин И. В. Соч. Т. 7. С. 342. 3 Там же.</div>
<div>
9?</div>
<div>
4 Печерица В. Ф. Восточная ветвь русской эмиграции. Владивосток, 1994. С. 88.</div>
<div>
5 Арнольдов А. В. Жизнь и революция. Шанхай, 1935. С. 265.</div>
<div>
6 Баггер X. Реформа Петра Великого. М., 1985. С.8-9.</div>
<div>
7 Известия юридического факультета. Т. I. Харбин, 1925. С. 46</div>
<div>
8 Устрялов Н. В. Россия. // Вестник Маньчжурии. 1926. № 1. С. 84.</div>
<div>
9 // Вестник Маньчжурии. 1925. № 3-4. С. 109.</div>
<div>
10 Устрялов Н. В. Россия. // Вестник Маньчжурии. 1926. № 1. С. 93</div>
<div>
11 // Вестник Маньчжурии. 1925. № 3-4. С. 111. 12// Новости жизни. 1923. № 127. 10 июня.</div>
<div>
13 Устрялов 11. В. В борьбе за Россию. Харбин, 1920. С. 62-63. 14// Вестник Маньчжурии. 1925. № 1-2. С. 13. 15 // Новости жизни. 1924. № 123. 5 июня. 16//Вперед. 1921. №357. 21 мая. 17 Там же.</div>
<div>
А. А. Белоусов, 4 Институт менеджмента и бизнеса ДВГУ</div>
<div>
ЗАБЫТЫЙ, НО НЕ БЕЗВЕСТНЫЙ</div>
<div>
(О жизни, научной деятельности и репрессии геолога,</div>
<div>
профессора ГДУ М.А. Павлова)</div>
<div>
Давно уже нет с нами людей, которые полностью посвятили свою жизнь прекрасному будущему, работали во имя большой науки и которые по праву заслужили уважение, внимание и благодарную память за свой упорный и кропотливый труд. Они были истинными патриотами своего Отечества, но по стечению обстоятельств их имена остались неизвестными, многие из них — униженными, растоптанными, а время безжалостно удаляет их от нас, и они оказались забытыми. Поэтому их дела, их труд, их жизнь следует вынести на суд общественности, истории.</div>
<div>
В богатой и героической истории исследования Арктики и Дальнего Востока России также есть немало нераскрытых волнующих страниц и забытых имен. К числу таковых относится и имя геолога, профессора Государственного Дальневосточного^</div>
<div>
98</div>
<div>
университета (ГДУ) Михаила Алексеевича Павлова, участника Первой русской экспедиции к Северному полюсу под руководством Г.Я. Седова^дсследователя Приморского края.</div>
<div>
М.А. Павлов родился в 1884 году в г. Бахмут (с 1924 г. город Артемовск) Екатеринославской губернии, где в это время на угольных шахтах в качестве горного инженера работал его отец Алексей Михайлович Павлов. Имеющаяся в семье большая коллекция минералов привила Михаилу с детства любовь к камню, а когда настало время учиться и выбирать профессию, то он, после окончания в 1905 году Царскосельской гимназии, не задумываясь, поступил в Петербургский университет на естественный факультет по геологическому отделению. Будучи студентом, в экспедиции в 1911 году, М.А. Павлов нашел в Лапландии минералогическое сокровище — апатит. Но открытие им апатитов в период царизма не нашло ни поддержки по исследованию мощности, ни практического их применения, хотя после доклада Павлова па заседании отделения геологии и минералогии Петербургского общества естествоиспытателей в мае 1912 года было сделано несколько попыток добиться посылки специальной экспедиции. И только "открытие" в 1923-1926 годах этих же богатств экспедицией под руководством А.Е. Ферсмана послужило стимулом к дальнейшим разработкам, а с 1929 года началась разработка и промышленное применение их в сельском хозяйстве.</div>
<div>
Жажда знаний, открытий, страсть к путешествиям привела двух друзей, Павлова и Ю.В. Визе (познакомились они в Царскосельской гимназии), в 1912 году к исследователю Арктики Г.Я. Седову. Послушав рассказы молодых ученых о своих путешествиях, тот зачислил их в экспедицию к Северному полюсу.</div>
<div>
Несмотря на трагический исход нашей Первой русской экспедиции, материалы, доставленные ею после двухлетнего плавания, представляли огромную ценность и послужили основой для будущего изучения Арктики в советское время, когда на смену морякам-энтузиастам пришли ученые, инженеры, летчики, техники. М.А. Павлов собрал богатый материал по исследованию островов Новой Земли и архипелага Земли Франца Иосифа в геологическом отношении, который и послужил основой для его научной работы</div>
<div>
99</div>
<div>
"Дислокация в ледниках Земли Франца Иосифа". В этой работе он впервые описывает ледники этой Земли, крайне оригинальный тип внутренней гряды, состоящей из ряда вертикально поставленных пластов мощностью до одного метра, персмеживающихся со льдом на протяжении 45 метров при высоте над уровнем моря 18 метров. Им также собрана и доставлена в геологический кабинет Петербургского университета большая коллекция горных пород с Новой Земли и архипелага Земли Франца Иосифа.</div>
<div>
Для путешественников нет более высокой оценки их заслуг, чем название их именами открытых земель, морей, бухт, островов, ледников и т.д. На Новой Земле в честь геолога М.А. Павлова названы ледник, мыс на берегу Баренцева моря и др., на архипелаге Земли Франца Иосифа его имя носят бухта, гора.</div>
<div>
В период с 1915 по 1916 годы М.А. Павлов работал в Петербургском университете заведующим геологического кабинета, затем ассистентом по. кафедре минералогии, а с 7 июля 1916 года — старшим ассистентом. Здесь, в обществе естествоиспытателей, он сделал ряд научных докладов по результатам исследований Новой Земли и Земли Франца Иосифа во время седовской экспедиции.</div>
<div>
Летом 1915 года от Отдела земельных улучшений его, Павлова, командировали в Туркестан для геологического исследования края. Вместе с профессором И.А. Преображенским Павлов участвовал в исследовании образования Сорезского озера на реке Мур-габ. В результате исследований геологи установили, что в феврале 1911 года произошло землетрясение возле кишлака Усоя, стоящего на правом берегу реки. Следа от кишлака не осталось — погибли все его жители. В результате обвала от землетрясения началось затопление и соседнего кишлака Сорез, стоящего в долине, в результате чего и получилось большое озеро, названное Сорезским, — по имени затопленного кишлака.</div>
<div>
В конце 1916 года М. А. Павлова направили в Пермское отделение Петербургского университета в должности старшего ассистента, где он работал на кафедре минералогии и преподавал минералогию, петрографию. Кроме преподавательской деятельности в Перми ученый работал в качестве лектора по геологии на заводе Мотовилихи, а с 1918 года состоял заведующим и профессором</div>
<div>
100</div>
<div>
примского Народного Университета, где также читал лекции по Теологи^ и минера тг""""</div>
<div>
ц январе 1919 года Михаил Алексеевич переехал в г.Екатеринбург и вступил в должность доцента Уральского горного института, откуда в этом же году вместе с личным составом института и геологическим оборудованием, в период интервенции, по указанию Правительства Колчака эвакуировался во Владивосток. В декабре того же года он стал работать в политехническом институте, где практически на "голом" месте вместе с геологами Н. Криштофовичем, П.П. Гудковым И другими создал геологоразведочную специальность. Тогда же на геологический факультет института поступили и первые коллекции минералов и горных пород из его личных собраний. М.А. Павлов положил начало и геологической библиотеке института.</div>
<div>
1 февраля 1923 года его утвердили профессором по кафедре минерал оТи и ГДУТ Профессор Павлов читал в 1ДУ лекции по минералогии, петрографии, а также занимался оборудованием минералогического кабинета, заведующим которого он стал.</div>
<div>
Студенты любили слушать лекции профессора Павлова, которые он очень хорошо и доходчиво читал. Аудитория всегда была полна. Лекции поражали студентов обилием интересных фактов, сравнений, сопоставлений и рассказами об истории того или иного факта, они чувствовали эрудицию преподавателя, его жизненный опыт и, естественно, тянулись к нему. В общении с людьми Павлов был очень прост и демократичен. Он никогда не отказывал в консультации, всегда находил время для разговора, всегда был готов прийти на помощь нуждающимся в ней. И это при большой загруженности разнообразной работой! Из-за отсутствия на Дальнем Востоке учителей М.А. Павлов преподавал одновременно химию и географию в Шкотовской учительской семинарии, а в Седанкин-£кой гимназии — химию и геологию.</div>
<div>
Кроме преподавательской деятельности профессор М.А. Павлов занимался и разведкой полезных ископаемых на Дальнем Востоке. С 1920 года он постоянно сотрудничал с Геологическим комитетом Дальнего Востока, от которого ежегодно командировался начальником экспедиции по исследованию полезных ископаемых</div>
<div>
101</div>
<div>
Приморского края. В 1921 году ученый обработал материал, собранный на Кольском полуострове, участвовал в экспедиции района сел Шкотово и Новороссия с целью сбора петрографического материала Приморского края. Начиная с 1923 года он заияппвяд коллекциями Геологического комитета и избирался ученым секретарем р.гп HavUHflfn Совета. В течение шести лет ученый исследо-вал Сучанский угольный бассейн. Им определена мощность этого бассейна, которая подтвердилась и другими геологами в более поздние сроки. В одном из своих отчетов профессор писал: "Сучанское месторождение хотя и не обладает такими колоссальными ресурсами, как Донецкий или Кузнецкий каменноугольные бассейны, однако он является выдающимся по значению месторождением в Дальневосточном крае".</div>
<div>
Обнаруженное в районе Ольги крупное месторождение железной руды^поставило вопрос о топливе для постройки комбината. М.А. Павлов предложил построить Сучано-Ольгииский комбинат на местном сырье. В одной из записок по этому поводу оп пишет: "Хорошо зная местность этих районов, предлагаю построить железную дорогу по маршруту Шкотово — Сучан. В бухте Ольга и в одной из бухт залива Америка построить порты для обеспечения деятельности этого комбината". Предложение Павлова было обсуждено на Научном Совете Геолкома и одобрено. Были выработаны конкретные мероприятия, и уже в 1930 году приступили к строительству Сучано-Ольгинского комбината.</div>
<div>
Начиная с 1925 года, после отъезда геологов Сталыюва, Арсентьева и Хомснко, которые покинули Приморье вследствие материальной неустроенности, а также из-за неблагоприятных условий для научной работы, работать в Геологическом комитете стало трудна. Каждый член Геолкома выполнял работу за отсутствующих, чтобы не срывать программу исследований. С отъездом в Ленинград профессора Криштафовича нагрузка М.А. Павлова увеличилась и в ГДУ. Но, несмотря на такую загруженность, профессор продолжал заниматься исследованиями Приморского края и открыл в районе реки Сучан месторождение ртути. Он писал научные работы, отчеты, давал консультации студентам, рекомендации по постройке шахт и т.д. Ему приходилось работать в таких</div>
<div>
102</div>
<div>
условиях, при которых и существовать трудно, а не только вести научную работу. Но тем не менее все задания Геолкома он доводил по конца. За десять лет работы в Геологическом комитете профессором Павловым совершено десять экспедиций в различные районы Дальнего Востока, и по каждой экспедиции написан отчет, о каждой доложено в Научном Совете.</div>
<div>
В 1923 году он был руководителем экскурсий в Приморской губсовпартшколе, читал лекции в клубе красноармейцев на о.Русский, в клубе 3-го краевого госпиталя, во 2-м Верхнеседан-ском полку на Второй Речке и в других общественных организациях. Все мероприятия им проводились на высоком профессиональном уровне, чем привлекали публику.</div>
<div>
Последней экспедицией в жизни профессора Павлова стала</div>
<div>
■^рргтииии ня Чукотку</div>
<div>
Открытие богатых золотых россыпей на северо-западе Америки шло постепенно с юго-востока к северо-западу и закончилось на Сыоордском полуострове Номской золотопромышленности. (За 1897—1911 годы здесь было добыто золота уже на 60,5 млн долларов). В этой связи американцы обратили взоры и к другой стороне Берингова моря, о чем они наивно писали в своих газетах, журналах: мол, золото на Аляске в Номе — результат его наноса морем с русской стороны. Для разрешения этой загадки русские начали посылать в Анадырско-Чукотский край свои экспедиции. Но ввиду того, что многие разведчики не оправдали возложенных на них обязанностей и не справились со своей задачей из-за встреченных там тяжелых условий для жилья, неумения работать в районах вечной мерзлоты^ в июне 1930 года Геологический комитет Дальнего Востока обратился с просьбой к М.А. Павлову возглавить экспедицию. Ученый дал согласие, и с конца 1930 г. до осени 1931 г. проводил исследование этого края. Хорошие знания геологии и технических приемов Номского района Аляски позволили ему успешно выполнить возложенные на него поручения. Признаки золота встречались во многих реках. Основываясь на сходстве геологического строения разных участков края, профессор сделал верное предположение о существовании обширной золотоносной области. Павлов подтвердил исследования геологов К.И. Богданови</div>
<div>
103</div>
<div>
i</div>
<div>
ча, И.А. Корзухина, Г.А. Борисова и П.И. Полевого в том, что действительно существует связь золотоносности Анадырско-Чукотского края с металлургическими и кремневыми сланцами.</div>
<div>
В 1931 году М.А. Павлов стал жертвой доносов в период ежовщины. Возвращаясь после успешныхгёол^ог7!чёгло!хТйТл^дг?-ваний с Чукотки на пароходе, который зашел в Петропавловск-Камчатский для бункеровки угля, он был арестован и доставлен во Владивосток. В 1932 гощ уже вг-Хаб^ровске профессор был осужден по ст.58 - 6, 58 - 7, 58 - 11 УК РСФСР и приговорен к расстрелТ. замененному заключением в концлагерь сроком на 10 лет.</div>
<div>
Автору данной статьи только в феврале 1997 года, после 26-летнего поиска и сбора материала о жизни и деятельности М.А. Павлова, в Омском архиве УВД удалось найти данные гнусной компроментации честного человека, истинного патриота своего Отечества. Воспользовавшись отсутствием Павлова, зная, что результаты экспедиции будут только положительными, кто-то решил скомпромситпровагь профессора, объявив его врагом народа, отвлечь от результатов экспедиции, что и было успешно сделано. В архиве находится целых два тома тщательно продуманной и оформленной компроментации не только на М.А. Павлова, по и на других честных людей, проходивших по делу, в частности па горного инженера Н.Н. Корон.</div>
<div>
По просьбе автора этой статьи КГБ СССР еще в 1971-1973 годы провел огромную работу по реабилитации М.А. Павлова. Том содержит 288 страниц тщательной проверки исключительно добросовестными работниками КГБ Пащенко и Медведевым, кото-: рые перепроверяли все факты, доносы, словом, каждую бумажку двух томов уголовного дела на профессора М.А. Павлова и горного инженера Н.Н. Корон. Автору удалось реабилитировать М.А.Павлова еще в 1973 году за отсутствием в его действиях состава преступления. К сожалению, рамки данной статьи не позволяют описать, с какой тщательностью готовились документы по компроментации честных людей, с какой жестокостью выбивались признания того, чего не знали и не делали М.А. Павлов и Н.Н. Корон, которые подписались под допросами, подтверждающими, что они изменники родины. Об этом читатель узнает из книжки</div>
<div>
104</div>
<div>
"Забытый, но не безвестный", которую автор надеется переиздать в 1998-1999 годах.</div>
<div>
Как Павлов, так и Корон обвинялись в шпионаже, вредительстве и организованной деятельности, подготовке или совершении контрреволюционных преступлений с 1926 по 1930 гг., а именно:</div>
<div>
— в передаче шпионских сведений представителям японского капитала;</div>
<div>
— проведении ряда вредительских актов с целью выведения Черновских копей из строя;</div>
<div>
— создании условий для передачи Японии угольной промышленности Дальнего Востока на случай интервенции.</div>
<div>
Отбывая наказание в Дальлаге НКВД, он использовался в разных должностях — от рабочего по заготовке дров до главного геолога. В начале 1938 года он и другие (всего 40 человек) без вынесе-^шяоб этом соответствующих процессуальных документов были привлечены к уголовной ответственности за контрреволюционную деятельность и 26 марта 1938 года приговорены тройкой УНКВД по ДВК к расстрелу (постановление тройки в отношении всех осужденных было исполнено 04.06.38 г. в г. Хабаровске).</div>
<div>
Вот их имена: Сенкевич Арсентий Васильевич,!898 г. рождения; Пилим Иосиф Николаевич, 1880 г. рождения; Козловский Роман Иосифович, 1883 г. рождения; Абловицкий Александр Васильевич, 1888 г. рождения; Умов Евгений Александрович, 1892 г. рождения; Озолин Иван Андреевич, 1897 г. рождения; Юров Василий Александрович, 1886 г. рождения; Пучкин Михаил Сергеевич, 1892 г. рождения; Павлов Михаил Алексеевич, 1887 г. рождения (факт. 1884 г. —Авт.); Сигарев Александр Сергеевич, 1913 г. рождения; Панов Иван Ильич, 1896 г. рождения; Меджидов Мулла Малжа-бей (Малабай), 1906 г. рождения; Волков Степан Яковлевич, 1894 г. рождения; Плотников Петр Кузьмич, 1905 г. рождения; Струц-кий Андрей Тихонович, 1913 г. рождения; Безев Алексей Васильевич, 1911 г. рождения; Вехтер Александр Эдуардович, 1914 г. рождения; Трифонов Алексей Семенович, 1895 г. рождения; Истратов Сергей Артемьевич, 1893 г. рождения; Юлбариев Зайнула Хайбу-лин, 1910 г. рождения; Федоров Иван Егорович, 1907 г. рождения; Дубков Федор Кондратьевич, 1890 г. рождения; Чучемашев Иван</div>
<div>
105</div>
<div>
Иванович, 1889 г. рождения; Никитин Федор Николаевич, 1895 г. рождения; Джамитбаев (Джамишбаев) Хасан, 1898 г. рождения; России Федор Сергеевич, 1914 г. рождения; Адамчук Николай Тихонович, 1885 г. рождения; Рыбакидзе (Робакидзе) Георгий Иванович, 1906 г. рождения; Гродский Игнат Владимирович, 1893 г. рождения; Данько Николай Николаевич, 1909 г. рождения; Серёгин Иван Андреевич, 1897 г. рождения; Пастушков Иван Семенович, 1900 г. рождения; Шаховский-Дедерев Роман Алексеевич, 1901 г. рождения; Смолянников Григорий Петрович, 1895 г. рождения; Мартовецкий Григорий Прохорович, 1917 г. рождения; Рискохайнен (Рекохай) Егор Андреевич, 1881 г. рождения; Буга-швили (Бучашвили) Кватис Семенович, 1903 г. рождения; Пани-зовский Евгений Константинович, 1916 г. рождения; Смирнов Василий Владимирович, 1882 г. рождения; Ширкевич Михаил Мит-рофанович, 1889 г. рождения.</div>
<div>
Установить точное место захоронения М.А. Павлова не представилось возможным. Общее место захоронения граждан, репрессированных в тот же период в г.Хабаровске, расположено в районе городского кладбища.</div>
<div>
Даже находясь в заключении до расстрела, М.А. Павлов не оставался в стороне от проблем развития Дальнего Востока. Он ис--полнял обязанности главного геолога при постройке железной дороги от Волочаевки до Комсомольска-на-Амуре, где в 1934 году открыл Ванданское месторождение марганца.</div>
<div>
Бурное развитие Владивостока, резкое увеличение его населения требовало значительного увеличения и водоснабжения. Необходим был новый гидроузел. Местные ученые разрабатывали проекты Седанкинского гидроузла. Но из-за скудности средств, отпускаемых на строительство плотины, ее срывало, "виновных" расстреливали, отправляли в тюрьму. Молодой ученый Н.В. Овсянников предложил, чтобы эту работу выполнил его учитель, профессор М.А. Павлов. Павлова вызвали из тюрьмы, 19 дней он кропотливо разрабатывал проект строительства плотины. Как только он закончил работу и подписал заключение, его снова отправили в прежнюю тюрьму отбывать срок.</div>
<div>
106</div>
<div>
Помог он однажды и дальневосточным чекистам. Вызвав его без всякого конвоя из тюрьмы во Владивосток как одного из крупнейших знатоков минералогии, ему дали камни, чтобы ученый смог определить их географическое происхождение. Четыре дня потребовалось знаменитому минералогу, чтобы исследовать и подписать заключение о месте их происхождения. Хорошая домашняя библиотека с разными определителями, микроскоп и шлифовальный станок помогли Павлову. В поданном чекистам заключении говорилось, что "вероятнее всего эти камни принадлежат Крымско-Одесской горной гряде". Начальник, прочитав заключение, поблагодарил профессора за прекрасную услугу. Дело в том, что из Одессы пришло судно, которое вместо сахара доставило в мешках эти камни. Чекисты голову ломали: где же произошла перегрузка сахара, так как судно на переходе заходило в ряд иностранных портов.</div>
<div>
М.А. Павлов прожил завидную жизнь, которой не стыдился. Выбрав довольно тяжелую профессию, он гордился ею, хотя приходилось работать в местах, хуже которых трудно представить. Своими научными трудами, исследованиями, открытиями он оправдал свою жизнь и вполне заслуживает благодарной памяти. Михаил Алексеевич часто говорил: "Кто умирает за свое Отечество, тому не в чем себя упрекнуть". Павлова упрекнуть не в чем. Поэтому он не должен быть забытым, тем более безвестным. Нельзя не склонить с уважением голову перед такими титаническими усилиями, с которыми М.А. Павлов и подобные ему преодолевали трудности, созданные и условиями общественного уклада, и природой, и обстановкой, и все это делалось во имя процветания нашего государства, во имя большой науки.</div>
<div>
107</div>
<div>
Е.В. Васильева, к.и.и.</div>
<div>
Владивосток</div>
<div>
РЕПРЕССИРОВАННЫЕ УЧЕНЫЕ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА</div>
<div>
Репрессии, сопровождавшие становление и господство советского тоталитарного строя в России в качестве неотъемлемого его элемента, коснулись всех категорий населения страны. Однако каждый регион привносил в этот процесс что-то свое, позволявшее ставить вопрос о тотальности всего репрессивного процесса. В этом отношении показательна судьба дальневосточных ученых, значительная часть которых не избежала этой участи. Хорошо из.-— вестно, что ученые России были в числе тех, кто одними из первых подвергся репрессиям советского режима. Казалось, на них апробировалась сама идея тоталитаризма уже в 1918 году. В последующие десятилетия научная интеллигенция СССР сохраняла за собой это положение, лишь на непродолжительное время уступая его партийно-государственным и военным деятелям.</div>
<div>
Судьба дальневосточных ученых все же была несколько иной. Своеобразие установления советской власти на Дальнем Востоке, в первые годы несколько смягчавшее процесс советизации края, обернулось для них сохранением всего состава, за исключением эмигрировавших из России или вернувшихся в центральные районы страны. Никто из ученых-специалистов не только не подвергся в 20-е годы аресту, но даже не лишился работы, несмотря на то, что некоторые из них при правительствах несоветского толка вели достаточно активную политическую деятельность. Конечно, ученые не были лишены внимания ОГПУ: перлюстрировалась их переписка, собирались досье, велся учет бывших военных1. Это ограничивало их свободу, но не лишало ее. Ученые для этого не подавали никаких поводов: они приняли все условия, предлагавшиеся им советской властью, без малейшего сопротивления. Спокойная обстановка, которую создали на Дальнем Востоке для пауки, даже привлекала многих специалистов из центра, в конце 20-х годов по</div>
<div>
108</div>
<div>
полнивших состав дальневосточников, несмотря на тяжелые условия для исследовательской работы. Наука пользовалась авторитетом, специалистов не хватало, а перед краем стояли огромные экономические проблемы, решать которые вместе с советско-хозяйственными органами были призваны ученые.</div>
<div>
Аресты в среде научной интеллигенции Дальнего Востока начались как отголоски крупных политических процессов, проходивших в центре страны над работниками Госплана, Главрыбы, Геолкома, учеными Н.Д. Кондратьевым и А.В. Чаяновым. Они проходили в 1930-1931 годах с небольшим отставанием, но в той же последовательности, что и в центре. В Дальплане были арестованы сотрудники, связанные с Госпланом, во главе с Л.В. Крыловым, руководившим Бюро по изучению производительных сил ДВК. В Дальгеолкоме, вслед за ленинградскими коллегами, в прошлом работавшими на Дальнем Востоке и имевшими отношение к Геолкому, П.В. Витенбургом, А.Н. Криштофовичем и П.И. Полевым были арестованы В.В. Бух, А.И. Лаицевич, М.А. Павлов, Т.С. Трухин. За связь с А.В. Чаяновым репрессировали научных сотрудников Амурской сельхозопытной станции. По делу Главрыбы проходили ведущие ученые Тихоокеанского института рыбного хозяйства (ТИРХа, впоследствии ТИНРО) А.Н. Державин, И.Г. Закс, М.Л. Пятаков, М.П. Сомов2.</div>
<div>
В самом начале 30-х годов следствие над арестованными учеными-специалистами проходило гораздо мягче, чем в дальнейшем. Власть только апробировала идею "всесоюзного антисоветского заговора с целью захвата власти и установления буржуазного строя". И хотя многих вынудили дать, выражаясь языком следствия, "признательные показания" под давлением следователей, все методы обращения с заключенными (запугивание, лишение сна, тянувшиеся по нескольку часов допросы) выглядели достаточно гуманными по сравнению с тем, что ожидало подследственных во второй половине 30-х годов. Лишенным свободы предоставлялась возможность давать собственноручные показания, обдумывая их. На суде тем, кто сумел доказать свою невиновность (а такое тоже было возможно), была предоставлена свобода. Освобождено тогда было около 10 человек. Тюремному заключению сроком на 10 лет</div>
<div>
109</div>
<div>
подверглись лишь 4 сотрудника Дальгеолкома. Гораздо больше ученых специалистов (23 человека) было выслано за пределы Дальнего Востока сроком от трех до пяти лет. В их числе крупнейший ихтиолог ДВК, бывший директор ТИРХа А.Н. Державин3.</div>
<div>
Однако нет оснований полагать, что первые аресты были свя- i заны только с "охотой на спецов". Об этом свидетельствует про-_| jer-r. няп членами "Владивостокской организации союза мапкеие-- 1</div>
<div>
----- -----.....--о.__</div>
<div>
frOB-ленинпев". тр пяпкнр.игцггочных diotmhiipr Ятя "пргяыччя-|ция", к которой чекистами было причислено 29, арестовано 10, а осуждено 6 человек, была "раскрыта" осенью 1932 года. Во главе же был поставлен зав. соц.-экономической кафедрой Ф.В. Миро-хин, получивший трехлетний срок лишения свободы. Приговор суда над остальными осужденными был значительно мягче, чем в центре4.</div>
<div>
Первые аресты были внушительными. И хотя их еще нельзя отнести к массовым, они становились для многих ученых фактором, полностью поставившим в зависимость от волн властей всю их дальнейшую жизнь. Этого требовало и ужесточение режима Сталина, переплетавшееся со всеми гражданскими проблемами государства, приобретавшими в условиях 30-х годов характер политических, как-то: освоение северо-востока страны и строительство Байкало-Амурской магистрали (БАМа), нуждавшихся в бесплатных трудовых ресурсах (на платные у государства не хватало средств).</div>
<div>
В 1933-1934 годах в среде научной интеллигенции ДВК начались новые аресты, затихшие, т.е. не носившие массового характера, с 1935 г. до середины 1937 г. и с новой силой вспыхнувшие в год "большого террора". Уже отбывая наказание, некоторые из арестованных ученых ДВК (в частности профессор ботаники В.М.. Савич) сами связали причины арестов в 1933-1934 гг. со строительством БАМа, где им пришлось проработать часть срока. Но решая проблему обеспечения его районов и районов Колымы высококвалифицированными кадрами,,чекисты ДВК одновременно избавляли науку от остатков старой профессуры. Характер сложившихся отношений с советской властью не имел к этому отношения: в числе арестованных оказались и первый советский ректор ГДУ, депу-</div>
<div>
110</div>
<div>
дня до ареста выступавший от лица ученых Владивостока на городском пленуме ВКП(б). К середине 30-х годов в ДВК практиче-ски не осталось старой научной интеллигенции.</div>
<div>
Кроме того, дальневосточное ОГПУ/НКВД уже давно подчинилось идее жесточайшей централизации репрессивных органов, преданность власти со стороны которых все еще проверялась. Об этом говорил хотя бы процесс над местными "рютинцэми". Главным же "детищем'' чекистов ДВК оказалась "Дальневосточная контрреволюционная организация" (ДВКРО). Обоснование причин ее возникновения, характер руководства ею, даже название в течение 1933-1938 годов в разработанной органами легенде неоднократно варьировались. Так, например, ее опгяничятором и ру-ководителем в 1933 году назывался уже покойный В.К. Арсепьев, а в 1937 - председатель Далькрайкома Г.М. Кругов.</div>
<div>
С 1933 г. до середины 1937 г. на Дальнем Востоке было арестовано до сорока научных работников, в то время как численность их составляла около 250 человек в научных учреждениях и 382 — в вузах5. И лишь небольшой части из них: А.З. Федорову, профессорам В.Ф. Овсянникову, СЛ. Соболеву, И.А. Козлову удалось оправдаться перед судом. Произошло это при неофициальном участи U.K. Крупской и Е.П. Пешковой, первой жены A.M. Горького, к которым обратилась жена одного из арестованных профессоров И.Н. Савич6. Самого В.М. Савича это вмешательство не спасло — он и большинство проходящих по делу с ним получили до 10 лет исправительно-трудовых лагерей и в основном были сосланы в лагеря БАМа и Колымы. Один был расстрелян.</div>
<div>
С середины 1937 г. по осень 1938 г. на Дальнем Востоке органы НКВД репрессировали около сотни научных сотрудников и преподавателей вузов (точная цифра пока окончательно не установлена. Это будет возможно после опубликования полного списка репрессированных на Дальнем Востоке). После этой волны арестов научная интеллигенция ДВК к 1940 году так и не смогла восстановить своей численности. Добавлю, что усугублялось это еще и за-</div>
<div>
п1</div>
<div>
;г>п/»р irpyntii.iv ■■! ,n«4hHfiM Roctok-p. научных уч- I реждений — Дальневосточного филиала и ГДУ. Причина их за- I крытия не выяснена до сих пор. Но есть основания считать, что это' было сделано и в связи с отсутствием их кадрового обеспечения. В*< научных организациях Дальнего Востока в начале 1941 года насчитывалось всего 200 научных работников7.</div>
<div>
Массовые аресты сопровождались массовыми расстрелами. В эти годы в лагеря было отправлено лишь около десяти дальневосточных ученых. Сред14^сстреляцнмх оыщ.пись и женя В.М. Са-вича Ирина Николаевна, к моменту ярргтя — 7 mrtPfl 1937 года — ставшая в ДВК крупнейшим селекционером, и Маргарита 1 Николаевна Арсеньева, жена Владимира Клавдиевича, избежавшая наказания в 1934 году.</div>
<div>
Органы НКВД вышли на историческую сцену уже как самостоятельная политическая сила, требуя к себе особого отношения и добиваясь собственных контактов с каждой из социальных групп населения. И конечно (а может быть в первую очередь), с научной интеллигенцией, в которой привыкли видеть потенциального врага. Для ученых, как уже говорилось, это оказалось одной из форм политического взаимодействия с советской властью. Самой крайней.</div>
<div>
Изучив почти все следственные дела репрессированных ученых и в особенности обращая внимание на их реабилитационные документы, я установила, что большинство арестованных находились в "агентурной разработке" задолго до ареста. Иными словами, в органах на них были составлены досье с компрометирующей информацией. Получалась она из официальных источников: от руководителей научных учреждений, их партийных, комсомольских и профсоюзных лидеров. Подобную информацию в 30-е годы в ГДУ, например, готовил сотрудник по кадрам, а собирали административные, партийные и комсомольские органы. Вот одна из таких характеристик: "Червонецкий Тихон Дмитриевич. Доцент китайского языка. 1879 г. рожд. г. Изюм. Укр. б/п. В семье чиновника... Всем известен как один из антисоветских преподавателей и шовинист. К тому же не верится, что служил в РККА. Считаю, что нужно особенно заменить..."8.</div>
<div>
112</div>
<div>
Информация также собиралась собственными агентами ОГ-ПУ/НКВД, которые были внедрены практически в каждое крупное научное учреждение края. Сведения собирались самого различного характера. В связи с этим я не разделяю точки зрения современников, доказывающих, что аресты шли стихийно и бессмысленно. Даже в год "большого террора" все осуществлялось продуманно, планомерно и целенаправленно. Квоты по специальностям — и почти все ученые-химики подверглись аресту, расстрелян лишь один, остальные использовались по специальности на Колыме. Квоты по национальностям — и аресту подверглись немцы, поляки, венгры и чехи, все получившие высшую меру наказания — расстрел. Квоты по общей численности — и аресту подверглись практически все, на кого имелось досье в органах НКВД, ставшего частью планового хозяйства, где перевыполнение плана тоже планировалось. Возникла идея существования монархической организации — и в ДВПИ были арестованы все находившиеся до революции на военной службе и состоявшие на учете в НКВД.</div>
<div>
Но среди источников этой информации определенное место занимали и цоносьт^гп-я ""щсительство в научной среде Дальн^о Востока не приняло массового характера. Кем-то руководила за-- Bffciь, 1 аких я насчитала 4 человека. Из чувства мести в НКВД обратилось два научных работника. Движимых политической идеей было трое. Вот один из образцов такого доноса: "В Приморский областной отдел НКВД... Кто и что из себя представляет Витгефт. По происхождению из дворянской офицерской семьи, из советского вуза. За чуждость и аполитичность исключался. Но окончил экстерном. Все время работал на ДВК. Выгонялся за развал работы и обрастания классово-чуждыми элементами из трех геологических учреждений Геотреста (1932-33 г.), редметразведка (1933) — (разведка редких металлов. — Авт.), Союзникельолово (1934). Поступив в 1935 г. в Филиал АН при содействии троцкистов Они-щенко (в то время ученый секретарь ДВФАН. —■ Авт.) и др.полу-чил без защиты диссертации ученую степень кандидата наук. Работу везде проваливал как и провалил ее в АН в силу своих антисоветских методов работы, заключающихся в игнорировании запросов края, зажим самокритики и в исключительном индивидуа</div>
<div>
113</div>
<div>
лизме в любых начинаниях во вред делу и голосу общественности. Это наконец подбор кадров. Извечное обрастание классово враждебными, чуждыми и подхалимами... Он к тому же был связан интимной дружбой с чуждой классовой интуицией с врагами парода Порецким, Мохначем, Мелиоранским и другими, а потому и сам является бесспорно врагом народа". Подпись. Без даты, (орфография и пунктуация оригинала. ■— Авт.)9.</div>
<div>
Некоторые шли на контакт с органами против своей воли, бу^ дучи завербованными при первом аресте в самом начале 30-х го-</div>
<div>
1дов, напримегГученый-агроном Б. Крестовский и китаевед a. ivia-ракуев^ Двое таких агентов действовали в Дальневосточном фц-</div>
<div>
|лиале и ГДУ под конспиративными кличками "Дубровин" и "Майский". По их донесениям формировалось агентурное дело ДВФАНа "геологи", повлекшее арест всех ведущих специалистов филиала: ученого секретаря филиала А.С. Порецкого, директора химического института В.О. Мохнача, гидробиолога А.Т. Булдов-ского, руководителя геологов Б.В. Витгефта и многих других. Общее число репрессированных сотрудников филиала достигло 19 человек, что составило чуть ли не половину его тогдашнего состава. Значительная часть научных работников, обратившихся к доносам, поддалась страху быть обвиненным в отсутствии бдительности. Я не называю их имен по этическим причинам. Доносы же, как показало будущее, не исчезли с прекращением террора. По мере трансформации политической власти в стране система доносительства тоже претерпевала определенную эволюцию и иногда казалась похороненной навсегда. Но каждый период политической или социальной нестабильности разражался очередным всплеском доносов10.</div>
<div>
Что же представляли собой ученые, подвергнувшиеся репрессиям во второй половине 30-х годов, если исключить из них попавших под различного рода "квоты"? Можно ли их считать противниками советской власти? Нят Ыик-тр ич трх. о ком идрт реш. не посягал на ее устои. Ученые позволяли себе сомневаться в обоснованности проводимых арестов (М. Белопольский, О. Максимов), критиковать отношение к науке и интеллигенции (В. Мохнач, И. Богович, П. Ливии), не соглашаться с внутриполитическим</div>
<div>
114</div>
<div>
курсом, выбранным Сталиным (группа Мирохина). Но дальше разговоров в очень узком кругу дело не шло. И скорее к досадному недоразумению следует отнести фразу В. Мохнача о том, что он не собака, чтобы носить намордник (имелся в виду противогаз, в котором предстояло в течение нескольких часов маршировать по городу). Но фраза оказалась в числе "антисоветских высказываний" и отложилась в его досье. Вся последующая деятельность Владимира Онуфриевича, которую можно назвать научным и человеческим подвигом (ибо препарат, созданный им на Колыме в условиях эпидемии дизентерии и спасший сотни заключенных, при огромном его усилии был несколькими десятилетиями спустя запущен медициной в серийное производство), выказывала в нем именно советского человека11. Как и во всех репрессированных дальневосточных ученых, выдержавших совещание троек и переживших лагеря.</div>
<div>
Всех их отличали высокий уровень профессиональной подготовки и неоспоримый талант исследователя, обеспечившие им независимый характер мышления. Кроме Б.В. Витгефта и нескольких j. востоковедов, среди них не было ни одного выпускника местных J вузов. Некоторые получили ученую степень кандидата наук без защиты диссертаций (В.О. Мохнач, П.А. Тихомолов, И.Н. Савич). Но это не дает оснований свести причину их ареста к конфликту между местными учеными, менее квалифицированными, и приезжими, как это пытались сделать при реабилитации коллег ДВФАН свидетели и участники событий 1937 года, профессора В.Т. Быков и Б.П. Колесников. Хотя отрицать напряженного отношения между этими двумя группами исследователей нельзя. На Дальнем Востоке действовала общая для тоталитарной системы страны тенденция к усреднению интеллектуального потенциала.</div>
<div>
! Архив Российской Академии Наук (АРАН). Ф. 277^ Оп. 4. Д. 264. Л. 8 (об.); Государственный архив Приморского края (ГАПК)"Ф. 61. On. 1. Д. 93. Л. 28 (об.); Д 97. Л. 49.</div>
<div>
2 Государственный архив Хабаровского края (ГАХК). Ф.721. On. 1. Д. 89; ГАПК. Ф.1588. On. 1. Д.П-87608. Т. 1-6; Д.П-89216. Т. 1-6.</div>
<div>
115</div>
<div>
ЗГАПК. Ф.1588. On. 1. Д.П-37608. Т.1. Л. 200; Д.П-89216. Т.6. Л. 139, 144-145, 149.</div>
<div>
4 Там же. Д.12415. Т. 4-12; Политические процессы 30-50-х годов. М., 1991. С. 92-104, 334-443.</div>
<div>
5 Рассчитано автором на основании источников: Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф.А-374. Оп. 27. Д. 457. Л. 14, 16, 27, 32, 35 (об.), 39, 41; Российский государственный исторический архив Дальнего Востока (РГИА ДВ). Ф.4337. On. 1. Д. 12. Л. 28. Кузненцов М.С. Дальневосточная партийная организация в борьбе за осуществление задач культурной революции (1928-1937 гг.). Томск, 1971. С. 168.</div>
<div>
6 ГА ПК. Ф. 1588. On. 1. Д.П-89216. Л. 23-24.</div>
<div>
I ГАРФ. Ф.А-374. Оп. 10. Д. 54. Л. 70, 74, 75. 8РГИАДВ.Ф.289. On. 1. Д. 176. Л. 35.</div>
<div>
9 ГАПК.Ф. 1588. On. 1. Д. 18956. Л. 6.</div>
<div>
10 Королев С. Донос в России: Опыт социально-философского исследования // Королев С. Донос в России: социально-философские очерки. М, 1996. С. 45-46.</div>
<div>
II Мохнач И.В. Синий йод// Репрессированная наука. Вып. 2. СПб., 1994. С. 145-157.</div>
<div>
Л. И. Проскурина, км.н., ст.н.с. Владивосток</div>
<div>
репрессии в дальневосточной деревне в конце 20-х — первой половине 30-х гг.</div>
<div>
Форсированное строительство социализма в СССР в конце 20-х — 30-е годы сопровождалось большими жертвами и человеческими трагедиями. Особенно это коснулось самой многочисленной части населения страны — крестьянства.</div>
<div>
В конце 20-х годов в стране разразился хлебозаготовительный кризис и началось наступление на крестьян во всех регионах, в том числе и на Дальнем Востоке. Кризис хлебозаготовок стал тем катализатором, который ускорил и обострил социальные и политические процессы в стране и послужил поводом для смены курса по</div>
<div>
г,итичсского руководства. И.В. Сталин и его единомышленники кризис хлебозаготовок объясняли выступлением выросшего и окрепшего в условиях нэпа кулачества против советской власти, а все трудности, по их мнению, создавались "врагами народа". Именно в это время сталинское руководство пошло на слом нэпа и широкое применение чрезвычайных мер по отношению к крестьянству. По всей стране разъехались около 30 тыс. эмиссаров — специальных уполномоченных, в задачи которых входило подстегивание хлебозаготовительной кампании. Хлеб забирали не только у кулаков, но и у середняков и даже бедняков, суды автоматически выносили решения о конфискации товарных излишков. Их владельцев зачисляли в "кулаков" и судили по 107 статье УК РСФСР (обвинение в спекуляции). Заодно изымались запасы, необходимые для сева и прокормления семьи. Наконец, против тех, кто осмелился осуждать насилие, в ход пошла статья 58-10 УК РСФСР (контрреволюционная агитация).</div>
<div>
Усиливавшееся с 1929 г. форсирование темпов промышленного строительства привело к углублению хлебозаготовительных трудностей. Чтобы изыскать средства для "скачка" в индустриализацию, Сталин использовал разнообразные формы репрессий — от конфискации запасов хлеба до ссылки и заключения в концлагеря крестьян - "саботажников".</div>
<div>
Нарушение законности, произвол, насилие провоцировали ответный террор и крестьянские выступления. За 6 месяцев 1929 г. на территории Амурского округа было учтено 232 случая открытых крестьянских выступлений, тогда как за весь предыдущий год их было около 60. Только в Александровском районе за различные выступления крестьян против властей было привлечено к ответственности свыше 400 крестьян. В декабре 1929 г. в крае произошло 2 антиколхозных выступления, в которых приняло участие более 50 крестьян1.</div>
<div>
В конце 20-х годов по аграрным вопросам, по путям выхода из кризиса в партии велась ожесточенная борьба. В начале 1929 г. Н. Бухарин, выступая против курса Сталина за "военно-феодальную эксплуатацию" крестьянства, предупреждал: "Политика Сталина ведет к гражданской войне. Ему придется залить кровью</div>
<div>
117</div>
<div>
восстания. В результате получается полицейщина"2. Предложенная Бухариным и его сторонниками идея социальной гармонии, мира в деревне путем целенаправленной финансово-экономической политики была отвергнута большинством как оппортунистическая, что в конечном итоге привело к террору, преследованию кулаков и всех зажиточных крестьян, выявлению вредителей, врагов социализма, к примату классового над общечеловеческим.</div>
<div>
Летом 1929 г. в стране провозглашен лозунг "сплошной коллективизации" крестьянских хозяйств, Сталин предложил путем "революции сверху" обеспечить в деревне к концу пятилетки переход к колхозам и все другие возможности выхода из кризиса — "бухарииская", "чаяновская", "первого пятилетнего плана" были отброшены. Выбор состоялся, и начался новый виток насилий над крестьянством, еще более жестоких и пагубных.</div>
<div>
Сплошная коллективизация на российском Дальнем Востоке началась несколько позже, чем в центральных районах страны. В январе 1930 г. 26 районов края были объявлены районами сплошной коллективизации. По указанию сталинского руководства местные власти были обязаны форсировать ее любой ценой. И они старались изо всех сил, не стесняясь в средствах. За отказ вступать в колхоз крестьянам угрожали раскулачиванием, лишением избирательных прав, выселением, отказом выдачи дефицитных товаров и т.п. При вступлении в колхоз принудительно обобществляли у членов артелей мелкий скот, птицу, коров. Под давлением властей значительная часть дальневосточного крестьянства вынуждена была вступить в колхозы. Темпы коллективизации приняли непомерно форсированный характер: с января по апрель 1930 г. уровень ее возрос с 8,8 до 45%. В отдельных округах рост происходил еще быстрее: в Сретенском с 9,2 до 71,3%, в Читинском — с 5,6 до 54,8, в Амурском — с 8,5 до 46%3. В апреле более 100 тыс. дальневосточных хозяйств числились в колхозах.</div>
<div>
Начавшаяся массовая коллективизация крестьянских хозяйств в крае создала напряженную обстановку в деревне. Наиболее зажиточные крестьяне оказывали яростное сопротивление властям. Методы сопротивления были самые разнообразные, начиная от агитации и кончая убийствами коммунистов, колхозных акти-</div>
<div>
не</div>
<div>
вистов, избиениями и поджогом их имущества. Попытки запрятать зерно с риском сгноить хлеб были отмечены почти во всех округах. Широкое распространение получило в крае привлечение крестьянских хозяйств к ответственности по 61 статье УК с распродажей имущества за несдачу семфондов и т.д. Так, в Амурском округе в Ивановском районе по этой статье было привлечено 823 хозяйства с распродажей имущества, что составило 16 % к общему количеству хозяйств в районе, в Александровском районе — 455 хозяйств, было обложено индивидуальным налогом 366 хозяйств, по Тамбовскому району — 685 хозяйств4.</div>
<div>
Часть крестьян выступала против насильственной коллективизации и хлебозаготовок, опираясь на помощь белогвардейских отрядов, которые устраивали набеги из-за границы. В Амурском округе зажиточное крестьянство заявило: "Хлеба не дадим. Можете забирать, потом вернете сторицей, когда придут наши братья из-за рубежа"5. Происходили искусственные самораскулачивания, фиктивные разделы хозяйств. В ряде сел Амурского округа некоторые зажиточные крестьяне распродали свое имущество и уехали за пределы Дальнего Востока, мотивируя это тем, что крепким крестьянским хозяйствам жить стало невозможно. Аналогичные случаи распродажи имущества и скота были отмечены во многих селах Читинского, Сретенского и Владивостокского округов6.</div>
<div>
Любой факт защиты крестьянами своей собственности, права выжить для своей семьи тут же квалифицировался как "вылазка классового врага". Антикрестьянская сталинская политика толкала разоряемые группы крестьянства на путь вооруженной борьбы. Так, в некоторых местах края крестьяне уходили в тайгу, в сопки и создавали там вооруженные отряды, в которых были не толькр зажиточные крестьяне, но даже середняки и бедняки, бывшие партизаны7. В обстановке тотального игнорирования экономических законов и интересов различных слоев земледельцев крестьянское сопротивление было неизбежным. В Дальневосточном крае во время хлебозаготовительной кампании 1929-1930 г. и начавшейся массовой коллективизации за саботаж, вредительство, террористические акты и другие враждебные действия были осуждены 1254 зажиточных крестьян и кулаков, 558 крестьянских хозяйств</div>
<div>
П9</div>
<div>
оштрафованы на 438745 руб., у 1524 хозяйств конфисковано имущество и выслано 638 семей8. ^ Это стало, так сказать, прелюдией к провозглашенной вскоре кампании по уничтожению кулачества как класса. Во второй половине февраля 1930 г. округа получили директиву Далькрайкома ВКП(б) от 18 февраля с разъяснением этапов и методов проведения ликвидации кулачества. На советском Дальнем Востоке, как и по всей стране, все кулаки были разделены на три категории, к которым применялись различные меры воздействия. К первой категории относились явно контрреволюционные элементы, организаторы и участники антисоветских мятежей, террористических актов. Они подлежали аресту и суду с конфискацией имущества. Наиболее крупные кулацкие хозяйства были отнесены ко второй категории, они подлежали высылке из районов сплошной коллективизации в северные малонаселенные районы края. Все остальные кулацкие хозяйства расселялись за пределами колхозных массивов, для ведения хозяйства им оставляли минимально необходимые средства производства. Раскулачивание проводили уполномоченные по коллективизации, представители из органов милиции и ОГПУ, сельские коммунисты и часть бедноты.</div>
<div>
Так как до сих пор в органах власти не сложилось единого мнения в определении границ между слоями крестьянства, в определении кулацкого хозяйства, это открывало широкий простор для произвола на местах. Крестьянин в повседневной жизни постоянно сталкивался с неспособностью властных структур отделить кулака от крестьянина-середняка. Местные специальные комиссии по своему уразумению определяли кулаков и "подкулачников". Немало было при этом и случаев сведения личных счетов. Даже большие семьи, создававшие своим трудом и разумным ведением хозяйства материальный достаток, объявлялись кулацкими. Лозунг о ликвидации кулачества служил удобным оправданием санкций, направленных против всей массы крестьян, которая наиболее решительно противостояла сталинской коллективизации. Раскулачивание превращалось в средство коллективизации, становилось основным методом ускорения ее темпов.</div>
<div>
120</div>
<div>
Проведение насильственной коллективизации и раскулачивание стало возможным благодаря не только мощи государства и созданной командно-административной системе, но и наличию в деревне социальной силы, поддерживающей власти. Ширпьж.ятт^ц</div>
<div>
эевни — батраки, бедняки, низовой партийный и советский яу-</div>
<div>
Тив — СТаЛИ~6П0Р0Й ПОЛИТИЧе&КОГ" ЭУГТрр.мичмя R бпттьтинг.тир</div>
<div>
своем именно они были непосредственными инициаторами и исполнителями необоснованного раскулачивания, создания коммун, применения принудительных мер по отношению к колеблющимся. 11екоторые из них искренне верили в идею коллективизации и считали, что с созданием колхозов будет решена хлебная проблема и обеспечена зажиточная жизнь, и что иного пути просто нет. Например, крестьяне-бедняки дальневосточных сел Кремово, Полтавка, Синельникова, Хвалынка, Русановка и других выступили инициаторами раскулачивания, приняли решение конфисковать имущество кулаков и передать его в колхоз, а самих кулаков выслать в отдаленные районы края9. На поддержку таких крестьян и рассчитывал Сталин, делая ставку на форсирование массовой коллективизации. И этот расчет во многом оправдался.</div>
<div>
Основная работа по раскулачиванию в Дальневосточном крае развернулась в конце февраля 1930 г. Было определено к выселке около 3,5 тыс. семей кулаков: в Амурском округе — 496 хозяйств, в Зейском — 467 хозяйств, в т.ч. семей 1-й категории — 227, 2-й категории — 190 и 50 хозяйств — 3-й категории, в Читинском округе — 855 семей, во Владивостокском округе — 583 хозяйства, 1-й категории — 223 семьи, 2-й категории — 253, 3-й категории — 107 хозяйств. Кулаков Читинского, Сретенского и Зейского округов планировали выселить в Зейский округ по реке Зее в район с.Дамбуки на участки колонизационного фонда, в районы прииска "Зсязолото", в устье реки Нора и по реке Селемдже. Кулаков Владивостокского, Амурского и Хабаровского округов намечалось выселить в Николаевский-на-Амуре округ на лесоразработки и золотые прииски10.</div>
<div>
Ввиду невозможности доставки раскулаченных в течение зимнего периода на намеченные участки, выселение по намеченному плану сначала не производилось. Местами была дана дирек</div>
<div>
121</div>
<div>
тива, согласованная с центральными органами, о проведении расселения кулаков всех категорий внутри сел и районов за пределы колхозов. Внутри округов из районов и селений расселение поселками кулацких семей было незначительным, в основном они пере-селялись в худшие избы на окраины села. Так, в Амурском округе 419 раскулаченных семей всех категорий были переселены на окраины сел. В Свободном районе Зейского округа 22 семьи кулаков были высланы в другие села этого же района. В Посьетском и Покровском районах Владивостокского округа 49 семей были высланы тоже в другие села этих же районов11.</div>
<div>
Проведенное выселение внутри селений и районов Дальнего Востока создавало напряженную обстановку в деревне. Озлобленные выселенные крестьянские семьи угрожали расправой как проводившим выселение, так и тем беднякам-колхозникам, которые вселялись в их дома. Бедняки-колхозники стали повсеместно ставить вопрос о безусловном выселении кулаков из пределов селений и даже районов.</div>
<div>
Местные власти усилили работу по раскулачиванию. По отдельным селам было раскулачено от 10 до 23% крестьянских хозяйств, в т.ч. середняцких, бедняцких и даже хозяйств бывших партизан и красноармейцев. Например, в 17 селах Шкотовского района было 155 случаев экспроприации середняцких и бедняцких хозяйств за отказ вступить в колхоз. Конфискованное имущество, как правило, продавалось по баснословно низким ценам. В Сучан-ском районе — бывшей базе партизан — было раскулачено 240 хозяйств, в Гродековском — 300, в Спасском — 378 хозяйств, в значительной своей части относящихся к середняцким12.</div>
<div>
Начавшаяся коллективизация и репрессии коснулись и корейцев, проживавших в сельской местности советского Дальнего Востока. Местные власти поспешно объявляли корейские деревни районами сплошной коллективизации и насильно заставляли их жителей вступать в колхозы. Часть корейских крестьян была раскулачена. Массовые обыски, групповые аресты, реквизиции хозяйств, запрещение свободного сбыта сельскохозяйственных продуктов собственного производства привели к уходу корейцев из края. Так, в Гродековском районе ушло до 50% корейцев, Черни</div>
<div>
122</div>
<div>
говском — 45, Шкотовском — 60%. В Сучанском районе было отдано распоряжение сельсоветам: "Все фанзы бежавших корейских граждан должны немедленно разрушаться". В результате было сожжено до 30 фанз, в т.ч. одна национальная школа. Село Тонуого, в котором имелось 150 хозяйств, полностью вместе с сельсоветом и комсомольской ячейкой ушло за границу13. 4 Столь широкое применение репрессий против крестьян, злоупотребление властью накалили социально-политическую атмб^ сферу в деревне. Только в январе — середине 1930 г. в стране произошло более 2 тыс. крестьянских восстаний, в подавлении которых участвовали органы ОГПУ, армия и даже авиация. В феврале Ьтого же года в Дальневосточном крае отмечалось 12 антиколхоз-|ных выступлений с 1300 участниками14.</div>
<div>
Под давлением крестьянского сопротивления и нарастающей угрозы полного развала сельского хозяйства сталинское руково-Д^Т]|рПуинялр мары. няппаипрннмгГпппти» принуждения крестьян вступать в колхозы. Местные власти были вынуждены разрешить мТ!ссо1ДеТПДходы крестьян, насильственно загнанных в колхозы чтобы не довести дело до открытой крестьянской войны. За один месяц, с апреля по май, число коллективных хозяйств на советском Дальнем Востоке уменьшилось с 45 до 26%. В деревне наступило кратковременное "затишье", растерявшиеся организаторы коллективизации не решались на новый штурм деревни.</div>
<div>
Однако Сталина и его сторонников, разумеется, не могли удовлетворить ни спад, ни застой коллективизации, ни отказ местных руководителей от ее дальнейшего подталкивания.</div>
<div>
С осени 1930 г. вопреки всем постановлениям началось новое форсирование коллективизации, новое наступление на крестьянство. Насильственные меры по-прежнему были основными, решающими. Последнее слово всегда оставалось за факторами принуждения: ужесточилось налоговое давление на единоличников как средство давления на крестьянина, не желавшего вступать в колхоз, а главное — по-прежнему практиковалось раскулачивание. Гак, в Шкотовском районе с сентября 1930 г. по март 1931 г. из 2266 хозяйств района было выселено 143 хозяйства (6,3%), а в отдельных селах раскулаченных было еще больше. В с. Романовка</div>
<div>
123</div>
</div>
knigipoistcccphttp://www.blogger.com/profile/02111730535970677173noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-298706430882789444.post-11424119907294199532014-06-01T08:26:00.002-07:002014-06-01T08:26:28.754-07:005 Политические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 1920-1950-е годы<div dir="ltr" style="text-align: left;" trbidi="on">
<div>
процент раскулаченных составил 10,7, в с.Царевка — !8,3, в с.Многоудобном — 9%15. Среди сельских жителей шли разговоры о том, что выселяют всех — и зажиточных крестьян, и середняков, и даже бедняков. Целые села ждали по ночам выселения, готовили сухари, одежду, резали мелкий скот. В 1930-1931 гг. в Дальневосточном крае были высланы 2922 кулацкие семьи 2-й категории и семьи кулаков, отданных под суд16. Общее число раскулаченных в крае составило более 5 тыс. семей, высланы они были в основном на север края, в лесозаготовительные лагеря, на различные стройки, на золотые прииски, шахты. Некоторые из них попали в Сибирь, на Урал, Казахстан17.</div>
<div>
Столь огромное давление властей на крестьян привело к тому, что одна часть крестьян смирилась с коллективизацией, а другая — продолжала ожесточенно сопротивляться.</div>
<div>
Недовольные советской властью и раскулачиванием крестьяне, спасаясь от преследования, бежали за границу, в Китай. Так, с 14 по 17 декабря 1930 г. из трех сел Калининского и Тамбовского районов сбежало 66 семей общей численностью 377 чел., 15 чело-' век — одиночек18. Бегство крестьян приняло широкий размах, осек, бенно из пограничных сел. Наблюдались в значительных размерах1 самоликвидация крестьянских хозяйств и уход крестьян в город, в^ промышленность, причем в колхозном секторе это явление было1 более сильным, чем в единоличном. г</div>
<div>
Сопротивление крестьян жестоко подавлялось властями. Известны случаи массовых расстрелов. Так, 28 июня 1931 г. по реше-' нию тройки при полномочном представительстве ОГПУ ДВК бы-' ли расстреляны 75 крестьян, а 46 — приговорены к различным срокам лагерей19. ;</div>
<div>
Особенно репрессии коснулись крестьян и колхозников после' принятия "драконовского" закона от 7 августа 1932 г. об охране социалистической собственности. Законом предусматривалось суровое наказание за хищение — "расстрел с конфискацией всего имущества и с заменой при смягчающих обстоятельствах лишени- ■ рм свободы на срок не ниже 10 лет с конфискацией всего имущества". В деревне его сразу прозвали "Законом о пяти колосках". С января по август 1933 г. дальневосточные суды применили этот за</div>
<div>
124</div>
<div>
кон более к чем двум тысячам человек, к двумстам из них не смогли найти смягчающих обстоятельств и их приговорили к расстре-</div>
<div>
Л^ В 30-е годы на советском Дальнем Востоке были раскрыты филиалы мифической "Трудовой крестьянской партии", якобы созданной в конце 20-х гг. и призывавшей крестьян к борьбе с советской властью. В 1933 г. на территории Биробиджанского района и г. Хабаровска была "обезврежена" контрреволюционная вредительско-повстанческая организация, якобы активно действовавшая на протяжении ряда лет. По делу было привлечено 248 чел. Обвинительное заключение 28 октября 1933 г. подписал полномочный представитель ОГПУ Дальневосточного края Т.Д. Дерибас. До момента вынесения приговора 13 чел. скончались в тюрьме, 84 крестьянина были расстреляны. Многие были казнены, так и не признавшись в сфабрикованных против них преступлениях, 151 чел. приговорили к высшим срокам заключения в ИТЛ и лишь немногих — к высылке20. i В 1932—1933 гг. трагические события произошли на севере \ Приморья на территории Верхнего Бикина, в поселке Улунге, где ^проживало хуторское старообрядческое население. В 1932 г. в 1 Улунге появился вооруженный отряд представителей власти и было объявлено о создании колхоза. Большинство крестьян не захотели объединяться, и их стали брать под стражу. От грубого насилия крестьяне в страхе разбегались и укрывались в тайге. Действия , властей подкрепили военной силой, появился особый отряд ОГПУ. • Было спровоцицр^аро^вооруженное сопротивление сельского населен^ и крестм превратили в "мятежных бандитов" и "врагов народа". Борьба с ними затянулась на период более двух лет. Сдавшихся или взятых в плен крестьян судили военным трибуналом, приговор — высшая мера наказания. Часть бежавших крестьян, обнаруженных отрядом ОГПУ, уничтожили на месте. В 1933 г. были высланы все семьи повстанцев, некоторые из них попали в спецпоселок Свободный ^Шаровского края. За зиму опустевшие избы Улунги заполнились ссыльными с Амура21.</div>
<div>
После разгрома выступления улунгинского крестьянства прокатилась новая волна репрессий по всему северному побережью</div>
<div>
125</div>
<div>
!</div>
<div>
Приморья. Продолжалось бессмысленное истребление невинных людей.</div>
<div>
Наступление на крестьян продолжалось. С 1 января по 5 июня 1933 г. Приморским отделом ОГПУ за срыв хлебозаготовок, саботаж весеннего сева было арестовано 2515 чел., в т.ч. 1683 кулака, 259 середняка, свыше 50-ти бедняков. Наиболее пострадавшими районами являлись Спасский (225 чел.), Яковлевский (218 чел.), Ханкайский (180 чел.), Михайловский (199 чел.), Ивановский (190 чел.). Общее количество репрессированных крестьян Приморья I органами ОГПУ, судом, прокуратурой и милицией за первую по-] ловину 1933 г. составило 4000 чел.22</div>
<div>
« Репрессии в дальневосточной деревне в дальнейшем обрушились уже не столько на крестьян-единоличников, сколько на колхозников. Особую роль в этом сыграли^}ЙЩ^^^Щ^машини°-тракторных станций (МТС) и совхозов — чрезвычайные органы</div>
<div>
fпартии, наделенные полномочиями политических, хозяйственных и карательных органов. Наличие в штате политотделов МТС за-* тШВД'йМ МЧЯЛКНЙЯЬ по ОГПУ позволяло им эффектно выполнять функции карательных органов. Причем в прессе и в офищк альных документах партии о принадлежности второго зама к ведомству ОГПУ умалчивалось, обычно речь шла о двух заместителях "по общепартийной работе".</div>
<div>
Политотделы были заняты не столько налаживанием колхозной жизни, сколько борьбой с "враждебными элементами, классо-" выми врагами колхозов". К июню 1933 г. с их помощью в крас бы-; ло исключено из колхозов свыше 3 тыс. хозяйств, объявленных кулацкими. С марта по май 1933 г. по 11 районам Приморской об-, ласти "чисткой" было охвачено 265 колхозов. Через нее прошло 1262 чел., из них 210 чел. было снято с работы, 80 чел. отдано под суд, 147 чел. исключено из колхозов, 112 чел. получили взыскания. Среди пострадавших были кладовщики и завхозы, бухгалтеры, счетоводы, заведующие фермами. 94 чел. являлись рядовыми колхозниками. Часть из них обвинялась в принадлежности к кулакам и прочим чуждым элементам, другая — объявлялась лодырями и расхитителями социалистической собственности23.</div>
<div>
126</div>
<div>
Часто обвинение во вредительстве непосредственно связываюсь с принадлежностью к свергнутым классам, даже как бы выводилось из него. За первый год работы только политотдел Тамбовской МТС изгнал из колхозов 700 "кулаков", выявил расхитителей семян, виновников порчи тракторов. В селах был организован ряд показательных судебных процессов. Неполадки в ^uypou™* TTp^-мчиолстве,неопыта кадров, поломки, МШТТИН И ТД</div>
<div>
gр'цяrfvio кв'али^ как вредительство. В 1933 г. в стране</div>
<div>
|£няли с работы почти треть агрономов, кладовщиков, половину |завхозов, четвертую часть счетоводов, учетчиков, конюхов и т.д. f По данным на 1 января 1934 г. Ш„ЭД„1ИТ.С .Дальнего Врс^ока было ^изгнано 25% jgr^ce^jejieft кодзсоз.дв, ^23% завхозов и бухгалтеров |как классово чуждых элементов. Многие из них были репрессиро-Iваны24. Менее двух лет продолжалась деятельность политотделов, {[■однако она оставила заметный трагический след в истории дальневосточной деревни.</div>
<div>
| Дальневосточное крестьянство существенно пострадало в период проведения паспортизации на российском Дальнем Востоке в конце 1933—1934 гг.25 В связи с установлением режимных пограничных зон здесь была проведена "чистка" сельского населения. В этих районах края в основном проживала значительная часть казачества и старожильческое зажиточное население, которое в большинстве своем отрицательно относилось к советской власти и проводившейся коллективизации, gbw^ie^bj^ крестьяне подвергались административному (внесудебному^ вЬгЮ^-^ «решив^^^M^JLpJSP1111 1934 г. 40,3 тыс.чел. "беспартийных" вынуждены были покинуть места проживания, в основном это были сельские жители. Так, из Гродековского района было выселено около 16% населения, из приграничного села Сальского Иманско-го района — третья часть жителей и т.д.26</div>
<div>
Все новые и новые документы позволяют говорить о том, что насилию и репрессиям подвергалась значительная часть сельского населения российского Дальнего Востока. Над каждым довлела угроза оказаться "врагом народа". Сталинская антикрестьянская политика привела к гибели многих тысяч потомственных хлеборобов-дальневосточников, к разорению деревни. Крестьянство стало</div>
<div>
127</div>
<div>
первым объектом массированного применения сталинских методов руководства, и судьбы многих тысяч дальневосточных крестьян были исковерканы несправедливым осуждением, тюрьмой, лагерями, выселкой.</div>
<div>
« ГАХК. Ф.П-2. Оп.1. Д.131. Л.28.</div>
<div>
2 Коэн С. Бухарин, нэп и альтернатива сталинизму // Экономика и организация промышленного производства (ЭКО). 1988. № 9. С. 160.</div>
<div>
3 Колхозы Дальнего Востока. Хабаровск, 1930. С. 18.</div>
<div>
4 ГАХК Ф. П-2. Он. 2-4. Д. 169. Л. 5.</div>
<div>
5 РГИА ДВ. Ф. 2413. Оп. 4. Д. 1671. Л. 70-71.</div>
<div>
6 ГАХК. Ф.П-2. On. I. Д. 237. Л. 4.</div>
<div>
7 ГАХК. Ф.П-2. Оп. 2-4. Д. 169. Л. 82.</div>
<div>
8 РГИА ДВ. Ф. 2413. Оп. 4. Д. 1671. Л. 69.</div>
<div>
9 // Красное знамя. 1930. 16 марта.</div>
<div>
'<> ГАХК. Ф. 1228. On. 1. Д. 162. Л. 8-9. "Там же. Л. П.</div>
<div>
»2 РГАЭ. Ф. 7486. Оп. 2. Д. 290. Л. 43.</div>
<div>
13 ГАХК. Ф.П-2. Он. 2-4. Д. 169. Л. 78-79, 84.</div>
<div>
14 Шишко Н.П. Борьба Дальневосточной краевой партийной организации за победу линии партии на сплошную коллективизацию и укрепление колхозного строя (1929-1932 гг.) // Учен. зап. ДВГУ. Т.7. Сер.общ. наук. Владивосток, 1965. С. 89.</div>
<div>
15 ГАХК. Ф.П-2. On. 1. Д. 299. Л. 11.</div>
<div>
16 Земсков В.И. Спецпоселенцы (по данным НКВД МВД СССР) // Социологические исследования. 1990. №11. С.4.</div>
<div>
•7 РГАЭ. Ф.7446. Оп. 2. Д. 290. Л. 77-78; Сутурип А. Дело краевого масштаба. Хабаровск, 1991. С.9. »« ГАХК. Ф.П-2. On. 1. Д. 298. Л. 79, 231.</div>
<div>
19 Сутурин А. Дело краевого масштаба... С. 9.</div>
<div>
20 Там же. С. 8.</div>
<div>
21 //Уссурийский казачий вестник. // Боевая вахта. 1992. № 5. Август</div>
<div>
22 ГАПК Ф.П-1. On. 1. Д. 178. Л. 16 (данные неполные). 23ГАПКФ.П-1.0п. 1.Д. 158. Л. 145.</div>
<div>
24 ГАХК. Ф.П-77. On. 1. Д. 156. Л. 11.</div>
<div>
25 Чернолуцкая Е.Н. Паспортизация советского населения как завершающая веха в утверждении тотального режима в СССР (на материалах Дальнего Востока) // Тоталитаризм как исторический феномен. Владивосток, 1996. С. 88-104.</div>
<div>
26 Там же. С. 100.</div>
<div>
128</div>
<div>
Е.Н. Чернолуцкая, к.и.н.</div>
<div>
Владивосток</div>
<div>
СУДЕБНЫЕ РЕПРЕССИИ НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ В ПЕРИОД ХЛЕБОЗАГОТОВИТЕЛЬНОЙ КАМПАНИИ 1929—1930 гг.</div>
<div>
Как известно, в истории советского государства рубеж 20-х и 30-х годов характеризуется резким усилением репрессивной политики, которая в аграрном секторе была связана с кампаниями принудительных хлебозаготовок, раскулачивания и коллективизации. Массовые репрессии против крестьянства развернулись по судебным и внесудебным (так называемым "тройкам") каналам, а также по линии партийных и административных органов. Активное участие в этом процессе принимали также бедняцкие и середняцкие слои деревни, целенаправленно подталкиваемые политикой сталинского руководства. Сельские сходы, собрания, активы составляли списки па раскулачивание и высылку, изымали и делили имущество зажиточных крестьян, пытались влиять на решения судебных органов в сторону ужесточения приговоров.</div>
<div>
В данном сообщении будет рассмотрено функционирование одного из советских репрессивных институтов — деятельность народных судов региона — в первый год принудительной хлебозаготовительной кампании.</div>
<div>
На Дальнем Востоке административно-принудительные меры к крестьянам в массовом масштабе стали применяться с 1929/30 хозяйственного года (то есть на год позже, чем на большей части территории страны), так как именно в этом году округа края получили так называемые твердые задания по хлебозаготовкам, значительно превышающие объемы поставок предыдущих лет. Для выполнения этих заданий были использованы рычаги всех структур партийно-государственного аппарата, в том числе судебных органов. С августа 1929 г. по решению Краевого суда во всех хлебозаготовительных -округах, помимо существовавших там Народных судов, создавались специальные судебные сессии по делам, связан</div>
<div>
129</div>
<div>
y^^^^^jщг^cл^бa^^l^aJloгoвp. В директивах краевого и окружных :г^01\^мССТттьтм^с^деЯВм^нстанциям подчеркивалась необходимость "хотя бы в ущерб своей остальной работе использовать все силы на борьбу за выполнение хлебозаготовительного плана"1.</div>
<div>
После организационной раскачки первых месяцев суды края активно подключились к выполнению поставленной перед ними задачи. Только с ноября 1929 г. по конец января 1930 г. ими было рассмотрено 2111 дел, связанных с хлебозаготовками, по которым было осуждено 3940 чел., в том числе по Владивостокскому округу i — 1300, Амурскому — 1033, Сретенскому — 835, Читинскому — 751, Хабаровскому — 21 чел. Из них 2448 чел. получили приговоры по ст.61 УК РСФСР (за неуплату или недоплату определенных видов натуральной и денежной повинностей, скрытие хлебных излишков), 640 — за должностные нарушения в заготовительных организациях и советском аппарате, более 600 — за неплатеж или злоупотребления с гарнцевым сбором и невыполнение договоров по контрактации, 193 чел. — за террористические действия (ст.58 УК РСФСР)2.</div>
<div>
Таким образом, подавляющая часть квалифицированных судами преступлений крестьян носила экономический характер, знаменуя собой принудительный переход взаимоотношений села с государством от рыночных к централизованно-конфискационпо-распределительным. Но социально-политическая направленность такой судебной практики была ясно выражена в директивах центральных и краевых инстанций, предписывающих местным судам применять жесткие приговоры к кулакам и не допускать перегибов в отношении бедняцко-середняцкой части населения. Не случайно из 2448 человек, осужденных по ст. 61 УК. 2394 чел, были кулака-* ми и зажиточными, приговоры же народных судов в отношении середняков нередко отменялись окружными судами.</div>
<div>
"^рёстуИЛйННй, СВЯЗййные с хлебозаготовительной кампанией 1929/30 г. (за исключением приговоров по ст. 58), карались, по сравнению с судебной практикой последующих лет, относительно мягко. В большинстве случаев применялось наказание в виде различных сочетаний лишения свободы (сроком от нескольких месяцев до трех лет), ссылки, принудительных работ (без лишения сво</div>
<div>
130</div>
<div>
боды)> конфискации имущества и штрафов. Например, по Владивостокскому округу за несдачу хлебных излишков к 1 январю 1930 г. было осуждено 192 кулака и 111 зажиточных крестьян. Из них 27 человек были приговорены к лишению свободы на сроки от 1 до 3 лет, последующей ссылке и конфискации имущества; 44 человека к лишению свободы (до 3-х лет) и конфискации имущества; четверо осужденных — к лишению свободы и штрафам от 1,2 до 2 тыс. руб.; 39 человек — к принудительным работам (от 3 мес. до 1 года) и конфискации имущества и т.д.</div>
<div>
Социально-политическую сущность судебных репрессий рассматриваемой кампании вскрывает также содержание должностных преступлений, которое, по характеристике пг^пгапя-гетт Вття. ^lirnTIf'™'"™ ^ру-жй^п сура ТПпигр.пя. заключалось в "извращении классовой линии и халатном отношении к работе". По этой статье во Владивостокском округе было осуждено 168 должностных лиц, в том числе кулаков и зажиточных •— 41. середняков — 79, бедняков — 22, служащих — 25, рабочих — 1. Основными мерами наказания служили лишение свободы сроком до 2 лег и принудительные работы до б месяцев. В этой части судопроизводства преобладали дела о сельсоветах и комиссиях содействия хлебозаготовкам. "Некоторая часть сельсоветов и комиссий содействия — отмечал Шпигель в докладе от 9 января 1930 г. о работе судов Владивостокского округа — засорена кулацко-зажиточ ными элементами и подкулачниками. Эти лица всю тяжесть заго товок пытались переложить на плечи середняков и бедноты, а ку лачеству и зажиточным хозяйствам содействовали в деле укрытия! последними своих хлебных запасов"3.</div>
<div>
Всего по Дальнему Востоку за период хлебозаготовительной кампании 1929/30 г. к лишению свободы были приговорены 1398 чел., из них 1254 кулака и зажиточных; к принудительным работам соответственно — 1369 и 866 чел.4</div>
<div>
Для большей наглядности и действенности карательной политики многие судебные дела рассматривались публично в сельских клубах и школах в вечернее время при большом стечении народа.. Как правило, это действительно производило на крестьян подхлестывающий эффект. Заместитель председателя Краевого суда</div>
<div>
131</div>
<div>
flfl^fiypr n своем докладе от 5 января 1930 г. писал: "В селах, где проводились судебные процессы и по ним осуждены кулаки, вызывалось большое общественное внимание. Каждый процесс сопровождался разъяснением политических задач в связи с хлебозаготовками и специальными докладами. Были случаи, когда после такого процесса крестьяне в 2 часа ночи уже стали приходить в кооператив разбирать мешки, и к утру ни одного мешка не оставалось, и потянулись подводы с хлебом. Если бы там было побольше судебных процессов, план заготовок был бы выполнен в гораздо большей степени..."5.</div>
<div>
Особенно жесткую позицию занимали Владивостокский и Читинский окружные суды, получившие высокую оценку на расширенном заседании Дальневосточного краевого суда 2 марта 1930 г. за то, что "превратили свои аппараты в подлинные штабы по руководству судебной хлебозаготовительной работой". Проверяющий работу Владивостокского окружного суда докладывал: "Не было пока случая смягчения кассационной инстанцией наказания кулакам и зажиточным, но за мягкостью приговоры отменялись,.."6.</div>
<div>
Однако некоторые суды, в том числе Амурский окружной, вызывали раздражение краевого руководства своей "мягкотелостью", которая выразилась в смягчении или отмене приговоров, вынесенных кулакам Народными судами Амурского округа. Энергичные действия по наведению "должного порядка" предпринимал краевой прокурор П. Андреев. Так, его возмущала деятельность "тройки" по хлебозаготовкам, созданной в Амурском округе при окрисполкоме и состоявшей из председателя окрисполкома, прокурора и председателя суда. Тройка рассмотрела жалобы крестьян по применению к ним судами ст.61,ч.1 и примерно в 50% случаев приостановила или смягчила действие приговора. Основную проблему прокурор усматривал не в степени компетентности «тройки», а в том, что "массовость репрессий по 1 ч. 61 ст. УК была в значительной степени смазана", что "не содействовало хлебозаготовкам", поэтому, по его мнению, тройку следовало распустить7.</div>
<div>
132</div>
<div>
Вместе с тем действиями Амурского окружного суда были недовольны не только "верхи", но и "низы". Сельские активы опротестовывали его решения. В деревне Васильевка Александровского района после отмены приговора выездной сессии Народного суда зажиточному крестьянину Р.В. Жежелю^сельсовет собрал бедняц-кое собрание, которое вынесло резолюцию: "Решение Окрсуда "признать неверным, Жежеля Р. отдать суду вторично, о чем возбудить ходатайство перед соответствующими органами". В селе Тар-богай Александровского района в аналогичной ситуации общее^ собрание бедняков, батраков и середняков оценило решение Окрсуда какполитически близорукое и обращалось с просьбой к Ок-рисполкому о вмешательстве в дело. Руководство Дальневосточного краевого суда оказало давление на Амурский окрсуд и в свою очередь отменило смягченные приговоры последнего8. Такое же воздействие оказывалось и на другие "мягкие" суды, некоторые судьи за недостаточную жесткость были сняты с работы.</div>
<div>
Таким образом, в ходе начавшейся антикулацкой кампании в деревне происходила "подгонка" местного карательного аппарата к новой политике. Итоги такой перестройки председатель Владивостокского окружного суда Шпигель сразил следующей фразой: "Судьи, у которых на плечах^неТлутГыеголовы, судьи, не страдающие правоуклонистской болезнью — эти судьи директивы партии, директивы Край- и Окрсуда усвоили и работают неплохо"9.</div>
<div>
Классическая "политическая" статья 58 УК в самом начале принудительных хлебозаготовок судами широко не применялась. Но приговоры по этой статье были самыми суровыми. Они включали высшую меру наказания или лишение свободы на длительные сроки (от 3 до 10 лет) с конфискацией имущества. Так, Владивостокский окружной суд с начала хлебозаготовительной кампании до 1 января 1930 г. по ст.58 осудил 19 человек, которые по своему социальному статусу были распределены следующим образом: 13 кулаков, 3 зажиточных, 2 середняка и 1 бедняк-подкулачник. Из них двое были приговорены к расстрелу с конфискацией всего имущества, 7 человек — к 10 годам лишения свободы со строгой изоляцией, по одному человеку — к 8, 7 и 4 годам, 5 человек — к 5</div>
<div>
133</div>
<div>
годам, 2 человека — к 3 годам. У шести приговоренных к лишению свободы было конфисковано все имущество10.</div>
<div>
По мере расширения принудительных методов в аграрной политике число осужденных по 58 ст. стало расти. В 1928 г. всеми судами края за "контрреволюционные" преступления (включая контрреволюционную агитацию и антиколхозный террор, — убийства и избиения колхозных активистов, партийных и советских работников, поджоги .и т.п^ было осуждено 12 человек. В</div>
<div>
1929 и первые три месяца 1930 г. через кассационную инстанцию Краевого суда по ст.58-8 и 58-10 УК прошло 71 дело с осуждением 235 чел.11</div>
<div>
Увеличение числа осужденных по ст.58 в 1930 г. было связано с реальным возрастанием сопротивления дальневосточного крестьянства новым методам советской аграрной политики вплоть до вооруженных восстании в ряде округов края. В это время участились случаи нападения па колхозных активистов и функционеров. Показательны сведения о поджогах, наносивших большой урон сельскохозяйственному производству. Если за весь 1929 г. по краю было отмечено 29 случаев поджогов, направленных, главным образом, против имущества отдельных лиц, то только за 10 месяцев</div>
<div>
1930 г. произошло 68 пожаров, из которых в 53 случаях пострадало колхозное имущество. Кроме разрушенных во время пожаров строений и погибших животных, по данным ОГПУ, было ликвидировано 3525 пудов овса, 2275 пудов пшеницы, 500 пудов муки, 7200 пудов сена и другой сельскохозяйственной продукции. К ноябрю 1930 г. сотрудники ОГПУ установили виновников 23-х из 68 вышеупомянутых пожаров. Среди 51 поджигателя 47 человек были определены как кулаки и 4 — как середняки. Подводя итоги этим материалам, полномочный представитель ОГПУ по ДВК Дерибас в своей докладной записке от 16 ноября 1930 г. резюмировал: "Поскольку прокуратура и суды иногда бывают склонны рассматривать поджоги как деяния уголовного порядка, указать им на то политическое значение, которое имеют поджоги, с тем, чтобы виновников привлекать к ответственности как за совершение террак-та... Ввести в практику показательные суды с опубликованием приговоров в районной и краевой прессе"1^</div>
<div>
Нет сомнения, что в подобном ключе рассматривались и другие преступления на селе. ^ JOWzQ^PJ&Uf *</div>
<div>
Таковы итоги судебных репрессий первого года принудительной хлебозаготовительной кампании на Дальнем Востоке, которые были па короткое время приостановлены известной резолюцией "Об искривлениях и тР^^^^]Щ^ T!?JV^ гИс-</div>
<div>
f равл¥нйё^искрЖлённои линии партии обошлось государству не только в определенную политическую, но и в немалую материальную цену. Из резервного фонда СНК РСФСР на основании постановления СНК от 9 апреля 1930 г. было отпущено 100 тыс. руб. на командировочные расходы работникам прокуратур разного уровня, которым вменялось в обязанность "ликвидировать и исправить перегибы, допущенные местными органами власти при коллективизации сельского хозяйства и ликвидации кулачества". Дальневосточная прокуратура запросила на эти цели 4350 рублей, сумму, которую и решено было выделить ей постановлением заседания Президиума Далькрайисполкома от 28 апреля 1930 г.13</div>
<div>
Посланная в ДВК комиссия Наркомюста по обследованию органов юстиции края выявила, что "судебные органы во многих случаях допустили грубейшие ошибки, сводящиеся к применению строжайших судебных репрессий против середняка, а подчас и бедняка... Серьезные отклонения от правильной политики допущены в контрреволюционных делах; в отдельных случаях бытовые преступления и хулиганства квалифицировались как контрреволюционные преступления; отдельные выступления середняков и бедняков, критикующих деятельность представителей власти, расценивались как контрреволюционная агитация, и обвиняемые подвергались суровым репрессиям. Дела эти во многих случаях слушались в закрытых заседаниях без вызова свидетелей, и суд ограничивался лишь опросом обвиняемого..."14. Эта оценка является чрезвычайно показательной, поскольку ее с полным основанием можно применить ко всему периоду массовых политических репрессий 30-х годов, заменив лишь уточнение "в отдельных случаях" выражением "как правило". Таким образом, государство в период коротких приступов саморазоблачения, когда того требовала</div>
<div>
135</div>
<div>
конъюнктура, сбрасывало идеологическую маску и показывало, что оно вполне адекватно оценивает свои действия.</div>
<div>
Специальные выезды на места с проверкой совершали и работники крайпрокуратуры. £тгдд^^ ^яга^</div>
<div>
"исгшаш^^ письме от 3 мая 1930</div>
<div>
г. в комфракцию крайисполкома он писал: "Материалами проверки работниками крайпрокуратуры, информацией, получаемой из округов, жалобами и заявлениями, поступающими в крайлрокура-туру, подтверждается, что нарушения революционной законности на местах, искривления директив партии и правительства, искривления классовой линии и перегибы есть явление массовое". Там же он отмечал, что краевая прокуратура считает необходимым повторить проверку всех звеньев советско-кооперативного аппарата. По линии прокуратуры с данными полномочиями направлялись: в Читинский округ заместитель прокурора Бородин, в Сретенский — помощник прокурора Звиргздин, во Владивостокский — старший помощник прокурора Зайцев. Однако краевой прокурор-ско-следственный аппарат в связи с большим объемом'работы был не в состоянии полностью охватить его, поэтому прокурор просил выделить для этих целей специальных работников из состава президиума окр- и райисполкомов с тем, чтобы закончить проверку 20 мая 1930 г. Перечень вопросов прокурорской перепроверки, предложенный Андреевым, по сути является перечнем основных направлений репрессий в деревне, проведенных в 1929/30 хозяйственном году: по посевной кампании, по коллективизации, по ликвидации кулачества как класса, по контрактации, по хлебозаготовкам в связи с жалобами середняков и бедняков, по отобранию церквей, по переобложению середняков и мелких кустарей индивидуальными налогами (в связи с жалобами), по восстановлению рынка, по лишению избирательных прав15.</div>
<div>
Следуя циркуляру Верховного Суда от 29 апреля 1930 г., дальневосточные суды приступили к "исправлению перегибов". К 10 июля 1930 г. ими были пересмотрены дела по ст.61 и 107 УК на 701 человек (середняков). Из них приговоры в отношении 554 человек были отменены. Что касается кулаков, то для них наказание не от</div>
<div>
136</div>
<div>
менялось, но в 147 случаях явно неадекватных приговоров они бы-пИ лишь смягчены16.</div>
<div>
Отступление в принудительной аграрной кампании было временным, и осенью 1930 г. начался новый этап форсированной коллективизации и ликвидации кулачества, в которой насильственные методы продолжали играть решающую роль.</div>
<div>
Таким образом, для Дальневосточного края, пропустившего этап военного коммунизма, судебная практика периода хлебозаготовительной кампании 1929/30 г. (наряду с внесудебными акциями) стала первым опытом массовой антинародной репрессивной политики, пробой карательных возможностей государства в регионе, позже других прошедших советизацию. Краевой, окружные и народные суды Дальневосточного края показали свою достаточную лояльность центральному руководству, внушаемость приказам -сверху" и "ги^^</div>
<div>
jппичccжw>jШШ»ш^ШM4^ Попытки некоторых местных судебно-чследственных аппаратов рассматривать дела независимо от приказов вышестоящих органов были быстро пресечены краевым руководством. И хотя массовость и жестокость судебио-карательных мероприятий в 1929/1930 г. еще только разворачивались, тем не менее опыт этого года безусловно лег в основу дальнейшего развития советской репрессивной политики на Дальнем Востоке. ^</div>
<div>
1 РГИА ДВ. Ф.Р-2413. Оп. 4. Д. 1671. Л. 66. / ^ ^^^f^J/J^ '</div>
<div>
2 Там же. Л. 68, 68-а. ^" ^ (]UK</div>
<div>
3 Там же. Л. 3. ^И&£ «9* * Там же. Л. 68, 76. I* ' , J 0 ^ ^ ^</div>
<div>
5 Там же. Л. 14. / <if 7* С ££ ?</div>
<div>
6 Там же. Л. 13. К ^ 4i\llZ</div>
<div>
7 Там же. Л. 35.</div>
<div>
8 Там же. Л. 36, 66.</div>
<div>
9 Там же. Л. 12.</div>
<div>
10 Там же. Л. 6. "Там же. Л. 233.</div>
<div>
12 РГИА ДВ. Ф.Р-2413. Оп. 2. Д. 399. Л. 390-393.</div>
<div>
13 РГИА ДВ. Ф.Р-2413. Оп. 2. Д. 334. Л. 25, 23.</div>
<div>
14 РГИА ДВ. Ф.Р-2413. Оп. 4. Д. 1671. Д. 188, 189.</div>
<div>
15 РГИА ДВ. Ф.Р-2413. Оп. 2. Д. 334. Л. 44-45.</div>
<div>
16 РГИА ДВ. Ф.Р-2413. Оп. 4. Д. 1671. Л. 445.</div>
<div>
137</div>
<div>
В.Н. Карамаи Владивосток</div>
<div>
РАСКУЛАЧИВАНИЕ ПРИМОРСКОЙ ДЕРЕВНИ</div>
<div>
КАК ОДИН ИЗ ВИДОВ ПОЛИТИЧЕСКИХ РЕПРЕССИЙ</div>
<div>
( По материалам одного архивного дела)</div>
<div>
Тема политических репрессий относительно новая в исторической науке, и поэтому многие вопросы в ней остаются открытыми. Открытым остается, в частности, вопрос коллективизации в контексте политических репрессий. Прежде всего надо определиться с термином "политическая репрессия", под которым мы понимаем ликвидацию (политическую, экономическую, физическую) человека или группы лиц по каким-либо признакам (политическим, экономическим, религиозным, национальным или политическим).</div>
<div>
В 1929 году Коммунистическая партия и Советское правительство объявили о ликвидации нового класса — кулачества: "...нынешняя политика партии в деревне есть не продолжение старой политики, а поворот от старой политики ограничения (и вытеснения) капиталистических элементов деревни к новой политике ликвидации кулачества как класса"1.</div>
<div>
Принадлежность к кулацкому хозяйству и меры борьбы с ним были определены Постановлением ВЦИК и СНК СССР "О мероприятиях по укреплению социалистического переустройства сельского хозяйства в районах сплошной коллективизации и по борьбе с кулачеством" от 1 февраля 1930 года. Экономическая ликвидация кулачества была осуществлена в административном порядке. Здесь любопытен следующий документ. Это Приказ Объединенного Государственного Политического Управления № 4421 от 2 февраля 1930 года: "...мероприятия ОГПУ должны развернуться по двум основным линиям:</div>
<div>
1) Немедленная ликвидация контрреволюционного кулацкого актива, особенно кадров действующих контрреволюционных и повстанческих организаций, группировок и наиболее злостных, махровых одиночек. (Первая категория).</div>
<div>
138</div>
<div>
2) Массовое выселение (в первую очередь из районов сплошной коллективизации и погранполосы) наиболее богатых кулаков (бывших помещиков, полупомещиков, местных кулацких авторитетов и всего кулацкого кадра, из которого формируется контрреволюционный актив, кулацкого антисоветского актива церковников и сектантов) и их семейств в отдаленные северные районы СССР и конфискация их имущества. (Вторая категория)"2.</div>
<div>
Фактически решением Советского государства ликвидации подлежали хозяйства, имевшие экономическую самостоятельность, на смену которым должна была прийти более зависимая и, следовательно, более управляемая колхозно-совхозная система.</div>
<div>
В Государственном архиве Приморского края хранится множество дел по кулакам и лишенцам. Мы возьмем одно из них — наиболее, с нашей точки зрения, информативное. Это дело о жалобе на необоснованное причисление к числу кулаков и лишение избирательных прав крестьян Кузьменко, братьев Филиппа и Александра Спиридоновичей из села Хмыловка Буденновского (Партизанского) района Прнм9^^^^^^^3Ш^как и большинство жителей Приморского края, выходцы из Украины, но в крае осели давно. Дело состоит в основном из показаний крестьян с. Хмыловка, часть из которых говорит, что хозяйство братьев Кузьменко являлось кулацким, другая же часть доказывает, что оно таковым не являлось. По этим показаниям можно восстановить относительно полную картину раскулачивания приморской деревни. Обобщив имеющиеся в деле данные, мы выделим следующее.</div>
<div>
Во-первых, до революции это было довольно мощное, многоукладное семейное хозяйство. "В период с 1908 по 1916 год семья Кузьменко имеда свода ^ "...с 1908 по 1918</div>
<div>
год имедц,щ§ственн^ю^ цая»У.?^Ш8М^Л2ШХ~р^^хаяш С 1916 г. по 1918 год имели щпн^ц^^</div>
<div>
с доходом от продажи угля до 4000 руб. в mgu t</div>
<div>
Во-вторых, после революции это хозяйство не разорилось, а наоборот, окрепло. "В период с 1922 года хозяйство семьи Кузьменко выделялось своей мощностью на все село. Все время до кол</div>
<div>
139</div>
<div>
лективизации имели сельскохозяйственные машины (сенокосилки на комп^</div>
<div>
пасеку - до 300 шт. дупляншс^м^^ а'</div>
<div>
"не менее 20 голов. Сенокосилку, веялку и кЪнцый^ л^ w плату... В 1929-30 году зй</div>
<div>
*Т^ацкйе признаюГв прошлом (разрядка моя. — Авт.) и за сдачу в аренду под лавку Кузьменко Ф. С. был обложен в индивиду-^ альном порядке сельскохозяйственным налогом в сумме 457 руб."5</div>
<div>
С образованием колхозной системы хозяйство Кузьменко было распылено и перестало существовать как самостоятельная эко-* номическая единица, "...перед вступлением в колхоз Филипп перешел в свой дом и разделился с семьей. При вступлении в колхоз он часть имущества разбазарил (продал амбар и коня, затем обязали его возвратить коня, и он вернул из пос. Краково, распродал и укрыл от обобществления большую часть рогатого скота..."6. Работа в колхозе была уже иной, чем в своем хозяйстве, так как была подконтрольна государству, и попытка выйти из-под этого контроля пресекалась и влекла за собой исключение из колхоза.</div>
<div>
Что же касается личной судьбы самих братьев Кузьменко, то наличие крепкого хозяйства до коллективизации определило их судьбу, хотя и более счастливую, чем их раскулаченного брата Василия. И вот постановление РИКа: "...на основании имеющихся материалов считать хозяйство Кузьменко Филиппа Спиридонови-ча и Александра Спиридоновича кулацким, лишить их и членов их семьи избирательных прав по признакам: систематическое применение наемной рабочей силы в своем хозяйстве до 1929 года. Наличие собственной торговли до 1916г., нетрудовой доход от сдачи в аренду орудий лова, сельхозмашин и построек под частную торговлю"7.</div>
<div>
Теперь, используя данные, имеющиеся в деле, попытаемся восстановить экономическую картину этого крестьянского хозяйства.</div>
<div>
Прежде всего отметим, что оно имело особенности, характерные для крестьянских хозяйств Приморского края.</div>
<div>
Во-первых, это разноплановость (многоукладность, распыленность) сфер приложения труда и капитала, то есть хозяйство нельзя</div>
<div>
140</div>
<div>
г1звать специализированным животноводческим или растение-в0дческим и даже, возможно, сугубо сельскохозяйственным.</div>
<div>
Отметим, что вопрос о том, являлось ли хозяйство Филиппа и Александра к 1929 году, т.е. к началу коллективизации, кулацким, остается неясным, так как показания об их имуществе, особенно после раздела, явно зависят от личных симпатий и антипатий. Использование наемной рабочей силы братьями Филиппом и Александром, скорее всего, не имело места, хотя это только предположение, так как данные по этому вопросу неполные.</div>
<div>
Здесь же любопытно отметить биографические сведения о бпатьях. Филипп был красным партизаном, а Александр — предеедатсшом ашшашскаш сальсовггеиНо этот факт жители села в своих показаниях представляют, опять же, исходя из личных! симпатий и антипатий. Вот несколько примеров: "...в партизан-! ском отряде он никаком не был, был он только, прикрываясь зва-| нием партизана, с шайкой Дубоделовых, Колодезных и некоего! бандита Васильева.., а в боях с белыми он не принимал никакого | участия"8; "...во время партизанского движения Кузьменко Ф.С.1 отсиживался на своей пасеке. Сейчас многие с с. Хмыловки воз-| мущаются тем, что он незаконно получил партизанский билет..,"9;| "...on (Кузьмсико Ф. — Авт.) действительно партизан 4-го ОльгинЧ ского отряда... за время партизанства много участвовал в боях с| белыми бандами Колчака, Смирнова, с интервентами-японцами! американцами. Вступил в отряд тов. Кузьменко в 1919 по 1920 год| март месяц"10.' *</div>
<div>
Не лишним будет отметить братьев Кузьменко как хозяйственников. Вот показания сельского учителя: "...с его стороны было сделано для школы — заготовлено дров на 35 и 36 учебный год, лес для парт, столов. Школьное здание, в котором сейчас школа, бывшая фанза, и несмотря на это все же мы имеем школьное снабжение при нем более сносное... сейчас этого совершенно нет и приходится сидеть без ничего"11.</div>
<div>
А вот постановление Буденновского РИКа: "...6) Вместо того чтобы потребовать уплатить в установленный срок денежных платежей с единоличников и колхозников, Кузьменко для того, чтобы Рапортовать, вносил за них собственные, а также сельсоветовские</div>
<div>
141</div>
<div>
деньги, и затем уже постепенно собирал эти платежи с единоличников и колхозников для погашения их задолженности..."12.</div>
<div>
Решением РИКа от 2 декабря 1935 года хозяйство братьев Кузьменко было признано кулацким, а они сами лишены избирательных прав. А так как наказание это являлось одним из видов политических репрессий, то лишенный прав становился человеком вне закона, на которого не распространялись социальные гарантии. Здесь же не лишним будет отметить, что пребывание в колхозе мало чем отличалось от положения человека, пораженного в правах, так как колхозник также не имел никаких прав, кроме избирательных, и хотя в колхозе он формально являлся свободным, но все wp П?йЖГС^*MffliftM fihlвесьма.условно,так как паспорта не имел.</div>
<div>
хэратья подали апелляцию b151^ полком. Решением облисполкома они были восстановлены в правах, причем это решение было принято, несмотря на решение ВЦИК об отказе в востановлении в правах. Особенно же примеча-г телен факт, что облисполком не посчитался с мнением ВЦИК — ведь это уже 1936 год, когда политические репрессии коснулись уже не рядовых партизан и красноармейцев, а бывших основателей и руководителей Коммунистической партии и Советского государства. Для того чтобы ответить на этот вопрос, а также на вопрос о дальнейшей судьбе крестьян Кузьменко (не только Филиппа и Александра, но и раскулаченного собственным братом Василия)13, необходимо расширить рамки одного документа. Но поскольку мы взяли для анализа коллективизации и раскулачивания в контексте политических репрессий только одно дело, можем только констатировать тот факт, что Филипп и Александр, в отличие от своего старшего брата Василия, были восстановлены в правах. Вот извлечения из четырех документов о лишении избирательных прав и их восстановлении: "Выписка из протокола № 48/49 заседания от 10/VII 1936 г. Президиума Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета. Постановление президиума Приморского Областного Исполнительного Комитета РК и КД № 295 от 3 августа 1936 г.: "...ПОСТАНОВИЛИ: Ввиду того, что по представленным документам кулацкие признаки хозяйства гр. Кузьменко Ф.С. и А.С. опровергаются, исключить... из списков лиц, лишенных из</div>
<div>
142</div>
<div>
бирательных прав, как неправильно включенных"14. Выписка из протокола заседания Президиума РИКа от 19/VIII-36: " ПОСТАНОВИЛИ: ...просить Президиум Облисполкома пересмотреть свое решение от 3/VIII-36 г. о восстановлении Кузьменко ф.М. (так в документе. — Авт.) в избирательных правах"15. Постановление Президиума Областного Исполнительного Комитета Совета РК и КД № 506 от 1 декабря 1936 г.: "...ПОСТАНОВИЛИ: Ввиду того, что Буденновским райисполкомом никаких новых материалов к протесту о кулацких признаках хозяйства... не представлено, — протест считать необоснованным, подтвердить решение от 3-го августа 1936 г."16</div>
<div>
В заключение, говоря о раскулачивании, надо отметить, что политические репрессии против крестьянства имели свои особенности, отличающие их от репрессий против других слоев общества. В частности это:</div>
<div>
— во-первых, крестьяне лишались своей экономической основы (земли); /"</div>
<div>
— ВО-ВТОрЫХ, ппнн-а-яуугп цтппиппт ит тп татуг крестьяниша* ^</div>
<div>
колхозника. Юридически это закреплялось отсутствием паспортов;</div>
<div>
— в третьих, крестьяне вычеркивались из политической жизни, будучи лишены экономической независимости (отсутствие права частной собственности на землю и результаты своего труда).</div>
<div>
Применительно к рассматриваемому нами делу выделим следующее.</div>
<div>
1. Крупное семейное хозяйство, вследствие политического ограничения кулачества (крестьянства), было разделено на три маленьких — Василия, Филиппа и Александра). При этом мы оставим за рамками вопрос о том, какова была в этом доля государственной политики, а какова — общеэкономической тенденции к дроблению семейного хозяйства, характерное и для дореволюционной деревни.</div>
<div>
2. При коллективизации и раскулачивании хозяйство Василия Кузьменко было ликвидировано, как самостоятельная экономическая единица, в 1932 году. Политические репрессии коснулись этого хозяйства и их владельца следующим образом: 1) Лишение</div>
<div>
■</div>
<div>
!43</div>
<div>
(конфискация) имущества; 2) Лишение избирательных (политических) прав; 3) Высылка из родных мест.</div>
<div>
3. В 1935 году хозяйства Филиппа и Александра растворились в колхозном (своеобразная национализация), хотя эксплуататорская (мелкобуржуазная) сущность единоличных хозяйств так и не была убедительно доказана. Отметим, что насильственное превращение единоличных хозяйств в колхозное надо рассматривать тоже как один из видов политических репрессий, так как крестьян лишали имущества и политических свобод.</div>
<div>
Отвечая на поставленные нами вопросы о коллективизации и раскулачивании как одного из видов политических репрессий, мы скажем следующее:</div>
<div>
1. Экономической мерой Советского правительства при ликвидации кулачества (крестьянства) была конфискация имущества, а также через околхозиванис, конфискацию прав па произведенную продукцию (план хлебозаготовок, трудодни).</div>
<div>
2. Политической мерой было лишение избирательных прав (кулаков), паспорта (колхозников).</div>
<div>
3. Экономические и политические меры, предпринятые против крестьянства, понизили социальный статус крестьянства до людей второго сорта.</div>
<div>
4. Полная экономическая победа большевиков в том, что весь разговор при раскулачивании сводился к тому, чтобы доказать, являлось ли хозяйство кулацким или нет, а также, был ли крестьянин в партизанах или нет, а не в необходимости и обоснованности ликвидации кулачества. Создается впечатление, что в необходимости раскулачивания был убежден и сам крестьянин, В частности Василия, как уже упоминалось, раскулачил собственный брат.</div>
<div>
Суммируя все вышеизложенное, мы получим следующую картину: до революции большая семья имела свое хозяйство, дававшее ей все необходимое для гРП?Ш"™а<т "п"пп |Ш P7i?iaBHflg;-Pe-</div>
<div>
так как политика продразверстки не коснулась приморской деревни. Но последующая политика ограничения крестьянства разделила ранее единое хозяйство, а при коллективизации либо растворила эти хозяйства в колхозном (хозяйство Филиппа и Александра),</div>
<div>
144</div>
<div>
либо выкинула его прежнего хозяина (хозяйство Василия) за ненадобностью.</div>
<div>
1 Сталин И.Б. К вопросу о политике ликвидации кулачества как класса // Сталин И. В. Вопросы ленинизма. М.: Политиздат, 1939. С. 292</div>
<div>
2 ЦГАНХ СССР. Ф. 9414. On. 1. Д. 1944. Л. 17-25. Заверенная копия. Цит. по изд.: Неизвестная Россия. XX век. М.: Историческое наследие, 1992 С 138,245.</div>
<div>
3 ГАПК. Ф. 25. Он. 3. Д. 89. Л. 16.</div>
<div>
4 Там же. С. 9.</div>
<div>
> Там же. С. 16.</div>
<div>
6 Там же. С. 28.</div>
<div>
7 Там же. С. 8.</div>
<div>
8 Там же. С. 18. ^ Там же. С. 12. ю Там же. С. 40.</div>
<div>
11 Там же. С. 46.,</div>
<div>
12 Там же. С. 10.</div>
<div>
13 Там же. С. 87 (оборот), ч Там же. С. 95.</div>
<div>
•5 Там же. С. 100. 16 Там же. С. 102.</div>
<div>
Н.А. Шабельникова, к. и.н.</div>
<div>
Владивосток</div>
<div>
ПОЛИТИЧЕСКИЕ РЕПРЕССИИ В АРМИИ</div>
<div>
В настоящее время в исторических исследованиях поднимается долгое время бывший запрещенным вопрос о причинах катастрофы первых месяцев войны. По мнению ряда исследователей, вся ответственность за военные поражения СССР в 1941 г. лежит на Руководстве партии и прежде всего на И.В. Сталине.</div>
<div>
145</div>
<div>
Эту ответственность составляют следующие аспекты:</div>
<div>
1) полностью не соответствовавшие ситуации военные концеп-] ции;</div>
<div>
2) г л o6aj 1 ьная ^ijj'^, д i^c iQiiLJ2i1 г.; ВЧ'? й'Аргь^</div>
<div>
3) непоследовательная и^отстающая политик облеюги воо-1 ^ужений;</div>
<div>
4) глубокая дезорганизация командного и рядового состава] вследствие чисток 1937-1938 гг. и др.</div>
<div>
Массовые политические репрессии 30-х годов были проявлении J ем сталинского террора и вели к ослаблению обороноспособности! СССР.</div>
<div>
Потери высших военных кадров во время репрессий 1937-1939^ гг. составили значительно большее количество жертв, чем потери за четыре года Великой Отечественной войны. Например, во время репрессий из пяти «маршалов погибли три, а во время Великой Отечественной войны из 13 маршалов не погиб ни один. Во время репрессий из 14 командармов расстреляны 13, во время войны no-:j гибли трое: И.Р. Аппанасенко, Н.Ф. Ватутин, И.Д. Черняховский, t</div>
<div>
"Дело военных" — так называла мировая печать судебный^ процесс над военачальниками Красной Армии, проходивший в| Москве летом 1937 г. Массовые репрессии в армии накануне второй мировой войны нанесли огромный ущерб советским Вооруженным Силам, всей обороноспособности Советского государства.</div>
<div>
Репрессии в армии (как и в стране) начались с середины 20-х j годов. Была проведена чистка командного состава и политических] работников, подозреваемых в сочувствии к троцкистской оппозиции. Спустя несколько лет, в конце 20-х — начале 30-х гг. были осуществлены мероприятия по чистке РККА от бывших офицеров^ старой армии. Дело не ограничивалось только увольнением их из Вооруженных Сил. По фальсифицированным обвинениям были-сфабрикованы дела о заговоре бывших офицеров. По ним было) осуждено более трех тысяч командиров Красной Армии. А всего за 20-е годы и первую половину 30-х было уволено из армии 47 тыся^ человек1.</div>
<div>
146</div>
<div>
Со второй половины 1936 года вновь возобновились аресты командного состава Красной Армии. Во второй половине 30-х голов органы НКВД "раскрыли" так называемую "антисоветскую троцкистскую военную организацию". По этому процессу проходили М.Н. Тухачевский, Н.Э. Якир, И.П. Уборевич и другие крупные военачальники Красной Армии.</div>
<div>
В чем причины расширения масштабов репрессий? Внутриполитическая обстановка в стране во второй половине 30-х годов, обострение и расширение репрессий вызвали у Сталина определенные опасения в отношении позиции крупных военачальников, авторитет которых в народе и армии был очень высоким еще со времен гражданской войны. Их глубокий профессионализм, независимость в суждениях, открытая критика выдвиженцев И.В. Сталина — К.Е. Ворошилова, СМ. Буденного, Г.И. Кулика, Е.А. Ща-денко и других, не понимавших необходимости создания современной армии, — вызывали раздражение, подозрительность и определенные опасения, что армия может проявить колебания в поддержке проводимого им курса.</div>
<div>
Отсюда стремление убрать изармии всех колеблющихся, всех, кто вызывал у И.В. Сталина и его ближайшего окружения хоть малейшее сомнение.</div>
<div>
С ведома и разрешения И.В. Сталина органы НКВД по отношению к арестованным широко применяли физические меры воздействия, шантаж, провокации и обман, в результате чего добивались ложных показаний о "преступной деятельности" многих людей, находившихся на свободе.</div>
<div>
В настоящее время достоянием гласности стал текст шифрованной телеграммы, направленной секретарям обкомов, крайкомов, ЦК национальных компартий, наркомам внутренних дел, начальникам Управлений НКВД от 10 января 1939 года. В этом документе дается разъяснение ЦК ВКП(б) о том, что применение физического воздействия в практике НКВД было допущено с 1937 года с разрешения ЦК ВКП(б) и что в дальнейшем метод физического воздействия должен обязательно применяться... как совершенно правильный и целесообразный метод2.</div>
<div>
147</div>
<div>
Всего в этот период было арестовано и осуждено Военной коллегией Верховного Суда СССР 408 человек руководящего и начальствующего состава РККА и ВМФ, 386 из них являлись членами партии. К высшей мере — расстрелу — был приговорен 401 человек, 7 — к различным срокам исправительно-трудовых лагерей3.</div>
<div>
Определением Военной коллегии Верховного Суда СССР от 31 января 1957 года приговор в отношении М.Н. Тухачевского, А.И. Корка, И.Э. Якира, И.П. Уборевича, В.К. Путны, Р.П. Эйдемана, В.М. Примакова и Б.М. Фельдмана отменен и уголовное дело прекращено за отсутствием в их действиях состава преступления. Решением Комитета партийного контроля при ЦК КПСС от 27 февраля 1957 года они были восстановлены в партии. В 50-60-е годы были реабилитированы и другие из 408 военных, осужденных по делу так называемой "антисоветской троцкистской военной организации"4.</div>
<div>
Репрессии затронули не только самые верхние эшелоны армии, но практически весь ее офицерский корпус. Только в 1936-1938 гг. они лишили Красную Армию примерно 40 тыс. командиров, в том числе примерно половины командиров полков. Репрессии не прекратились и после 1938 г. Аресты и казни происходили и в 1939-1940 гг., и в предвоенные месяцы 1941 г., и в первые месяцы войны. В итоге к лету 1941 г. около 75% командиров полков и дивизий в нашей армии занимали свои должности менее года. Общее число офицеров с высшим военным образованием в Вооруженных Силах СССР снизилось в 1936-1940 гг. в 2 раза5.</div>
<div>
Накануне войны у нас в стране закономерным явлением стало выявление шпионско-диверсионных террористических организаций. О том, что нередко происходила фабрикация дел, свидетельствуют архивно-следственные документы и материалы проверок по Приморскому краю.</div>
<div>
i- Так, например, в заключении по архивно-следственному делу N 913328 говорится о том, что в конце 1937 года и январе — марте 1938 года Особыми отделами Приморской группы войск ОКДВА Зыла арестована группа военных.</div>
<div>
В указанное время по этому делу были арестованы бывший начальник политотдела 105 стрелковой дивизии, полковой комис-</div>
<div>
148</div>
<div>
cap ^Щ^щы^Николай Германович; помощник командира 2-й отдельной механизированной бригады по хозяйственной части, интендант 2 ранга Ур,(?£дьСтанислав Иванович; бывший начальник штаба 26 отдельного танкового батальона, ст. лейтенант Щтрек-кср^Леопольд Константинович; бывший начальник боепитания^ механизированной бригады, воентехник 1 ранга Шиндлер Андрей Григорьевич; бывший командир 187 артполка, майор Коноплев Николай Михайлович; бывший командир моторизированного батальона 2-й отдельной мехбригады, капитан Широчкин Василий Матвеевич и "ГУ^"° |р"агп ппУут %гп" арестовано 56 человек.</div>
<div>
Предварительным следствием всем лицам, привлеченным по этому делу, вменялось в вину то, что они являлись участниками немецко-фашистской повстанческой шпионско-диверсионной террористической организации, руководимой немецким консульством в городе Владивостоке, и занимались шпионажем и вредительством.</div>
<div>
Данная организация якобы объединяла завербованных в разное время германской разведкой лиц, проникших на командные должности в части Советской Армии, значительную часть рядового состава немецкой национальности и некоторых гражданских лиц; возглавлялась она бывшим начальником политотдела 105 СД Шульцем, бывшим помощником командира 2-й мехбригады Урбе-лем, бывшим командиром 187 артполка Коноплевым и другими офицерами, арестованными по этому делу.</div>
<div>
Обвиняемые Функ Даниил Иванович, Фаст Яков Иванович, Швейк Эдмунд Адамович, Зевальд Александр Иосифович, Энгель Давид Иванович, Донис Эдуард Эдуардович, Шнайд.Андрей Иванович,.Ган Константин Адольфович, Аман Яков Павлович, Сорокин Константин Федорович, Арестов Константин Степанович, Нахбауэр Антон Никодимович в июле и сентябре 1938 года Особым совещанием при НКВД СССР за контрреволюционную деятельность были осуждены к 10 годам исправительно-трудовых лагерей каждый.</div>
<div>
На руководителей организации, т.е. Шульца Николая Германовича, Урбеля Станислава Ивановича, Шиндлера Андрея Григорьевича, Луха Оскара Михайловича, Коноплева Николая Ми</div>
<div>
149</div>
<div>
хайловича, Широчкина Василия Матвеевича%_Гл ока Адама Матвеевича и Штреккера Леопольда Константиновича по решению Особого совещания материалы из этого дела были выделены в отдельное производство.</div>
<div>
Остальные 36 обвиняемых на основании постановления НКВД СССР от 28 августа 1938 г. были расстреляны.</div>
<div>
. В 1941 году по данному архивно-следственному делу Особым ['отделом 1 ОКА производилась дополнительная проверка, в результате которой было установлено, что арест красноармейцев националов из 171 строительного батальона и села Барано-Оренбурского не имел никакой связи с арестованными лицами других воинских частей, привлеченных по этому делу.</div>
<div>
Арестованные немцы 171 строительного батальона и села Барано-Оренбурского в количестве 30 человек были искусственно увязаны между собой и с группами немцев других воинских частей в одно контрреволюционное формирование - немецко-фашистскую организацию.</div>
<div>
Для увязки арестованных немцев 171 строительного батальона и села Барано-Оренбурского с обвиняемыми из других воинских частей по указанию быв^^ При-,</div>
<div>
мгруппы, Пенакова, оПв^^Топеруполномоченный этого жеотде! ли Ьблогин, который вел следствие по этим арестованным, искусственно провел бывшего начальника политотдела 105 стрелковой дивизии арестованного Щульца Н.Г. как руководителя немецко-фашистской организации.</div>
<div>
По данному вопросу обвиняемый Пепаков па очной ставке с Болотиным 8 июля 1939 года показал: "Шульца нужно было прот водить и по группам Болотина, т.е. по Сергеевской и Барано-Оренбурской, для этого я поручил Болотину провести Шульца по показаниям одного из участников немецкой организации из его группы".</div>
<div>
Вместе с Болотиным, как было установлено проверкой, по группе немцев 171 строительного батальона и села Барано-Оренбурского следствие вели оперработники Бондарев и Дворкин.</div>
<div>
Этими лицами от обвиняемых под действием мер физического воздействия, беспрерывного допроса отбирались заявления о при</div>
<div>
150</div>
<div>
знании своей принадлежности к контрреволюционной организации и деятельности в ней, после чего в отсутствие обвиняемых составлялись на них протоколы допросов. Эти протоколы корректировались Болотиным, который самостоятельно вписывал в протоколы других "участников" немецко-фашистской организации, которых обвиняемые не упоминали.</div>
<div>
Для отражения вредительской деятельности по немецкой группе в протоколах допросов обвиняемых были искусственно проведены бывший санитарный инструктор 171 строительного батальона Сорокин и повар Аристов. Протоколы допросов Сорокина и Аристова были также сфальсифицированы.</div>
<div>
В ходе дополнительной проверки в 1940 году были установлены и допрошены осужденные по этому делу Функ и Фаст, которые на допросе показали, что о существовании в 171 строительном батальоне антисоветской организации им ничего известно не было и что в ходе предварительного следствия они о принадлежности к немецко-фашистской организации показаний не давали.</div>
<div>
О том, что дело на немцев 171 строительного батальона и села Барано-Оренбурского всего на 30 человек — Бухмилера, Адольфа, Штейиборм, Классена, Краузе, Шмидта, Дониса, Бергена, Кноль, Дсрксена, Мессингера, Бодимера^Ц^ще^ Герингера, Шенгальца, Дистергофта, Вибе, Масса, Слабии, Томаса, Берга, Гейзе, Функа, Шнайда, Фаста, Аристова, Сорокина, Энгеля и Эртнера, — было сфальсифицировано, подтверждается показаниями Болотина от 19.07.1939 г., очными ставками между Болотиным и свидетелями Дворкиным от 20.07.1939 г. и'Бондаревым от 28.07.1939 г. и другими документами.</div>
<div>
Тогда же, в марте 1941 года, по делу и материалам проверки Особым отделом 1 ОКА было вынесено заключение, в котором предлагалось данное следственное дело направить Главному Военному Прокурору для постановки вопроса перед прокуратурой СССР об опротестовании решения Особого совещания НКВД СССР на 30 человек осужденных из 171 строительного батальона и села Барано-Оренбурского.</div>
<div>
Из материалов архивно-следственного дела видно, что по заключению Особого отдела в отношении указанных выше 30 осуж</div>
<div>
151</div>
<div>
денных по линии органов прокуратуры никакого решения принято не было.</div>
<div>
Произведенной проверкой по делу в настоящее время установлено, что данное дело было сфальсифицировано не только на 30 человек из 171 строительного батальона и села Барано-Оренбурского, но и на остальных 26 человек, привлеченных по делу из других воинских частей.</div>
<div>
В 1957 г. военный трибунал ДВО на основании протеста Дальневосточного военного прокурора отменил постановление НКВД СССР от 28 августа 1938 года в отношении Кноль Г.Г., Берга Б.П., Бергена Г.П., Гейзе Г.С., Дерксена И.П., Шмидта К.Х., Вибе А.П., Томаса И.Ф., Кригера Р.Г., Бекзиноль Я.Я., Штелле А.Я., Гельмута А.Я., Масс Э.М., Штейнборма Я.Ф., Мессингера С.Г., Краузе К.Ф., Классена П.П., Бухмиллера Е.К., Адольфа P.M., Роде Э.А., Шенгальца П.А., Бодимера Г.А., Дистергофта Э.Ф., Эртттщт^Т^т?, Герингера Я.К., Томаса Ф.Ф., Марца М.И., Слабий И.И., Зорге А.А., Ретера И.И., Корба Ф.Г., Остерторга А.А., Эккерта Я.И., Ге-де Ф.П., Дель А.И. и Дзельковского А.Э., а также решения Особого Совещания НКВД СССР на Фуика Д.И., Фаста Я.И., Швейка Э.А., Зевальда А.И., Эшель Д.И., Дониса Э.Э., Шнайда А.И. и Гана К.А. от 27 июля 1938 года и Амана Я.П., Сорокина К.Ф., Аре-стова К, С. и Нахбауэра А.Н. от 9 сентября 1938 года и прекратил дела на всех этих лиц за отсутствием состава преступления.</div>
<div>
Данное дело является лишь маленькой частичкой в общем механизме репрессий в армии. Главным последствием чисток 30-х годов была значительная дезорганизация командного состава РККА. Место уничтоженных репрессиями опытных военачальников заняли молодые командиры, под началом которых в первые месяцы войны были поставлены те из "вычищенных", кого освободили из 1 лагерей с тем, чтобы бросить в пекло сражений. В результате на командных должностях в армии зачастую оказывались либо свежеиспеченные выпускники ускоренных военных школ (к началу ЖЙЩЖЖ? 10% командиров имели высшее военное образование.</div>
<div>
год^ либо люди, физически и психологически изломанные. В це- < лом падение кадрового потенциала Красной Армии в итоге массо- |</div>
<div>
152</div>
<div>
Bbix репрессий явилось ожойи^дадны^ тыШШЛЩепни нашей</div>
<div>
. всемирная история: В 24 т. Т. 23. Вторая мировая война / А.Н. Бадак Н Е Воинич, Н.М. Волчек и др. М., 1997. С. 312</div>
<div>
2 // Известия ЦК КПСС. 1989. N 3. С. 145.</div>
<div>
3 Всемирная история. Т.23. C.3I4.</div>
<div>
4 // Известия ЦК КПСС 1989. N 4. С.42-62</div>
<div>
з Гордон Л.А., Клопов Э.В. Что это было?; Размышления о предпосылках и итогах того, что случилось с нами в 30-40-е годы М 1989 С 19q " ГАПК Ф. 1588. Д.П. 31495. Л. 6. _</div>
<div>
>4.Т. Мапдрик,</div>
<div>
K.IUL</div>
<div>
Владивосток</div>
<div>
ПОЛИТИЧЕСКИЕ РЕПРЕССИИ</div>
<div>
В РЫБНОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ</div>
<div>
ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА В 1929 —1931,1937 — 1938 гг.</div>
<div>
Во время гражданской войны и иностранной интервенции на Дальнем Востоке русская частная рыбопромышленность, как известно, была приведена в состояние полного хозяйственного расстройства, особенно на Амуре в 1920 г. Находясь в сложных экономических условиях, одна группа русских рыбопромышленников объединилась в «Общество рыбопромышленников на Дальнем</div>
<div>
Ьострке))^ настороженно относилась к советскб1У^Ш1Я^Гдругая...........*</div>
<div>
примкнула к Биржевому Комитету, позднее преобразованному в Приморскую торгово-промышленную палату. Это была либеральная часть рыбопромышленников, которая шла на контакты с советскими рыбохозяйственными организациями, участвовала в работе Народного Собрания ДРВ.</div>
<div>
Третья группа, в связи с тем, что Дальний Восток в 1918-1922 гг- оказался изолированным от внутренних рынков России, а так</div>
<div>
153</div>
<div>
же с прекращением государственных банковских кредитов, стала восстанавливать экономические связи с японскими рыбопромышленными фирмами, получая от них кредит и реализовывая свою рыбопродукцию на зарубежных рынках.</div>
<div>
Несмотря на то, что позитивные возможности частного предпринимательства в рыбнтЗм хозяйстве Дальнего Востока пс были исчерпаны, ^мударщ во~ужё в~конце~20-х годов всталогна путь~егУ ликвидации. С точки зрения сталинизма, дореволюционный хозяйственник со своим мировоззрением и знанием производства объективно стоял на пути экономической политики советского государства.</div>
<div>
1В конце 20-х годов начались политические судебные процессы и на Дальнем Востоке, где органами ОГПУ было сфабриковано "Дело о вредительстве в рыбной промышленности ДКВ" па базе Дальневосточного государственного рыбопромышленного треста |(ДГРТ). 27 мая 1929 г. первыми были арестованы B.C. Гринер, зав. ^производственным отделом треста, и В.П. Купрессов, помощник "юрисконсульства.</div>
<div>
На допросах Купрессов показывал, что якобы еще в 1926 г. в Охотско-Камчатском акционерном обществе (ОКАРО) существовало контрреволюционное ядро вредительской организации, в состав которой вошли Бурыгин, Волков, Кащинский, Свиридов. Они, мол, внедряли вредительские установки на укрепление частнокапиталистических элементов, но, как показывал Купрессов, последняя надежда на реставрацию капиталистической системы хозяйства начала угасать с созданием государственных рыбопромышленных организаций — ДГРТ, АКО, АСО, Дальгосторга, Центросоюза1.</div>
<div>
Он рассказал о целях и задачах "вредительской организации в ОКАРО": создавать затруднения в деятельности госпромышлепио-сти, срывать снабжение промыслов необходимым снаряжением, продовольствием, солью и т.д., активно финансировать частную рыбопромышленность. Политическая платформа — страну привести к буржуазно-демократическому строю.</div>
<div>
На основе показаний Гринера, Купрессова и Кернера были арестованы Бурыгин, Волков, Габышев (АКО), Колобов, Русанов,</div>
<div>
154</div>
<div>
13оропов, Кривоборский (Дальрыба), Златкович, Игнатов, Фити-лего, Встовский, Степанов, Тютин, Вологдин, Михайлов (ДГРТ), Державин (ТОН, с), Хрипко, Синкевич, Леонов, Осипов, Файн-бсрг, Алексин (русские рыоопромышленники).</div>
<div>
Считалось, что в своей повседневной деятельности пргяммтд. ■■oiSferTCOHiрревшпотшоннбгсГдвижения руководствовались интере-ТШи японского 'ка"пйтШ!аТ"^медлшги работу аппарата ДГРТ и темпы развития советской государственной рыбной промышленности, стремились сократить мощность заводов и промыслов, темпы капитального строительства, выполнение производственных программ по лову и добыче крабов, по их обработке и консервированию.</div>
<div>
В состав "вредительской организации в ДГРТ" на основе оговоров во время допросов арестованных включено более 30 человек, среди которых были специалисты рыбного хозяйства, крупные рыбопромышленники, руководители рыбохозяйственных предприятий, научные работники.</div>
<div>
По делу о контрреволюционной деятельности в отрасли были! привлечены и ученые Тихоокеанского института рыбного хозяйства — А.И. Державин, М.П. Сомов, М.А. Пятаков, А.А. Лекастн Колобов, Л.Д. Златкович, Н.Я. Тихомиров, Н.И. Стрекокопытов, К.И. Воронов, В.Н. Кощинский, Т.А. Соболев, И.Г. Закс, ученые- ' практики А.Я. Шерстобаев, B.C. Стулов, А.А. Гамаюнов, Д.Е Добролюбов, В.Е. Попов и другие.</div>
<div>
Обвинительное заключение по «Делу о контрреволюционной вредительской организации в рыбной промышленности и рыбном хозяйстве» было «солидным». Эта организация тесно связывалась следственными органами со «Штабом Дальневосточной контрреволюционной организации» — «Обществом рыбопромышленников Дальнего Востока», которое еще со времен интервенции, как отмечалось в «Деле», было «сборищем капиталистов, махровых белогвардейцев, членов антисоветских партий и агрессивных японских капиталистов»2.</div>
<div>
В «Обвинительном заключении» указывалось, что с советизацией края и организацией государственной рыбной промышленности вооруженная борьба сменилась ожесточенной борьбой на эко-</div>
<div>
155</div>
<div>
комическом фронте, все внимание контрреволюционные элементы направили на расстройство деятельности советской государственной рыбной промышленности путем вредительства, укрепления частнокапиталистической русской и японской промышленности. Частные предприниматели, имевшие постоянные связи с бывшими крупными промышленниками Демби, Люри и другими, ставили своей целью реставрировать существующий строй3.</div>
<div>
Отмечалось, что агрессивный капитал в лице концерна «Мицубиси» и фирмы «Ннчиро» ставил целью укрепить свое влияние в русских рыбопромысловых водах при непосредственной поддержке японского правительства, концентрируя в крае японских рыбопромышленников через общество «Кумиай», используя русских предпринимателей в качестве подставных лиц для получения на торгах лучших рыбопромысловых участков. В этом им якобы помогали контрреволюционные группы, действовавшие в управлении Дальрв1бы, ОКАРО, ДГРТ, АКО, Дальгосторге и в центральных органах рыбной промышленности.</div>
<div>
В «Обвинительном заключении» контрреволюционная деятельность обвиняемых была расписана по разделам: 1-й. Личный состав контрреволюционной японской организации; 2-й. Построение организации; 3-й. Платформа и тактика; 4-й. Связь контрреволюционной, вредительской и шпионской организации с заграницей, шпионаж и финансирование; 5-й. Вредительская деятельность: в планировании, на рыбных промыслах, в консервной промышленности, снабжении промыслов, рабочем вопросе и колонизации промысловых районов, в частном секторе4.</div>
<div>
На заседании Коллегии ОГПУ 28 июня 1931 г. по результатам «деятельности контрреволюционной организации в рыбной промышленности и рыбном хозяйстве Дальнего Востока» было принято постановление:</div>
<div>
"Чурюкин А.А., Андреев А.А., Русанов П.А., Файнберг СЛ., Кернер В.Е., Красномовец А.П. были приговорены к высшей мере наказания.</div>
<div>
Бурыгин В.Л., Хрипко А.С., Свиридов А.П., Гример В.С„ Миллер П.В., Циммерман И.И„ Редько Б.А., Кривоборскпп В.Я., Алексин А.С./Михайлов Д.Ф., Встовский В.А., Синкевнч Э.И.,</div>
<div>
Кириллов Г.Г., Тюнтии М.А. —Д,,£ЙШ1Ш.</div>
<div>
сТрел затем был заменен 10:к>iQUftl ЙШЕШХ^Й^Ш^^1^</div>
<div>
лагсра^иНГЖ-- —</div>
<div>
Волков В.А., Купрессов В.И., Варковецкий В.Я., Благовещенский Г.П., Капцмаи Л.С., Фиркович С.А., Филиппов И.И., Пуш-ков П.П. — осуждены на 10 лет ИТЛ.</div>
<div>
Полысалов И.П., Номерецкий СМ., Тимофеев И.М., Подгур-ский Е.С, Эмих В.К., Федоров В.А. — осуждены на 5 лет ИТЛ.</div>
<div>
Воронов, Сеган, Бурцев, Легаст-Колобов, Правдин, Державин, Сомов, Ковенко, Головнин, Соболев, Златкович, Анкудинов, Ро-зеиблюм, Игнатов, Стулов, Первушин, Шаромбаев, Вологдин, Го-вецкий, Степанов, Стрекокопытов, Кощинский, Шерстобитов, Закс, Добролюбов, Попов — к уголовной ответственности привлечены не были из-за отсутствия состава преступления"5.</div>
<div>
3 апреля 1959 г. Высший трибунал Дальневосточного военного округа рассмотрел на своем заседании постановление Коллегии ОГПУ от 28 июня 1931 г. по названному выше «Делу», приговор отменил и «Дело» на основании ст. 4 и 5 УПК РСФСР производством прекратил за отсутствием состава преступления6.</div>
<div>
При знакомстве с документами выясняется, что как таковой вредительской организации в рыбной промышленности края в конце 20-х годов — начале 30-х годов не было. «Дело» было сформировано на основе показаний осужденных, которые служили для следствия «признательными заявлениями».</div>
<div>
В 30-е годы окончательно стирается грань между государством и гражданским обществом, все подчиняется тотальному государственному контролю. Наступает период «чрезвычайных мер», ужесточаются хозяйственное, уголовное законодательство.</div>
<div>
5 ноября 1934 г. ЦИК и СНК СССР принимают постановление «Об Особом совещании при Народном Комиссариате внутренних дел СССР», наделив этот орган правом применения внесудебных репрессий к любому гражданину, которого органы НКВД причислят к категории общественно опасного лица. Речь шла не о государственном преступнике или об уже осужденном, а о том, кого работники НКВД по тем или иным причинам признали неблаго</div>
<div>
157</div>
<div>
надежным. Ни признаков, пи критериев неблагонадежности законодательством не устанавливалось.</div>
<div>
С 1935 г. наступил период политических процессов над «оппозиционерами», партийные организации мобилизовались на выкорчевывание «контрреволюционных гнезд» врагов народа. Возможность открыто выражать свои взгляды фактически отсутствовала. Большой вред обществу нанесла политическая формула И. Сталина, высказанная им на февральско-мартовском Пленуме ЦК ВКП(б) в 1937 г. о том, что по мере продвижения к социализму классовая борьба в стране будет обостряться. Это послужило сигналом продолжения незаконных массовых репрессий.</div>
<div>
Анализируя архивные документы того времени, приходишь к выводу, что кровавая драма 1937-1938 гг. на Дальнем Востоке в рыбной промышленности началась тогда, когда в 1937 г. органы НКВД «обнаружили контрреволюционную эсеровскую японо-террористическую организацию, имевшую связь с ЦК партии социал-революционеров в Москве».</div>
<div>
На Дальнем Востоке в 1937 г. был "раскрыт" «организационный краевой центр партии эсеров», в состав которого якобы входили И.А. Чаплыгин, В.А. Кузнецов, Я.И. Шмуле-вич.</div>
<div>
В действительности «краевой центр партии эсеров» на Дальнем Востоке органы НКВД создали на базе личной биографии И.А. Чаплыгина, который «с 1905 по 1922 гг. состоял в партии социал-революционеров». Чаплыгин был членом ВКП(б) с 1930 г.</div>
<div>
Как отмечалось в его «следственно-уголовном деле», он проводил работу по насаждению дивсрснонио-повстапческпх групп, организовал широкую вредительскую сеть в рыбной промышленности и сам занимался вредительской деятельностью. Чаплыгин обвинялся по ст. 58-1 п."а", 58 - 7,8,9,11 УК РСФСР.</div>
<div>
Считалось, что контрреволюционная организация в рыбной промышленности Дальнего Востока состояла из контрреволюционных групп, действовавших в АКО, Северо-Приморском госрыб-тресте, в управлении Главвостокрыбпрома, Дальгосрыбтресте, комбинате «Поселок Рыбак».</div>
<div>
158</div>
<div>
По мнению следствия, конкретно «деятельность» организации бьша направлена на замедление темпов освоения рыбных богатств Дальнего Востока, неправильное размещение капиталовложений и срьш капитального и жилищного строительства, вредительство при строительстве крупных предприятий в отрасли, уничтожение отдельных предприятий, судов, массовый завоз в край антисоветского и контрреволюционного элементов, организацию диверсионных групп для совершения террористических актов, передачу японской разведке материалов об обороне и хозяйственном строительстве в крае.</div>
<div>
Аресты проводились широко, репрессиями было охвачено в 1937—1938, гг. 204 чел. — руководители Главвостокрыбпрома, местных рыбных трестов, директора рыбокомбинатов, консервных заводов, судоверфей, а также капитаны транспортных и промысловых судов, начальники политуправлений, главные инженеры и т.д.7 Приведенная цифра является не окончательной, но она реально показывает, что руководство рыбной отраслью было парализовано.</div>
<div>
В 1937 г. были признаны следствием «членами контрреволюционной организации» И.Н. Наумчик — председатель правления Дальрыбопродукта, A.M. Французов — управляющий Дальрыб-снабом, А.И. Немцов — управляющий Востокрыбсбытом^Д^Д^ Лев — управляющий Приморской областной конторой Дальневосточного банка, А.Л. Лузин — управляющий трестом Востокрыб-холод, И.И. Синчук — председатель ЦК Союза рыбников ДВК, И.В. Карапатницкий — управляющий ДГРТ, К.Т. Есин и П.Т. Шичков — зам. управляющего ДГРТ, В.М. Бродский — зам. начальника Главвостокрыбпрома, Д.Л. Кесслер — зам. управляющего Кработреста, и др.8</div>
<div>
Обвинения предъявлены самые разные: восстановление капитализма в стране, организация троцкистского подполья, создание нового государства под протекторатом Японии, развал рыбного хозяйства в целом и отдельных предприятий, срыв снабжения рыбой лагерей НКВД, создание условий для порчи и хранения рыбы и рыбопродукции и т.д. Дополнительно все они были «агентами</div>
<div>
159</div>
<div>
японских разведорганов и занимались шпионажем в пользу Японии».</div>
<div>
Волна арестов распространилась по всем рыбопромысловым районам Дальнего Востока. Так, и^ Камчатку ^г^дние куитппей^-люционной организации приписывалось Дщциовичу Иосифу Александровичу' начальнику Камчатского акционерного fl^ ва. Это был крупный специалист, заслуженный и уважаемый человек в стране. В годы гражданской войны он занимал ответственные командные посты в Красной Армии, в 1924—1927 гг. стал председателем Совнаркома Белоруссии, в 1927—1932 гг. — возглавлял Главсахтрест, в 1934—1937 гг. работал в АКО.</div>
<div>
На долгие годы деятельность Адамовича стала квалифицироваться как враждебная советскому строю, связанная с «контрреволюционными организациями» на Камчатке в рыбной промышленности и даже с «Камчатским областным центром», руководство которым якобы осуществляли B.C. Орлов, И.А. Адамович, Л.Д. Торопов, А.Р. Крипс-Орловский, Т.Д. Лев, МП. Мельников, Степанов. По данным НКВД, особенно «активно действовал центр» в 1932—1936 гг., и его цель состояла «...в свержении при помощи Японии Советской власти, вести свою контрреволюционную работу в направлении создания таких условий на полуострове, при которых японскому империализму легче было бы осуществить захват Камчатки. Поэтому в целях расшатывания обороноспособности отдельные члены контрреволюционной организации вели шпионскую и диверсионную работу»9.</div>
<div>
Органы НКВД «раскрыли и действующую на Камчатке вредительскую организацию в АКО и ее группы на рыбокомбинатах полуострова». Деятельность организации также связали с именем Адамовича как «руководителя».</div>
<div>
Общее обвинение состояло в том, что «...в задачу организации входили подрыв хозяйственной мощи Советского Союза на Дальнем Востоке через систему организационного вредительства на всех участках системы АКО, вывод из строя отдельных промышленных предприятий. Адамовичем в целях успешного проведения подрывной работы на большинстве рыбокомбинатов Камчатки были поставлены свои люди. Этим лицам были даны совершенно</div>
<div>
160</div>
<div>
.0пкретные задания по срыву капитального строительства, порче о^0рудования, выводу из строя отдельных механизмов»10.</div>
<div>
В добавление к этому руководству «вредительской организации АКО» вменялось в вину, что оно проводило вредительство, направленное на искусственное создание голода среди населения Камчатки и Охотско-Камчатского побережья, тормозило освоение рыбных богатств, занижало планы по добыче рыбы, разбазаривало государственные средства, занижало финансовую базу рыбной отрасли11.</div>
<div>
Особенно пострадали от репрессий кадры рыбной промышленности южной части ДВК. Так, под предлогом существования в</div>
<div>
дгрт группы вредителей и шпионов бьши шшашьишшзаш</div>
<div>
^ыбдтмёт^Щ— Ш.Г. Надибаидзе ("Валентин"), Г.П. Козлов ("Попов"), Редько ("Мутухе"), Базилевич ("Мелководное"), И.Ф. Минаков ("Зарубино"), М.Ф. Кутин ("Тафуин"), Новиков ("Римский-Корсаков"), Козлов ("Козьмино"), И.Н. Седаш (Владивостокская судоверфь), рыбозаводов — Глазунов ("Преображение"), В.П. Жуков ("Рейник"), Кацович (жестяно-баночная фабрика). - %Ci</div>
<div>
Непосредственно в управлении «ДГРТ» аресту были подвергнуты П.т. Шичков — первый зам. управляющего, И.А. Ловецкий</div>
<div>
— начальник планового отдела, Бочаров — экономист.</div>
<div>
Полностью был лишен руководства комбинат «Поселок Рыбак» во Владивостоке. Под следствием оказались Левитас — бывший директор комбината, Л.М. Лапшин —директор, А.С. Шевцов</div>
<div>
— помощник директора, П.С. Пушкин — начальник политотдела.</div>
<div>
Очень сильно пострадал кадровый состав работников Северо-Приморского государственного рыбопромышленного треста. В марте — апреле, августе 1938 г. были приговорены к высшей мере наказания Соловьев — бывший управляющий, Х.М. Джалыков — управляющий, Г.И. Симоиенко — начальник транспортного отдела, Н.А. Кареев — зам. начальника планового отдела, Чередник — начальник производственного отдела, П.И. Скудин — зам. начальника планового отдела, Т. Евдокимов — начальник снабжения, Н.Г. Иноземцев — главный бухгалтер, Калугин — зам. начальника политотдела по комсомолу.</div>
<div>
161</div>
<div>
Арестованные во время допросов показывали, что контрреволюционная шпионско-диверсионная организация в отрасли была создана по прямому указанию руководителей Московского троцкистского центра и его участников И.Н. Смирнова и Ф.И. Анд-» рианова.</div>
<div>
Деятельность Андрианова была многие годы связана с рыбной! промышленностью Дальнего Востока, особенно в годы новой экономической политики.</div>
<div>
В 1937 г. органы НКВД "раскрыли Московский троцкистский центр", начало деятельности которого было отнесено к 1935 г. Андрианов был арестован без санкции прокурора 9 ноября 1937 г. и на допросе, как следует из документов, 15 ноября показал, что узнал о существовании контрреволюционной организации, возглавляемой Бухариным и Рыковым, от заместителя Народного Комиссариата пищевой промышленности СССР М.Ф. Летвитина и вступил в нее. Под воздействием антипартийных разговоров начал подбирать на руководящие посты в Главрыбе и Главках рыбопро-; мышленных бассейнов страны кадры с сомнительным прошлым. Такой подбор, заявлял Андрианов, отрицательно отразился на работе и развитии рыбного хозяйства СССР12.</div>
<div>
Однако на суде Андрианов виновным себя не признал, свои показания, данные на предварительном следствии, не подтвердил, и заявил, что дал ложные показания из-за пристрастия следователей, как и ложными были показания против него Андриевского и Левитина.</div>
<div>
8 февраля 1938 г. дело Андрианова было рассмотрено Военной коллегией Верховного Суда СССР в течение 10 минут. Оп признан виновным по ст. 58-7,8,11, приговорен к высшей мере наказания, приговор был приведен в исполнение в тот же день.</div>
<div>
Для нагнетания в обществе атмосферы доносительства, идео^ логической амортизации недовольства создавалась целая система механизмов. Одним из ее звеньев являлись многочисленные активы и собрания, обсуждавшие вопросы усиления бдительности. Они были признаны приучить людей к мысли о правомерности доносов, выявить и поднять на щит тех, кто уже готов был без уговоров громить "врагов народа".</div>
<div>
162</div>
</div>
knigipoistcccphttp://www.blogger.com/profile/02111730535970677173noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-298706430882789444.post-5093487308195407762014-06-01T08:24:00.002-07:002014-06-01T08:24:38.485-07:006 Политические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 1920-1950-е годы<div dir="ltr" style="text-align: left;" trbidi="on">
<div>
Так, на 1-м съезде работников рыбной промышленности ДВК ?8 октября 1937 г. представитель Наркомпищепрома СССР Майоров говорил: "Какое главное обвинение должны делегаты съезда предъявить ЦК рыбников? Это прежде всего обвинение в том, что цК занимал пассивную роль в деле разоблачения вредительства, а эта задача является центральной задачей сегодняшнего дня... Разрешите мне остановиться на том положении, которое мы имеем в рыбной промышленности Дальнего Востока... сейчас вскрыта огромная засоренность аппарата руководящих кадров... во главе Рыбного управления ДВК стоял враг народа, сбыт и снабжение рыбной промышленности находилось в руках Немцова и Францу-зова... нет ни одного треста, где бы руководители не были бы разоблачены как враги народа или пособники врагов народа"13.</div>
<div>
Белкин, председатель ЦК Союза рыбников, вместо доклада о работе ЦК перешел на разоблачения: "...политическая беспечность способствовала проникновению в наши ряды японо-германских шпионов, диверсантов, врагов народа в рыбное хозяйство. Эта беспечность доходила до того, что во главе рыбного управления находился враг народа Беркович, в АКО на Камчатке — Адамович, в Кработресте — Чаплыгин, в Дальрыбснабе — Французов, в Востокрыбсбыте — Немцов. Эти отбросы человечества, эти изменники не брезговали ничем. Эти диверсанты, с партийным билетом в кармане из года в год проваливали план добычи рыбы, выводили из строя суда, они свели на нет траловый флот в ДВК. Из года в год они строили свои планы на то, чтобы рыбную промышленность края поставить на службу японскому империализму"14.</div>
<div>
Таким образом, из изученных нами документов видно, что вредительских организаций в рыбной промышленности Дальнего Востока в 30-е годы не существовало, а были отдельные сфабрикованные "дела" на незаконно осужденных. В них основанием для, следствия служили "признательные показания", а также запись очных ставок обвиняемых, которые порой друг с другом ранее и не встречались. С каждым допросом "дело" обрастало подробностями "вредительской, террористической или шпионской деятельности", новыми фамилиями "заговорщиков". Даже тогда, когда обвиняемые в судебном заседании отказывались от данных ими ра</div>
<div>
163</div>
<div>
нее на предварительном следствии показаний, это во внимание не принималось, не перепроверялось, на дополнительное доследование не направлялось. Следовательно, не рассматривалось главное — наличие состава преступления и виновность подсудимого, фик- \ сировалась только готовность обвиняемого подтвердить призиа-j тельные показания, а вписываемые в обвинительное заключение соображения о виде и мере наказания служили для судей ориентиром при выносе соответствующего приговора. На такой базе в течение дня выносился приговор десяткам невиновных людей.</div>
<div>
В 50—60-е годы все осужденные по "Делу о контрреволюционной правотроцкистской организации в рыбной промышленности' Дальнего Востока" были реабилитированы. 16 января 1988 г. Пре-J зидиум Верховного Совета СССР своим указом подтвердил отме- ■ ну внесудебных решений и постановлений в отношении незаконно? репрессированных граждан и признал их реабилитированными.</div>
<div>
' ГАПК. Ф., 1588. Д.П.-33577.</div>
<div>
2 Там же. *~ —-</div>
<div>
3 Там же.</div>
<div>
4 Там же.</div>
<div>
5 Там же. 6Там же.</div>
<div>
7 Подсчет произведен автором на основании уголовно-процессуальных дел</div>
<div>
репрессированных, хранящихся в ГАПК. Ф. 1588.</div>
<div>
* ГАПК Ф., 1588 Д.П. ^ffjfi^, ?Ч?.а,?,У7,ЙЬ УУ1 ™Я71', ч,<;7ч></div>
<div>
» ГАПК. Ф.,1588 Д.П.^^^Ш*^ ~~-</div>
<div>
1»Там же. Д.П.-30871.</div>
<div>
"Там же.Д.П^Ш^. -</div>
<div>
12Там же. Д.П.-30871.</div>
<div>
1>Там же.Ф.14. ОпЛ. Д.11. Л. 39.</div>
<div>
"Там же. Л. 319.</div>
<div>
164</div>
<div>
В. Г. Свидерский, к. и. //., професЩрг Владивосток</div>
<div>
РЕПРЕССИИ В РЫБНОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА В 1937-1938 гг.</div>
<div>
Политическая репрессия как форма борьбы за сохранение власти большевиков получила свое развитие на Дальнем Востоке России после освобождения Владивостока в октябре 1922 года от белогвардейцев и иностранных интервентов. Процесс ее развития отличался от общероссийского, так как этого региона почти не коснулся "военный коммунизм", а восстановление народного хозяйства началось в условиях перехода к новой экономической политике.</div>
<div>
Тем не менее репрессии, особенно в рыбном хозяйстве Дальнего Востока, до 30-х годов получили специфическую направленность и имели определенные этапы. Пс^выиу.с 1922г.до середины</div>
<div>
на I10JI^ 20~х' в</div>
<div>
связи с национализацией рыбных промыслов, это борьба с частниками, бывшими хозяевами рыбопромысловых участков и рыбообрабатывающих заводов. К 1930 году многие из них были осуждены к высшей мере наказания.</div>
<div>
Но рыбная промышленность продолжала работать, выполняя планы первой пятилетки, а места руководителей производства заняли бывшие красногвардейцы, участники партизанского движения на Дальнем Востоке и прочие. Многие из них оказались талантливыми организаторами и руководителями рыбного хозяйства. Их стараниями был восстановлен рыбный промысел с использованием новейших рыбопромысловых тральщиков.</div>
<div>
На обработке рыбы стали использовать плавучие обрабатывающие суда и плавзаводы; возрожден был русский национальный крабовый промысел с использованием плавучих крабоконсервных заводов; получил дальнейшее развитие зверобойный промысел и,</div>
<div>
165</div>
<div>
наконец стал подниматься русский национальный китобойным промысел.</div>
<div>
Рыбная продукция, изготовленная дальневосточными мастерами рыбообработки, уверенно шагнула на мировой рынок, завоевав в 1928 году на международной выставке продуктов в Париже почетный приз Гран-При (такой награды удостоилась кета семужного посола, приготовленная мастерами из города Алексан-дровска на Сахалине).</div>
<div>
Не все удавалось организаторам производства, были и просчеты, но в целом рыбное хозяйство получило устойчивую тенденцию роста объемов производства и концентрации темпов его развития.^ Правительство заметило успехи рыбаков-дальневосточни-ков. Среди них появились люди, чей труд был отмечен орденами и медалями СССР. Среди награжденных были и руководители производства.</div>
<div>
Но во второй половине 30-х годов в стране стал разворачиваться третий этап борьбы против "вредителей и шпионов", участников "левой" и "правой" оппозиции и троцкистских союзов. Осенью 1937 года в Москве органы НКВД арестовали начальника < Главрыбы Ф.И. Андрианова, длительное время работавшего иа| Дальнем Востоке уполномоченным Народного Комиссариата продовольствия и много сделавшего для развития рыбного хозяйства. В октябре 1937 года во Владивостоке был арестован и начальник! рыбного управления Дальневосточного края Яков Михайлович Беркович (1892 года рождения, уроженец села Рожаны Гродненской области, сирей, член ВКП(б) с 1917 года). С 1925 года on ра-* ботал в рыбной промышленности, возглавляя Дальневосточный государственный рыбопромышленный трест, а затем и всю рыбную промышленность края.</div>
<div>
В ходе следствия ему были предъявлены обвинения по статьям 58-1а, 58-8, 58-9, 58-11 УК РСФСР и конкретно:</div>
<div>
— в замедлении темпов освоения рыбных богатств Тихоокеанского бассейна;</div>
<div>
— неправильном размещении капитальных вложений и срыве капитального и жилищного строительства;</div>
<div>
— в массовой порче и отравлении рыбопродукции;</div>
<div>
166</div>
<div>
вредительском строительстве крупнейших предприятий промышленности — Озерновского холодильника и консервных заводов в Совгавани и на озере Болонь;</div>
<div>
— потоплении плавъединиц и уничтожении отдельных предприятий и сооружений;</div>
<div>
— в массовом завозе на Дальний Восток из центра СССР антисоветского и контрреволюционного элемента для создания повстанческих ячеек;</div>
<div>
— организации террористических групп и диверсионных ячеек для совершения террористических актов против вождей партии и Советского правительства и организации диверсионных актов;</div>
<div>
— в передаче японской разведке материалов о производственном и хозяйственном строительстве на Дальнем Востоке.</div>
<div>
Если прокомментировать данные обвинения, то следует отметить, что первые три пункта не выдерживают критики и носят декларативный характер. В те времена не наблюдалось массовых отравлений рыбопродукцией, она имела хорошую реализацию как на внутреннем, так и на внешнем рынках. Возможно, что кое-где порча рыбопродукции имела место, но ответственность за это должны нести технологи — непосредственные ее изготовители. Что касается четвертого пункта, то тогда руководители рыбной промышленности Дальнего Востока для того, чтобы сохранить рыбу-сырец, добытую рыбаками, старались разместить как можно ближе к промыслу производственные мощности по обработке рыбы, потому что любая задержка в этом технологическом процессе отрицательно влияла на качество продукции. Так что Я.М. Берковича следует благодарить за возведение таких производственных мощностей в указанных местах.</div>
<div>
По пятому пункту — потопление плавъединиц — такого факта в рыбном хозяйстве Дальнего Востока не отмечалось. Единственный случай — гибель в середине 30-х годов зверобойной шхуны "Крестьянка" в Охотском море в условиях жесточайшего шторма и обледенения, но в этом повинен экипаж во главе с капитаном.</div>
<div>
Массовый завоз из центра СССР антисоветского и контрреволюционного элемента по всей вероятности связан с завозом рабочей силы по организованному набору. Кстати, такая форма по</div>
<div>
167</div>
<div>
полнения рабочих кадров в рыбной промышленности Дальнего Востока существовала еще до революции и давала хорошие ре зультаты. Без нее рыбная промышленность бы встала.</div>
<div>
Что касается деятельности террористических н диверспонпы групп, то на Дальнем Востоке их деятельность не отмечалась Маршал СССР Василии Блюхер в 1938 году сам стал жертвой прессий.</div>
<div>
По восьмому пункту "о связях с японской разведкой и переда чи ей сведений о хозяйственном строительстве и работе рыбной промышленности" — следует заметить, что японскую разведку эт1 сведения не очень интересовали. Отдельные сведения она могла собрать и сама, так как японцы арендовали рыбопромысловые участки на полуострове Камчатка и Северном Сахалине. Эти участки располагались рядом с нашими. И японцы, вплоть до 8 августа 1945 года, ясно видели, что делается на наших промыслах. Кстати, на свои участки они всегда вовремя завозили людей, материально-техническое снабжение и вывозили готовую рыбопродукцию. У наших промысловиков и обработчиков всегда не хватало времени; срывались сроки, нарушался технологический процесс, затягивался вывоз продукции. В результате производственная эффективность наших промыслов была ниже, чем у японцев.</div>
<div>
Таким образом, все обвинения, выдвинутые против Я.М. Бер-ковича, были беспочвенными и недоказуемыми. Тем более, как явствует из дела, "вещественных доказательств не было". Сам обвиняемый виновным себя в принадлежности к заговору и активно? контрреволюционной деятельности не признал. Тем не менее был изобличен его соучастниками: Кагановичем, Чаплыгиным, Фраи-цузовым, Карапатницким, Немцовым, Наумчиком, Левом и другими. Кстати, все они были работниками рыбной промышленности Дальнего Востока. (Чаплыгин, например, до ареста работал управляющим Кработрестом; И.В. Карапатницким. сменил Берко-вича на посту начальника Дальгосрыбтреста).</div>
<div>
В результате такого "следствия" было доказано, что Я.М. Бер-кович являлся участником заговора и провел большую шпионскую и диверсионную работу:</div>
<div>
168</div>
<div>
—- создал в рыбной промышленности большую шпионскую и диверсионную организацию;</div>
<div>
— до дня ареста руководил всей подрывной деятельностью, направленной на дезорганизацию работы рыбной промышленности;</div>
<div>
— организовал и выполнил ряд диверсионных актов, в результате которых государству был нанесен ущерб на миллионы рублей;</div>
<div>
— будучи связан с японской разведкой, систематически передавал ей материалы о работе рыбной промышленности края;</div>
<div>
— создал террористическую группу для совершения террористического акта над товарищем Блюхером;</div>
<div>
— подготовил несколько крупных диверсионных актов, для выполнения их в предвоенный период. В результате, как активный участник заговора, проводил шпионскую диверсионную работу к созданию условий для отторжения Дальнего Востока от Советского Союза и поражения СССР в грядущей войне с Японией.</div>
<div>
На основании проведенного таким образом следствия Военная коллегия Верховного Суда Союза СССР приговорила Берковича Якова Михайловича к высшей мере наказания — расстрелу с конфискацией имущества 17 марта 1938 года. Приговор был приведен в исполнение в тот же день. 28 октября 1956 года Я.М. Беркович был полностью реабилитирован.</div>
<div>
4 октября 1937 года арестовали и бывшего начальника Восток-рыбхолодфлота А.Л. Лузина. Обвинения, предъявленные арестованному, были стандартными — вредительство, связь с японской разведкой. Эта связь якобы осуществлялась через доверенного японской ^Ьипмм "^чип^" Нупуми и директора завода этой фирмы Абэ. По их Заданию он выдавал японцам ценные сведения о количестве и видовом составе пойманной рыбы, зверя и китов.</div>
<div>
Кроме этого, Лузин самолично вредил производству, устраивал диверсионные акты и прочее. Но и этого следователям было мало. Они "выбили" у Лузина показания, что в 1936 году он вошел в состав контрреволюционной троцкистской организации, а завербовали его никто иные, как бывшие его начальники — Я.М. Беркович и И.В. Карапатницкий. 19 марта 1938 года А.Л. Лузин</div>
<div>
169</div>
<div>
был приговорен к высшей мере наказания — расстрелу с конфискацией имущества.</div>
<div>
Кстати, А.Л. Лузина следует считать организатором и китобойного, и зверобойного промыслов на Дальнем Востоке. Благодаря его стараниям новая рыбная организация Дальзверопром, в которую вошла и китобойная флотилия "Алеут", в 1935 г. годовой план по добыче выполнила на 164,6%, по выпуску готовой продукции— на 174,6, а по выработке жира — на 179,6%. По отношению к 1934 году рост выпуска продукции составил 41,6%. За эти* трудовые успехи Народный Комиссар продовольствия СССР А.И. Микоян премировал А.Л. Лузина — управляющего трестом Дальзверопром — трехмесячным окладом.</div>
<div>
После него таких внушающих трудовых успехов эта организация не имела. Не хуже он работал и в новой организации — Восто-крыбхолодфлоте, где организовывал обработку рыбы-сырца па обрабатывающих базах и транспортировку готовой продукции па специализированных рефрижераторных транспортных судах. Но эти трудовые успехи в органах НКВД значения не имели.</div>
<div>
И.Ф. Минаков был назначен заместителем управляющего Акционерным Камчатским обществом (АКО), а в середине 30-х годо^ его назначили директором рыбокомбината в поселке Зарубиио Приморского края. В это время шел процесс становления этого рыбообрабатывающего предприятия. Но директора неожиданно уволили с работы, и Ворошиловский райком ВКП(б) (ныне Первомайский) исключил его из партии. 7 декабря 1937 года его арестовали и предъявили обвинение - участие в правотроцкистско-террористическо-вредительском заговоре. 17 марта 1938 года Коллегия Верховного Суда СССР приговорила его к высшей мере наказания — расстрелу, приведенному в исполнение в тот же день. И так — многих других.</div>
<div>
По предварительным подсчетам, среди работников рыбной промышленности Дальнего Востока только в 1937-1938 годах было приговорено к высшей мере наказания (расстрелу) более 120 человек. Из них 30% — руководящие работники. За этими цифрами не только человеческие судьбы, но и производственные задания, поэтому рыбное хозяйство Дальнего Востока в предвоенные годы не</div>
<div>
170</div>
<div>
справлялось с планами. Яркий пример тому — еще одна человеческая судьба. Весной 1938 года органы НКВД арестовали капитан-директора китобойной флотилии "Алеут" Александра Ивановича дудника. Это был известный на Дальнем Востоке капитан — основатель китобойного промысла. Свою трудовую деятельность он начал еще до революции, плавая капитаном на рыбоохранных судах. В 1928 году он возглавил плавучий крабоконсервный завод (первый краболов), который открыл советский крабовый промысел с обработкой краба. Через три года его перевели на закупленный в США грузопассажирский пароход с целью переоборудования его под китообрабатывающую базу. В 1932 году он принимал зверобойные суда для Дальнего Востока в Норвегии, в 1933 году _вновь вернулся на "Алеут" и в течение пяти лет успешно руководил промыслом кита. Флотилия из года в год увеличивала количество добытых китов и выпуск готовой продукции. Особенно удачной была промысловая путина 1935 года. По ее итогам Нар-компрод СССР в том же приказе на поощрение управляющего Дальзверопромом А.Л. Лузина, премировал А.И. Дудника пятью тысячами рублей. По тем временам это были немалые деньги. А 1 августа 1936 года он был награжден орденом Трудового Красного Знамени. После его ареста капитан-директором был назначен неопытный специалист Кисель, который не смог быстро завершить ремонт базы, а по выходу в рейс, в проливе Лаперуза, допустил посадку базы на мель, зайдя при этом в территориальные воды Японии. Судно стащили с мели, и оно стало на рейд в порту Александ-ровск-Сахалинский, а к промыслу приступило лишь в конце июня. По этим причинам промысловое задание в 1938 году было провалено флотилией.</div>
<div>
Народная молва свидетельствует, что А.И. Дудник сумел передать письмо наркому А.И. Микояну и в 1941 году был выпущен из тюрьмы, но больше он капитан-директором не работал. Таким образом, рыбная промышленность лишилась крупного специалиста.</div>
<div>
Действия органов НКВД наводили страх на руководящих работников, и многие капитаны просто боялись заходить в порт Владивосток, предпочитая подольше работать в море, что вредило нормальной работе рыбного хозяйства.</div>
<div>
171</div>
<div>
Таким образом, репрессии создавали условия укрепления noi литической власти большевиков, а плохие производственные покан затели работы рыбного хозяйства Дальнего Востока не очень их! смущали, так как виноватыми в этом оказывались сами руководив тели — "вредители и диверсанты".</div>
<div>
1 Государственный архив Приморского края (ГАПК). Ф.1588. Д.] П23418.Л. 1.</div>
<div>
2Там же. Л. 4-5.</div>
<div>
3 Там же. Л. 6.</div>
<div>
4 Там же. Л. 5.</div>
<div>
5 Там же. Л. 6.</div>
<div>
6 Там же. Л. 5.</div>
<div>
7 Там же. Ф. 654. Оп. 3. Д. 4. Л. 12.</div>
<div>
В.Ф. Печерица Владивосток</div>
<div>
РУССКИЕ ЭМИГРАНТЫ ИЗ КИТАЯ И СТАЛИНСКИЕ РЕПРЕССИИ В СССР (20-40-е гг.)</div>
<div>
Среди русских эмигрантов в Китае, как и среди всей русской! диаспоры, разбросанной по свету, уже в начале 20-х годов все чащс| и чаще вставал вопрос о возвращении на Родину. Многим борцал за "белую идею" стало очевидным, что борьба с Советской властью — бесперспективное дело, что надо искать пути сотрудничества, мирного сосуществования, надо возвращаться и там, на Ро-| дине, обустраивать, обновлять жизнь. "Нельзя долго оставаться в| положении людей, лишенных Отечества", — рассуждали многие.</div>
<div>
Кадетская газета "Последние новости" писала в ноябре 1925 года: "От тех, кто знает, как мы не вернемся в Россию, ждут немедленных указаний на то, как же мы туда вернемся, или — сравнивая прогноз историка с директивой вождя — как мы должны, как еле-1 дует туда вернуться".</div>
<div>
172</div>
<div>
Дискуссии, переходящие в острые споры, — возвращаться или не возвращаться — шли на страницах эмигрантской печати, в переписке, на собраниях. Идея возвращения, поднятая в Париже А.В. Псшехоповым и поддержанная Е.Д. Кусковой, С.Н. Прокопови-чем и другими эмигрантами, получила широкое распространение среди эмигрантских колоний Шанхая, Тяньцзиня, Северо-Восточного Китая. "Возвращенческие" настроения эмиграции подогревали евразийцы, которые, разочаровавшись в белом движении, призывали к сотрудничеству с большевиками. Один из основателей этого общественно-политического течения Н.С. Трубецкой писал: "Евразийство сходится с большевизмом в отвержении не только тех или иных политических форм, но и всей той культу-pi,!, которая существовала в России непосредственно до революции../7</div>
<div>
В спорах, дискуссиях, полемических статьях резко обозначились различные точки зрения политической и неполитической эмиграции по вопросу о возвращении на Родину. Многие признавали, что мирное возвращение в Россию невозможно, ибо было бы равносильно капитуляции перед большевиками. Эта точка зрения как бесспорная была принята в ряде выступлений в печати правых политических деятелей-националистов, монархистов, активных участников белого движения. Ее сторонники не видели разницы между политической и неполитической эмиграцией. Вся эмиграция, считали они, политическая, ибо вся она антибольшевистская и содержит в себе моральный долг протеста и борьбы против большевиков. Другие же считали, что надо возвращаться, что, вернувшись домой, они сами решат, нужно ли им быть политиками. Они рассуждали, что момент "засыпания" рва гражданской войны, конец братоубийственного противостояния наступил. Мысль о примирении, о необходимости психологического сближения между русскими гражданами внутри и вне России будоражила сознание не только тех, кто случайно оказался на чужбине, — простых солдат, уссурийских казаков, крестьян и рабочих, художников и писателей, но и участников антисоветских мятежей и восстаний, руководителей политических организаций и движений.</div>
<div>
173</div>
<div>
Уже в первые годы эмиграции многие беженцы, испис "сполна" прелесть скитальческой, неустроенной жизни, на сво£ страх и риск пытались вернуться домой. В одиночку и группами они скрыто, иногда с большим риском для жизни, переходили v переплывали советско-китайскую границу и возвращались на Ро^ дину. Уже к середине 20-х годов таким путем вернулись тысячи</div>
<div>
1солдат, офицеров, казаков и крестьян. тяк^аедяг[н С Аиж-рмед* с группой из 450 человек вышел из подчинения генерала Ф.л. Гле^ I бова и, захватив один из кораблей, привезших беженцев в 1923 го-?1ду, из Шанхая ушел во Владивосток. Это был первый случай мас-^ 1 сового возвращения эмигрантов домой, но не единственный. 1</div>
<div>
j Движение "возвращенцев" в Маньчжурии с каждым годом1 ширилось, его участники объединились в союзы, которые действо-! вали во всех крупных городах Северо-Востока Китая, а также в1 Шанхае.</div>
<div>
Идею возвращения в какой-то мере поддерживало и большевистское руководство. При этом оно преследовало далеко идущие А политические цели. Во-первых, гражданская война закончилась^ успешно для советской власти и эмигранты не представляли для нее серьезной опасности. Во-вторых, давая изгнанникам возмож-1 ность вернуться, большевистское руководство демонстрировало мировому общественному мнению свою "гуманную" политику. В-^ третьих, ведя кампанию за возвращение части эмигрантов, боль-'* шевистское руководство стремилось распылить эмиграцию, раско- ^ лоть, подорвать ее силы, 1</div>
<div>
Кроме того, местные власти в Китае старались освободиться 1 от пришлого и неспокойного элемента в лице сотен тысяч русских 1 беженцев, многие из которых были вооружены. Они не только н<П препятствовали частым наездам советских агентов-уговорщиков в j лагеря беженцев, но и требовали от последних обязательного по- 1 сещения собраний, на которых выступали коммунистические аги- i таторы. Но уговоры зачастую действовали плохо. Вести с Родины ^ не предвещали ничего доброго — террор, развязанный большеви- ^ стским режимом против "бывших", против инакомыслящих, про- f[ должал свирепствовать, гонения продолжались даже в отношении тех, кто не имел ничего общего с белым движением.</div>
<div>
174</div>
<div>
После неудачи с заманиванием на Родину Советское правительство перешло к требованиям о выдаче эмигрантов китайскими властями. Слабое китайское правительство не решалось противиться этому. Кроме того, многие китайские чиновники, не имея элементарного понятия о принципе политического убежища, охотно выдавали белых эмигрантов в руки советских специальных органов. Например, из Цицикарского лагеря русских беженцев была выделена группа в сто с лишним человек для отправки в СССР, и таких примеров было немало. Бесправные эмигранты зачастую ничего не могли сделать в подобных ситуациях, чтобы защитить себя. Их обращения к китайским властям, в международные организации о правовой защите не давали сколь-нибудь положительных результатов. А что с ними становилось потом, когда они под конвоем доставлялись на Родину, об этом нетрудно догадаться. Осужденные, а иногда без суда и следствия, с ярлыками "контрреволюционеров", "врагов трудового народа", они пополняли советские каторги и лагеря.</div>
<div>
Как считали большевистские руководители, советское закрытое общество не могло быть построено, пока за границей находились сотни тысяч российских подданных, русских военнопленных, интернированных и т. д. Поэтому, согласно Декрету t ^(^.етаНаг родных Т<031М^</div>
<div>
стрнроваться в советских полномочных г^дставительствах, а лицам призывного возраста — немедленно вернуться в СССР под^ страхом уголовного наказания. Кроме того. г£гЫщ,дацуцзд Jgggp^- j шить Дальневосточный союз казаков, отрады белых партизан и другие во^</div>
<div>
такжепр^ Цели, Советское правительство</div>
<div>
через многочисленные амнистии начала 2и-х годов разрешило вернуться на Родину солдатам бывших белых армий, рядовым участникам антисоветских организаций и восстаний, а также некоторым категориям эмигрантов, покинувшим Россию после революции. "Заблудившимся соотечественникам, томящимся на чужбине в тяжелой обстановке всеобщего отчуждения и презрения, — говорилось в одном из декретов В ЦИК,— разрешалось вернуться в Россию. Наиболее активные участники белого движения, организато</div>
<div>
175</div>
<div>
ры заговоров и мятежей против советской власти объявлялись вне закона. Въезд бывших генералов, а также членов несоветских npa-i вительств и членов ЦК непролетарских партий разрешался только! по индивидуальным ходатайствам".</div>
<div>
9 июля 1924 года вышел Указ СНК, по которому были амнистированы рядовые солдаты армий, ушедших в Западный Китай и1 Монголию. Однако и они не получили полной амнистии и свободы и продолжали преследоваться на Родине.</div>
<div>
Желание советского руководства отомстить своим бывшим противникам хотя и оставалось замаскированным, но никогда не исчезало. Именно с помощью амнистий правительству СССР уда-лось заманить на Родину многих эмигрантов, а затем осудить их. Рядовым, а тем более активным участникам антпболыиевист-Ч-К^ч. ского движения, тем, кто добровольно желал вернуться на Родину, ^ нелегко было добиться разрешения на въезд. От возвращавшихся £4^ ^ требовали раскаяния и обещания лояльно относиться к советской V власти. После этого им выдавался официальный документ о про-* С щении за перечисленные в покаянии "преступления". Получившие ^ такую амнистию могли вернуться в СССР, где их часто судили за 44 ^ то, что они перечислили не все "преступления", а следовательно, за ^ ^ все прощены не были. Еще реэмигранты не знали, что факт полу-J4 чения въездной визы на советскую территорию и документа о восстановлении во всех правах отнюдь не означал амнистии, и восстановленных в правах и впущенных на Родину также сажали, как не амнистированных, за "антисоветские преступления", совершенные до или во время эмиграции. Наконец, активных участников антибольшевистской борьбы амнистировали и впускали на Родину с одной, казалось бы, незначительной оговоркой: "При действительном проявлении ими искреннего раскаяния". Восточная эмиграция знает немало прнм?р"п, тгпгпл fiiiimi тпtitniiriiTil II раг.г.тр»»пянм сотни белых офицеров, казаков, священников, а то и простых эмигрантов за "неоткровенные раскаяния". И в этом, как мы уже отмечали выше, неблаговидную роль играли китайские власти, ко-; торые всячески хотели угодить более сильному северному соседу. Так, под давлением советской стороны в 1924 году китайское правительство вынуждено было согласиться на уничтожение в Мань-]</div>
<div>
176</div>
<div>
мжурий антисоветской оппозиции. Это нашло отражение в советско-китайском договоре, где в обмен на соглашение о КВЖД Китай согласился "в видах интересов мирных отношений между двумя странами" прекратить службу тех бывших подданных Российской империи, служащих в китайской армии и полиции, "которые персонально и по своим действиям" представляли угрозу для правительства СССР. Список таких лиц был представлен Советским Союзом.</div>
<div>
В связи с провозглашением нэпа и необходимостью сосредоточения всего внимания на внутренней жизни страны Советское правительство лишало гражданства бывших русских подданных, проживавших за границей беспрерывно более 5 лет, т. е. с дореволюционного времени. Кроме того, гражданства лишались все тс, кто проживал за границей без выданных Советским правительством документов и получил их до 1 марта 1922 года. Гражданства лишались также люди, после 7 ноября 1917 года покинувшие советские территории без разрешения Советского правительства; добровольно сражавшиеся против советской власти и те, кто имел право оптации, но не воспользовался им. Гражданства лишались и русские дипломаты. Были уволены со своих постов "без права на пенсию и поступление на какие-либо государственные должности" посол Российской империи в Китае Н.А. Кудашев, генеральные консулы в Шанхае, Мукдене, Харбине, а также многочисленные сотрудники этих дипломатических миссий. Советского гражданства лишались и находившиеся в Китае и не зарегистрированные в срок амнистированные участники восстаний, военнослужащие белых армий и члены контрреволюционных организаций. Законы и; указы, лишившие гражданства многих русских подданных, оставшихся за границей, провели четкую грань между советскими и несоветскими гражданами. Для последних, как мы уже подчеркивали, возвращение на Родину было не только трудным, но и опасным.</div>
<div>
В 1923 году за подписью председателя СНК Каменева был издан специальный Указ "О сосредоточении в Центральном архиве РСФСР, находящемся в ведении учреждений и должностных лиц РСФСР, архива отдельных деятелей контрреволюции, а также лиц,</div>
<div>
!77</div>
<div>
эмигрировавших за пределы республики за время с 1917 года". Согласно закону все находившиеся "в ведении учреждений и должностных лиц РСФСР" архивы отдельных деятелей контрреволюции и эмигрантов подлежали "сосредоточению в политической секции единого государственного архивного фонда". Создание этого архива давало возможность советским властям в случае необходимости требовать от иностранных государств задержания и выдач*} Советскому Союзу лиц, опасных для большевистского режима. На протяжении 20—30-х годов Советское правительство не раз требовало от китайских властей запрещения деятельности той или иной эмигрантской организации и выдачи их руководителей. Не останавливались даже перед похищениями наиболее опасных для большевистского режима деятелей эмиграции. Особенно часто по-; хищали русских эмигрантов из приграничных районов. Для этих целей использовались не только агенты ОГПУ, но и красные хун-J хузы. % |</div>
<div>
И все же, несмотря на трудные и опасные пути возвращения домой, десятки тысяч изгнанников и тех, кто добровольно уехал на чужбину, стремились на Родину. Пережившие горечь изгнания или, "добровольный" исход в эмиграцию, поставленные в экстремаль- j ные условия, осознавшие крах привычного образа жизни, сложившихся представлений о добре и зле, утратившие национальную^ \ почву, русские люди и, прежде всего, интеллигенция почувствова-? \ ли себя не просто изгнанными, но и загнанными в тупик, хотя ot^J части и по своей вине. Мучительно и надрывно осознавая свое-трагическое положение, эмиграция искала выхода из этого тупика.,</div>
<div>
Статьи возвращенцев, напечатанные в журналах "Рубеж", "Понедельник", в газетах "Шанхайская правда", "Заря", "Харбинское время" и других были попытками авторов осмыслить свое положение, разобраться в сложных жизненных коллизиях, а иногда — криком отчаяния и безысходности.</div>
<div>
Многие эмигранты, испив чашу терпения первых лет изгнания, признавались себе и убеждали других, что раньше был смысл, идейное содержание борьбы. Но пришло время, когда военная борьба, ее возможности стали далеко не столь очевидными.</div>
<div>
178</div>
<div>
Попять причины, мотивы мыслей и поступков этих русских, зачастую незаурядных людей, которых трудно заподозрить в корысти, трусости, людей, многие из которых искренне и самозабвенно любили Родину, понять их с высот нашего времени однозначно нельзя. Одно очевидно — в их душах шел сложный процесс внутренней борьбы, самокопания, самоанализа, поиск выхода из тупика. Настроение таких людей ярко и убедительно показала на примере своих героев писательница-эмигрантка Н.Н. Ильина в романе "Возвращение".</div>
<div>
В основе движения "Домой! Домой! На Родину!" лежала не идея, а быт, жизнь, сама жизнь. Русские люди не могли найти места в чужой стране с другим укладом, бытом, психологией, традицией, культурой, основанными па других, непривычных ценностях. Наверное, им легче было бы в Париже, Берлине, Софии или Белграде, чем на Востоке. Одна из эмигрантских газет, выражавшая идею возвращенцев, писала в 1925 году: "...студенты, служащие, казаки, крестьяне — просто люди, многие из которых случайно примкнули к белому движению — все эти — которые в один голос говорят: здесь мы чужие, здесь мы не приживемся, пусть будет в России какая угодно власть, мы, русские, хотим домой, нам 30 и свыше 30, здесь мы — бродяги. Ни жены, ни детей, ни дома, ни будущего. Там как-нибудь вцепимся в родную землю, прирастем к ней, выживем. Здесь мы только навоз для удобрения чужой культуры, мы не хотим никакой политической борьбы. Мы хотим жизни, жизни, простой жизни у себя на Родине". Именно тяга к простой жизни тянула их в заволжские степи, на Урал, в Сибирь, Приамурье, Приморье...</div>
<div>
Десятки тысяч возвращались домой, включались в новую жизнь, принимали новую власть, свыкались с ней и не свыкались, но оседали на Родине. Для других возвращенцев, как мы уже отмечали, это стоило жизни; не всех, далеко не всех "прощала" новая власть, не ко всем была ласкова Родина. Среди сотен тысяч репрессированных в 20—30-е годы — значительная часть "возвращенцев" из Китая. В 1937- году, например, в пересыльном лагере "Вторая Речка" во Владивостоке из десятков тысяч заключенных-уголовников, политических и "контриков" было более 3</div>
<div>
179</div>
<div>
тысяч бывших работников КВЖД из Хапбиыа^^^М^1»;</div>
<div>
Японии советской доли КВЖД. Во время ежовщппы почти вес они были осуждены как "японские шпионы". Большинство из них родилось в царской России или в Китае и в СССР никогда раньше не были. Они воспользовались приглашением Советского правительства, обещавшего им самые лучшие условия по приезду в СССР.</div>
<div>
Репатриировавшиеся в СССР бывшие железнодорожники (как их тогда называли — "эваки") писали восторженные письма оставшимся в Харбине, сообщая им, как и где они устроились — кто в аппарате Наркомпути, кто стал директором химического завода и пр. Но через некоторое время они перестали отвечать на письма харбипцев. Харбиицы по-своему поняли молчание репатриантов — думали, что они просто избегают переписки с оставшимися за границей. В действительности же все они были арестованы. ?Щ В "Оперативном приказе народного комиссара внутренних дел Союза ССР № 00593" от 20 сентября 1937 года говорилось: "Органами НКВД учтено до 25000 человек, так называемых "харбипцев" (бывшие служащие Китайско-Восточной железной дороги и реэмигранты из Маньчжоу-Го), осевших на железнодорожном транспорте и в промышленности Союза.</div>
<div>
Учетные агентурно-оперативные материалы показывают, что выехавшие в СССР харбинцы, в подавляющем большинстве состоят из бывших белых офицеров, полицейских, жандармов, участников различных эмигрантских шпиопско-фашистских организации и т. п. В подавляющем большинстве они являются агентурой японской разведки, которая на протяжении ряда лет направляла их в Советский Союз для террористической, диверсионной и шпиоп-; ской деятельности. Доказательством этого могут служить также и следственные материалы. Например, иа железнодорожном транспорте и промышленности за последний год репрессировано за активную террористическую и диверсионно-шпионскую деятельность до 4500 харбинцев. Следствие по их делам вскрывает тщательно подготовленную и планомерно выполнявшуюся работу японской разведки по организации на территории Советского Союза диверсионно-шпионских баз из числа харбинцев.</div>
<div>
180</div>
<div>
Рассылая при настоящем приказе закрытое письмо о террористической, диверсионной и шпионской деятельности японской агентуры из харбинцев, в целях разгрома насажденных на транс-порте и в промышленности СССР шпионских кадров из харбинцев,</div>
<div>
ПРИКАЗЫВАЮ</div>
<div>
1. С 1-го октября 1937 г. приступить к широкой операции по ликвидации диверсионно-шпионских и террористических кадров харбинцев на транспорте и в промышленности.</div>
<div>
2. Аресту подлежат все харбинцы:</div>
<div>
а) изобличенные и подозреваемые в террористической, диверсионной, шпионской и вредительской деятельности;</div>
<div>
б) бывшие белые, реэмигранты, как эмигрировавшие в годы гражданской войны, так и военно-служащие разных белых формирований;</div>
<div>
в) бывшие члены антисоветских политических партий (эсэры, меньшевики и пр.);</div>
<div>
г) участники троцкистских и правых формирований, а также все харбинцы, связанные с деятельностью этих антисоветских формирований;</div>
<div>
д) участники разных эмигрантских фашистских организаций ("Российский общевоинский союз", "Союз казачьих станиц", "Союз мушкетеров", "Желтый Союз", "Черное кольцо", "Христианский союз молодых людей", "Русское студенческое общество", "Братство русской правды", "Трудовая крестьянская партия" и т. п.);</div>
<div>
е) служившие в китайской полиции и войсках как до захвата Маньчжурии японцами, так и после образования Маньчжоу-Го;</div>
<div>
ж) служившие в иностранных фирмах, прежде всего японских, а также белогвардейских (фирма Чурсина и друг.);</div>
<div>
з) окончившие в Харбине известные курсы "Интернационал", "Славия", "Прага";</div>
<div>
и) владельцы и совладельцы различных предприятий в Харбине (рестораны, гостиницы, гаражи и проч.);</div>
<div>
к) нелегально въехавшие в СССР без установленных по закону советских документов;</div>
<div>
181</div>
<div>
л) принимавшие китайское подданство, а затем переходившие в советское гражданство;</div>
<div>
м) бывшие контрабандисты, уголовники, торговцы опиумом, морфием и т. п.;</div>
<div>
н) участники контрреволюционных сектантских группировок.</div>
<div>
3. Аресты произвести в две очереди:</div>
<div>
а) в первую очередь арестовать всех харбинцев, работающих в НКВД, служащих в Красной Армии, на железнодорожном и водном транспорте, в гражданском и воздушном флоте, на военных заводах, в оборонных цехах других заводов, в электросиловом хозяйстве всех промпредприятий, на газовых и нефтеперегонных заводах, в химической промышленности;</div>
<div>
б) во вторую очередь — всех остальных харбипцев, работающих в советских учреждениях, совхозах, колхозах и проч.</div>
<div>
4. Харбинцев, не подпавших под перечисленные в пункте втором категории, независимо от наличия компрометирующих данных, немедленно удалить из железнодорожного, водного и воздушного транспорта, а также из промышленных предприятий, приняв одновременно меры к недопущению впредь на эти объек-^ ты.</div>
<div>
5. Следствие по делам арестованных харбинцев развернуть с таким расчетом, чтобы в кратчайший срок полностью разоблачить всех у^асткикоб диверсиоино-шпионских и террористических организаций й групп. Выявляемую в процессе следствия харбинцев новую сеть шпионов, вредителей и диверсантов — НЕМЕДЛЕННО АРЕСТОВЫВАТЬ.</div>
<div>
6. Всех арестованных харбинцев разбить на две категории:</div>
<div>
а) к первой категории — отнести всех харбинцев, изобличенных в диверсионно-шпионской, террористической, вредительской и антисоветской деятельности, которые подлежат расстрелу;</div>
<div>
б) ко второй категории — всех остальных, менее активных харбинцев, подлежащих заключению в тюрьмы и лагеря, сроком от 8 до 10 лет.</div>
<div>
7. На харбинцев, отнесенных в процессе следствия к первой и второй категориям, — ежедекадно составлять альбом (отдельная справка на каждого арестованного) с конкретным изложением</div>
<div>
182</div>
<div>
следственных и агентурных материалов, определяющих степень виновности арестованных.</div>
<div>
Альбом отправлять в НКВД СССР на утверждение. Отнесение арестованных харбинцев к 1-й и 2-й категориям производится на основании агентурных и следственных данных — Народным Комиссаром Внутренних Дел республики — начальником УНКВД области или края, начальником ДТОГУГБ НКВД совместно с соответствующим прокурором республики, области, края, дороги.</div>
<div>
8. После утверждения списков НКВД СССР и прокурором Союза приговор приводить в исполнение — НЕМЕДЛЕННО.</div>
<div>
9. Освобождение из тюрем и лагерей ранее осужденных харбинцев, отбывающих наказание за шпионаж, диверсию и вредительство, — ПРЕКРАТИТЬ.</div>
<div>
На этих лиц представить материалы для рассмотрения на Особом совещании НКВД СССР.</div>
<div>
10. Операцию по харбинцам использовать для приобретения квалифицированной агентуры, приняв меры к недопущению в секретный аппарат двойников.</div>
<div>
11. Операцию закончить к 25 декабря 1937 года ...'ч</div>
<div>
Кроме того, по делу различных политических и неполитических эмигрантских организаций были арестованы десятки тысяч других репатриантов. Их партийная принадлежность, социальный состав были различны, но на всех из них было клеймо "японский шпион", "белогвардеец".</div>
<div>
Вот данные из Справки Управления Госбезопасности Наркомата внутренних дел СССР о составе арестованных лиц по делу "Российского общевоинского союза".</div>
<div>
СПРАВКА о составе арестованных по делу офицерской организации РОВСа</div>
<div>
Всего арестовано — 399 чел., из них</div>
<div>
1. Князей — 2</div>
<div>
2. Контр-адмиралов — 1</div>
<div>
3. Генералов —* 8</div>
<div>
183</div>
<div>
4. Полковников —42</div>
<div>
5. Капитанов и штабс-капитанов — 43</div>
<div>
6. Поручиков, подпоручиков и прапорщиков — 102</div>
<div>
7. Царских чиновников —61</div>
<div>
10. Фабрикантов и помещиков — 35 П.Попов —9</div>
<div>
А вот выдержки из записки наркома внутренних дел СССР Н. Ежова И. Сталину с приложением телеграммы начальника Управления НКВД Новосибирской области Горбача о раскрытии в Сибири организации "Российского общевоипского союза".</div>
<div>
Совершенно секретно г. Москва</div>
<div>
№ 62740 13 декабря 1937 г. Секретарю ЦК ВКП(б) тов. СТАЛИНУ</div>
<div>
Направляю копию телеграммы № 5670, 5671, 5672, 5673 начальника Управления НКВД Новосибирской области тов. Горбач НАРОДНЫЙ КОМИССАР ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СССР ГЕНЕРАЛЬНЫЙ КОМИССАР ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ</div>
<div>
Ежов Сов. секретно</div>
<div>
МЕМОРАНДУМ № 49577,49571, 49581,49602 Из Новосибирска 10 декабря 1937 г.</div>
<div>
НАРКОМУ ВНУДЕЛ СССР тов. Ежову</div>
<div>
Арестованный нами в Воронеже известный колчаковский генерал .ПЩЕЛЯЕВ Анатолий ^</div>
<div>
показал, что после разгрома колчаковцев он, проживая в 1920 году в Харбине, получил 10000 иен от представителя военных кругов</div>
<div>
184</div>
<div>
Японии полковника ИОКОГАМА на организацию среди бежавших в Харбин офицеров "Воинского союза", подготовлявшего кадры для борьбы с советской властью..."</div>
<div>
На записке имеется резолюция И. Сталина: "Всех бывших офицеров и генералов по записке Горбача нужно расстрелять". Резолюция Н. Ежова: "Исполнено"2.</div>
<div>
По отношению к этим людям совершались два преступления. Одно совершал сталинский режим, продолжая трактовать всех эмигрантов как своих политических врагов, не пуская их на Родину или унижая их достоинство требованием "раскаивания"... Другое преступление совершали лидеры политической эмиграции, наклеивая па них клеймо "соглашателей", "предателей" и т.д. Упрекая обвинителей, одна из газет Харбина, стоящая на позициях воз-вращенчества, писала: "...те, кто так говорит, обязаны взять на себя заботу о них (простых эмигрантах. — Авт.), об их устройстве здесь, о предоставлении им возможности не погибнуть (безыдейно) под забором, не уйти в проститутки или бродяги завтрашнего дня. Эмиграция не способна создать организованную защиту этих людей. Она обязана не только снять клеймо "возвращенцев" к бандитам-большевикам, но, наоборот, обязана сказать им: "Идите на Родину и живите там по совести". "Может быть, не всегда ведь будет так, как сейчас, не вечно же болеть "стране нашей российской", — вторила ей харбинская "Заря". — Возможно, что приближаются новые времена — ив них будет возможно возвращение в свой отчий дом".</div>
<div>
"Нельзя ни на минуту забывать, — писала газета "Последние новости", — что мы вернемся домой только тогда, когда мы выкуем в нашем сознании будущую Россию, и только постольку, поскольку мы в состоянии будем ее выковать. Россия великого исхода должна быть не вчерашней, а завтрашней Россией; в этом ее основная задача и ее единственное, великое оправдание".</div>
<div>
наступил трагический конец не только политической эмиграции, но большинства тех, кто жил на чужбине. С этого момента трагически начинает исчезать вся восточная русская эмиграция. Тысячи</div>
<div>
185</div>
<div>
известных, малоизвестных или совсем неизвестных простых эмигрантов были репатриированы в СССР. Переполненные эшелоны арестованными СМЕРШем эмигрантами прошли по КВЖД на северо-запад и северо-восток, через Забайкальск и Гродсково намного раньше, чем с японскими военнопленными. Были арестовавшие только вожди белой эмиграции: генералы Семенов, Власьевскпй, Бакшеев, ее активные деятели Родзаевекий, Шепунов, Охотин, но и многие простые эмигранты. С насиженных мест, с наланШШыхдИ зяйств были сорваны и отпр'авлены в многочисленные лагеря Сибири и Дальнего Востока десятки тысяч простых крестьян-казаков, рабочих, служащих КВЖД, студентов и преподавателей, деятелей литературы и искусства.</div>
<div>
К осени 1945 г. почти 300-тысячпая русская эмиграция Маньчжурии практически была рассеяна, арестована и перестала существовать. Немало из этой армии эмигрантов уехало в Канаду, США, Австралию,'Южную Америку. Небольшие кучки эмигрантов, кто уцелел от арестов и не захотел уехать в другие страны, остались в Харбине, Даляне, меньше в Шеньяне. Несколько хуторов и маленьких деревень, населенных русскими крестьянами, осталось в Трехречье, Синьцзяне.</div>
<div>
В Харбине, Шеньяне, Даляне уже в первые дни появления советских войск были закрыты, а иногда просто разгромлены, редакции русских эмигрантских газет и журналов, издательства, театры. Были ликвидированы харбинский юридический факультет и харбинский политехнический институт. Опытные профессора, которые могли составить гордость многих европейских университетов, те, кто не успел эмигрировать в другие страны, были репатриированы в СССР.</div>
<div>
Страшное, необдуманное, жестокое по свой форме явление — ликвидация русской диаспоры в Маньчжурии — это не только репрессированные тысячи людей, но и ликвидация русских очагов культуры, которая складывалась здесь больше столетия.</div>
<div>
Всех добровольных и принудительных возвращенцев обвинили в "измене Родине". А все ли они были виноваты перед нею? В чем была их вина? Ведь среди них было немало истинных патриотов, тех, кто участвовал в борьбе за освобождение Китая в аптияпон</div>
<div>
ском движении, тем самым пытался "защитить свою Родину". А судьбы людей, вернувшихся на Родину в 1945-м? Как трагичны и похожи их судьбы — и тех, кого насильственно привезли в "телячьих" вагонах во Владивосток, Хабаровск, Читу или добровольно вернувшихся в Россию. Ненасытные сталинские лагеря принимали и тех и других.</div>
<div>
В августе—сентябре 1945 года тысячи эмигрантов в Маньчжу-, рии были арестованы СМЕРШем и отправлены в лагеря Сверд-■^овскои, Новосибирской, Оренбургской областей. Подверглись репрессиям и те из 29 тысяч эмигрантов, кто подал заявление в Советское консульство в Харбине о возвращении на Родину3.</div>
<div>
Среди десятков тысяч неизвестных и малоизвестных возвращенцев 1945 года были репрессированы такие видные деятели восточной ветви эмиграции, как .Николай Васильевич Устрялов (расстрелянный в Москве в 1938 году), Абрам Иосифович Кауфман — врач, видный общественный и политический деятель эмигрантской колонии Харбина 20-40-х годов, председатель харбинскою общественного комитета помощи голодающим Советской России. Это благодаря его неутомимой деятельности были спасены тысячи жизней в СССР, когда там в 1921—1923 годах свирепствовал страшный голод. Под его непосредственным руководством по всем поселкам и станциям КВЖД были созданы специальные подотделы, которые производили в своих районах сбор пожертвований в пользу голодающих4.</div>
<div>
...Судьбы русских эмигрантов 20—40-х годов трагичны, но вместе с тем многие из них значительны и поучительны. Страшное лихолетье изгнания, моральные и духовные терзания на чужбине, унижения и оскорбления уже на Родине тех, кто все-таки решил вернуться, промерзшие лагеря, нечеловеческие условия лесоповалов и приисков — все это и многое другое пришлось сполна испить им. Не все эмигранты заслуживают оправдания, были среди них и предатели Родины, сотрудничавшие с фашистами, убийцы и уголовники, но таких меньшинство. Однако помнить о большинстве репрессированных эмигрантов, о безвинно павших и истерзанных Душах миллионов русских людей — наш нравственный долг.</div>
<div>
187</div>
<div>
1 Цит. по: Маркизов Л. Из истории Китайской Восточной железной дороги) //Источник. 1994. № 1.</div>
<div>
2 // Источник. 1994. № I. С. 103.</div>
<div>
3//Тихоокеанская звезда. 1992. 15 декабря. 1</div>
<div>
4 Печерица В.Ф. Восточная ветвь русской эмиграции. Владивосток. С. 29-30.1</div>
<div>
В.В.Кобко Приморский музей им. В. К. Арсепьева</div>
<div>
СЛЕДСТВЕННЫЕ МАТЕРИАЛЫ КАК ИСТОЧНИК ПО ИСТОРИИ СТАРООБРЯДЧЕСТВА ПРИМОРЬЯ (конец 20 — 30-х it. XX в.)</div>
<div>
В последние годы бурные политические перемены открыли для| историков большое количество ранее секретных архивных доку-1 ментов XX века. Обстоятельства сложились таким образом, чтей мне одной из первых довелось познакомиться с архивными следст-j венными документами репрессированных старообрядцев, которые стали очень важным и интересным историко-этпографическим источником. За время работы было выявлено 90 дел, различных по; объему: от 26 томов (самое крупное дело по старообрядческим волнениям 1932 г.) до нескольких листов. Хронологически материалы охватывают период с 1932 по 1938 гг., но содержат в себе сведения и о событиях, происходивших в 20-е годы, — например о христианской крестоносной старообрядческой /дружине в районе б. Джигит в 1924—1925 гг., создании и деятельности группы Кузне-г. цова-Мартюшева и т. д.</div>
<div>
Географически материал содержит сведения о местах традиционного заселения и проживания старообрядцев: Яковлевский, Иманский, Анучинский, Ивановский, Ольгинский, Бикинский, Тернейский, включая более 80 населенных пунктов (села, хутора, | заимки). Среди них и те, которые были основаны старообрядцами | и сегодня уже не существуют, — Адими, Пея, Пугдо, Верхотуров-ка, Сваин и т. д. Все репрессированные старообрядцы принадлежат к различным направлениям (поповцам и беспоповцам), но са-</div>
<div>
188</div>
<div>
MbiM многочисленным в Приморье было беспоповское направление, представленное, в основном, старообрядцами часовенного толка. Они появились в Приморье в 70-х гг. прошлого столетия. Заселение северного побережья происходило в более позднее время в связи с труднодоступностыо территории. Заслуга в освоении это-г0 района принадлежит исключительно старообрядцам. Глухие, удаленные от цивилизации, дорог, эти места всегда были притягательными для старообрядчества, гонимого и преследуемого со времен раскола. В поисках лучшей жизни, в поисках легендарного Беловодья, где нет притеснения веры, уходили старообрядцы в Сибирь и па Дальний Восток.</div>
<div>
Формирование старообрядческого населения края закончилось в основном к 30 гг. XX в. Архивные материалы дали нам богатейшие сведения о местах выхода приморских старообрядцев, их миграциях внутри края. Эти данные подтверждены были позднее нашими экспедиционными материалами. Больше всего старообрядцев переселилось из Томской, Пермской, Минусинской, Енисейской, Уральской, Самарской, Вятской губерний. В начале 30-х годов в край переселились старообрядческие семьи из.. Сибири, Амурской области. Среди причин, вызвавших переселение в эти годы, в анкетах указываются: "от раскулачивания", "после раскулачивания", "в порядке планового переселения". Спасаясь от насильственной коллективизации, многие старообрядческие семьи из центральных районов края уходят на северное побережье. Так, в 1929—1930 гг. сюда перебрались несколько десятков семей из Яковлевского и Ивановского районов.</div>
<div>
Анкеты арестованных содержат очень важные сведения о их имущественном положении. Они включают данные о наделе земли, жилье, наличии сельхозорудий в хозяйствах, количестве скота, годовом доходе до революции, до 1929 г., на момент ареста. Это позволяет составить представление об экономическом состоянии крестьян-старообрядцев до начала коллективизации и в последующие годы, начиная с 1932 г. В среднем в старообрядческих хозяйствах До 1929 г. было 4-10 десятин земли, 2-3 лошади, 2-3 коровы, 4-5 овец, куры. Мельницы находились почти в каждом селе (Перетычиха, Единка, Антоновка и т.д.), сельхозмашины — в каж</div>
<div>
189</div>
<div>
дом 2-3-м дворе. В анкетах 1933—1938 гг. указывается пахотной земли от 1 до 3 га, 1 лошадь,! корова, редкостью становятся сельхозмашины во дворах крестьян-единоличников. В графе "имущественное положение" чаще всего записано: "имущество обобществлено". (Эти данные относятся к району северного побережья).</div>
<div>
По данным обвинительного заключения по делу о восстании 90% всех участников — кулаки, но на основании тех же архивных материалов видно, насколько условным было деление на кулака или середняка. Иногда хозяйство крестьянина (семья 8 человек) с посевной площадью в 1-2 десятины 1-й лошадью относили к кулацкому, хотя нужно отметить, что старообрядческие крестьянские хозяйства всегда были крепкими, зажиточными, что характерно не только для Приморья, но и в целом для России. По зажиточности они превосходили казачьи. Хороший доход семьям приносила охота, особенно на*северном побережье. За сезон охотник добывал 6-10 соболей, иногда до 30, 2-5 лисиц, 4-6 рысей, до 1000 белок. Немалые деньги приносило пчеловодство - до 900 руб. в год. Старообрядцы были первыми из крестьян, кто начал заниматься культурным разведением пятнистых оленей. В селе Амгу объединились несколько крестьянских хозяйств и создали стадо в 112 голов. Доход от продажи пантов составлял тоже немалые суммы, иногда до 2 тыс. руб. (ГАПК, д. 35196). Старообрядцы в связи с традиционной замкнутостью групп отходничеством занимались редко, но те же архивные материалы содержат интересные сведения о существовании японских лесных и рыбных концессий на северном побережье края, в которых работали старообрядцы по договору с владельцем Накомура. Они выделяли подводы с лошадьми для перевозки леса и получали неплохие деньги (ГАПК, ф.1588, д. 7048,т.З, л. 841-854). Впоследствии многих из тех, кто работал в концессиях, обвинят в шпионаже в пользу Японии или "за японофильские настроения" (ГАПК, д. ПУ-7367).</div>
<div>
Старообрядцев всегда отличало умение выживать в экстремальных условиях, и в этом огромную роль играла община и так-характерный для нее коллективизм. С помощью общины вновь прибывшие семьи быстро, в течение года, вставали на йоги, обза</div>
<div>
190</div>
<div>
водились хозяйством. Более 50 населенных пунктов (сел, хуторов, заимок) было построено старообрядцами только на северном побережье.</div>
<div>
Коллективизация на северном побережье началась позднее, чем в других районах России: сказывалась труднодоступность этих мест, отсутствие дорог. С разливом рек на 3-4 месяца вообще прерывалась всякая связь. О существовании некоторых сел власти узнали лишь несколько лет спустя после подавления восстания. Согласно архивным материалам, начиная с 1930-1931 гг. крестьянские хозяйства северного побережья также были обложены единым 60%-ным сельхозналогом, началось раскулачивание. С каждой семьи полагалось получить 30 пудов зерна, полпуда масла, 50 яиц. Так, Семешов З.Ф. (с.Лаухе, женат, 6 детей) обложен индивидуальным налогом с охоты на сумму 950 руб. Занял деньги, отдал. Тут же сельсовет потребовал от него уплаты штрафа за невыполнение задания с посевной площади в размере 650 руб. Выплатить не смог. Имущество было описано, сам Семешов ушел в тайгу (ГАПК, ф. 1588, д. 7048, т.4, л. 353). Фунтиков М.А. (с.Вознесенка, семья 6 человек, трудоспособный 1). Посевная площадь 4,5 га, рабочих лошадей — 2, овец — 5. Сельхозналог — 823 руб., самообложение — 823 руб., страховка 106 руб. Итого общая сумма налогов 1754 руб. Отнесен к категории кулаков, лишен избирательных прав. Раскулачен ( ГАПК, ф. 1588 д.7048, л. 159). Чистякову Т. (с. Амгу, женат, 6 детей) за невыполнение твердого задания по посеву и хлебозаготовкам предъявлен штраф в 2000 руб., "каковой погасить в течение 24 часов, в противном случае изъять имущество" (ГАПК, ф.1588, д.7048, л.249).</div>
<div>
Все эти мероприятия вызвали ответную реакцию: в 1932 г. начались крестьянские волнения на северном побережье края. Самое значительное по объему (26 томов) — "Дело № 229 по староверческой контрреволюционной повстанческой организации и вооруженному восстанию этой организации на северном побережье и р. Бикин ДВК в 1932 г.". Согласно справке, по этому делу "были привлечены жители северных районов в количестве 3654 человек" (ГАПК, д. ПП-33287, л.ЗЗ). Восстанием было охвачено более 450 км, более 75 населенных пунктов. 7 мая старообрядцы выступили в</div>
<div>
191</div>
<div>
Улуиге, захватив магазин Госторга, сияли советский флаг, провели митинг, объявив, что советская власть свергнута. В плане восставших было захватить Кхуцин, радиостанцию, оружие. Наступление должно развиваться по 3 направлениям: долина р.Свстлой, долина р.Бикин, долина р.Кхуцин. Уголовное дело о восстании содержит уникальные документы: приказы, шифры, пароли. Вот один из них: "Гражданам Старкову Т. и Чепкасову П. Бикинским военным штабом поручено проникнуть в Самаргу к нашему православному народу и известить их о том, что у нас здесь, в Бикиие, свергнута безбожная власть, в свою очередь призвать их па защиту православной веры, а равно и защиту своей жизни... 24 мая 1932 г." (ГАПК,ф. 1588, д. 7048).</div>
<div>
Неоднозначно отнеслись старообрядцы к этому событию. Были и те, кто осуждал действия восставших и лишь под страхом смерти помогал им. Документы, протоколы допросов более или менее объективно отражают эту ситуацию. Во время экспедиций нам не раз приходилось слышать от старообрядцев осуждение в адрес тех, кто начал в 1932 г. восстание. Они нарушили один из главных догматов веры: власть от Бога, и навлекли на всех старообрядцев, их детей, внуков гнев Божий, смерть, ссылки, выселение за пределы края.</div>
<div>
Восстание длилось чуть больше месяца. Вооруженные столкновения в тайге продолжались в течение 4-х месяцев. Со стороны восставших убито 20 человек, ранено 8, со стороны пограничников убито 7, ранено 8 (ГАПК, ф. 1588, д. 7048). По обвинению в активном участии в восстании расстреляно 117 человек, очень многие получили различные сроки от 3 до 10 лет.</div>
<div>
Вера — единственное, что в течение 300-летнего периода гонений помогало старообрядцам выжить, объединяло их. В 1932 г. в "Деле о староверческой контрреволюционной организации" впервые подчеркивается религиозная принадлежность арестованных. Видимо, этот год и следует считать началом массовых репрессий старообрядцев в крае. Следственные дела дают для исследователей уникальный материал, знакомящий с малоизвестными страницами истории современного старообрядчества. Население традиционно объединялось вокруг молельных домов, которые легально, а затем</div>
<div>
192</div>
<div>
нелегально существовали в каждом селе. Район северного побережья — единственный район в Приморье и на юге Дальнего Востока, где существовали старообрядческие монастыри: в верховьях р.Пея, Бикин. Множество одиночных скитов было разбросано по Сихогэ-Алинской тайге.</div>
<div>
Старообрядческие монастыри, скиты — явление уникальное. Они являлись приютом для крестьян, бежавших от "Антихристовых властей", средоточием книжности, духовности, внутриобщинных этических традиций. Монастыри издавали свою литературу, 2-3 раза в год собирались соборы, которые определяли дальнейшую жизнь старообрядческих общин. Постановления соборов фиксировались в соборных уложениях. Несколько этих уникальных документов сохранилось в "Деле о восстании" и являются прекрасным источником по изучению традиционного русского быта. Несмотря на относительную изолированность северного побережья, новые явления вторгались в старообрядческий быт довольно быстро. Это вызывало обеспокоенность у ревнителей благочестия. "И по описанию святых богоносных отцов все бывшие на соборе признали, дожили до последних времен" (ГАПК, ф. 1588, д. 7048, т.1, л.40). Основными приметами "века Антихристова считались принятие нового календаря, перепись населения". Новый календарь не принимать и под новое число не подписываться..." (ГАПК, ф. 1588, д. 7048, т. 1, л. 40). "В кооперативе, Дальторге... не брать самим лично, но через людей, боясь, чтоб не попасть в росписи к новому числу (ГАПК, ф. 1588, д. 7048, т. 1, л. 41). По поводу одежды: "Пиджаки и сапоги со скрипом не носить", "Женам и девицам также с нашивками и с многообразными борами и горбами одежду не шить, не носить... т.к. это не по-христиански снаряжаться девицам многообразной красотой и ходить на прельщение юных, неутвержденных в разуме" (ГАПК, ф.1588, д. 7048, т. 1, л. 42).</div>
<div>
Один из самых обсуждаемых вопросов у старообрядцев-беспоповцев — вопрос "о неядении с мирскими". "У пейских и кансовских богобоязливых мужей, хранящихся от различных записей, хлеб можно есть". Пространные рассуждения о пьянстве и ма</div>
<div>
193</div>
<div>
терном слове проникнуты беспокойством о нравственном здоровье общин.</div>
<div>
Особо редкостным памятником старообрядческой полемической мысли явилась небольшая рукопись, приложенная к соборным уложениям в качестве вещественного доказательства контрреволюционной деятельности общин. Анонимный автор в беседе с представителем новой власти убедительно доказывает, что она, эта новая власть, идеально подходит под определение "Антихристовой власти" и поэтому отношение к ней может быть только оппозиционным: "Вы над Христом и проповедями его кощунство и посмеяние произносите, а мы его спасители и искупители роду человеческому... Как угодно, а я не желаю... быть с людьми, которые нарушают закон Бога моего" (ГАПК, ф. 1588, д. 7048, т. 1,л.48).</div>
<div>
Крупицы сведений, содержащихся в Бикинских соборных уложениях, послужилиютправной точкой в нашей многолетней работе над темой пустынножительства старообрядцев в Приморье. Дело в том, что о дальнейшей судьбе монастырей, монахов и монахинь в "Деле о восстании" не сообщалось. Уже из воспоминаний старообрядцев мы узнали, что монастыри были уничтожены, сожжены в 1933 г., сразу после подавления восстания. Судьба монахов также была трагична. По рассказам старообрядцев, многие из обитателей скитов были расстреляны или утоплены. Мы почти потеряли надежду узнать что-либо об их судьбе, пока неожиданно не натолкнулись в следственных документах на сведения о том, что даже в 1937-1939 гг. крестьяне скрывали несколько беглых монахов и монахинь. Один из свидетелей показал: "В зиму 1937 г., будучи в экспедиции, мы натолкнулись примерно в 60 км от моря на избу, в которой скрывался бандит Кирилл, который под видом монаха проживал там..." (ГАПК, д. ПУ-7372, л. 7). "Бандиту Кириллу", т.е. отцу Кириллу, было в то время уже более 70 лет, тем не менее он был арестован и вместе с сестрой старицей Лукерьей этапирован во Владивосток. В официальном обвинении говорится, что "...старец Кирилл, будучи старовером-монахом, враждебно настроен к советской власти. До 1930 года жил в монастыре раскольничьем в районе р.Пей, после ликвидации монастыря продолжал</div>
<div>
194</div>
<div>
жить в тайге, нашел общение с населением. За проводимые им чтения и вероучения он получал одежду и питание. Настроен против прописки...". Учитывая возраст отца Кирилла, старца отпустили.</div>
<div>
Трагично сложилась судьба матери Енафии-монахини монастыря отца Силуяна. Ее мирское имя — Екатерина Парамоновна Мясникова. Вместе с мужем Алексеем Николаевичем она приехала из Сибири. После разгрома монастырей с 1933 по 1937 гг. Мясни-ковы скрывались на северном побережье в деревнях Антоновке и Самаровке. Мать Енафия пользовалась огромным авторитетом у крестьян, со всей округи приезжали к ней за советом. Когда началась паспортизация, она уговорила одного из крестьян объявить ее умершей. В 1937 г. мать Енафия была арестована, ей предъявили обвинение в том, что она является "старообрядческой начетчицей, проживающей на средстза, получаемые контрреволюционной агитацией..." Через пять месяцев ее расстреляли. (Более подробно о приморских пустынножителях см. в моей статье "К истории пустынножительства на северном побережье Приморья" // Вестник ДВО РАН. 1996. № 5. С. 122-130).</div>
<div>
Уничтожение религии, всех церковных организаций, преследование верующих в России началось уже в первые годы советской власти. Для старообрядцев, преследуемых за веру еще с XVII столетия, положение в 30-е годы еще более осложнилось, а поводом для массовых репрессий послужило восстание 1932 г. Родственники, знакомые, соседи тех, кто был привлечен по делу о восстании, рано или поздно также были арестованы. Так, в 1932 г. арестованы Могильников М. (с. Верхотуровка, 32 года), Могильников СМ. (с. Верхотуровка, 62 года), Могильников М.М. (х. Беамо, 43 года ), Могильников А.С. (с. Верхотуровка, 25 лет), Могильников Ф.Ф. (Улунга, 22 года), Могильников В.Ф. (Улунга, 24 года); в 1938 г. Могильников К.А. (с. Каменка Ед., 38 лет), Могильников А.Ф. (с. Антоновка, 54 года ) и т.д. Многодетные семьи оставались без кормильца. В 1939 г. старообрядческие семьи как социально опасные элементы были выселены из пределов ДВК. Тем, кому удалось выжить в лагерях, запрещено было возвращаться в Приморье. В 50-е годы волна повторных репрессий прокатилась по старообрядческим семьям.</div>
<div>
195</div>
</div>
knigipoistcccphttp://www.blogger.com/profile/02111730535970677173noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-298706430882789444.post-71110281770750332412014-06-01T08:23:00.002-07:002014-06-01T08:23:37.314-07:007 Политические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 1920-1950-е годы<div dir="ltr" style="text-align: left;" trbidi="on">
<div>
Верующие, а старообрядцы в первую очередь, были одной из самых опасных и неблагонадежных групп населения, поэтому они первыми попадали в число арестованных любого из репрессивных направлений. Формулировки обвинительных актов менялись в зависимости от времени: "участие в контрреволюционной старообрядческой организации", "сокрытие своего классового лица", "создание нелегальных организаций для создания помощи Японии", "колхозное вредительство", "участие в подрывной работе трудовой крестьянской партии" и т. д.</div>
<div>
В 30-х годах начался массовый исход крестьян- старообрядцев из края. Причиной этому стали насильственная коллективизация и репрессии. Следственные материалы некоторых архивных дел характеризуют этот период. По мнению многих старообрядцев, наступили последние времена перед пришествием Антихриста. Братоубийственная война, репрессии — это все предтечи его. Жить при власти Антихриста нельзя, "нужно было уходить под крыло змея" — так называли старообрядцы Китай. В 1933 г. на границе были задержаны 33 старообрядческих семьи, бежавших в Китай из Яковлевского района. Самое трагичное для них заключалось в том, что, благополучно перейдя границу, они заблудились и снова оказались на территории ДВК, где и были арестованы. Позднее следствием они были признаны не менее как "представителями контрреволюционного образования, действующего на территории Китая... они для получения оружия и связи перешли государственную границу из СССР в Китай и, возвращаясь обратно для развертывания повстанческой деятельности, были задержаны па границе из Китая в СССР..." (ГАПК, ф.1588, д.7048, т.8, л.25.). В других материалах содержатся сведения о путях, по которым уходили староверы за рубеж, имена людей, которые помогали им бежать в Китай, и тех, кто принимал их за границей и помогал устраиваться на новом месте. В качестве вещественных доказательств в материалах хранятся шифры, которыми должны были пользоваться при чтении писем из Китая, карты - маршруты.</div>
<div>
В 1937-1938 гг. власти уже не пытались репрессии верующих маскировать под другие статьи. Все чаще в обвинительных заключениях встречается, формулировка: "активный старовер", "член</div>
<div>
196</div>
<div>
староверческой общины", "староверческий начетчик". При таком потоке времени на следствие не хватало, и дела из многотомных сокращались по объему до нескольких листов. Все происходило, как правило, в течение нескольких дней. "Дело по обвинению Калугина Григория Никитовича. Начато 23 января 1938 г. — закончено 25 января 1938 г.", "Дело по обвинению Поздеева Зиновия Васильевича. Начато 7 марта 1938 г. — закончено 7 марта 1938 г."</div>
<div>
Приведенный краткий анализ архивных материалов, содержащихся в следственных делах репрессированных старообрядцев, позволяет утверждать, они являются полноценным историко-этнографическим источником, характеризующим довольно длительный период в истории старообрядчества Приморья, его социально- экономическое состояние, содержание его понятий о власти п взаимоотношений с "этой властью. В архивных документах содержатся ранее неизвестные сведения о старообрядцах прежде всего как о конфессиональной группе с ее особенностями веры, традиционного быта, уникальные материалы о пустынножительстве в Приморье.</div>
<div>
В. А. Черномаз Владивосток</div>
<div>
ЧИТИНСКИЙ ПРОЦЕСС (1924 г.)</div>
<div>
И РАЗГРОМ УКРАИНСКОГО НАЦИОНАЛЬНОГО</div>
<div>
ДВИЖЕНИЯ НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ</div>
<div>
Как известно, Дальний Восток всегда являлся многонациональным регионом и весьма значительную долю в его населении, особенно сельском, составляли украинцы. Свержение царизма в феврале 1917 г. привело к ликвидации многочисленных ограничений и запретов, касавшихся национальной жизни народов Российской империи. Следствием этого стало развитие мощных процессов национального пробуждения вчерашних "инородцев", что проявилось в возникновении и организационном оформлении нацио</div>
<div>
197</div>
<div>
нальных движений этих народов. Их деятельность, опиравшаяся, в известной степени, на провозглашенный большевиками лозунг о праве наций на самоопределение, привела к созданию в тот период на территории бывшей империи ряда независимых национальных государств, в том числе и Украинской Народной Республики. Как отклик на процессы, происходившие на далекой родине, в течение 1917—1918 гг. оформилось организованное украинское национальное движение и на Дальнем Востоке.</div>
<div>
Оно представляло собой ряд общественных организаций политического, экономического, культурно-просветительного, профессионального характера, объединенных в довольно разветвленную структуру национально-представительных органов. Низовым звеном в этой структуре являлись украинские громады, возникшие в селах, на станциях и в городах. Они, в свою очередь, объединялись в Окружные Рады (обычно в пределах уезда), из делегатов которых и складывался состав высшего национального представительного органа — Украинской Дальневосточной Краевой Рады, которая периодически собиралась на свои сессии, где принимались решения по наиболее актуальным вопросам, касающимся жизни всего украинского населения Дальнего Востока. В период между сессиями Краевой Рады руководство текущей деятельностью украинских организаций осуществлял ее исполнительный орган в лице Украинского Дальневосточного Секретариата, который выступал в качестве представителя всего украинского населения перед местными российскими властями, а также осуществлял, в случае необходимости, контакты с представителями иностранных государств, пребывавшими в данный период на территории Дальнего Востока.</div>
<div>
При этом необходимо отметить, что в ДВР существование украинских организаций было легитимизировано. Они получили официальное признание в качестве органов национально-культурной автономии украинского населения. В составе Министерства по делам национальностей ДВР был создан департамент по украинским делам, которым была проведена довольно большая работа, прежде всего по организации системы образования на украинском языке.</div>
<div>
198</div>
<div>
После занятия Владивостока частями НРА ДВР украинские организации продолжали действовать еще примерно в течение месяца, поскольку большевики, как отмечает П. Зеленый1, надеялись привлечь украинцев к сотрудничеству. Украинцы же, в свою очередь, пытались сохранить налаженную национальную общественную и экономическую жизнь. Однако уже в скором времени проявилась враждебность коммунистов по отношению к украинцам. Встретив сопротивление и стойкое нежелание сотрудничать, практически полное отсутствие сочувствия среди руководства и членов украинских организаций, большевики резко перешли к чисто репрессивной политике в отношении украинского движения.</div>
<div>
Примерно через неделю после провозглашения ликвидации ДВР и включения территории Дальнего Востока в состав РСФСР, 21-22 ноября 1922 г., начались аресты руководителей и активистов украинских организаций. Причем М. Пирогов отмечает, что аресты украинцев последовали даже раньше, чем аресты участников и сторонников белого движения2.^</div>
<div>
Но, по сведениям И. Свита, председатель Украинского Дальневосточного Секретариата Ю. Глушко-Мова был арестован еще 5 ноября 1922 г., что произвело на украинцев гнетущее впечатление, поскольку "все надежды на то, что новая власть окажется не такой жестокой, как за Уралом, развеялись"3.</div>
<div>
Аресты были произведены по всему Дальнему Востоку одновременно, чуть ли не в одну ночь. При этом были арестованы практически все активисты украинских организаций, как политических, так и экономических (кооперативы) и культурно-просветительных (общества "Просвита"), бывшие военнослужащие украинских воинских формирований и т.д., включая даже учителей украинских народных школ. Не оставлен был без внимания со стороны органов ГПУ ни один более или менее заметный украинский деятель. Всего было арестовано около 200 человек4. Однако большинство из них, после продолжительных допросов, были освобождены.</div>
<div>
Таким образом, характер и размах произведенных арестов свидетельствуют о том, что это была спланированная репрессивная акция политического характера, осуществлявшаяся по нацио</div>
<div>
199</div>
<div>
нальному признаку и направленная на полный разгром каких-либо организованных форм украинской национальной жизни на Дальнем Востоке.</div>
<div>
Председатель Свободнейской Окружной Рады Л. Глибоцкий был арестован одним из последних, поскольку накануне арестов он сменил место жительства, уехав из Свободного в Благовещенск, где его не знали. Однако он направил в Москву заявление с протестом против арестов, закрытия украинских организаций и школ, после чего был быстро обнаружен органами ГПУ и также арестован. Он в своих воспоминаниях сообщает, что в течение зимы 1922-23 гг. активистов украинских организаций разыскивали по всему Дальнему Востоку, используя при этом фотографии видных деятелей украинского движения, которые были опубликованы в изданном Украинским Дальневосточным Секретариатом календаре на 1921 г.5</div>
<div>
Аресты украинских деятелей сопровождались конфискацией имущества украинских организаций, созданного практически на пустом месте, в том числе и имущества украинских кооперативов, которые к тому времени довольно прочно встали на ноги и обладали значительными средствами, из которых и финансировалась, в первую очередь, культурная и просветительная деятельность украинских организаций. Тем самым с разгромом украинской кооперации была уничтожена экономическая основа украинского движения на Дальнем Востоке.</div>
<div>
Причем Л. Глибоцкий пишет также о том, что "арестовывались" даже портреты деятелей украинской культуры — И. Франко, В. Стефаника, М. Драгоманова, Т. Шевченко, М. Грушевского6.</div>
<div>
После произведенных арестов украинцы некоторое время содержались в местных тюрьмах, а затем, в середине декабря 1922 г., арестованные из Имана, Спасска, Никольска-Уссурийского были свезены во Владивосток, где проводились их допросы местными органами ГПУ. Эти допросы, по свидетельствам очевидцев, показали, что лица, ведущие следствие, были практически не знакомы с содержанием дела, поскольку темы допросов все время менялись, украинская общественная деятельность смешивалась со шпиона</div>
<div>
200</div>
<div>
жсм или бандитизмом и т.п. Часто обвиняемый не мог даже догадаться о том, за что именно он арестован и в чем его обвиняют7.</div>
<div>
В эти дни Ю. Глушко-Мовой и П. Горовым был составлен специальный доклад в Дальбюро РКП(б), в котором они заявили, что всю вину, реальную или мнимую, они берут на себя.</div>
<div>
Во владивостокской тюрьме арестованные украинцы пребывали примерно до середины января 1923 г., пока не были отправлены в Читу. По пути следования в Хабаровске к владивостокцам, ни-кольцам, иманцам была присоединена группа местных украинских деятелей. Причем путь до Читы длился более 26 дней и, по воспоминаниям очевидцев, оказался весьма тяжелым — в условиях суровой зимы, в холодном вагоне, при скудном питании, состоявшем либо из куска хлеба, либо — селедки. Вместо воды арестованные получали только снег, и то нерегулярно. По прибытии в Читу многие из них не могли даже держаться на ногах8.</div>
<div>
В читинской тюрьме все заключенные украинцы были помещены в одну камеру, где кроме них находились еще русский эсер Петров и епископ Благовещенский Иннокентий.</div>
<div>
Начальник тюрьмы А. Канторович при приеме заключенных-украинцев выразил надежду, что, поскольку они являются политическими заключенными, он не будет иметь с ними никаких недоразумений. При этом он также пообещал со своей стороны сделать все, что будет в его силах, для облегчения их пребывания в тюрьме.</div>
<div>
Нужно отметить, что А. Канторович свое слово сдержал, разрешая украинцам многое из того, что было непозволительным для заключенных. Каждое утро они получали свежие газеты, имели возможность читать книги, после вечерней проверки им разрешалось петь украинские песни и, наконец, в марте 1923 г. даже было получено разрешение на проведение в украинской камере так называемого "Шевченковского свята". Этот праздник, обычно приурочивавшийся к годовщине смерти поэта, устраивался украинцами на Дальнем Востоке ежегодно, начиная с 1909 г.</div>
<div>
В тот день все камеры в корпусе были открыты на два часа дольше против обычного, до 2000. Украинская камера была украшена елочными ветками. В камере находился портрет Т. Шевченко, также украшенный ельником, был накрыт праздничный стол из</div>
<div>
201</div>
<div>
продуктов, которые были получены украинскими узниками-читинцами от своих родных. Из других камер пришли гости, представители различных политических групп, благожелательно настроенных но отношению к украинцам. Ю. Глушко-Мова, который взял руководство вечером, приветствовал гостей. В своей речи он отметил, что еще никогда украинцы не праздновали этот праздник "так дружно, как теперь, потому что никогда в жизни мы не съехались бы, но нам, как видите, помогли собраться "братья". Выступивший с ответным словом эсер Петров поздравил украинцев с праздником, сказав, что простой русский народ не враг украинцам, но "та черная сотня, которая правила Россией и правит до сих пор, долго еще не даст братским народам жить, не даст свободы и не дает нам жить в дружбе и теперь". Ю. Глушко-Мовой был прочитан реферат о жизни и творчестве Т.Г. Шевченко. Хор из числа заключенных-украинцев исполнил шевченковский "Заповгг", В. Кийович прочитал отрывки из поэмы "Катерина". Были также и другие выступления и песни.</div>
<div>
М. Пирогов, характеризуя это мероприятие, отмечает, что "за всю свою жизнь... ни один праздник не оставил такого глубокого впечатления, как этот. Он укрепил веру, что наша идея живет, никогда не умрет, потому что мы ее освятили в тюрьме под недремлющим оком ГПУ, и что мы устроили его тогда, когда над многими из нас висела угроза смертной казни. Это действительно был большой праздник, за который никто из нас не задумался бы отдать свою жизнь"9.</div>
<div>
Допросы происходили днем. Сам способ проведения их, по воспоминаниям очевидцев, был довольно корректным. Украинцы, после каждого вызова на допрос, обсуждали задававшиеся вопросы и ответы на них. Таким образом сложилась своего рода особая школа, в которой члены украинской группы обучались тому, как вести себя на допросах, что и как говорить10.</div>
<div>
Ю. Мова организовал также группу, которая по вечерам устраивала небольшие представления, декламации. Несколько раз устраивались и инсценировки — так называемые "показательные процессы" с выборами председателя суда, секретаря, прокурора. Этот метод затем очень помог заключенным в ходе судебного про</div>
<div>
202</div>
<div>
цссса. Украинские узники превратились в морально сильную, сплоченную группу, которая была способна адекватно защищать себя и свои действия в ходе судебного разбирательства.</div>
<div>
В то же время Л. Глибоцкий отмечает, что многие заключенные, просидев в читинской тюрьме с февраля до конца апреля 1923 г., так ни разу и не были вызваны на допрос. В связи с этим, при неясности выдвигаемых обвинений, Л. Глибоцкий, Дьяченко из Имана и К. Стрельбицкий с 1 мая 1923 г. объявили голодовку. Она продолжалась 10 дней и закончилась тем, что ГПУ передало все материалы украинского дела в суд, которым большинство украинских заключенных (28 из 54 содержавшихся к тому времени в тюрьме) были освобождены11. Из оставшихся 26 также большинство было освобождено из тюрьмы до начала процесса под подписку о невыезде. В тюрьме оставались только 10. Глушко, П. Горовой и еще несколько человек. Это освобождение помогло П. Яхно и А. Левандовскому, не дожидаясь процесса, бежать в Маньчжурию.</div>
<div>
В качестве курьеза можно отметить, что М. Пирогов — "опасный политический преступник" — был освобожден из тюрьмы, поскольку лесное управление Забайкалья нуждалось в специалисте, и, с разрешения ГПУ, в июне 1923 г. принял обязанности управляющего дальневосточным лесничеством. Так политический заключенный оказался на важном государственном посту.</div>
<div>
Освобожденные из заключения украинцы проживали в Чите до середины декабря 1923 г., когда из Москвы прибыла выездная сессия Дальневосточного отдела Верховного Суда РСФСР, после чего всех снова собрали в тюрьму.</div>
<div>
Процесс проходил в течение 9 дней, с 5 по 13 января 1924 г. В качестве обвиняемых на нем были выведены 24 человека (не считая двоих бежавших, о которых мы упоминали) из числа руководителей и активистов украинских организаций на Дальнем Востоке.</div>
<div>
Подсудимым украинцам были предъявлены обвинения в совершении преступлений, предусмотренных статьями 58-62 УК РСФСР, суть которых сводилась к следующим основным моментам: стремление к отрыву Дальнего Востока от РСФСР, ориентация на соседние капиталистические государства, сотрудничество с контрреволюционной Украинской Центральной Радой и стремле</div>
<div>
203</div>
<div>
ние к созданию "самосттйной Украины"12. Все это были преступления, совершение которых, в соответствии с действовавшим тогда законодательством, каралось применением "высшей меры соцзащиты".</div>
<div>
Однако фактический материал, который должен был служить доказательством преступной деятельности украинских организаций, как отмечает В. Кийович, был весьма слабым, и обвинительный акт "показывал полную неграмотность его авторов в деле украинской истории, истории переселения, фактов и путей, которыми происходила организация украинцев после революции". По словам В. Кийовича, в ходе процесса защита и сами подсудимые не раз загоняли следствие "на скользкие места", показав полный абсурд предъявленных обвинений13.</div>
<div>
Председатель суда Матвеев, по воспоминаниям участников процесса, являлся человеком спокойным, непредвзятым и без амбиций. Членами суда были рабочие, которые молча отсиживались и практически за все время процесса задали, может быть, с десяток вопросов. В то же время прокурор Стрижевский характеризуется как человек резко аитиукраински настроенный, выступления которого носили довольно острый, зачастую доходивший до истерики, характер. Во время произнесения обвинительной речи у него случился удар, и в дальнейшем процесс проходил без прокурора14.</div>
<div>
На каждую группу из 5-6 обвиняемых было назначено по 1-2 защитника, которые выполняли свои обязанности вполне успешно. Но после того, как прокурор больше не смог по болезни участвовать в судебных заседаниях, председатель суда принял решение и об удалении защиты. Таким образом обвиняемые оказались один на один с судом. Эти новые обстоятельства значительно облегчили их положение, поскольку подсудимые были хорошо подготовлены и ознакомлены со своими делами, в то время как состав суда был не на высоте своего положения.</div>
<div>
Нужно отметить также, что по настоянию обвиняемых суд согласился предоставить им переводчика, владеющего украинским языком, который был избран из числа подсудимых. Им стал В. Кийович.</div>
<div>
204</div>
<div>
Интересным фактом является также то, что конвой состоял из новобранцев-украинцев, которые хорошо относились к заключенным и, в нарушение всех уставов, разрешали им забегать по дороге в магазины за табаком, не запрещали разговаривать между собой, передавали им продукты, которые приносила публика. Причем сами конвоиры оценивали процесс как чистую формальность, заявляя подсудимым: "Да вам ничего не будет, это только одна программка"15.</div>
<div>
Интерес к процессу среди населения был довольно значительным. Присутствующая *т процессе публика относилась к обвиняемым с симпатией, что проявлялось и в продуктовых передачах, которые в течение всего процесса получали обвиняемые из зала.</div>
<div>
В силу того, что охрана и публика находились на стороне подсудимых, последние, чувствуя за собой такую моральную поддержку, получили возможность перейти в наступление. Их лидеры - Ю. Глушко-Мова, П. Горовой, В. Кийович, В. Козак и другие -неоднократно заявляли, что именно они несут ответственность за всю украинскую общественно-политическую деятельность и принимают на себя все самые тяжкие обвинения, которые выдвигает суд.</div>
<div>
Как отмечает В. Кийович, главным моментом обвинения оставался сепаратизм и "самостийность", пока совместными стараниями лидеров подсудимых и этот момент оказался разбитым как не имеющий под собой реальных оснований16.</div>
<div>
Одним из весомых аргументов украинцев являлся тезис о том, что «выездная сессия Верховного суда РСФСР не имеет права их судить», поскольку до 1922 г. "советской власти на Дальнем Востоке не было, а были правительства — Сибирское, "Всероссийское" адмирала Колчака, атамана Семенова и братьев Меркуловых", и "даже если украинская деятельность и вредила власти, то ни в коем случае не советской"17. Поэтому украинцы не считали себя виновными во вменяемых им преступлениях. Абсурдность выдвинутых обвинений видна, в частности, и из ответов председателя Дальневосточного Украинского Секретариата Ю. Глушко-Мовы на вопросы председателя суда, брат которого, кстати, сидел в одной камере с Мовой в колчаковской тюрьме.</div>
<div>
205</div>
<div>
На вопрос председательствующего — "хотели ли Вы оторвать Дальний Восток от РСФСР и присоединить к Японии?" — Ю. Глушко-Мова ответил, что подобная задача руководством украинских организаций никогда не ставилась, а украинцы только "воспользовались лозунгом самоопределения и не успели еще провести начальную стадию организации, а нас уже разогнали и посадили в тюрьму. О всех проступках против государства мы узнали из акта обвинения, который считаем актом инсинуации и полного непонимания украинского дела"18.</div>
<div>
В связи с этим суд оказался в очень неприятной ситуации, поскольку в действиях подсудимых практически отсутствовал состав преступления. Но, по всей видимости, существовала негласная установка о необходимости наказания украинцев. Прекрасным выходом из сложившегося положения стало бы собственное признание вины подсудимыми. Поэтому адвокаты предложили украинцам подписать покаянное письмо с признанием собственной вины и просьбой к "справедливому пролетарскому суду" о помиловании. Причем необходимость подписания подобного заявления мотивировалась тем, что, как утверждали адвокаты, "может быть вынесено много смертных приговоров"19.</div>
<div>
Реальность данной угрозы подтверждалась также тем, что в местных газетах во время процесса появлялись статьи и письма, инспирированные от имени рабочих, с требованиями для подсудимых высшей меры наказания "за измену родине" и сотрудничество с "реакцией и контрреволюцией". В результате этой кампании часть подсудимых признала свою вину и подписала требуемое заявление20.</div>
<div>
Смысл этой акции, который заключался в благопристойном выходе из недостойной ситуации, в которую попал суд, стал окончательно ясен после опубликованных комментариев в местных газетах, в которых речь шла о том, что "банда предателей, провокаторов, японских и семеновских прислужников, политических проходимцев признала себя виновной.., но пролетарская власть не требует мести"21.</div>
<div>
В своем последнем слове накануне вынесения приговора Ю. Глушко-Мова еще раз заявил, что если "суд находит какую-то ви</div>
<div>
206</div>
<div>
ну," 10 он ее берет на себя как председатель Дальневосточного Украинского Секретариата. Такое же заявление сделал и председатель Читинской Рады В. Козак. В. Кийович же в своем выступлении сказал, что украинцев на данном процессе судят только за то, tiro они являются украинцами, за их культурную деятельность на ниве национального просвещения и пробуждения украинского народа.</div>
<div>
13 января 1924 г. в 2400 судом был вынесен приговор, в соответствии с которым 10 обвиняемых были оправданы, а большинство из четырнадцати, прцзнанных виновными, либо амнистированы "милосердным" пролетарским судом, либо им засчитывался в качестве отбытого наказания срок пребывания в тюрьме и под арестом до начала процесса. И только трое подсудимых были приговорены к реальным срокам заключения. Причем П. Горовой приговаривался к высшей мере наказания — расстрелу, но, «принимая во внимание его раскаяние в своих преступлениях перед пролетарским судом, высшая мера наказания заменяется ему на 10 лет лишения свободы»22 (максимальный по тем временам срок). Ю. Глушко-Мова и В. Козак были приговорены к 3-м годам тюремного заключения каждый. Но необходимо отметить, что обвинительные приговоры были вынесены не за их деятельность в качестве руководителей украинских организаций, а за то, что читинская организация в 1919 г. и П. Горовой как председатель украинского краевого кооператива "Чумак" в 1921 г. приняли от атамана Г.М. Семенова золото, что, по мнению суда, служило доказательством сотрудничества с белыми.</div>
<div>
Таким образом, из около 200 арестованных на Дальнем Востоке в 1922 г. украинских активистов большая часть вскоре была освобождена и к суду привлекалось 26 человек (двое из которых, как, мы упоминали, бежали в Маньчжурию). Большинство подсудимых было осуждено к незначительным срокам и амнистирована. Так закончился 14 января 1924 г. единственный судебный процесс над украинцами Дальнего Востока. Публика, особенно красноармейцы, приветствовала вынесение подобных, относительно легких приговоров, возгласами радости и аплодисментами23.</div>
<div>
207</div>
<div>
Говоря о последующей судьбе осужденных, мы можем сообщить, что после отбытия половины срока, где-то в 1929 г., П. Го-ровой попал под амнистию и по освобождении из читинской тюрьмы немедленно бежал в Харбин, где и скончался в 1939 г. Ю. Глушко-Мова по отбытии срока работал прорабом на строительстве дорог в Забайкалье, Таджикистане, а затем вернулся на Украину, где в 1930-х гг. закончил автодорожный институт и работал инженером в различных организациях. Скончался он в Киеве в 1942 г.</div>
<div>
Любопытно также, что Л. Глибоцкий после освобождения в июне 1923 г. из тюрьмы передал проезжавшему тогда через Читу "всесоюзному старосте" М.И. Калинину жалобу с протестом против преследования украинцев на Дальнем Востоке, но ответа не получил. На следующий год он уехал па Украину, поскольку, но его словам, члены амурских организаций вынуждены были разъезжаться, потому что местные украинцы были запуганы произведенными арестами, за каждым более-менее известным украинским деятелем велась слежка24.</div>
<div>
Таким образом, после 1922 г. украинская жизнь на всей территории Дальнего Востока либо прекратилась, либо перешла в подполье. Как мы отмечали, значительная часть украинских активистов была вынуждена покинуть Дальний Восток, либо уехав, в основном, на Украину, либо бежав в Маньчжурию. Те же, кто остался, через некоторое время (примерно в 1926-1928 гг.) снова были арестованы и депортированы с Дальнего Востока в другие регионы страны, а то и осуждены и отправлены в лагеря.</div>
<div>
Говоря о причинах разгрома украинского движения на Дальнем Востоке, можно, пожалуй, выделить ряд тесно взаимосвязанных между собой факторов. Первое, это стремление советских властей наказать дальневосточных украинцев за поддержку "контрреволюционного" независимого украинского государства, которое к тому времени было уже ликвидировано большевиками путем военной интервенции. Второй фактор — необходимость предотвращения угрозы так называемого украинского сепаратизма на Дальнем Востоке, к чему, по мнению большевистских функционеров, вела деятельность украинских организаций. В этом же</div>
<div>
208</div>
<div>
русле ставилась и задача дискредитации украинского движения в глазах местного крестьянства (в большинстве своем украинского по происхождению), среди которого к тому времени украинские организации завоевали значительный авторитет, составляя тем самым существенную конкуренцию большевикам. Именно необходимостью политической дискредитации украинского движения, наверное, и объясняется то, что приговор в Чите был вынесен не за национально-культурную деятельность украинцев, а за сотрудничество с такой одиозной фигурой, как атаман Г.М. Семенов.</div>
<div>
В пользу данного тезиса говорит и относительная мягкость приговора, которая была объективно обусловлена существовавшей на тот момент реальной црлитической обстановкой — как внешней, так и внутренней. С одной стороны, неопределенность международного положения советского государства, с другой — внутриполитическая нестабильность, обусловленная слабостью советской администрации и деятельностью антибольшевистского сопротивления в различных регионах страны, в том числе и на Украине, и на самом Дальнем Востоке, — все это заставляло большевиков считаться с настроениями населения, в первую очередь крестьянства, относившегося в своей массе к коммунистам враждебно, и нацменьшинств. В этой обстановке властям невыгодно было делать из лидеров украинского движения "мучеников за народное дело".</div>
<div>
Канадский исследователь М. Марунчак полагает, что "мягкость" приговора объясняется также тем, что "украинцы на Дальнем Востоке были весьма лояльны по отношению к каждому режиму, существовавшему на этой территории, - они добивались только национально-культурной автономии и, в частности, украинской школы"25. И, таким образом, мы подходим к вопросу о степени виновности украинских организаций и их лидеров в преступлениях перед советской властью. Говоря об обоснованности предъявляемых украинцам обвинений в сепаратизме, В. Кийович считает их абсолютно абсурдными, поскольку даже "в период наибольшего расцвета украинских организаций- Дальнего Востока вопроса об отделении территории Зеленого Клина от России и создания какого-либо самостоятельного или хотя бы автономного госу</div>
<div>
209</div>
<div>
дарственного организма не было и не могло быть. Наиболее далеко идущим требованием, которое выдвигали украинцы перед властями, было создание украинских воинских частей и использование их против внешних врагов страны"26.</div>
<div>
Таким образом, на примере читинского процесса уже явно прослеживаются многие черты политических судилищ более позднего периода — 1930—1940-х гг. А именно — их идеологическая заданность и политический характер, вздорность и абсурдность выдвигаемых обвинений, практика самооговоров и самопризнаний обвиняемых, на основе которых выносится приговор. Читинский процесс, таким образом, как и более поздние процессы, ярко показал, что он выполнял социальный заказ правящего режима по дискредитации и устранению с арены политической и общёствен-*ной >кйзпи любых сил, не разделявших большевистские догмы, а * потому "объявленных контрреволюционными и, соответственно", преступными. Но вместе с тем он показал и несовершенство, неот-лаженность механизма репрессий, о чем свидетельствуют многие явные "проколы", проявившиеся в данном случае. Это и весьма либеральный режим содержания в тюрьме, и конвой, состоявший из новобранцев-"соплеменников", и допуск на процесс публики, еще незапуганной, сочувственно относящейся к подсудимым, и публикация подробных отчетов о ходе процесса в прессе, и элементы состязательности на процессе, наличие официальной защиты, с доводами которой суд еще вынужден считаться. Но впоследствии режим исправит свои ошибки, и "машина" не будет давать сбоев.</div>
<div>
1 Зелений П. Петро 1ванович Горовий. Нью-Йорк-Шанхай, 1949. С.8.</div>
<div>
3 Там же. С. 121.</div>
<div>
4 Макар О. 1ван Свгг та ютор1я украшського життя на Далекому Сход, та Сиб1ру //Украшська д.аспора. 1992. N 2. С. 129.</div>
<div>
5 Траф'як М. Украшський рух на Далекому Сход. //Золот. ворота. 1993. N 5. С. 65.</div>
<div>
6 Там же.</div>
<div>
7 Макар О. 1ван Свгг та ютор.я украшського життя на Далекому Сход, та Сиб.ру //Украшська д.аспора. 1992. N 2. С. 122.</div>
<div>
8 Там же. С. 123.</div>
<div>
9 Там же. С. 125.</div>
<div>
210</div>
<div>
ю Там же.</div>
<div>
11 Траф'як М. Украшський рух на Далекому Сход! // Золот1 ворота. 1993. № 5. С 65.</div>
<div>
|2Свгг I. Украшський Далекий Схщ//Украша. 1992. N 4. С. 17. |з Там же.</div>
<div>
!•* Макар О. lean Свгг та ютор.я украшського життя на Далекому Сход1 та Сиб.ру // Украшська диаспора. 1992. N 2. С. 127. 15 Там же. С. 126 ~</div>
<div>
•б Свгг I. Украшський Далекий Схщ // Украша. 1992. N 4. С. 17.</div>
<div>
17 Макар О. 1ван Свгг та ютор.я украшського життя на Далекому Сход, та</div>
<div>
Сиб.ру//Украшська д.аспора. 1992. N 2. С. 128.</div>
<div>
•8 Свгг I. Украшський Далекий Схщ // Украша. 1992. N 4. С. 17.</div>
<div>
19 Макар О. 1ван Свгг та .стор.я украшського життя на Далекому Сход, та Сиб1ру //Укра1нська д1аспора. 1992. N 2. С. 128.</div>
<div>
20 Там же.</div>
<div>
21 Тим же.</div>
<div>
22 Там же. С. 29.</div>
<div>
23 Там же.</div>
<div>
24 Траф'як М. Украшський рух на Далекому Сход1 //Золот1 ворота. 1993. N 5. С. 66.</div>
<div>
25 Марунчак М. Украшщ в СССР поза кордонами УРСР. Вшншег, 1974. С. 154.</div>
<div>
26 Свгг I. Украшський Далекий Схщ// Украша. 1992. N 4. С. 16.</div>
<div>
Г.Б. Марчишииа Владивосток</div>
<div>
ОБОРВАННЫЕ СТРУНЫ ЛИРЫ</div>
<div>
Из истории музыкального образования в Приморье</div>
<div>
Музыкальное образование Приморья имеет значительную, собственную, уже вековую историю. Вместе с тем становление музыкальной культуры края проходило общие для всего государства фазы развития, с незначительным отставанием из-за отдаленности региона от центра России. К 1920-м годам дальневосточный регион получил подпитку культурной среды благодаря прибытию сюда большого числа представителей интеллигенции из центральных районов России. Большое количество музыкантов, оказавшихся во</div>
<div>
211</div>
<div>
Владивостоке, способствовало быстрому росту музыкальных учебных заведений. К 30-м годам главным центром музыкальной культуры Приморья стала музыкальная школа г. Владивостока, а на базе существующих при ней курсов для взрослых в 1933 году было открыто первое на Дальнем Востоке музыкальное училище. В эти годы в школе работали высокообразованные музыканты с прекрасной педагогической репутацией. Многие из них пережили крушение старых социальных устоев, ставшее импульсом к творчеству во имя спасения русской культуры. Искусство для них выполняло роль самой прочной нити, связующей поколения, как сила, позволяющая сохранить высшие культурные ценности. Однако на долю многих выпали все тяготы начала новой эпохи и ее истории.</div>
<div>
Как известно, противоестественный отбор той трагической эпохи обрушивался более пли менее равномерно на все социальные слои, все профессиональные группы общества. В каждой из них уничтожался определенный процент, так что никто не мог чувствовать себя в безопасности.</div>
<div>
Небезызвестные события тех лет затронули и систему образования. Одни науки запрещались, другие извращались. Объектами репрессий стали также и музыкальные учреждения края. Все дальше в прошлое уходят события тех лет. Почти не осталось людей, которые пережили все перипетии. По крупицам собирая горькую истину минувшего, мы испытали большие трудности.</div>
<div>
В архивах учреждений личные дела не сохранились. Заметая свои следы, творившие произвол изымали личные дела погубленных. Мы лишены возможности назвать всех поименно. Однако остановимся на тех, чьи судьбы оказались наиболее трагичными.</div>
<div>
Это Вера Алексеевна Добротворская и Александр Александрович Лауниц. Даже сохранившихся отрывочных сведений достаточно, чтобы увидеть, сколь разными были эти два человека. Однако в их биографиях есть одно совпадение: оба были арестованы по доносу и погибли в 1938 году.</div>
<div>
Добротворская Вера Алексеевна родилась в 1889 году в г. Кронштадте в семье доктора Морского госпиталя, впоследствии переведенного на службу во Владивостокский военный госпиталь. В 1933 году отец умер в чине генерала. Брат Веры Алексеевны в 30</div>
<div>
212</div>
<div>
с годы заведовал кафедрой в Ленинградской Морской академии. Их родители позаботились об образовании детей. Так, Вера Алексеевна закончила в 1918 году Петербургскую консерваторию по классу вокала. До ареста она проработала во Владивостокской музыкальной школе и музыкальном техникуме 15 лет.</div>
<div>
Сохранилось немало подтверждений ее успешной творческой деятельности. Так, она заведовала вокальной частью при постановке в феврале 1936 года на сцене городского театра, силами учащихся и преподавателей Владивостокского техникума, оперы М.А. Римского-Корсакова "Царская невеста".</div>
<div>
Афиши 30-х годов свидетельствуют о постоянном участии учеников Веры Алексеевны в концертах музыкальной школы. В протоколе обыска, проводившегося в момент ареста В.А. Добротворс-кой, фигурируют изъятые многочисленные грамоты от дирекции ВМУ, комитета РАБИС, выданные в 1935, 1936 годах.</div>
<div>
Среди документов, представленных в деле Веры Алексеевны и призванных очернить ее деятельность, тем не менее постоянно обнаруживаются свидетельства незаурядности личности обвиняемой, невольно признаваемые самими клеветниками. Так,^зщтщ)чении комиссии, организованной для эксдщщщ о порче голосов преподавателем Добротворской В.А., подчеркивается, что Вера Алексеевна "имела достаточный запас знаний по пению", "достаточно хорошо пела и могла передать своим ученикам опыт пения как в теории, так и в практике". Примечательно, что среди большого количества учеников Добротворской, к которым, по выводам комиссии, Вера Алексеевна применяла "вражеские методы преподавания", указаны фамилии тех студентов, имена которых мы не встречаем в программах концертов. Комиссии было выгодно прослушать слабых учеников и выделить их недостатки, игнорируя успехи других.</div>
<div>
В письме-доносе мы находим еще одно сомнительное свидетельство вредительских действий Веры Алексеевны: "Сообщаю следующее, что Добротворская сказала мне, что получила письмо от бывших учениц Крапельницкой и Звездиной, которые пишут из Московского училища имени Гнесиных, что их начали тренировать снова и категорически запретили петь теми приемами, кото</div>
<div>
213</div>
<div>
рыми обучала Добротворская, как вредными и неправильными". Из приведенной цитаты следовало, что Вера Алексеевна как бы донесла клеветнику сама на себя.</div>
<div>
Вместе с тем общеизвестно, что музыкальное училище им. Гне-синых во все времена пользовалось отличной репутацией среди музыкальных учебных заведений. Сюда съезжалась талантливая молодежь со всей страны. Сам факт, что ученицы Веры Алексеевны выдержали испытание и были приняты в число студентов этого престижного учебного заведения, свидетельствует о хорошей школе пения преподавателя Добротворской. Во все времена критерием хорошего качества преподавания считается поступление учеников в учебные заведения следующей ступени. Таким образом, в очередной раз обнаруживаются извращенность событий и подтасовка фактов.</div>
<div>
Вера Алексеевна была, безусловно, талантливым человеком. В обвинительном деле ее коллеги А.А. Лауница есть такие строки: "По сведениям из разговоров студентов, Добротворская хорошо рисует, и в годы ожесточенно классовой борьбы она рисовала карты г. Владивостока по его побережью". То есть косвенно она уличалась в шпионской деятельности.</div>
<div>
Однако главное, что возмущало противников Веры Алексеевны, - ее дворянское происхождение. Именно это место было подчеркнуто красным карандашом в анкете из личного дела обвиняемой. Слабым местом в биографии Добротворской, по меркам того времени, также был факт осуждения по 58 статье ее бывшего мужа Насилова С. И как следствие — обвинение в группировке вокруг себя антисоветски настроенных музыкантов и проведении антисоветской пропаганды среди преподавателей музыкального училища.</div>
<div>
После ареста Вера Алексеевна была допрошена дважды, с интервалом почти в три месяца. Тем не менее она категорически отвергла предъявленные ей обвинения. Это отражено в обоих протоколах допроса. Несмотря на отрицание обвинения по всем пунктам, "изобличающих показаний свидетелей" оказалось достаточно, чтобы направить дело В.А. Добротворской на рассмотрение</div>
<div>
214</div>
<div>
тройки УНКВД, которая немедленно вынесла постановление о расстреле. Приговор приведен в исполнение 11 мая 1938 г.</div>
<div>
Арест и осуждение Веры Алексеевны не были встречены в музыкальном училище молчаливым согласием. Сохранилась запись в книге приказов от 2 декабря 1937 г.: "Студентку Дмитренко М. П. исключить из музыкального училища как пособницу врага народа Добротворской в культивизации склоки и антагонизма среди студентов и яростной защите Добротворской". Находились мужественные люди, противостоящие диктату, однако за это и они безжалостно наказывались.</div>
<div>
Лауниц Александр Александрович родился в г. Либава в феврале 1898 года. У отца его было имение на 100 десятинах в 60 км от Либавы. В 19]Д г.^закончил музыкальную школу по классу фортепиано. В военные годы отложил занятия музыкой, поступив в артиллерийское училище, по окончании которого был отправлен на фронт. Демобилизовался ^..^ишшретн^ЩМйндар^.' арджташ» лишь в 1924 г. вернулся к серьезным занятиям музыкой, поступив вТГ Винницкий музыкальный техникум по классу специального фортепиано. В 19^ работал сначала пианистом и композитором в клубе им. Воровского, а с февраля 1929г. преподавал в музыкальной школе г.Владивостока специальное фортепиано. С открытием музыкального техникума Лауниц работал там вплоть до ареста в 1937 г.</div>
<div>
За годы работы в музыкальном техникуме наиболее широко проявился спектр его педагогической деятельности. Будучи преподавателем по классу фортепиано, он в разные годы вел слушание музыки, элементарную теорию, сольфеджио, историю музыки. Некоторое время Александр Александрович был завучем музыкальной школы, а в момент ареста исполнял обязанности председателя фортепианной секции. Среди прочих материалов в обвинительном деле А. А. Лауница есть сведения о премировании его за хорошую работу в 1933—1934 гг. В следующем году он получил благодарность за организацию и подготовку конкурса пианистов на лучшее исполнение произведений Баха, причем обе премии были присуждены его ученикам. В 1935—1936 годах силами своих учеников</div>
<div>
215</div>
<div>
Александр Александрович организовал первый в истории техникума (из автобиографии Лауница) открытый концерт. Отсутствие документа о высшем образовании нисколько не мешало преподавателю пользоваться заслуженным авторитетом среди коллег: он вел общественную работу, выполняя обязанности члена ревизионной комиссии, в момент ареста был председателем местного комитета.</div>
<div>
Свое прошлое Александр Александрович не скрывал, однако в 30-е годы, когда дворянское происхождение рассматривалось только с позиций классовой борьбы, пришлось и ему слегка откорректировать свою биографию. К делу прилагается автобиография, в которой Александр Александрович комментирует революционные и последующие годы как годы службы в Красной Армии. В протоколе же допроса Лауниц признается, что добровольно поступил в армию Колчака, активно боролся против частей Красной Армии. Где жоправда? Какие события предшествовали этому признанию? Документы молчат об этом.</div>
<div>
Впрочем, поводов для официального обвинения было достаточно. Доносчик сообщает о принадлежности Александра Александровича к "фамилии Фон дер Лауниц, генерал-губернатора в Петрограде. Фон дер Лауниц принадлежал к самым верхним слоям класса дворян, самой мракобесной породе, так называемых остзейских баронов... Это особый род дворянства ... Есть основание думать, что Лауниц А.А. есть потомственный барон царской реакции, скрывший свое социальное происхождение..." Более того, Александр Александрович "всячески тормозил работу по подготовке к выборам в Верховный Совет СССР, по развертыванию социалистического соревнования и ударничества среди преподавателей..." Музыканту ставилось в вину воспитание и культивирование среди учащихся и их родителей вежливого обращения "господин Лауниц", неприемлемое в те времена. В донесении Александр Александрович характеризуется как "чрезвычайно скрытный человек, при разговоре с людьми он прямо в глаза не смотрит. Лауниц А.А. ведет исподтишка вредительскую подрывную работу в музыкальном училище".</div>
<div>
216</div>
<div>
Другим предстает Лауниц в воспоминаниях Клёры Александровны Ватульевой, в то время ученицы музыкальной школы, а в будущем преподавателя фортепиано ДМШ № 1. Девочка пришла к завучу Александру Александровичу в сильном эмоциональном волнении, чтобы решить свой вопрос о переводе к другому преподавателю. "Я только открыла дверь, и слезы хлынули из глаз. Он подошел ко мне, прижал меня к груди и несколько раз спросил: "Девочка, девочка, что с тобой?" Так состоялась первая встреча. Спустя время, проходя по коридору, он "узнал меня, спросил: "Ну как, деточка?" Взял за плечо и по-отечески потрепал по головке".</div>
<div>
В доносе искажаются многие факты с целью очернить А.А. Лауница. В частности, указывается на недостаточную подготовку выпускницы Гольдбер7ГвГ"результате которой она не выдержала</div>
<div>
щпттшшсв'Т^ КОНССрВаТррИЮ. В том жс РЯДУ в д01кр</div>
<div>
'ссТтсречисуюиы фамилии и других студентов, в том числе Головни и Соловьева. Однако по сведениям дочери Надежды Евгеньевны Головни, Лидии Александровны, Надежда Евгеньевна никогда не предпринимала попытки поступить в высшее учебное заведение. То есть налицо подтасовка фактов, не имеющая ничего общего с реальным положением дел.</div>
<div>
Тяжелым было начало учебного года в далеком 1938 году. Уволены с работы уважаемые преподаватели, некоторые из них арестованы, и дальнейшая их судьба неизвестна. Другие всерьез задумались о своем пребывании во Владивостоке. Дальновидно поступил преподаватель по классу скрипки, бывший директор музыкального училища Д.М. Клер, уволившийся в 1937 году и уехавший с семьей. На его деятельность новая дирекция пыталась переложить ответственность за комплектование учащихся, являющихся "родственниками шпионов и врагов народа:". Уехал бывший выпускник Ленинградской консерватории по классу специального фортепиано П.Д. Кравец. Впоследствии он успешно работал во Львовской консерватории. Имя его также упоминается в одном из доносов в НКВД: "О нем (П.Д.) еще нужно подумать, что он из себя представляет". Петр Дмитриевич выступил в защиту прежнего руководства училища, вследствие чего был выведен из состава ревизионной комиссии, И это, по-видимому, было только</div>
<div>
217</div>
<div>
начало. Ждать развития событий музыкант отказался и уехал из Владивостока с женой, певицей Натальей Шемст.</div>
<div>
Была уволена с работы пианистка М.Н. Кудреватых за связь с; врагом народа — мужем В.Н. Петровым. Ставился вопрос об отчислении из музыкального училища очередной группы студентов ; — за родственную связь с разоблаченными врагами народа. Tpe-j вожные слухи, постоянные сообщения в газетах о новых разоблачениях врагов народа — такая атмосфера сопутствовала обучению I в стенах музыкального училища. И естественным трагическим финалом явился приказ о ликвидации мyзыкaльнoгoy^шJ]ип^a в жопе]</div>
<div>
1939 года в связи с постановлением-Оргкомитета Президиума* ховного~Совета по Приморскому краю от 23 мая 1939 года. Результат этого - крайне маломощный музыкальный потенциал огромного края в последующие годы. В конце 50-х годов иопадоби-1 лось огромное вложение средств, чтобы отладить систему музы-] кальиого образования Приморья, привести ее к значительным достижениям наших дней.</div>
<div>
Уроки истории учат, что директивное вмешательство в дела! искусства всегда неизбежно приводило к кризисным явлениям.! Своей вершины процессы регулирования и подчинения идеологи*^ тоталитарного государства всех сфер деятельности людей достигли1 ко второй половине 30-х годов, когда свободные творческие организации превратились в административно-функционерскую систс-1 му. В создавшихся условиях культивировалась глубокая подозрит] тельность. Хорошим показателем верности делу социализма счи-; тался донос. Для посредственности открывались надежные пути И карьере. Однако по правилам той игры недавние победители часто; становились гонимыми. Нам неизвестна судьба бывшего директора музыкального училища В.Я. Белянкова, с доносов которого начинались аресты преподавателей. Известно только, что через пско- ] торое время он был уволен из училища, проработав там всего 2 года.</div>
<div>
Сложившаяся система отношений способствовала проявлению^ далеко не лучших качеств у сотрудников и студентов музыкального училища. Не представляется возможным выяснить, насколько искрении были обвинения преподавателя вокала И.П. Ахматова в</div>
<div>
218</div>
<div>
'\jxpcc В.А. Добротворской, какие силы стояли за обвинениями в порче голосов, с которыми выступили студенты училища, критикуя деятельность своего учителя.</div>
<div>
Итак, музыкальная педагогика в 30-е годы лишилась прекрасных преподавателей, а с закрытием музыкального училища была нарушена та преемственность культурных традиций, которая совершается преимущественно через личные контакты. Анализ двух конкретных судеб позволяет ответить на общие вопросы, обозначить проблемы далеко не частного характера и масштаба. Ведь проблема "Образование и личность" представляет собой сущностную проблему образования. Стабильность системы образования складывается на основе устойчивого комплекса традиций, систематизации накопленного культурно-исторического опыта в соответствии с высокими идеалами и критериями искусства. В бвою 1 очередь образование является средством трансляции знаний от одного поколения к другому, а также поддержкой высокого тонуса культуры в обществе, и потому должно быть причислено к приоритетным заботам государства.</div>
<div>
Однако в нacтoящeeJ>r^мяJль^B2loвь являемся свидетелями ка-тппДшмагких пейеггвий со стороны уже администрации города, ? направленных на разрушение^ основ музыкального образования. Перевод школ искусств на самоокупаемость лишает будущего пор. 11у!шкальное образование во Владивостоке, центре большого ^дйытёвосточного края. Известные деятели культуры Приморья обратились к мэрии г. Владивостока и призвали прекратить акцию, разрушающую всю систему музыкального образования в крае. Ведь музыкальная школа — это первая ступень, ведущая в большое искусство. Через несколько лет музыкальные училища края испытают недостаток абитуриентов и уже некому будет учиться в Дальневосточном педагогическом институте искусств. Административный путь не специфичен для музыкального образования, наиболее чуткого к внешним вмешательствам. Этому учат уроки истории.</div>
<div>
1 Воспоминания К.А. Ватульевой (кассета хранится у автора статьи). Материалы из Архива НКВД Управления Дальневосточного края.</div>
<div>
219</div>
<div>
3 Материалы из архива ДМШ № 1.</div>
<div>
4 Миронова Н.А. Музыкальное образование: пути и проблемы перестройки // Музыкальное образование — личность — культура. М„ 1989.</div>
<div>
СВ. Березницкий, к.и.н.</div>
<div>
Владивосток</div>
<div>
ОТРАЖЕНИЕ ПОЛИТИЧЕСКИХ РЕПРЕССИЙ 30-х гг. XX в. В РАССКАЗАХ И ВОСПОМИНАНИЯХ КОРЕННЫХ НАРОДОВ НИЖНЕГО АМУРА</div>
<div>
От политических репрессий, проходивших в 30-х гг. XX в. щ Амуре, пострадало, также и коренное население региона. Сегодня] пожилые представители дальневосточных этносов — нанайцев, не* гидальцев, нивхов, ороков, орочей, удэгейцев и ульчей прекрасна помнят то время — мощное идеологическое воздействие, jiomkj традиционных устоев и культуры, массовые аресты сородичей] Однако, рассказывая об этих событиях, информанты проявляй: лучшие стороны своей души. Воспоминания стариков не наполпе ны мотивами кровной мести обидчикам, они не жаждут возмездия Анализируя рассказы, можно отметить лишь их ироничное огне шение к сотрудникам НКВД, теплые воспоминания о шаманах способах их борьбы с органами власти.</div>
<div>
Так, в одном из орочеких преданий говорится о том, как ша| ман смог вернуть свои реквизированные атрибуты:</div>
<div>
"В 30-х годах Советская власть стала ликвидировать шамаист во у орочей. Коснулись перемены и орочей, живших на р.Тумнин) А в то время там жил сильный шаман Николай Федорович Акуи| ка. Вызвали этого шамана в НКВД и стали спрашивать: "Ты iuaf манством занимаешься?" Шаман ответил: "Да, шаманю, лечу лк дей, и у меня есть для этого все принадлежности". Забрали тогда него все его имущество и запретили шаманить. Для того чтобы из готовить новые принадлежности, нужно потратить не менее дву!</div>
<div>
220</div>
<div>
лет. Через два года, по указанию шамана, сделали ему новые принадлежности. Затем шаман распорядился, чтобы метрах в 300-х от стойбища поставили для него палатку и разожгли костер. Ребята так и сделали. Шаман оделся в свое одеяние, взял бубен и предупредил охотников: "Через девять дней, как только услышите звук бубна, приходите к палатке". Сказал—и пошел к палатке возвращать свое имущество. Через девять дней, вечером охотники услышали, как шаман заиграл на бубне. Все пошли к палатке. Когда охотники подошли поближе к палатке, они услышали не только звук бубна, но и звук металлического пояса сиса. Охотники заглянули в палатку и увидели, что шаман исполняет шаманский танец моуии. А в палатке находится все имущество шамана, которое было силой увезено в Москву несколько лет назад. Через несколько дней шаман оделся в свой парадный костюм, который оп надевал лишь во время обряда благодарения духов упи. Шаман пошама-пил, спел песню и сказал: "За эти девять дней я побывал в Москве, нашел и забрал все свои вещи" (Березницкий, 1989. Л.96).</div>
<div>
Обращает на себя внимание тот факт, что рассказчик нисколько не удивился проявлению сверхъестественных способностей своего сородича-шамана. Умение шамана летать на своем бубне или летать, превратившись в птицу, сородичи воспринимали как обычное шаманское действо.</div>
<div>
Подобный сюжет о чудесной силе шамана, практически спасшей его от НКВД, имеется и в рассказе об удэгейском шамане Миоиу Кялундзига:</div>
<div>
"Жил перед войной один сильный удэгейский шаман Миону Кялундзига. В середине 30-х годов у него забрали все его шаманские вещи и увезли в Москву. Через некоторое время вызвали и его самого. Наверное для того, чтобы судить за шаманство. Вместе с Миомой поехали еще несколько удэгейцев. В Москве ему говорят: "Мы тебя вызвали для того, чтобы отучить тебя от шаманства". Шаман им отвечает: "Нельзя этого делать. Я должен шаманить, должен лечить людей. я лечу людей лучше ваших докторов". Однако ему не поверили и сказали: "Попробуй это докажи, что ты можешь что-нибудь делать лучше наших докторов!" "Хорошо, — сказал шаман, — но только шаманить я буду вечером, потому что</div>
<div>
221</div>
<div>
шаманить можно только вечером, а днем нельзя." К вечеру собралась большая комиссия. Шаману отдали все его вещи и он стал шаманить. Пошаманил немного и говорит: "Мне нужна чушка." Ему отвечают: "Где же мы тебе ночью, да еще в центре Москвы, возьмем свинью?" "Ну хорошо, — отвечает шаман, — у вас нет чушки, а у меня есть". Потом Миону еще немного пошаманил, и в комнату через дверь зашла свинья. Шаман обошел вокруг нее несколько раз и сказал: "Вот сейчас у чушки вытащу глаза." Все рассмеялись, т.к. не поверили шаману. Шаман же подошел к свинье и быстрым движением рук выхватил у нес глаза. Свинья счала громко кричать. Шаман, показав комиссии лежащие у него па ладони глаза свиньи, так же быстро вставил их обратно. Свинья, мгновенно успокоившись, медленно вышла из комнаты. Шаман подошел к самому большому начальнику и сказал: "Хочешь, я и тебе сейчас так глаза вытащу?" Начальник отказался. И все члены комиссии тоже отказались. Теперь комиссия поверила, что Миону Большой шаман. Ей теперь ничего не оставалось, кроме того чтобы вернуть все вещи шаману и отпустить его домой" (Березницкий, 1989. Л.97)1. В этом рассказе следует отметить присущую и русскому пароду веру рассказчика в "доброго начальника", отпустившего шамана и не наказавшего его за сопротивление.</div>
<div>
Между тем в одном из рассказов негидальский шаман не только не подчинился сотрудникам НКВД, но даже активно помешал их планам:</div>
<div>
"В 1930-х годах всех шаманов забрали в НКВД. Только одного оставили. И дали ему билет, справку. Оставили его для того, чтобы он помог найти какое-то оружие, запрятанное в земле. Пришли к нему органы и говорят: "Давай, ищи оружие!" И дали билет. Он сначала отказался. Его отвезли в Де-Кастри и посадили в тюрьму. Потом смотрят — он по улице ходит свободно. Спрашивают его: "Как ты вышел из тюрьмы?" "Так я же шамай", — отвечает он. Его опять посадили. Он опять вышел. Тогда ему говорят: "Ну ладно, мы сами поедем искать оружие". Шаман говорит: "Вы без меня не найдете, т.к. я ваши фары на машине разобью!" Они не поверили. Поехали. Едут, едут. Вдруг темно стало и слышен треск стекла. А ехали ночью. Что такое? Выходят из машины, смотрят — все</div>
<div>
222</div>
<div>
фары У машины разбиты и лопнули. Нельзя дальше ехать. Один говорит: "Это, наверное, тот шаман сделал. Он же обещал" (Березницкий, 1997. Л. 26S-266)2. Здесь следует подчеркнуть, что в рассказе нет упоминания о том, чтобы этот шаман был впоследствии наказан. Народная любовь спасает шамана от сурового наказания со стороны властей.</div>
<div>
Орочи окрестностей Советской Гавани до сих пор рассказывают предание о том, как один из больших, сильных шаманов даже возглавил своих сородичей и уничтожил отряд красных партизан во время гражданской войны:</div>
<div>
"Случился интересный случай с нашим шаманом Савелием Максимовичем Хутункой в гражданскую войну. В районе Советской Гавани действовал партизанский отряд под руководством русских братьев Ивана и Павла Курикша. Их дед был каторжником па Сахалине за убийство урядника. Еще в отряде были Симаков и братья Ниголь. Начальник почты сообщил белым о существовании партизанского отряда, Павел Курикша сбежал вместе с Симаковым в тайгу на озеро Гиджа. Там они прожили всю зиму. Весной 1919 года к ним из поселка Гроссевичи прибыл от красных нарочный с приказом - собирать партизанский отряд. Партизаны украли шхуну у австралийской компании по заготовке леса. На этой шхуне они подошли к Николаевскому маяку и организовали наблюдение. Следили, чтобы внезапно не напали белые. А белые их все равно перехитрили. Они прошли по берегу Сахалина и вышли к поселку Датта в устье реки Тумнин. Там вместе с рыбопромышленниками Власовым, Мельниковым, Адриашвили и промышленником по пушнине Марцинкевичем организовали отряд самообороны красным. Жена золотопромышленника Клока передала белым список с фамилиями партизан. Т>елые расстреляли командира партизанского отряда it поселке Датта Шуляпина и еще ^нескольких человек. Затем белые захватили партизанскую ворованную шхуну. Партизаны отступили и решили идти на юг. Для этого им нужно было переправиться через реку Коппи. На другой стороне реки и жили в то время орочи. За главного у орочей как Раз был шаман СМ. Хутунка. Марцинкевич приехал к орочам и сказал: "К вашему стойбищу приближаются бандиты". Савелий</div>
<div>
223</div>
<div>
Максимович, обеспокоенный судьбой сородичей, оперативно организовал из охотников два отряда и послал их в засаду. Один отряд охранял лодочный переезд через реку Копни. Второй отряд охранял брод в тайге. Отряд партизан состоял примерно из 50 человек. Недалеко от поселка Коппи жил скупщик пушнины Крупии. Он дал партизанам кунгас для переправы через реку. На кунгасе стали переправляться семь человек, остальные пошли через брод. В тот момент, когда кунгас достиг середины реки, орочи перестреляли всех партизан. А из сухопутного отряда партизан в живых осталось только двое человек. Остальных орочи зарезали ножами. Оставшиеся в живых добрались до Владивостока, где рассказали о случившемся. В 1937—1938 годах почти всех орочей из Коппи вызвали в НКВД во Владивосток. Кое-кто не вернулся оттуда. Савелия Максимовича отпустили" (Березницкий, 1992. Л. 438-439)*. Возможно, что и в этом случае спастись от неминуемой смерти шаману помогли его сверхъестественные способности, дар массового гипноза. Иначе как можно объяснить тот факт, что С.М. Ху-тунка прожил более 100 лет и оставил после себя несколько жен и много детей. В настоящее время каждый из них очень гордится, что принадлежит к потомству знаменитого шамана.</div>
<div>
Имеется немало свидетельств, что репрессиям были подвергнуты не только шаманы, но и самые обыкновенные люди. Им запрещали совершать традиционные обряды и ритуалы, уничтожали культовые принадлежности, арестовывали как японских шпионов. О подобных арестах хорошо говорится в одном из нивхских преданий:</div>
<div>
"Когда была война гражданская, приезжали по Амуру японцы на канонерке. В них стреляли из пушки. Потом пришли красные. Спрятались в лесу. А японцы стали стрелять с канонерки в партизан из пушек. А партизаны выбегали из леса и стреляли из винтовок. А в 1937 году многих мужчин забрали в НКВД. Многих дядек забрали. Забрали за то, что считали, что гиляки японские шпионы. А какие гиляки шпионы? Вот наш Амур, тайга, мы охотились, ловили рыбу, сушили юколу, рожали детей, неграмотные были. Раньше ведь гиляки жили без вождей. У нас не было начальников. Никто никому не подчинялся. Не было у нас такого закона. У кого</div>
<div>
224</div>
<div>
была беда, то все вместе помогали. А таких законов у нас не было. Вот только Сталин был плохой. Это он приказал в 1937 году арестовывать и расстреливать гиляков. НКВД приезжала из Москвы. Приходили чекисты ночью и говорили: ''Собирайся!" И забирали всех. Тогда поселок Тыр входил в Нижне-Амурский район. Была разнарядка — столько-то людей арестовать как шпионов. Брали даже очень старых стариков. Увозили их в Николаевск-на-Амуре. В тюрьму под названием 201-я стройка. Загоняли туда, как поросят. Оттуда на машинах увозили за Николаевск и там расстреливали. Мало-мало кто мог выжить. Председателем сельского совета тогда был Плотников. Это он предал стариков. Сказал чекистам, что они японские шпионы. Но через некоторое время забрали и его. В тюрьме еще остались некоторые наши деревенские заключенные. Они нашли Плотникова в тюрьме. Хотели убить. Сильно избили. По милиционеры его защитили. Его выпустили, он пришел домой, сошел с ума от страха и умер" (Березницкий, 1997. Л. 281-282).</div>
<div>
Немало нивхских, негидальских и ульчеких женщин и девушек были насильно высланы в Китай:</div>
<div>
"В Белоглинке, Кальме и Тыре жили маньчжуры. По Амгуни они тоже жили. Они были женаты на наших девушках. В 1937 году маньчжуров вместе с нашими женщинами выслали в Китай. А недавно из Китая приезжала к нам в гости дочь одной из таких женщин. Хорошо живет там. Знает нивхский язык" (Березницкий, 1997. Л. 281-282).</div>
<div>
У коренных народов Нижнего Амура до сих пор бытует уникальный рассказ о том, что репрессиям были подвергнуты не только люди, но и животные, например священный предок, могучий хозяин тайги — медведь. Причем многие информанты считают, что этот случай произошел именно с его родственниками:</div>
<div>
"Отец с дедом держали в срубе двух медведей. Выращивали их для медвежьего праздника. В срубе их кормили рыбой, ягодой, черемухой, мясом. Маленьких медвежат кормили грудью. В селе Акша жила старуха Воргуна. Пожилая уже была, но кормила грудью этих медвежат. Клички им не давали, а называли просто котр. Медвежата выросли большие. Однажды мужики поехали на ры</div>
<div>
225</div>
<div>
балку. Одни женщины остались дома. Один медвежонок сломал клетку, наполовину вылез и хотел убежать. Тут эта женщина Вор-гуна стала плакать и говорить: "Не уходите, медвежата. Я вас очень люблю. Если уйдете, мне будет очень плохо!" Послушались ее медвежата и остались. Потом приехали мужики и крепко привязали их. А затем перезимовали и в январе назначили медвежий праздник. Однако в 1938 году в НКВД посчитали, что раз человек держит медведя, кормит его, значит у него есть излишки продуктов. А если есть излишки продуктов — следовательно, он кулак. Деда вместе с несколькими стариками арестовали, отвезли в Николаевск-на-Амуре и расстреляли. Медведей вытащили из сруба, отвели за село и тоже расстреляли, как кулацких зверей" (Березницкий, 1997. Л. 260-262).</div>
<div>
Имеются свидетельства того, как местные власти приказывали охотникам и рыбакам сообщать органам о бежавших из многочисленных тюрем и колоний заключенных и вообще о подозрительных и незнакомых людях, а также стараться задерживать их. При этом часто страдали невиновные люди, а аборигены становились невольными пособниками репрессивных действий. Так, в 1930-х годах при помощи двух орочских женщин были арестованы в тайге двое летчиков из Комсомольска-иа-Амуре:</div>
<div>
"Я тогда впервые увидела аэроплан. Он упал в тайгу на косу реки Уктур и два раза перевернулся. А мы с матерью шли на шестах на речку Пучекте. Увидели двоих людей в кожаных черных куртках. Мать сказала: "Это, наверное, заключенные!" Мы сообщили о них органам в село Гурское. За это мне дали отрез на платье" (ПМ А, 1989).</div>
<div>
Хунгарийские орочи до сих пор рассказывают о том, как по приказу НКВД они помогли схватить "японского шпиона":</div>
<div>
"С 1939 года заключенные строили железную дорогу па Советскую Гавань. В 1941 году строительство временно прекратили, а в 1942 году опять начали строить. Грузы сбрасывали на парашютах. Нас насильно заставляли перевозить эти грузы на своих лодках и нартах. За это нам разрешали ходить в лагеря на танцы, а также смотреть кино и кукольный театр. В 1943 году из Хабаровска приехал охотовед. Он приехал для того, чтобы руководить заго-</div>
<div>
226</div>
<div>
ТОВкой мяса для строителей железной дороги. На охоту пошли в основном одни старики. Охотились на реке Нижняя Удоми. В каждой бригаде было по три человека. Убили уже 64 лося. Охотовед приезжал во все бригады и пытался "завербовать" охотников в подпольную организацию, в которую уже входили бикинские удэгейцы. Вербовал охотовед охотников, рассказывая о том, что в Японии магазины без продавцов. Тем, кто захотел бы завербоваться, выдал бы два паспорта. Какой-то охотник пошел в один из лагерей и рассказал про охотоведа. Из лагеря приехали военные и арестовали охотоведа. Однако в Пивани его допросили и отпустили. Он опять вернулся и стал, как нам сказали потом в НКВД, составлять карту постов ПВО. Стали его ловить везде: и в Селихино, и в Комсомольске-на-Амуре, и в Хабаровске. А потом поймали возле зековских бараков. Вот тогда мы и узнали, что этот охотовед оказался крупным японским шпионом. И у него было два паспорта" (ПМА, 1989).</div>
<div>
Кроме этого, органы НКВД приказывали охотникам стрелять в тех людей, которые плыли на плотах по рекам и не выполняли приказания пристать к берегу. Понятно, какое наказание последовало бы аборигенам за отказ выполнить это требование органов. В результате подобные действия разжигали межнациональную рознь. Ее остатки сохранились до наших дней. Мы были свидетелями того, как не только простые односельчане, а даже работники местных органов власти отзывались очень негативно и пренебрежительно о коренных народах.</div>
<div>
Таким образом, из текста приведенных рассказов можно сделать краткий вывод. Карательные органы проводили централизованную политику советской власти по уничтожению инакомыслящих, а следовательно, враждебных граждан страны. Здесь следует сказать, что они были не оригинальны в своих действиях. Еще в XVIII в. немецкий мыслитель И.Г. Гердер высказал поразительно злободневную мысль о том,что любые колонизаторы приносят захваченным ими народам больше вреда, чем добра4. Об огромном вреде любой традиционной культуре со стороны "более цивилизованных" пришельцев писал русский этнограф Л.Я. Штернберг5. Из истории шаманства коренного населения Нижнего Амура извест</div>
<div>
227</div>
<div>
но, что в XIX в. православные миссионеры пытались мирным путем бороться с шаманами, являвшимися противниками христианства. Несмотря на то, что многие аборигены были крещены, получили христианские имена и крестики, чуждая вера не прижилась среди них (Леонтович, 1898. С.58; Маргаритов, 1899. С.108-109)6. Многие исследователи отмечали, что разубедить шамана в его вере невозможно ни сладкими речами, ни пытками.</div>
<div>
В 30-е rrvXX в, шаманы выступали за сохранение традиционных форм и видов хозяйствования, щадящих природные ресурсы; за соблюдение родовых обычаев и обрядов, направленных па мирное сосуществование всех субъектов и объектов природы: людей, животных, растений, рек, гор. Шаманы призывали не забывать родной язык — значит, были крайне неугодны новой власти, ре* комендующей поголовное обучение исключительно на русском языке. Шаманы глубоко верили в возможность контакта с духами для получения блага дня людей, считали себя необходимыми обществу. Следовательно, они не могли пойти и не пошли на компромисс с политикой тех лет. Проводники же этой политики смогли лишь физически уничтожить их, но не убедить в правоте своей идеологии.</div>
<div>
Политические репрессии 20—50-х гг. стали одним из факторов, пагубно повлиявших на традиционную духовную культуру указанных народов. Они больше не устраивают своих религиозных праздников, обрядов и ритуалов, почти забыли родной язык. У них нет сегодня возможности передавать по наследству шаманский дар. Возможно, что повысившийся в последнее время уровень самосознания коренных народов Нижнего Амура поможет им возродить отдельные аспекты своей духовной культуры.</div>
<div>
СПИСОК ИНФОРМАНТОВ</div>
<div>
1. Акунка Н.Д., хуш арийский ороч с 1914г.р.</div>
<div>
2. Бельды Н.П., амурский нанаец с 1927 г.р.</div>
<div>
3. Бобик Е.М., амурская негидалка с 1912 г.р.</div>
<div>
4. Вальдю З.Г., амурская нивхинка с 1922 г.р.</div>
<div>
5. Геонка С.Ч., бикинский удэгеец с 1915 г.р.</div>
<div>
6. Уды B.C., амурская ульчанка с 1921 г.р.</div>
<div>
228</div>
<div>
1 Березницкий СВ. Этнографические исследования социально-экономических и культурных условий жизни народов Дальнего Востока (удэгейцев, орочей. Октябрь 1988 — октябрь 1989 гг.). Архив ИИАЭНДВ ПВО РАИ. Ф. 1. Оп. 2. № 352.</div>
<div>
2 Березницкий СВ. Этническая история и духовная культура коренных народов Нижнего Амура. Традиции и современность: Этнографические исследования 1992, 1995, 1996 гг. Архив ИИАЭНДВ ДВО АН. Ф. 1. Оп. 2. № 403.</div>
<div>
3 Березницкий СВ. Социально-экономическое и культурное развитие народов Нижнего Амура (нанайцев, негидальцев, ульчей, орочей). Традиции и современность: Этнографические исследования 1990-199] гг. Архив ИИАЭНДВ ДВО РАН. Ф. 1. Оп. 2. М> 364.</div>
<div>
4 Гердср И.Г. Избранные сочинения. М.; Л., 1959. С. 292-293. ■</div>
<div>
s Штернберг Л.Я. Собрание этнографических сочинений в 5 т., 1997. Архив МАЭ РАН. Ф.К-1. Он. 1.№47.</div>
<div>
ft Леонтович С. Природа и население бассейна р. Тумии (Приморской области) // Землеведение. 1897. Кн. III-1V. М., 1898; Маргаритов В.П. Камчатка и ее обитатели. Записки ПО ИРГО. Т. V. Вып. 1. Хабаровск, 1899.</div>
<div>
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ</div>
<div>
Записки ПО ИРГО — Записки Приамурского отдела Императорского Русского Географического Общества.</div>
<div>
ИИАЭНДВ ДВО РАН — Институт истории, археологии и этнографии пародов Дальнего Востока Дальневосточного отделения Российской Академии наук.</div>
<div>
МАЭ РАН — Музей антропологии и этнографии РАН. П МА — нолевой материал автора.</div>
<div>
229</div>
<div>
Е.А. Плаксен Владивосток</div>
<div>
КОРЕЙЦЫ В ПРИМОРЬЕ, СРЕДНЕЙ АЗИИ</div>
<div>
И КАЗАХСТАНЕ: НАСИЛЬСТВЕННОЕ ВЫСЕЛЕНИЕ</div>
<div>
И ОБЩЕСТВЕННОЕ МНЕНИЕ</div>
<div>
Ошибки в теории, равно как и пренебрежение теорией, порождают порой непредсказуемые последствия в реальной жизни. Советским людям, овладевающим материалистической диалектикой, историей партии, научным коммунизмом, в начале 60-х годов торжественно обещали, что их поколение будет жить при коммунизме, при котором, согласно теории основоположников марксизма, нации исчезнут. Вскоре было объявлено о появлении в СССР новой исторической общности — советского народа.</div>
<div>
На практике же во второй половине 80-х годов в Союзе один за другим начали возникать межнациональные конфликты. Их можно рассматривать как неотъемлемую составляющую объективного процесса развития многонациональных государств, как результат рецидива имперских амбиций одних наций и ответную реакцию на это других, как следствие реализации ущербных теорий и извращение объективных закономерностей и, главным образом, как результат экономических и политических кризисов. Следует помнить об обратной связи, о влиянии этнической нестабильности на экономику и политику. Создается ситуация, близкая к тупиковой: решить экономические задачи мешают межнациональные распри, которые обостряются из-за экономических неурядиц.</div>
<div>
Граждане корейской национальности оказались в весьма ело леном и своеобразном положении. Миграция корейцев с исторической родины на территорию российского Дальнего Востока к началу 30-х годов нашего века достигла внушительных размеров. В 1937 году почти все мигранты были насильственно переселены в Центральную Азию, где в конце 80-х годов проживало до 280 тыс. корейцев, которых очень настораживала расправа коренного населения региона над турками-месхетинцами и другими национальными меньшинствами.</div>
<div>
230</div>
</div>
knigipoistcccphttp://www.blogger.com/profile/02111730535970677173noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-298706430882789444.post-27496133102135839392014-06-01T08:22:00.002-07:002014-06-01T08:22:36.756-07:008 Политические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 1920-1950-е годы<div dir="ltr" style="text-align: left;" trbidi="on">
<div>
В настоящее время Республика Корея, входящая в первую тройку стран с самой высокой плотностью населения в мире, очевидно, не будет повторять политику ФРГ, которую та проводила в отношении советских немцев. Немного желающих найдется при нынешнем политическом устройстве КНДР поселиться на ее территории, несмотря на то, что плотность населения на севере полуострова в три раза ниже, чем на юге.</div>
<div>
Руководители Всесоюзной ассоциации советских корейцев (BACK) в центральной и местной печати изложили свою позицию в газете КПСС "Правда" от 13 ноября 1990 года и приморской краевой газете "Красное Знамя" от 16 февраля 1991 года, а вице-президент BACK по Дальневосточному региону 20 февраля 1991 года доложил на совещании в Приморском краевом Совете народных депутатов программу "по добровольному и организованному переселению советских корейцев из Средней Азии и Казахстана в Приморский край на постоянное место жительства и принятию участия в социально-экономическом развитии края", где предлагались конкретные сроки создания корейской автономной области в составе Приморского края в два этапа к 2000 году, назывались конкретные районы заселения и говорилось о привлечении для этих целей капиталов фирм Республики Корея, а также корейцев, проживающих в Японии, США и других странах. 27 и 29 июня 1991 года краевая газета "Утро России" опубликовала статьи Т. Кима с конкретизацией численности переселяемых корейцев (500 тысяч человек); назывались районы Приморского края: Хасаи-ский, Уссурийский, Октябрьский, Пограничный, Ханкайский, Ольгинский и Тернейский, где на "пустующих и малозаселенных" землях центральным и местным властям предлагалось "без промедления решить вопрос... образования корейского административно-территориального района".</div>
<div>
Так писал бывший лоцман порта Посьет Т. Ким, живой свидетель насильственного переселения. Представитель нового поколения корейцев СНГ О. Ли на конференции во Владивостоке, прошедшей 11 сентября 1997 года и посвященной 60-летию депортации российских корейцев, сделал акцент на национально</div>
<div>
231</div>
<div>
культурной автономии и призвал думать о настоящем "во имя процветания великой России".</div>
<div>
Для принятия взвешенного, учитывающего интересы всех сторон, решения следует тщательно разобраться в истории вопроса, в юридических аспектах, а также изучить и глубоко проанализировать общественное мнение жителей Приморья и корейцев, проживающих в Центральной Азии.</div>
<div>
Корейцы СНГ осознают, что местные власти в настоящее время не способствуют, в большинстве случаев, улучшению жизни широких слоев населения, и хорошо понимают, сколько трудностей придется им встретить при возвращении на места прежнего проживания, прежде чем удастся реализовать их природное трудолюбие, предприимчивость, смекалку.</div>
<div>
Естественно, что в этой ситуации репрессированные в прошлом народы и, в частности, насильственно переселенные корейцы хотели бы избавите себя в максимальной степени от бюрократических препон, прямого и скрытого Противодействия властей и недовольства местных жителей, которые порой видят в возвращающихся ранее выселенных народах конкурентов. Можно понять стремление корейцев для избежания этих вероятных негативных проявлений создать не только национальные промышленные и сельскохозяйственные предприятия, учреждения образования и культуры, но и свои органы власти, т.е. получить статус территориального автономного образования.</div>
<div>
Все эти стремления, чаяния и планы нужно понять, но надо помнить также, что выселение народов в тс годы, при всей несправедливости этого, позволял себе не только СССР. Наши союзники по второй мировой войне — американцы после нападения Японии на Перл-Харбор ввели понятие "враждебные иностранцы", частично ограничили в правах корейцев, проживающих на Гавайях, насильно выселили всех японцев из 200-мильной зоны тихоокеанского побережья США и поместили их в концентрационные лагеря ("центры переселения") в глубине североамериканского континента. Причем сделано это было по настоянию генералитета США, несмотря на заключение ФБР и Военно-морской разведки о том, что переселенцы из Японии не создают опасности национальным</div>
<div>
232</div>
<div>
интересам США. Приведенные данные не оправдывают руководителей СССР и США, но характеризуют тот период истории.</div>
<div>
Удивительно ли, что, руководствуясь тезисом И.В. Сталина об обострении классовой борьбц, опираясь на необходимость подготовки театра военных действий, опасаясь потенциального использования японцами лиц желтой расы для подрывной деятельности против СССР, руководство страны тех лет решило вместо профилактических мер и кропотливой оперативной работы среди населения Дальнего Востока поступить проще — накануне хасанских и халхи1 июльских событий и за восемь лет до начала боевых действий против Квантунской армии выселить около двухсот тысяч корейцев в центральные районы СССР?</div>
<div>
Несомненно, переселенцы, встретив огромные трудности на новом месте, — непривычный климат, проблемы с жильем и многое другое, проявили завидные способности к адаптации, достигнув серьезных успехов в хозяйственной деятельности, в репродуктивном поведении, в воспитании нового поколения, но начали терять черты национальной культуры, навыки родного языка. По данным переписи 1989 года, корейский язык считали родным менее половины советских корейцев.</div>
<div>
Следует отметить, что темпы роста численности корейцев на своих исконных землях за последние сто лет превосходят мировые почти в два раза. С 1883 по 1983 год население мира увеличилось в 2,8, а население Корейского полуострова — в 5,3 раза. По прогнозам ООН численность населения к 2025 году превысит уровень 1985 года в Японии на 10, в США на 30, в Китае на 39 и в Республике Корея и КНДР, вместе взятых, на 65 %, то есть на Корейском полуострове ожидается население 100 миллионов человек.</div>
<div>
Расселение корейцев по СССР в 1987 году но данным Госкомстата:</div>
<div>
человек процентов Узбекистан 163 000 39 РСФСР 98000 24</div>
<div>
Казахстан 92 000 22</div>
<div>
233</div>
<div>
Киргизстан 14 000 3,5 Таджикистан 11 ООО 2,5 Другие республики СССР 37 ООО 9 ИТОГО 415 000 100</div>
<div>
В Приморском крае по данным последней переписи населения насчитывалось 8500 советских корейцев, около тысячи из них состояли членами не менее пяти этнических центров и ассоциаций, самая крупная из которых — "Сучан" в Партизанске — насчитывала более 400 человек. К середине 1997 года корейская диаспора Приморья, по словам ответственного чиновника краевой администрации, возросла до 26 000, и до 7000 человек выразили желание возвратиться в ближайшие годы.</div>
<div>
Формальный анализ наших исследований 1991 года1 позволял ожидать возвращения в Приморье из Средней Азии и Казахстана 25-30 тысяч корейцев в 1992 году, до 55 тысяч в 1993-1995 годах и 30-35 тысяч в 1996-2000 годах при условии создания в крас территориальной автономии. Однако фактически ситуация менялась под воздействием ряда факторов:</div>
<div>
роста исламского фундаментализма в Центральной Азии ("Русские в Рязань! Татары в Казань! Корейцы и дунгане, будете рабами!")2;</div>
<div>
реанимации национализма и шовинизма в Российской Федерации и, в том числе, в Приморье (представители "Памяти" милостиво пообещали "не травить инородцев..." и "не устраивать еврейские погромы на священной земле Хасана. Но при условии, что всякие там тюрки или семиты не станут оставаться у власти над многострадальным русским народом")3;</div>
<div>
отказа лидеров корейских общественных организаций СНГ от декларирования территориальной автономии с переносом центра тяжести на возрождение национальной культуры. Эти и ряд других факторов несколько снизили точность прогнозов, но, в целом, тенденции процесса естественной миграции сохраняются.</div>
<div>
Еще в 1989 году Верховный Совет СССР, преследуя цели гу- "; манности и справедливости, принял декларацию, в которой заявил, что "осуждает практику насильственного переселения целых</div>
<div>
234</div>
<div>
пародов... и попрание прав человека и норм гуманности на государственном уровне больше никогда не повторится в нашей стране". В начале 1991 года Верховным Советом РСФСР принят Закон "О реабилитации репрессированных народов", статья 6 которого гласит о праве на возвращение родины, а статья 4 запрещает всякую агитацию, препятствующую выполнению этого закона, В 1993 и в 1996 годах высшими органами государства принимались решения о реабилитации народов и по проблемам национально-культурных автономий.</div>
<div>
Конкретные действия, которые должны следовать за декларациями, ие могут не учитывать результатов изучения общественного мнения.</div>
<div>
Оценка насильственного переселении целых народов (данные в процентах от числа опрошенных, там, где сумма альтернатив менее 100 процентов, часть респондентов затруднились с ответом, дали свой инициативный ответ или от ответа уклонились)</div>
<div>
корейцы приморцы приморцы 1991 1991 1997</div>
<div>
Это был произвол и беззаконие 80 65 49 В этом проявилась мудрость руководства тех лет 5 10 19</div>
<div>
Отношение к протестам местных жителей против возвращения ранее насильственно выселенных народов, %</div>
<div>
корейцы приморцы приморцы 1991 1991 1997 Протесты местных жителей осуждают безоговорочно 22 12 8 Осуждают, но беспокойство местных жителей понимают 55 54 40 Не осуждают 16 24 28</div>
<div>
235</div>
<div>
Можно ли отнести к исконно корейским землям места проживания корейцев в Приморском крае до 1937 года, %</div>
<div>
корейцы приморцы приморцы 1991 1991 1997</div>
<div>
Можно 29 9 5 Нельзя 44 67 56 Затрудняются ответить 25 22 37</div>
<div>
Анализ распределений ответов только по приведенным выше вопросам показывает заметный рост среди населения некомпетентности, националистических тенденций и ностальгии по! "твердой руке".</div>
<div>
Один из респондентов-славян в опросе 1997 года считает, что! "целесообразно не заостряться на этой проблеме", а сделать подробный анализ всех инициативных ответов и вербальных заявле-] ний респондентов в отдельном исследовании этнопсихологии социума.</div>
<div>
Общественное мнение трудоспособного населения Южного? Приморья в целом благоприятно по отношению к возвращению,; культурной автономии и участию корейцев СНГ в интенсивном.] развитии Приморского края, но без нарушения сложившейся за последние 60 лет системы расселения жителей Дальнего Востока.</div>
<div>
Общественное мнение корейцев Центральной Азии свидетельствует о их высокой готовности к рыночной экономике и о желании возвратиться на Дальний Восток, в Приморский край, до 100-1 120 тысяч человек к 2000 году при условии образования террито-1 риальной автономии. Заметные изменения в этот процесс могут! внести рост межнациональной напряженности и исламского фун-j дамеитализма в Центральной Азии, рост националистических тен-1 денций в Приморье и, главным образом, принятие конкретных] программ экономического и социального развития Дальнего Востока. Корейцы — граждане России способны внести весомый! вклад не только в интенсификацию сельского хозяйства и сферу] обслуживания, они готовы участвовать в глубокой переработке!</div>
<div>
236</div>
<div>
сырья и в развитии передовых технологий наукоемких производств.</div>
<div>
» По материалам изучения общественного мнения трудоспособного корейского населения Казахстана, Киргизстана и Узбекистана в октябре-ноябре 1991 года (п=394). НИЦ "Ориент", ДВГУ.</div>
<div>
Приводя гея данные опросов респондентов Южного Приморья в марте-апреле 1991 года (п=1610). НИЦ 'Юриент", ДВГУ.</div>
<div>
Используются результаты исследований июля-августа 1997 года в Южном Приморье. Хабаровске и Благовещенске (п=611). ЛИОМ Института истории ДВО РАН.</div>
<div>
2 Из дневника включенного наблюдения в поезде Новосибирск-Ташкент. Фразу эту произнесла пассажирка-славянка в октябре 1991 года, приписав авторство узбекам-националистам. В сентябре 1994 года то же повторил корссц-нспспонср в поселке Бахбахты (Казахстан).</div>
<div>
3 // Прпморсц. 12 марта. 1991.</div>
<div>
Е.И. Тапцуренко,</div>
<div>
зав. архивохранилищем документов общественно-политических партий и движений государственного архива Приморского крал</div>
<div>
ДЕПОРТАЦИЯ КОРЕЙСКОГО НАСЕЛЕНИЯ ПРИМОРЬЯ В ДОКУМЕНТАХ ГОСУДАРСТВЕННОГО АРХИВА ПРИМОРСКОГО КРАЯ (1937—1940 гг.)</div>
<div>
Тема депортации корейского населения с Дальнего Востока долгое время была закрытой, у исследователей не было доступа к архивным источникам. В июне 1991 года постановлением Кабинета Министров СССР отменены (со снятием грифа секретности) постановления Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б) от сентября — октября 1937 года о выселении корейцев с территории Дальневосточного края, и наконец-то историки и публицисты получили возможность исследовать ее.</div>
<div>
237</div>
<div>
Впервые набор документов о депортации был опубликован в "Белой книге о депортации корейского населения России в 30-х — 40-х годах" в 1992 году, затем в журнале "Отечественная "'история" № 6, 1992 год. В 1992 — 1993 годах в архивах России активизировалась работа по рассекречиванию^ документов, в том числе бывших партийных архивов. Вышли в свет первые серьезные исследования. Среди них обращает на себя внимание монография Б.Д. Пака "Корейцы в Советской России (1917 — конец 30-х годов)", Москва—Иркутск, 1995, последняя глава которой, написанная профессором Дипломатической академии МИД России В.Ф. Ли, посвящена депортации. При подготовке данной публикации использовались главным образом документы федеральных архивов: Государственного архива Российской Федерации, Российского центра хранения и изучения документации новейшей истории (бывший Центральный партийный архив), Российского государственного исторического архива Дальнего Востока, Центрального государственного архива Казахстана. Но проблема остается малоизученной и требует серьезной работы как с документами названных архивов, так и с архивными источниками местного уровня.</div>
<div>
В Приморье проживала больитая часть корейского населения Дальнего Востока: по данным 1932 года, примерно 160 тысяч (в 1935 году в ДВК насчитывалось 204 тысячи корейцев). Понятно, что госархив Приморского края располагает некоторыми документами по истории депортации. Цель данной работы — обратить на них внимание исследователей, тем более что самые значительные и интересные рассекречены только в 1993—1995 годах и практически не изучены российскими историками.</div>
<div>
Корейский вопрос занимал умы правителей России еще с дореволюционного периода. Начиная с 1991 года, когда он вновь встал на повестку дня, архив получил серию запросов из Комитета по делам национальностей Верховного Совета Российской Федерации, Дипломатической академии МИД России, местной администрации. Архивисты провели огромную работу по выявлению документов по истории миграции и расселения корейского населения Приморья. Результаты этой работы воплощены в тематическом перечне документов, хронологические рамки которого — 1915—</div>
<div>
238</div>
<div>
1940 гг. Документы, информация о которых включена в него, содержат сведения по землеустройству корейского населения в 20-х годах XX века, о первых попытках его расселения за пределы Приморья, численности, о приеме в советское гражданство, о попытках создания национальных территориальных единиц и самое главное — о депортации 1937 года, ее результатах. Мы посчитали, что все эти проблемы тесно связаны, и только тот, кто понимает это, сможет глубоко разобраться, почему же корейский вопрос «решился» так трагично.</div>
<div>
Документы по истории депортации хранятся в фондах Приморского обкома ВКП(б), Уссурийского обкома ВКП(б), Приморского и Уссурийского областных финансовых отделов, райисполкомов, некоторых райкомов ВКП(б), районных и земельных отделов. Имеется упас и фонд «Коллекция документов по переселению корейского населения из Приморья в 1937 году». По видовому составу это постановления, письма, телеграммы органов власти, справки, заявки на вагоны, списки переселяемых, населенных пунктов, экономические показатели корейских колхозов, протоколы заседаний областных и районных троек по переселению и их отчеты, спецсообщеиия органов НКВД о настроениях среди выселяемых, описи и акты оценки имущества корейцев, акты приема посевов и имущества, его списания и уценки, ведомости на выдачу пособия при переселении, акты комиссий по ревизии финансовых расходов районных троек по переселению, жалобы переселенцев.</div>
<div>
Весь комплекс хранящихся документов по тематике можно условно разделить на две группы: 1) по вопросам организации переселения; 2) о финансовых расходах на переселение и расчеты по обязательствам, выданным переселяемым.</div>
<div>
К сожалению, немного сохранилось документов со сведениями о ходе депортации, условиях перемещения людей, их медицинском, бытовом обслуживании.</div>
<div>
Начало первой очереди выселения было положено, как известно, постановлением № 1428-326сс Совета Народных Комиссаров СССР и ЦК ВКП(б) от 21 августа 1937 года. В адрес партийного и советского руководства Приморской и Уссурийской областей 29 августа 1937 года ушли письма за подписью секретаря Далькрай</div>
<div>
239</div>
<div>
кома ВКП(б), председателя Далькрайисполкома и начальника Краевого управления НКВД, в которых предлагалось приступить к переселению корейцев из трех районов Приморской области: Посьетского, Барабашского, Надеждинского и Молотовского, Гродековского, Ханкайского, Спасского, Черниговского, Суйфун-ского (в т.ч. г. Ворошилова), Хорольского районов Уссурийской области. Здесь же сообщалось о создании районных «троек» по переселению. Основные пункты этих писем полностью повторяли положения постановления № 1428-326сс: корейцам разрешалось брать с собой имущество, инвентарь; предложено не чинить прс^ пятствия корейцам, желающим выехать за границу1. В дальнейших посланиях оговаривался порядок возмещения стоимости оставляемого ими имущества и посевов. Оцененное имущество и весь скот, принятый организацией «Заготскот», должны быть возмещены в натуре на месте вселения. Предусматривался разный порядок возмещения колхозам и единоличникам. Колхозам выдавались обязательства, по которым правление колхоза по прибытию на место переселения могло получить установленную сумму; стоимость имущества единоличников предполагалось выдавать наличными или аккредитивами2. В дальнейшем эти предложения Далькрайко-ма и Далькрайисполкома вошли в текст постановления СНК СССР № 1527-349сс от 5 сентября 1937 года.</div>
<div>
Еще рядом телеграмм руководство края указывало, что служащим учреждений, предприятий выплачивается зарплата на день окончания работы, выходное пособие в размере месячного оклада, отпускные, каждому члену семьи суточные по 5 рублей из расчета на 30 дней3.</div>
<div>
Из Посьетского, Барабашского и Надеждинского районов выселили 8 корейских рыбацких колхозов. Стоимость флота колхозов оценивалась в 2,5 млн руб., долг колхозов Крайрыбакколхоз-союзу — 935 тыс. руб. Крайрыбакколхоз также должен был рассчитаться с колхозами на месте переселения: на Аральском море, озере Балхаш4.</div>
<div>
Судя по документам, сразу же возникли некоторые сложности з организации переселения. В п.9 упомянутого постановления № 1428-326сс Далькрайкому ВКП(б) и Далькрайисполкому предпи</div>
<div>
240</div>
<div>
сыпалось в трехдневный срок сообщить количество подлежащих выселению хозяйств и человек. Но выяснилось, что с 1933 года, например в Приморской области, нет учета населения в национальном разрезе, поэтому первоначально ориентировались на данные на 01.01.33. Чтобы разобраться с этим вопросом, районным тройкам предписывалось провести перепись корейского населения по селам в кратчайшие сроки; так, например, в Посьетском районе — в четырехдневный срок с 31 августа по 3 сентября5 (2655 хозяйств, 14575 человек)6.</div>
<div>
По результатам переписи составляли заявки на вагоны для людей, скота, санитарные вагоны. Для перемещения, к примеру, корейцев Ханкайского района (668 хозяйств, 3153 человека) требовалось ПО вагонов, 25 платформ для скота, 4 санитарных вагона. Для корейцев Суйфунского района (2500 хозяйств, 12000 человек) — 400 теплушек, 100 платформ для скота, но в заявке не было указано пи одного санитарного вагона7. По таким заявкам можно было бы определить, в каких условиях переселялись корейцы, но, к сожалению, у нас не имеется ни одного отчетного документа по этому вопросу.</div>
<div>
В протоколах заседаний троек по переселению, совещаний областного руководства есть информация о том, как обсуждались вопросы обеспечения переселенцев продуктами, медицинским обслуживанием. Но как это все реализовывалось на практике? Отдельные документы (протоколы медицинских осмотров, акты о заболевших и умерших в пути корейцах) общего представления не дают.</div>
<div>
В Государственный архив Приморского края поступили на хранение списки корейцев, составленные в 1937 году «тройками» по переселению: г. Ворошилова, Ханкайского, Черниговского, Шкотовского, Шмаковского, Ивановского, Спасского, Тернейс-кого районов, список корейского театра г. Владивостока (и только). Нет списков переселявшихся из Артема (2000 человек), Сучана (2100), Буденновского (16400), Яковлевского, Чугуевского, Хо-рольского, Ольгинского и других районов. Практика работы архивистов с имеющимися списками показала, что и они далеко не всегда полные, часто составлялись наспех, имена, включенные в</div>
<div>
241</div>
<div>
1</div>
<div>
242</div>
<div>
них, могут быть искажены. Может быть потому на большинство] запросов отдела реабилитации Информационного Центра УВД] администрации Приморского края о подтверждении выселения] корейцев мы отвечаем отрицательно (с 1992 по первую половину] 1997 года в отдел реабилитации поступило 21259 заявлений от ко-! рейцев, реабилитировано 2588). Наиболее достоверными и полны-] ми являются посемейные списки, в которых указаны имя каждого i члена семьи, степень родства, год рождения.</div>
<div>
Выселение первой бчереди корейского населения Приморской j и Уссурийской областей завершилось к концу сентября. По состоянию на 25 сентября 1937 года в Приморской области насчитывалось 57581 корейцев, выселено было 253438 (всего 82924 чслове-'j ка)- -:j</div>
<div>
Переселение второй очереди в обеих областях началось в пер-] вых числах октября, а закончилось к концу октября.</div>
<div>
В документах Государственного архива Приморского края не) обнаружено итоговых данных о числе переселенных по Приморской и Уссурийской областям. В 1993 году мы сделали попытку j подсчитать их количество по районам. При этом приходилось от-» талкиваться от разных по происхождению цифр, так как не все отчеты районных троек сохранились, часть данных относилась к началу 1933 года. В результате получилась цифра 120 тысяч человек, но она, конечно, очень неполная.</div>
<div>
Документы архива свидетельствуют, что в 1937 году из Приморья, по-видимому, были выселены не все корейцы. В апреле 1938 года Приморский облисполком принял ряд постановлений о приеме в советское гражданство корейцев. Судя по характеристикам, все они либо прибыли в СССР до 30-х годов, либо родились в СССР и работали в 1938 году на разных предприятиях Приморья. В документах краевых органов статистики за 1938—1939 годы сведений о корейцах не обнаружено.</div>
<div>
Как следует из письма руководства Дальгосрыбтреста, направленного подведомственным рыбокомбинатам 20 сентября 1937 года, в период переселения разрешалось оставить на лову некоторые единицы рыболовного флота с корейскими командами до конца года. О судьбе этих корейцев также неизвестно. Никаких</div>
<div>
сведений о корейцах, пожелавших переправиться за границу, «тройки» по переселению не предоставили.</div>
<div>
Очень интересным является комплекс документов о расчетах с переселенными корейцами. Сохранились отдельные ведомости на выдачу пособий по переселению, акты оценки и приема имущества у переселяемых, и даже обязательства. По нашим документам невозможно установить, сколько именно средств затрачено на эти цели, они лишь подтверждают, что такая работа осуществлялась. Долгое время финансовые органы края разбирались с отчетностью «троек» по переселению. Установить более или менее точно, какая именно сумма была затрачена на переселение, удалось только в апреле 1938 года. В докладной записке Приморского областного финансового отдела от 23 апреля 1938 года «О состоянии расходов, отпущенных средств из резервного фонда, СНК CCCJP по оплате расходов по переселению корейского населения...» указа, ю, что Приморской области отпущено 41886255 руб., израсходовано 17319793 руб., перечислено неиспользованными 22626480 руб. При этом к апрелю большинство «троек» не представило окончательных расчетов, в их действиях обнаружено много нарушений финансовой государственной' дисциплины; деньги на переселение они зачастую использовали на личные, местные нужды9. Осенью 1937 года йришлось создать в районах комиссии по ревизии финансовых расходов «троек».</div>
<div>
В письме Дальневосточного краевого финансового отдела в районные финансовые отделы от 20 апреля 1938 года по вопросу об уплате расходов пд переселению корейского населения говорилось, что погашение обязательств, выданных районными «тройками» переселившимся корейским колхозам за оставленное ими имущество, должно производиться райисполкомами из сумм, вырученных от продажи указанного имущества. Дальфо предложило принять меры к реализации этого имущества. По состоянию на 25 апреля 1938 года в Приморской области было оставлено имущество на 8 млн 236 тыс. руб., реализовано на 720 тыс. руб., не погашено ни одно обязательство. По Уссурийской области в это же время оставлено имущество на 9 млн 43 тыс. руб., реализовано на 1 млн 510 тыс. руб., выдано обязательств на 3 млн 879 тыс. руб</div>
<div>
243</div>
<div>
лей, погашено обязательств па 590 тыс. рублей10. Имеются данные, что ни одна область Дальнего Востока к этому времени не погасила ни одного обязательства перед корейцами.</div>
<div>
Причины непогашения райфипотделы объясняли тем, что имущество после переселения осталось без надзора, имелись факты хищений; при приеме посевов комиссии по оценке не учитывали стоимость работ МТС, некому было убирать оставленный урожай, часть его погибла; часть имущества подлежала списанию как пришедшая в негодность со временем. Кроме того, переселенные колхозы переменили прежние названия, объединились, возникли проблемы с их точными адресами. В отдаленных районах не находилось покупателей. Часть имущества передавалась военному ведомству, а вопрос о погашении обязательств с его стороны долгое время не решался.</div>
<div>
В 1938—1939 годах в Приморье из мест вселения поступило огромное количество жалоб от представителей колхозов. Только на адрес Ольгинского районного финансового отдела с января по ноябрь 1939 года поступило 105 жалоб, из них переправленных из Прокуратуры СССР — 4, Совета Народных Комиссаров СССР, Наркомзема СССР, Совнаркомов Узбекистана и Казахстана — 11, областных организаций Узбекистана и Казахстана — 46, от колхозов — 30, от рядовых колхозников — 5. Жалобы по скоту некоторое время даже не регистрировались11.</div>
<div>
Несмотря на меры, принятые финансовыми отделами по реализации имущества, по состоянию на ноябрь 1939 года по Приморскому краю осталось непогашенных обязательств на сумму 4 млн 765 тысяч рублей12. Оргкомитет президиума Верховного Совета РСФСР по Приморскому краю 28 ноября 1939 года обратился в Совет Народных Комиссаров СССР с просьбой отпустить краю эту сумму. Однако сведениями о том, как решился этот вопрос, мы в настоящее время не располагаем.</div>
<div>
1 ГАПК. Ф.П-1. Оп.1. Д.682. Л.69</div>
<div>
2 То же. Л. 13. 3Тоже.Л.36. 4 То же. Л.25.</div>
<div>
244</div>
<div>
5 ГАПК. Ф.Р-48. Оп.4. Д. 147. Л. 22.</div>
<div>
6 ГАПК. Ф.П-1. Он Л. Д. 682. Л. 13. ? ГАПК. Ф.П-85. Оп.1. Д. 195. Л.4.</div>
<div>
s ГАПК. Ф.П-1. Оп.1. Д. 682. Л.64,65. о ГАПК. Ф.Р-181. Оп.12. Д.З. Л.85. ю То же. Л. 198. н Тоже. Л. 140об. 12 То же. Л.81.</div>
<div>
А.А, Торопов Владивосток</div>
<div>
К ВОПРОСУ О ДЕПОРТАЦИИ КОРКЙСКОГО НАСЕЛЕНИЯ</div>
<div>
История депортации корейского населения в 1937 г. — одна из трагических страниц истории Дальнего Востока. Это событие объективно оценено российскими историками и политиками. Однако следует отмстить, что при рассмотрении вопроса о депортации корейцев, длительное время являющегося закрытым для исследователей, в ряде работ зачастую преобладает больше политический аспект, чем желание объективно исследовать это явление, установить ход депортации и его отличие от депортации других народов России, а также последствия принудительного переселения.</div>
<div>
Не претендуя на исчерпывающее освещение "корейского вопроса" па российском Дальнем Востоке, автор данной статьи, опираясь на архивные материалы, предпринял попытку ознакомить исследователей с динамикой заселения корейским населением Дальневосточного края и основными нормативными документами органов власти по их расселению и переселению в Среднюю Азию.</div>
<div>
Корейцы на русском Дальнем Востоке к началу советизации края составляли самую многочисленную народность желтой расы, населяющей этот регион.</div>
<div>
Первые корейцы появились в пределах России в 1863 году, когда они, гонимые голодом, перешли границу и основали селения в</div>
<div>
245</div>
<div>
долинах рек Фаташи, Янчихэ, Тизипхэ. К 1867 году в Приамур-j ском крае насчитывалось 1415 корейцев обоего пола. В зиму 1868J года переселилось вследствие неурожая еще 6500 человек. Даль-! нейший рост корейского населения представляется следующими данными. К 1 января 1898 года в Приморской области насчитывалось до 23000 чел. корейцев, в 1899 г. — до 27000 чел., в 1902 —\ 32298, в 1907 — 46430, в 1910 — 51454 чел., причем из них русско-подданными являлось всего 14799 чел. (28,8 %)*.</div>
<div>
Численность корейцев в Приамурском крае в годы первой мировой войны установить весьма затруднительно. Согласно анкетной переписи 1915 г., только в сельской местности Приморья проживало 48,7 тыс. корейцев. Принимая в расчет подвижность ко-] рейского населения, а также тот факт, что значительная часть их ] не выбирала билетов на жительство, некоторые авторы оценивают их количество более чем в 60 тыс. чел.2</div>
<div>
Такое количество иностранных подданных создавало определенную угрозу российским интересам. Японское правитсльсгво после колонизации корейского полуострова настойчиво стремилось выселить из Кореи ее коренных жителей. Для этого, при действенной помощи правительства Японии, в Северной Корее было образовано частное японское общество, которое ставило своей целью всячески содействовать переходу корейцев в Южно-Уссурийский край. Такие переселенцы, наряду с другими льготами, освобождались от платы за выдаваемые им для въезда через русскую границу паспорта, в то время как подобные же документы для въезда в Южную Маньчжурию облагались пошлиной. Кроме того, данная среда переселенцев создавала благоприятную почву для шпионажа на российской территории.</div>
<div>
В период гражданской войны и интервенции на российском Дальнем Востоке Япония особенно энергично начала выселять корейцев в пределы России, субсидируя их деньгами и мобилизуя для этого корейский каботаж, тем самым закрепляя эту территорию в свою пользу в политическом отношении. Считая корейцев своими бесспорными подданными, а селения, в которых они проживали, — составной частью корейского генерал-губернаторства, японцы учредили в г. Владивостоке должность комиссара корейского ге</div>
<div>
246</div>
<div>
псрал-губернаторства, в обязанность которого входила ассимиляция корейцев на Дальнем Востоке3.</div>
<div>
В промежутке между 1915 и 1923 годами численность корейскою населения губернии увеличилась вдвое, главным образом за счет переселения из Кореи.</div>
<div>
В Приморской губернии на конец 1923 года насчитывалось 124 тыс. человек корейского населения, причем в городах их проживало 6 % ко всему городскому населению губернии, в селах и деревнях — 2 % всего сельского населения. Из них только 33765 человек состояли в советском гражданстве4, а 72,8 % юридически числились в японском подданстве. ,</div>
<div>
В 1923 году зарегистрировано 17, 2 тыс. корейских хозяйств (что составило 24,7 % от всех зарегистрированных хозяйств в области), из них надельными землями пользовалось только 2860 хозяйств, остальные обрабатывали землю на арендных началах.</div>
<div>
11а начало 1924 года в Приморской губернии существовало 475 корейских населенных пунктов, на этой территории было образовано 70 корейских сельсоветов, в т.ч. 19 смешанных (русско-корейских). Основными территориями проживания корейцев являлись волости: Посьетская, Барабашевская, Владимиро-Алсксандровская, Киевская, Суйфунская и Покровская (в нцх проживало в среднем 63,4 % корейского населения), а также Шко-товская, Сучанская, Гродековская и Ивановская (25,8 % корейского населения).</div>
<div>
Как отмечалось в докладных записках отдела землеустройства, корейцы не соблюдали установленного порядка пользования земельным фондом, в результате чего возникало много сложностей. Так, занявши на тех или иных основаниях земельный участок, они старались сохранить землю за собой, не считаясь ни с какими обстоятельствами. На крестьянских отводах, по окончании срока аренды, они не освобождали участки, пока домохозяин или сель-скос общество не принуждали их к этому путем репрессивных мер. Земли государственного фонда корейское население занимало самовольно по собственному выбору, не считаясь с предназначением этой земли5.</div>
<div>
247</div>
<div>
Но несмотря на все трудности, в результате землеустроительных работ, проведенных в 1923—924 гг., было устроено 2808 безземельных и 1616 малоземельных хозяйств.</div>
<div>
Однако решить земельный вопрос полностью местные органы власти не могли, учитывая разнородность землепользования, сложившуюся в Приморской губернии, а также отсутствие строгого учета земель и недостаток свободной пахотной земли в Южном Приморье. Устроить всех безземельных корейцев, без ущерба для старожилов и русских переселенцев из центральной России, было невозможно.</div>
<div>
В докладе заведующего отделом землеустройства от 5 февраля 1924 г. отмечалось, что необходимо прежде всего добиться прекращения самовольного занятия земель корейским населением. "Одними обязательными постановлениями этого достичь нельзя, так как корейцы привыкли не исполнять стесняющие их распоряжения, пока они не подкрепляются реальными мерами...</div>
<div>
Что касается устройства землепользования пришлых корейцев в смысле предоставления им определенных земельных участков, то всякие меры в этом отношении преждевременны, пока не будет прекращено самовольное их расселение, которое не соображается ни с какими планами...</div>
<div>
Следует отметить, что в данное время все пришлое корейское население так или иначе пользуется землей, устраиваясь по своим соображениям или на крестьянских отводах в качестве арендаторов, или на госфонде, выбирая из него участки более выгодные в хозяйственном отношении...</div>
<div>
Что касается иноподданных корейцев, самовольно пользующихся госфондом в настоящее время, то нет существенных препятствий к оформлению и закреплению этого пользования за ними в порядке долгосрочной аренды. В целях осуществления этого желательно объединение таких землепользователей в артели по каждому обособленному участку, на который распространяется их землепользование..."6.</div>
<div>
В письме председателя Далькрайисполкома Я. Гамарника, направленном Всероссийскому Центральному исполнительному комитету в августе 1925 г., отмечалось, что «...корейский вопрос в</div>
<div>
248</div>
<div>
Приморской губернии по своей политической сущности и экономическому значению выходит за пределы ДВО, являясь серьезным вопросом государственного порядка, требующего к себе исключительного внимания...», Гамарник предупреждал: «...земельные настроения в дальнейшем могут вылиться в резкий антагонизм между русским и пришлым корейским населением»7.</div>
<div>
Решить земельный вопрос был призван план землеустройства и расселения корейского населения, проживающего во Владивостокском округе. Исходными данными для составления этого документа явились результаты переписи населения 1926 г., согласно которой только в пределах Владивостокского округа проживало 134412 корейцев. Точные данные о темпах вселения в край корейского населения в 1927 и 1928 гг. отсутствуют. Но если принимать во внимание их ежегодный механический прирост на уровне предыдущих лет, в количестве 10000 чел. ежегодно8, то к началу 1929 г. их численность увеличилась еще на 14,9 %.</div>
<div>
Для успешного расселения корейских граждан прежде всего нужно было прекратить нелегальный приток эмигрантов, а также провести регистрацию корейских граждан и их прав на землепользование. Уполномоченный по делам национальностей Далькрайисполкома, анализируя характер нелегальной корейской эмиграции, отмечал: «...не затрагивая политическую сторону этого вопроса, можно было бы на конкретных примерах разъяснить корейской массе о всем вреде, приносимом государству, а в частности самому корейскому населению, беспрерывным притоком из-за границы корейцев. Он (приток) вносит путаницу во все отрасли работы корейского населения, нарушает систему и плановость работ. Бюджетные ассигнования на те или иные нужды, в частности на культурно-бытовые нужды корейцев, распыляются в связи с обслуживанием на эти средства и вновь прибывающих, ранее неучтенных корейцев, что прямо отражается на интересах давно осевших и старожилов-корейцев»9. Однако последние не проявили заинтересованности в регистрации своих наделов, более того —- всячески пытались уклониться от регистрации. Интерес к расселению на другие участки также отсутствовал, значительная часть корейцев крайне отрицательно относилась к возможному переселению.</div>
<div>
249</div>
<div>
Изучив корейский вопрос, местные органы власти пришли к| выводу, что в пределах Владивостокского округа можно устроить] только 40661 чел., расселению за пределами округа подлежало! 54761 чел.</div>
<div>
Предполагалось, что корейцы, не имеющие гражданства! РСФСР, будут первоначально устроены на колонизационном фон-| де, вначале на арендных основаниях, а затем, при получении гражданства, как переселенцы. .</div>
<div>
Президиум ВЦИК РСФСР 6 декабря 1926 г. определил поря- ] док землеустройства корейского населения, согласно которому запрещалось наделение землей эмигрантов от границы с Кореей до города Хабаровска; предполагалось переселить всех корейских эмигрантов, не получивших землю, на север Хабаровского округа и в Благовещенский округ. Был установлен трехлетний срок для] ликвидации корейских хозяйств на временно занимаемых ими землях10. • , Выполняя данное постановление ВЦИК, президиум Далькрай-| исполкома в феврале 1927 г. поручил Дальневосточному земель-| ному управлению определить конкретные районы заселения. | Было выделено 700 тыс. рублей на организацию корейского! землеустройства, проведены землеустроительные работы в Кур-| даргинском и Синдинском районах Хабаровского края, куда J предполагалось переселить безземельных корейцев.</div>
<div>
Подготовка земельного фонда во вновь выделенных районах] началась уже летом 1927 г., однако вскоре была прервана из-за от-' сутствия достаточных финансовых ресурсов. Возобновить работы) удалось только в 1929 г.</div>
<div>
Неурегулированность вопросов аренды земли, самовольный-захват ее вновь прибывающими корейскими иноподданными по- ] ставили вопрос об увеличении числа переселяемых в 1929 г. до 87750 чел.</div>
<div>
Президиум Далькрайисполкома 20 августа 1929 г. рассмотрел вопрос "О мерах борьбы с самовольным вселением и захватом земель иноподданными корейцами в пределах Дальневосточного края". В постановлении по этому вопросу отмечалось:</div>
<div>
250</div>
<div>
"I. В-целях сохранения плаповорегулирующих начал в области землеустройства.., осуществления крупно-гнездового обязательного землеустройства местного русского населения, устройства переселенцев союза и планового землеустройства и расселения безземельного, проживающего в ДВК корейского населения, — считать необходимым проведение и усиление действительных мер борьбы против самовольного притока в край иноподданных корейцев и произвольного захвата ими земель госимущества.</div>
<div>
2. Учитывая ограниченность в Южном Приморье земель сельскохозяйственного значения, необходимость его уплотнения гражданами из аграрно-перенаселенных районов Союза и подтверждая полную нецелесообразность представления з дальнейшем земель во Владивостокском и южной части Хабаровского округов иммигрантам из сопредельных с краем стран, признать необходимость неуклонного проведения нижеследующих мер регулирования но данному вопросу:</div>
<div>
а) всемерно усилить наблюдение за государственной границей войсками Управления пограничной охрдны, в особенности на протяжении от оз. Ханка до устья реки Тюмень-Ула, задерживая всех самовольцев-эмиграитов и отправляя их обратно за границу;</div>
<div>
б) в ближайшие 4 года с 1929/30 по 1932/33 г. усилить подготовку земель для заселения в Курдаргинском и Синдинском районах с таким расчетом, чтобы в течение указанного времени мож- * но было расселить из пределов Владивостокского округа всех иноподданных корейцев, подлежащих расселению, за исключением доказавших полную лояльность и свою преданность советской власти.</div>
<div>
Лиц, подлежащих расселению, в случае нежелания переселиться в указанные для расселения районы, рассматривать как нарушивших закон о сельскохозяйственной эмиграции, а потому по отношению к ним будут применены все последствия, вытекающие из него...</div>
<div>
3. Признать необходимым расширение прав ОГПУ по выдворению с территории Союза нелегально прибывших из-за границы корейцев, не ограничиваясь задержанием обнаруженных в километровой погранполосе..."11.</div>
<div>
251</div>
<div>
В 1930 г. планировалось переселить 5000 чел., а в 1931 г. еще 8500 чел. Однако на 1 июля 1930 г., по данным Дальневосточного переселенческого управления, было переселено только 2779 чел., из них 1119 — в 1929 году. Таким образом, за первое полугодие 1930 года из 5 тыс. чел. было переселено только 910. В действительности цифра фактически проживающих была еще меньше, т.к. часть "расселенцев" из числа "водворенных принудительно" покидала данные районы.</div>
<div>
Но ранее выделенные районы расселения в Хабаровском крае оказались не способными вместить всех "расселенцев", поэтому Далькрайисполком наметил новый район — Мазановский, который после проведения необходимых работ должен был принять 8000 едоков в 1932 г. и 8624 — в 1933 г.12</div>
<div>
Однако к планам переселения крайне отрицательно отнеслось корейское население, со стороны ряда корейских граждан звучали заявления, что они добровольно не уйдут с данных территории, и переселение их может произойти только через насилие13. В подобных заявлениях проявлялись не только недовольство, но и некоторая враждебность по отношению к органам власти.</div>
<div>
В процессе работы по переселению корейцев были допущены существенные ошибки, ^которые серьезн^ запутали вопрос земле-• пользования, затруднили расселение и создали стимул для притока в край новых корейцев. "Эти ошибки и путаницы выражаются в том, что... в Приморье всех безземельных (не советских граждан, не имеющих право на землю в Приморье) принимали в старожильческие (старые и новоорганизусмые) колхозы на общих основаниях, без всяких оговорок, нарезая на их долю землю в общем порядке трудового землепользования"14. Корейцев, подлежащих переселению и вошедших в старожильческие колхозы, неправильно считали автоматически принятыми в советское гражданство и наделяли их землей как граждан СССР. Другой ошибкой, по мнению ответственного инструктора Далькрайкома ВКП(б), явилось то, что корейское переселение должно было носить принудительный характер, исходя из его особенностей (нелегальный переход границы иностранными подданными).</div>
<div>
252</div>
<div>
Президиум Далькрайисполкома в резолюции о состоянии корейского переселения также отметил, что основной причиной, способствующей срыву плана переселения корейцев, явилось непонимание всей политической важности этого вопроса Владивосток-ским партийным руководством, его снисходительное отношение к растущему сопротивлению расселения со стороны корейского партактива. Искривлением национальной политики было названо построение корейских сельсоветов не по территориальному, а национальному принципу. "При организации корейского расселения, — указывал Далькрайисполком, — прежде всего должна учитываться основная причина такового, а именно военно-политическая опасность заселения Приморья корейцами и вытекающий отсюда обязательный характер расселения"15.</div>
<div>
Планы корейского переселения неоднократно корректировались, но ввиду недостатка финансовых средств в полном объеме они выполнены не были. Так, план расселения безземельных корейских крестьян в 1929 г. был выполнен лишь на 46 %.</div>
<div>
Наряду с этим в этом же году 220 корейцев были отправлены в Казахстан для работы на рисовых плантациях16. Народный комиссариат земледелия Узбекистана также обращался с просьбой ий-* править корейцев для работы по выращиванию риса, но ввиду отсутствия финансовых срсДив Jld присьОД^ 1929 году не была выполнена.</div>
<div>
В последующие годы также не удалось добиться полного выполнения планов переселения. Многие корейские граждане отказывались переезжать на отведенные для них участки, часть переселенных вновь возвращалась в Приморье, а некоторые пытались нелегально уйти в Корею или Китай.</div>
<div>
Бюро Далькрайкома ВКП(б) неоднократно рассматривало ход корейского расселения и признавало его неудовлетворительным. Срыву выполнения планов переселения способствовали несколько факторов. Первым из них явилась неподготовленность Кур-Даргинского и Синдинского районов к приему переселенцев: в достаточном количестве отсутствовали жилье, сельскохозяйственный инвентарь, недоставало рабочего скота, посадочного материала. Второй причиной была непоследовательная, недостаточно проду</div>
<div>
253</div>
<div>
?</div>
<div>
манная, нсподкрепленная финансовыми ресурсами политика переселения. ^ К 1932 году на Дальнем Востоке создалось сложное политиче-| ское положение. Активизируются антиколхозные, антисоветские! выступления. Используя ситуацию, Япония, через корейское обще-] ство «Кук-Мин-Хой» («Национальное общество»), созданное еще в] дореволюционный период и в зависимости от политического положения в области и настроений органов власти существовавшее! под различными названиями («Национальные Советы», «Рабоче-1 Крестьянские Союзы» и др.), имеющее к концу 1922 г. более 60 фи-1 лиалов, пыталась противостоять переселению корейцев, призывая! их не выселяться из пограничных районов, бороться за корейскую! автономию в Приморье. !</div>
<div>
Уполномоченный по корейским делам Далькрайисполкома! Ким Гириоиг, выступая за ликвидацию этого националистической го общества, несмотря на утверждение, что основная масса корей-| ского населения в его работе не участвовала, призывал подходить! к ликвидации общества очень осторожно, учитывая близость гра-| ницы.</div>
<div>
Выдающийся ученый и писатель В.К. Арсеньсв в докладе! Далькрайкому ВКП(б)^нщ^ «...Корейцы - народ!</div>
<div>
совершенно отличный от нас по характеру, по укладу и миросозерцанию. Трудно рассчитывать, чтобы он стал жертвовать жиз-] нью за нас, чуждых ему людей, в то время, когда он недостаточно J реагировал и не жертвовал жизнью, когда японцы занимали его] родину. Были единичные личности, но вся масса корейцев отнеслась к тогдашним политическим событиям совершенно равно- ] душно. В наши пределы корейцев привлекают не политические^ убеждения, а исключительно материальные выгоды. Они антропологически, этнографически, психически и по своему миросозерцанию стоят ближе к японцам, чем к нам. Рассчитывать, что корейцы скоро превратятся в советских граждан, нельзя. Нам некогда? ждать, когда они изменят свои убеждения, характер и миросозерцания. При более близких сношениях наших с жителями Маньчжурии и Кореи опасность переполнения наших пределов китайцами и корейцами будет все более и более возрастать. Главные</div>
<div>
254</div>
<div>
средства борьбы против этого заключаются в возможно густом заселении в непосредственно граничущих с Китаем и Кореей земельных пространств колонистами из Европейской части Союза и Западной Сибири независимо от их национальности, но отнюдь не китайцами и не корейцами. Последние должны быть отодвинуты вглубь страны, на Запад и на Север от Амура»17.</div>
<div>
Большая концентрация корейцев, прежде всего иностранных подданных, в пограничной зоне вызывала беспокойство военных и гражданских властей. Учитывая, что попытки постепенного отселения корейцев в глубь края результатов не принесли, Совет Народных Комиссаров СССР и Центральный комитет ВКП(б) в августе 1937 г. приняли специальное Постановление "О выселении корейского населения из пограничных районов Дальневосточного края". Данным Постановлением было предложено руководству Дальневосточного края в срок до Г января 1938 г. выселить корейское население из пограничных районов в Южно-Казахстанскую область, а также в районы Аральского моря и Балхаша, Узбекскую ССР. Подлежащим переселению корейцам было разрешено брать с собой имущество, хозяйственный инвентарь и живность, а также получать возмещение стоимости оставляемого ими движимого и недвижимого имущества и посевов.</div>
<div>
23 августа Далькрайисполком ВКП(б) создал специальные «тройки» для руководства работой по переселению. Организацию переселения было решено начать с Посьетского, Барабашского и Надеждинского районов Приморской области.</div>
<div>
Совнарком СССР па переселение корейцев выделил более 62 млн руб.18</div>
<div>
Однако вновь обнаружились просчеты организационно-технического порядка: задерживалась оценка и выплата денег за оставляемое в крае имущество. Так, Совет Народных Комиссаров Казахской ССР в письме Далькрайисполкому от 7 декабря 1937 г. сообщал, что только по одной Северо-Казахстанской области задолженность дальневосточных организаций корейским колхозам и хозяйствам составила около 2 млн руб.19 Не был подготовлен жилой фонд для проживания переселенцев, значительное количество рабочих и служащих корейцев длительное время не могли найти</div>
<div>
255</div>
<div>
работу. Наблюдался острый дефицит строительных и горюче-; смазочных материалов. Сказывались климатические условия Средней Азии, не позволяющие переселенцам выращивать извести ные им сельскохозяйственные культуры.</div>
<div>
Вторая и третья очереди переселения охватывали Хабаровскую область. По сообщению официальных органов, к 25 октября 1937 г. корейское население полностью было выселено с территории Дальнего Востока. По существу, была проведена полная депортация корейского населения в количестве 36442 семьи (171781! чел.)20. Одновременно с депортацией корейцев органами НКВД было арестовано более 2,5 тыс. человек21.</div>
<div>
Принятые меры, приукрашенные идеологией общественной необходимости и политической целесообразности, безусловно носили репрессивный характер по отношению к корейскому населению, как, впрочем, и к своему народу, сказались не только на социально-культурном развитии корейской диаспоры, прежде всего подданных СССР, но и определенным образом повлияли на темпы! развития сельского хозяйства региона, т.к. отток рабочей силы из: колхозов и совхозов не. позволил в короткий промежуток времени! найти ей равноценную замену.</div>
<div>
Проблема депортации корейского населения с территории Дальнего Востока очень сложна и требует дальнейшего изучения, сопоставления цифровых данных и критического анализа используемых источников.</div>
<div>
АЛ. Деревяпко, дм.п., профессор Владивосток</div>
<div>
ГУЛАГ НКВД И ЕГО РОЛЬ В ПРОИЗВОДСТВЕННО-ХОЗЯЙСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СССР (начало 30-х — середина 50-х гг.)</div>
<div>
В начале 1954 года в МВД СССР была составлена справка на] имя Н.С. Хрущева о числе осужденных за контрреволюционные]</div>
<div>
256</div>
<div>
преступления, т.е. по 58-й статье Уголовного кодекса РСФСР и соответствующим статьям других союзных республик, за период 1921-1953 годы (документ подписали три человека — Генеральный прокурор СССР Р.А. Руденко, министр внутренних дел СССР С.Н. Круглов и министр юстиции СССР К.П. Горшенин). Справка была датирована 1 февраля 1954 года. В ней говорилось, что по имеющимся в МВД СССР данным, за период с 1921 года и до начала 1954 года, за контрреволюционные преступления было осуждено Коллегией ОГПУ, «тройками» НКВД, Особым совещанием, Военной коллегией, судами и военными трибуналами 3 777 380 человек, в том числе приговорено к высшей мере — 642 980, к содержанию в лагерях и тюрьмах — 2 369 220, в ссылку и высылку — 765 180 человек. Указывалось, что из общего количества осужденных за контрреволюционные преступления 2,9 миллиона человек были осуждены Коллегией ОГПУ, «тройками», НКВД и Особым совещанием (т.е. внесудебными органами) и 877 000 — судами, военными трибуналами. На 1 февраля 1954 г. в лагерях и тюрьмах содержалось заключенных, осужденных за контрреволюционные преступления, — 467 946 человек и, кроме того, находилось в ссылке после отбытия наказания за контрреволюционные преступления 62 462 человека1.</div>
<div>
По данным архива НКВД, осужденные по политическим мотивам составляли всего 27-30%. Далее примерный подсчет показывает, что за 1921—1953 гг. всего было осуждено около 10 млн чел. Где же использовался этот большой по численности контингент населения?</div>
<div>
Грандиозный по масштабам и целям план социалистического переустройства общества в условиях экономической и политической изоляции страны Советов требовал огромных материальных и трудовых ресурсов;</div>
<div>
Стратегические планы индивидуального и сельскохозяйственного развития СССР в годы первых пятилеток предусматривали создание в кратчайшие сроки новых промышленных центров в труднодоступных районах Сибири, Крайнего Севера и Дальнего Востока. Для освоения территорий и выполнения отдельных про</div>
<div>
257</div>
<div>
грамм по строительству портов, железнодорожных магистралей,' промышленных предприятий требовались миллионы людей.</div>
<div>
Поэтому репрессивная политика сталинского режима не только преследовала цель ликвидировать политических противников и очистить общество от уголовных элементов, но и являлась важным средством для решения экономических задач.</div>
<div>
В 30—40-е годы основным поставщиком дешевой рабочей силы стал мощный репрессивный аппарат ОГПУ-НКВД-МВД СССР. Сеть исправительно-трудовых и режимных лагерей охватила всю страну. :</div>
<div>
Репрессивные органы выполняли и хозяйственные функции,? пронизывали все важнейшие отрасли экономики СССР. В их| структуре были созданы: ГУЛАГ — Главное Управление лагерей, Главное Управление лагерей горно-металлургической промышленности (ГУЛГМП), Главное Управление лагерей лесной промышленности (ГУЛЛП), Главное Управление лагерей железподо^ рожного строительства (ГУЛЖДС), Главное Управление лагерей! шоссейных дорог (ГУЛШОСДОР), Главпромстрой, Главгидрост4 рой, Главцветмет, Дал встрой и другие отраслевые управления.</div>
<div>
Только в ГУЛАГе на начало 1940 г. было 53 лагеря, 425 исправительно-трудовых колонии (в т.ч. 170 промышленных, 83 сель-* скохозяйственных и 172 так называемых "контрагентских", т.е. работающих на стройках и в хозяйствах других ведомств, объединяемых областными, краевыми, республиканскими отделами исправительно-трудовых работ). В ГУЛАГ входило еще 50 колоний для несовершеннолетних.</div>
<div>
Хозяйственная деятельность ГУЛАГа исключительно разнообразна и охватывала промышленность, сельское хозяйство и строительство крупнейших индустриальных комплексов.</div>
<div>
Производственной базой этой хозяйственной деятельности были лагеря, исправительно-трудовые колонии и колонии для несовершеннолетних, организационно соподчиненные соответствующим специализированным производственным управлениям и отделам ГУЛАГа:</div>
<div>
а) Управлению исправительно-трудовых колоний,</div>
<div>
б) Лесному Управлению,</div>
<div>
258</div>
<div>
в)Упра-влеиию горно-металлургической промышленности,</div>
<div>
г) отделу топливной промышленности,</div>
<div>
д) отделу трудовых колоний.</div>
<div>
Сельское хозяйство было сосредоточено, в основном, в специализированных сельскохозяйственных лагерях и с.-х. исправительно-трудовых колониях, а капитальное строительство как в специально-строительных лагерях, так и в промышленных, ведущих наряду с промышленной деятельностью строительные работы.</div>
<div>
Промышленность ГУЛАГа охватывала 17 отраслей, выпускающих по плану на 1940 г. товарной продукции на 2659,5 млн руб. (в отпускных ценах).</div>
<div>
Наиболее крупными отраслями промышленности ГУЛАГа, по их удельному весу в общем составе товарной продукции, являлись: лесозаготовительная — с объемом товарной продукции в 730,3 млн руб.; деревообрабатывающая — 412,2; швейная — 359,8; горно-металлургическая — 297,3; металлообрабатывающая и машиностроительная — 233,9; рыбная промышленность — 138,3; текстильная — 127,8; топливодобывающая — 126,3 млн руб.</div>
<div>
По видам производственных систем, выпускающих промышленную продукцию, последняя распределялась: продукция промышленных колоний УИТК — 883,0 млн руб.; лагерей Управления лесной промышленности — 871,9; лагерей Управления горнометаллургической промышленности 325,0; колоний для несовершеннолетних — 233,3; лагерей отдела топливной промышленности — 154,6; рыбных лагерей сельскохозяйственного отдела — 138,3 млн руб.</div>
<div>
В составе выпускаемых промышленностью ГУЛАГа изделий видное место принадлежало товарам широкого потребления, выпускаемым в 1940 г. на сумму 886 млн рублей (33,3%).</div>
<div>
Основные средства промышленности ГУЛАГа оценивались (без Североникеля и Актюбииского месторождения), по их состоянию на 1 января 1940 г., суммой в 1 480 млн руб. и в большей своей части были размещены в лагерях Управления лесной промышленности, в колониях УИТК и в лагерях отдела топливной промышленности.</div>
<div>
259</div>
<div>
Наиболее крупное место среди различных видов основных средств промышленности занимали: промышленные здания и сооружения — 398,6 млн руб.; жилищное хозяйство — 253,4; транспортные средства — 212,8; сельскохозяйственные основные средства (постройки, инвентарь и т.д.) — 198,9; рабочие машины, аппараты и передаточные установки — 142,7; силовые установки и машины— 63,7 млн руб.2</div>
<div>
В промышленной системе ГУЛАГа первое место по объему выпускаемой товарной продукции принадлежало промышленные исправительно-трудовым колониям, организационно объединенным в УИТК ГУЛАГа НКВД.</div>
<div>
УИТК ГУЛАГа объединял работу 6-ти Управлений исправительно-трудовых колоний в Ленинградской, Московской, Новосибирской, Иркутской областях, Украинской, Узбекской ССР: 47 отделов' исправительно-трудовых колонии в краях и республиках СССР.</div>
<div>
Промышленность УИТК ГУЛАГа, в соответствии с заданиями правительства, значительно увеличила в течение 1938-1939 гг. ас^ сортимент производимых изделий и, в частности, за полтора истекших года организовала мебельное производство, явившееся дли ГУЛАГа новой отраслью промышленности. !</div>
<div>
За период 1938-1939 гг. были организованы промколоиии по; выпуску металлических прицепов, что дало возможность освоить» ряд новых видов и подготовило осуществленную в 1939 г. передач^ производства специализированному Главку Наркомата среднего машиностроения СССР — ГЛАВАВТОПРИЦЕПу. \</div>
<div>
В течение 1939 г. на 20 предприятиях УИТК ГУЛАГа было организовано производство спецукупорки.</div>
<div>
В том же году в ИТК г. Мелитополя освоены и выпущены нефтяные двигатели мощностью в 50 л.с, начато освоение нефтсдвиг гателя в 15 л.с.</div>
<div>
В системе ОИТК Челябинской области было освоено производство металлорежущих станков "Шеппинг".</div>
<div>
Для удовлетворения собственных нужд ГУЛАГа организовано:</div>
<div>
260</div>
<div>
а) производство мелкосортного проката на базе отходов металлургических заводов Урала с годовой мощностью 600 т (Н. Туринская промколония Свердловской области);</div>
<div>
б) оборудован и пущей в эксплуатацию цех шурупного производства в ИТК № 5 Саратовской области с годовым выпуском 150т;</div>
<div>
в) организовано производство по раздирке старых покрышек (КОрда) для изготовления суррогатной обуви (в Ярославской, Брянской, Белгородской и Витебской промколоииях);</div>
<div>
г) закончен монтаж и пущена в эксплуатацию вновь выстроенная фабрика в Ивановской области по производству мешковины для мебельных предприятий ГУЛАГа мощностью в 500 тыс м в год;</div>
<div>
д) для обеспечения кожобувных производств тексом изготовлены в Ярославской ИТК 14 станков-автоматов, с годовой производительностью в 150 т, которые смонтированы в Молотовской промколоиии;</div>
<div>
е) для перевода автопарка ГУЛАГа на твердое топливо в течение 1938-1939 гг. на Дмитровском мехзаводе освоено и изготовлено 2969 газогенераторов, план по которым на 1940 г. был установлен в 4000 штук;</div>
<div>
ж) для обеспечения лесных лагерей лесовозными тележками подготовлено их производство в Ярославской промколоиии с выпуском в 1940 г. 2000 тележек;</div>
<div>
з) швейными предприятиями УИТК ГУЛАГа освоены все виды пошива обмундирования для ВОХРа ГУЛАГа НКВД.</div>
<div>
По ширпотребу организованы, как новые, производства: выработка байковых одеял в ОИТК Алтайского края и Узбекской ССР; производство чугунной посуды (чугунки и сковородки) в 7 промколоииях; организован выпуск новых типов мебели: письменных столов, полубуфетов, гнутых бесшурупных стульев и т.п.</div>
<div>
Для использования труда заключенных-инвалидов было организовано 13 инвалидных колоний с объемом продукции по товарам широкого потребления на 24 млн руб. (Харьковская, Увиль-Динская, Качинская, Вадинская, Бобровская, Ташкентская, Юдов-°кая и др.).</div>
<div>
261</div>
<div>
Оснащенность промышленных исправительно-трудовых колоЯ ний системы УИТК ГУЛАГа НКВД производственным оборудоЯ ванием и теплосиловыми установками характеризуется слсдуюЯ щими данными: парк производственного оборудования, находяЯ щегося в промышленных колониях, насчитывал на 1 января 1940 гЯ 10 578 единиц; станочный парк на 28% состоял из металлообрабаЯ тывающих и на 23% из деревообрабатывающих станков. Я</div>
<div>
Сводные итоги капитальных работ ГУЛАГа на 1940 г. харакЯ теризуются следующим образом: объем капитальных работ, выЯ полняемых ГУЛАГом по плану на 1940 г., достигал суммы Я 1 846 015 тыс. руб., а с учетом работ, выполняемых за счет лимитов других наркоматов и ведомств, — вырастал до суммы 1 880 373И тыс.руб. и составлял 5,8% ко всему объему капитальных работ псЯ СССР. Я</div>
<div>
Таким образом, ГУЛАГ — как хозяйственная система НарЛ комвнудела — не только производил товарные' ценности в оргашмИ зовапной им промышленности па сумму 1 145,7 млн руб. (в ncirJlH менных ценах), но и создавал в процессе строительства матсриалыЯ ные ценности, исчисляемые по сметной стоимости на 1940 г. в сумв ме 1 880,4 млнруб., причем эти средства направлялись.на следую^ щие виды строительства:</div>
<div>
гидротехническое строительство</div>
<div>
строительство морских сооружений и судостроительных заводов</div>
<div>
строительство предприятий металлургической промышленности</div>
<div>
строительство предприятий целлюлозно-бумажной промышленности</div>
<div>
-654 млн руб.</div>
<div>
— 447,2 млн руб.</div>
<div>
— 371,0 млн руб.</div>
<div>
120,0 млн руб.</div>
<div>
262</div>
<div>
строительство предприятий топливной промышленности</div>
<div>
— 88,0 млн руб.</div>
<div>
строительство</div>
<div>
в лесной промышленности</div>
<div>
80,0 млн руб.</div>
<div>
строительство</div>
<div>
в промышленных и</div>
<div>
трудовых колониях</div>
<div>
— 51,6 млн руб.</div>
<div>
строительство цементных заводов</div>
<div>
— 30,0 млн руб.</div>
<div>
строительство</div>
<div>
в сельском хозяйстве</div>
<div>
прочие виды строительства</div>
<div>
18,4 млн руб.</div>
<div>
20,2 млн руб.</div>
<div>
Основные средства, принадлежащие организациям ГУЛАГа, выполняющим строительные работы, оценивались по балансовой стоимости на 1 января 1940 г. в 972,4 млн руб. и состояли из следующих видов:</div>
<div>
производственные здания и</div>
<div>
сооружения (в т.ч. временных на — 329,8 млн руб.</div>
<div>
226,2 млн руб)</div>
<div>
непроизводственные основные средства по обслуживанию</div>
<div>
рабочих и служащих (в т.ч. — 280,5 млн руб.</div>
<div>
временных па 135,9 млн руб.)</div>
<div>
транспортные средства — 135,8 млн руб.</div>
<div>
строительные механизмы — 100,6 млн руб.</div>
<div>
и машины</div>
<div>
263</div>
<div>
оборудование (установленное)</div>
<div>
хозяйственный инвентарь, приспособление и инструменты</div>
<div>
основные средства в запасе</div>
<div>
— 59,9 млн руб.</div>
<div>
— 24,2 млн руб.</div>
<div>
— 41,6 млн руб.</div>
<div>
Вооруженность организаций ГУЛАГа строймеханизмами и люстрируется следующим составом строительного парка: экскав-торов — 158 (в т.ч. с емкостью ковшей в 1,5 и 2,5 м3 — 55 едини бетономешалок— 198 (в т.ч. 1000 и 2000 литровых — 11 едшпн метовозов — 165, компрессоров — 171; паровозов — 279; лебедо — 582; подъемных кранов — 191, локомобилей — 325, шаровь котлов — 378; гидромониторов — 23; землесосных снарядов (: камнедробилок — 121; растворомешалок — 72; гравиемоек — 5V гравиесортировок 28.</div>
<div>
ГУЛАГу в 1940 г. предстояло выполнить в целом по капиталь: ному строительству: земляных работ — 32,833 тыс. куб. м (или 1,5 раза больше всего объема земляных работ, выполненных п строительстве Беломоро-Балтийского канала); бетонных работ — 970,8 тыс. куб. м (или в 2,5 раза больше всего объема бетонных pi бот, выполненных на строительстве Беломоро-Балтийского каш ла); кирпичной кладки — 249,9 тыс. куб. м; горных проходок п штрекам — 18,6 км; буровых работ — 16,0 км; горных работ п разработке камер — 33,4 тыс. куб. м; установить металлоконст рукций — 19 670 т.</div>
<div>
Сметная стоимость всех строящихся ГУЛАГом объектов дос тигала 19,0 млрд руб. (ориентировочно — ввиду отсутствия по ряду объектов утвержденных проектов и смет).</div>
<div>
Грузооборот ГУЛАГа за 1939 год характеризуется следу ющи ми данными:</div>
<div>
а) использовано под перевозки</div>
<div>
б) перевезено речным флотом</div>
<div>
— 1 057,615 вагонов</div>
<div>
— 4 586,925 т</div>
<div>
264</div>
<div>
в) перевезено морским флотом</div>
<div>
— 406,990 т</div>
<div>
По видам грузов — были использованы: под перевозку лесоматериалов — 279 905 вагонов, дров — 152 044, угля — 168 997, стройматериалов — 419 912, под прочие перевозки — 36 757 вагонов.</div>
<div>
Водный транспорт использовался, главным образом, для перевозки леса, занявшей 92,7% всего перевезенного ГУЛАГом водным путем тоннажа3.</div>
<div>
Бюджет ГУЛАГа, составляя по плану 1940 г. сумму в 7 864,01 млн руб., образовывался в доходной части за счет следующих поступлений:</div>
<div>
а) выручки промпредприятий,</div>
<div>
ccj 1 ьхоз и ред и р ияти й,</div>
<div>
торговых организаций,</div>
<div>
доходов подсобных предприятий и</div>
<div>
снабженческих организаций, а также</div>
<div>
разных доходов</div>
<div>
-4 227 40 млн руб.</div>
<div>
б) поступлений от других наркоматов и ведомств за выполняемые для них строительные работы</div>
<div>
-462, 00 млн руб.</div>
<div>
в) поступлений за работу, предоставляемую на сторону</div>
<div>
■ 272,96 млн руб.</div>
<div>
г) поступлений от бюро исправительно-трудовых работ</div>
<div>
111,07 млн руб.</div>
<div>
д) поступлений из бюджета на капитальное строительство</div>
<div>
2 302,29 млн руб.</div>
<div>
Всего:</div>
<div>
7 375,72 млн руб.</div>
<div>
265</div>
<div>
Расходы определялись суммой в 7 864,01 млн руб. Превышение расходов над доходами составляло 488,29 млн руб. и покрывалось бюджетными ассигнованиями на:</div>
<div>
</div>
<div>
а) прирост собственных оборотных<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>— 110,0 млн<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
средств (по капитальному<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>руб.<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
строительству)<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span></div>
<div>
<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
б) пополнение недостатка<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
собственных оборотных средств (по<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>— 102,7 млн<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
капитальному строительству)<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>руб.<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
в) частичное возмещение ГУЛАГу<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>— 102,3 млн<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
плановых убытков (лес, уголь и др.)<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>руб.<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
г) лесоохрану<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>— 25,0 млн<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
*<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>руб.<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
д) поденную плату<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>— 6,0 млн<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>руб.<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
е) содержание воспитанников и<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>— 37,77 млн<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
нетрудоспособных<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>руб.<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
ж) административно-управленческие<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>— 68,47 млн<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
расходы<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>руб.<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
з) прочие расходы<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>— 36,05 млн<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>руб.<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
Такое содержание бюджета ГУЛАГа подтверждает, что ГУЛАГ, создавая в процессе своей производственно-хозяйственной деятельности товарные и материальные ценности, получал из государственного бюджета только такие ассигнования, какие получает от него любая государственная хозяйственная организация.</div>
<div>
В этом — финансовое значение выполняемой ГУЛАГом работы, так как при отсутствии трудового использования заключенных</div>
<div>
266</div>
<div>
государственный бюджет испытывал бы нагрузку на расходную часть по линии непроизводительных расходов.</div>
<div>
Наряду с органами изоляции в систему ГУЛАГа входили так называемые БИРы — Бюро исправительных работ, задачей которых было не изоляция осужденных, а обеспечение выполнения судебных решений в отношении лиц, приговоренных к отбытию принудительных работ.</div>
<div>
Общий контингент ГУЛАГа по данным центрального учета на [ 940 г. определялся в 1 668 200 человек4.</div>
<div>
По характеру преступлений заключенные распределялись следующим образом: осужденные за контрреволюционную деятельность — 28,7%; за acqSq..опасные.преступления против порядка угщ^щд§Ш4^— 5,4; хулиганств^</div>
<div>
ния против управления — 12,4; кражи — 9,7%; должностные и хозяйственные преступления — 8,9; преступления против личности — 5,9; расхищение социалистической собственности — 1,5; прочие —</div>
<div>
27,5%.</div>
<div>
Эти данные показывают, что свыше трети всего состава изолированных приходилось на такой контингент, как осужденные за контрреволюционную деятельность и особо опасные преступления против порядка управления.</div>
<div>
К началу Великой Отечественной войны в лагерях ГУЛАГа количество заключенных составляло 2 300 000 чел. На 1 июля 1944 г. число заключенных сократилось до 1200 чел. За период войны из лагерей и колоний убыло 2 900 000 чел. и вновь поступило осужденных 1 800 000 чел.5</div>
<div>
Если в 1941 г. осужденные за контрреволюционную деятельность и другие особо опасные преступления составляли только 27% от общей численности, то к июлю 1944 г. число осужденных этой категории возросло до 43%6.</div>
<div>
По представлению НКВД СССР Президиумом Верховного Совета Союза ССР 12 июля и 24 ноября 1941 г. были изданы Указы о досрочном освобождении некоторых категорий заключенных, °сужденных за прогулы, бытовые и незначительные должностные преступления, с передачей лиц призывного возраста в Красную</div>
<div>
267</div>
</div>
knigipoistcccphttp://www.blogger.com/profile/02111730535970677173noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-298706430882789444.post-69972328711609149512014-06-01T08:21:00.002-07:002014-06-01T08:21:25.342-07:009 Политические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 1920-1950-е годы<div dir="ltr" style="text-align: left;" trbidi="on">
<div>
Армию. Во исполнение Указов Президиума Верховного Совета j СССР ГУЛАГом было освобождено 420 ООО заключенных.</div>
<div>
По специальному постановлению Государственного комитета! обороны в течение 1942—1943 гг. было произведено досрочное ос-,] вобождение с передачей в Красную Армию 157 000 чел. Всего за| три года войны было передано на укомплектование Красной Армии 975 ООО чел.</div>
<div>
Бывшим заключенным Матросову, Бреусову, Отставнову, ] Сержантову, Ефимову было присвоено звание Героя Советского] Союза.</div>
<div>
За 3 года войны общий выпуск всех видов боеприпасов пред-? прматмамн £УПАГя НКРШ г.пг.тя 1читт 70_70ftffiO единиц, или 104%] плана. В том числе мин М-82 и М-120 — 25,5 млн шт^,.руч| гранат и запалов — 35,8 млн штук, противопехотных мин — млн штук, авиабомб — 100 тыс. штук и т.д.7</div>
<div>
В неизменных цепах весь выпуск боеприпасов определялся в] 1 250 000 000 руб.</div>
<div>
Из приведенных примеров видно, что заключенными построены тысячи промышленных предприятий, которыми произведено! на десятки миллиардов продукции, проложено тысячи километров! железнодорожных и автомагистралей и внесен ощутимый вклад в] дело победы Советской Армии над фашизмом.</div>
<div>
Более подробно нам хотелось остановиться на роли заключен-! ных в освоении северо-востока СССР.</div>
<div>
Постановлением ЦК ВКП(б) от 11 ноября 1931 года и поста-; новлением Совета Труда и Обороны СССР (СТО) от 13 ноября этого же года в районах Верхней Колымы был организован Государственный трест по промышленному и дорожному строительству— Дальстрой8.</div>
<div>
На основании постановления на Дальстрой были возложены! задачи: всемерно форсировать разведку по колымским приискам,! использовать все способы и средства для максимальной добычи} золота, подготовлять базу для развертывания капитальных работ по нормальной эксплуатации районов приисков, форсировать ра-| боту на постройке дорог9.</div>
<div>
268</div>
<div>
В тексте постановления СТО нет указания на использование принудительного труда заключенных на предприятиях Дальстроя.</div>
<div>
Применять труд заключенных, в том числе необоснованно репрессированных по политическим мотивам, карательные органы молодой советской страны стали с 1919 г.</div>
<div>
Лишь со второй половины 20-х годов, когда руководство НКВД развернуло массовые репрессии в стране, фальсифицируя дела на руководителей партийного и советского аппарата, ученых, инженеров, руководителей промышленных, транспортных организаций, военнослужащих, рабочих и крестьян, возникла необходимость трудового "перевоспитания" тех, кого карательные органы объявляли врагами народа.</div>
<div>
Первая партия заключенных для работы в Дальстрое прибыла * в бухту Нагаева в феврале 1932 г. В апреле 1932 г. зам. председателя ОГПУ Г.Г. Ягода подписал приказ, обязывающий Берзина "...организовать Северо-Восточный лагерь ОГПУ"10, в котором предписывалось ГУЛАГу для вновь формируемого Севвостлага 16 000 заключенных. Севвостлаг в административном и хозяйственном отношении был подчинен директору Дальстроя Э.П. Бер-зину.</div>
<div>
Заключенные этапировались на Колыму из ДальЛАГа ОГПУ через транспортные пункты, расположенные в Ванино и Находке. Несколько позже в системе УСВИТЛа был организован Владивостокский пересыльный лагерь — АВ-13.</div>
<div>
Специфика ИТЛ ОГПУ Дальстроя заключалась в том, что лагерный сектор во всех отраслевых управлениях, так же как и в самом Главном управлении, являлся неотъемлемой частью производства.</div>
<div>
Лагеря УСВИТЛа не имели функций уничтожения, но тяжелые условия, в которых находились заключенные, и жестокая эксплуатация способствовали высокой смертности, особенно в Северном и Индигирском горнопромышленных управлениях.</div>
<div>
До развернувшихся в 1937 г. массовых политических репрессий режим содержания в лагерях и работы на производстве были относительно либеральными. В этот период ВКП(б) проводила политику "перековки" уголовных элементов в полноценных советских</div>
<div>
269</div>
<div>
граждан. Первые этапы заключенных, поступившие па Колыму,* состояли из бандитов, воров-рецидивистов, бытовиков, расхитителей соцсобственности и раскулаченных спецпереселенцев.</div>
<div>
Учитывая сложности природно-климатических условий районов Колымы, Президиум ЦИК СССР утвердил 10 января 1933 г. ряд льгот для вольнонаемных и заключенных, занятых на работе б Дальстрое. *</div>
<div>
Спецпереселенцам "срок ограничения в гражданских права сокращался при добросовестной работе... на два года, т.е. с 5 до У лет. Дети спецпереселеицев получали право поступления в учебны заведения наравне с детьми трудящихся с самого начала работы _ тресте", а заключенным "при исчислении срока заключения в лагерях, обслуживающих предприятия Дальстроя, рабочий день счи тался за два. Отбывшие срок заключенные имели право выписки? семей за счет треста. А отбывшим срок заключения и отработавшим на предприятиях треста не менее 3лет снималась судимость и предоставлялось право выезда в любое место Союза ССР"11.</div>
<div>
Особой мерой поощрения заключенных являлось право на ко * лонизацию. Приказом объединенного ГПУ № 890с от 14 сентября 1932 г. в целях осуществления задач колонизации и оседания исправившейся части заключенных при лагерях ОГПУ создавалис колонизационные поселки.</div>
<div>
На поселение переводились только тщательно проверенные заключенные: рабочие, крестьяне и служащие, осужденные за бытовые, должностные преступления, а также относящиеся к категорииi СВЭ (социально вредный элемент); аграрники (бедняки, середняки,-кулаки), осужденные по ст. 5810 и 58п УК (ни в коем случае ни по-каким другим контрреволюционным статьям).</div>
<div>
Лица указанных категорий могли быть переведены на колони-С зацию при следующих условиях: осужденные на срок до 5 лет —*\ при отбытии ими 1/3 срока, на срок свыше 5 лет (до 10 лет включи-^ тельно) — после отбытия половины срока. Не разрешался перевод на последние представителей духовенства всех религий и сектан-1 тов-активистов, а также заключенных, принадлежащих к катего~> рии контрреволюционеров по ст. 59-167 УК. Поселенцы и члены их семей были "обязаны беспрекословно и точно соблюдать уста</div>
<div>
270</div>
<div>
новленные в поселке порядки, проводить в жизнь все постановления и указания поселковой администрации..."12</div>
<div>
В декабре 1932 г. для проведения этой политики на Колыме было создано Колонизационное Бюро во главе с начальником УРО УСВИТЛа А.Н. Майсурадзе.</div>
<div>
Колонпоселки на Колыме в основном создавались в местах добычи рыбы и центрах развития сельского хозяйства — Оле, Балаганном, Ямске, Радчево, Веселой, Ударнике, Темпе.</div>
<div>
В горной промышленности и дорожном строительстве главная тяжесть ложилась на заключенных, которыми с 1932 г. стали интенсивно пополняться колымские лагеря.</div>
<div>
По прибытии в Дальстрой заключенные попадали в режим строгой изоляции и секретности. Для того чтобы исключить какие-либо контакты (особенно с японскими рыбаками на Охотском побережье), уполномоченный НКВД СССР Э.П. Берзин издал специальный приказ от 22 мая 1936 г.: "Этапирование заключенных с побережья Охотского моря в Магадан и обратно производить только по морю — на катерах. В исключительных случаях... этапирование заключенных сухопутными маршрутами: 1) из Балаганного — до устья реки Яны на восток до колонпоселка и новостроек; 2) из Олы — от устья р. Ола на запад до б. Гертнера; 3) из Гижиги — от устья р. Наяхан до устья р. Гижига. На каждый отдельный случай этапирования получать... санкцию от начальников местных частей... Категорически запретить какое бы то ни было бесконвойное передвижение заключенных в одиночку и группами по всему побережью Охотского моря, в особенности вблизи территории японских рыбалок"13. Основная часть заключенных лишалась права переписки.</div>
<div>
До 1938 г. производственная деятельность Дальстроя охватывала работы по промышленной переработке россыпных месторождений золота, строительству жилых поселков и города Магадана, а также морского порта в бухте Нагаево и Колымской автомобильной трассы; с 1938 г. начали разрабатываться в промышленных масштабах рудные и россыпные месторождения олова, а также освоена промышленная добыча вольфрама и кобальта14.</div>
<div>
271</div>
<div>
Источником пополнения кадров Дальстроя были: вербовка специалистов и завоз заключенных. С 1932 по 1942 г. было завезено 356 тыс. заключенных, часть которых после отбытия срока заключения с Колымы вывозилась, другая часть оставалась работать в Дальстрое по вольному найму15.</div>
<div>
Из общего числа работающих в Дальстрое ежегодно повышался удельный вес занятых в горной отрасли. Рост численности работающих в горной отрасли значительно обгонял рост численности работающих в Дальстрое. Если в 1933 г. принять за 100%, то общая численность работающих в Дальстрое к 1937 г. увеличилась в 3 раза, а число занятых в горной отрасли в 18 раз. К 1942 г. общая численность увеличилась в сравнении с 1937 г. в 7 раз, а число занятых в горной отрасли в 84 раза16.</div>
<div>
В 1938 году Дальстрой перестал называться трестом и был официально включен в состав НКВД в качестве одного из Главных управлений (наряду с ГУЛАГом). Полностью название Дальстроя теперь звучало так: Главное управление строительства Дальнего Севера НКВД, а сокращенно —- ГУСДС. На конец 1938 г. в Дальстрое работало 117 680 заключенных17.</div>
<div>
В связи с решением Хабаровского крайкома ВКП(б) о создании на Колыме колымского окружкома партии и окркраГн исполкома 13 февраля 1938 года от И.В. Сталина была получена телеграмма примерно следующего содержания: "...создание окружкома считаю ошибкой, которую придется поправить на днях. Дальстрой есть комбинат особого типа, где все или почти все работающие составляют уголовно-бандитский элемент, требующий особого режима и особого порядка управления..." В этой.же телеграмме И.В. Сталин указывал на необходимость создания наряду с 1 политуправлением парткома Дальстроя18.</div>
<div>
Из телеграммы Сталина отчетливо видно как "отец народов" беспокоился о развитии северо-востока России, видно и его отношение к заключенным, значительная часть которых безвинно пострадала.</div>
<div>
Национальные районы Колымы перешли в полное подчинение Дальстрою, и с конца 1932 — начала 1933 г. народное образование, здравоохранение и культурно-просветительные учреждения</div>
<div>
272</div>
<div>
Колымы начали жить и работать в условиях военно-административной гулаговской системы.</div>
<div>
К началу Отечественной войны территория хозяйственной деятельности Дальстроя охватывала площадь 2 млн 266 тыс квадратных километров и включала в себя Северное и Западное побережье Охотского моря от Пенжинской до Удской губы, полностью бассейны рек Колымы, Индигирки, Яны, Восточной Хандыги (правый приток Алдана), Чукотский полуостров и Полярное побережье от Чукотки до Яны19.</div>
<div>
В 1941 г. в системе Севвостоклагерей насчитывалось 354 лагерных подразделения. Руководство Дальстроя и УСВИТЛа не успевало с обустройством лагерей и зон. Выполнение производственного плана любой ценой являлось главной задачей для руководства Дальстроя, а забота по обустройству заключенных, которых и за людей-то не считали, отодвигалась на задний план.</div>
<div>
Так, в приказе №012 от 8 февраля 1941 г. отмечалось, что "...ряд крупных лагерных подразделений к зиме не подготовились. На приисках "Чай-Урья", "Большевик", "Комсомолец", "Штурмовой", "Ледяной", "Одинокий", бараки и палатки не утеплены, в стенах имеются крупные сквозные отверстия, температура ниже пуля... лагерники спят в одежде, имеется массовая вшивость, антисанитария... Лагеря топливом не обеспечены... на приисках Чай-Ульинского горного управления и Северного... допускают удлинение рабочего рабочего дня с 10 до 12, 12-14 часов... работают без пищи и перерывов на обед"20.</div>
<div>
У заключенных оставался только один стимул — питание. Нормы пищевого довольствия были снижены и зависели от производительности труда. И этот скудный паек часто не доходил до заключенных. Стоимость содержания заключенного в системе Севвостоклагерей в 1939 г. составила 7 руб. 35 коп. на один списочный человеко-день, против 8 руб. по плану. Разрыв в 65 копеек на один списочный человеко-день падает на недорасход по питанию, вещественному довольствию, комбинатам бытового и медицинского обслуживания. Недорасход по питанию за год составил 8840 тыс. РУб., или на 6,3% меньше нормы. Расход же на управление, где надо было добиться экономии, превысил план на 8%. Только по ад</div>
<div>
273</div>
<div>
министративио-хозяйствснпым расходам (без зарплаты) перерасход составил 8840 тыс. руб., или превышение на 9,6%21.</div>
<div>
Отчетные данные свидетельствуют о невыполнении существующих условий содержания заключенных, что сказалось па увеличении количества неработающих, на производительность труда и на создании контингента слабосильных.</div>
<div>
Холод, голод, рабский труд. Ежегодно в лагерях Севвостлага от невыносимых условий умирало 3-5% заключенных.</div>
<div>
Наибольшую численность работающих Дальстрой имел в 1940: г. — 216 422 чел., а в последующие 1941 и 1942 годы численность снижается (1941 — 210 674 чел., 1942 — 202 421 чел.), что было вы-: звано условиями военного времени22.</div>
<div>
i</div>
<div>
Таблица 1</div>
<div>
Динамика рабочей силы Дальстрой на Колыме i</div>
<div>
в 1932-1942 гг., чел. (без Приморского управлении)</div>
<div>
</div>
<div>
Год<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>Количество рабочей силы<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>В том числе:<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>Прибыло<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>Убыло на материк<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
<br /></div>
<div>
<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span></div>
<div>
<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>в/и<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>з/к<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span></div>
<div>
<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span></div>
<div>
<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
1932<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>13 053<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>3125<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>9928<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>1387<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>872<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
1933<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>30 782<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>3392<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>27 390<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>23 703<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>5974<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
1934<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>35 995<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>3691<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>32 304<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>15 673<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>9012<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
1935<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>50 301<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>5700<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>44 601<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>23 268<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>9050<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
1936<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>73 150<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>10 447<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>62 703<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>41 311<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>18 523<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
1937<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>92 258<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>12 000<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>80 258<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>41 663<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>21 148<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
1938<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>111 340<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>19 452<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>93 928<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>68 268<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>34 492<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
1939<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>189 826<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>26 351<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>163 475<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>70 492<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>26 176<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
1940<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>246 422<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>39 743<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>176 685<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>47 379<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>3872<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
1941<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>210 676<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>62 373<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>148 301<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>22 963<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>14 066<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
1942<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>262 421<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>76 376<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>126 044<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>—<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span>2933<span class="Apple-tab-span" style="white-space: pre;"> </span> </div>
<div>
В эти годы заключенным увеличили продолжительность рабочего дня до 12 часов, поэтому возросла их смертность. Одновре-i</div>
<div>
274</div>
<div>
менио продолжалось освобождение из лагерей уголовников по окончании срока наказания.</div>
<div>
За первое десятилетие (1932—1942) рабским трудом заключенных на Колыме была создана суперорганизация, в которую входили десятки приисков, рудников, обогатительных фабрик, энергоуправление, Управление автотранспорта, Управление шоссейных дорог, Управление воздушного транспорта, предприятия по добыче угля и десятки других предприятий.</div>
<div>
Общие капитальные вложения в строительство Дальнего Севера за 10 лет составили 2 млрд 263,9 млн руб. В том числе на капитальное строительство израсходовано 996,9 млн руб., на геолого-разведывательные работы — 614,4 млн руб.23</div>
<div>
В состав Дальстроя, как было выше сказано, входит Управление Северовосточных исправительно-трудовых лагерей НКВД СССР, осуществлявшее содержание и охрану заключенных, используемых в качестве рабочей силы на предприятиях Дальстроя.</div>
<div>
На 1942 год было разведано по Дальстрою 228 233 тонны золота, из них рудного 213 249 тонн.</div>
<div>
На 1 ноября 1942 г. добыто 523 526 кг золота в шлихтах или 464 250 кг химически чистого24.</div>
<div>
До 1937 года для промывки золота применялись преимущественно бутары простейшего типа. Ввиду несовершенства устройств потери металла достигали больших величин. Начиная с 1938 г. меняются и совершенствуются технические формы промывочных устройств. В 1942 г. более 90% объема песков промывалось на современных промывочных устройствах.</div>
<div>
За 10 лет построены: автомагистраль от бухты Нагаево через Верхнюю Колыму до Аркачалы (Центр основных приисков и богатое месторождение каменного угля) протяженностью 735 км — это основная колымская трасса, сыгравшая главную роль в промышленном освоении районов Верхней Колымы. Построена дорога в район п. Палатки до оловянного рудника Бучтыгычаг и золотого (Омганская долина) — 400 км25.</div>
<div>
За годы Великой Отечественной войны на Колыме было открыто 17 новых приисков, построено 13 обогатительных фабрик, введены в эксплуатацию 3 новых угольных района.</div>
<div>
275</div>
<div>
■С 1932 по 1945 гг. было переработано около 125 млн руб. мет-^ ров горной породы. Добыто с 1937 по 1946 гг. 26 069,1 т олова в концентратах, что составило 90% добычи олова по СССР. Удель-, ный вес добычи золота по Дальстрою в 1945 г. составил 57% от общего объема по СССР26.</div>
<div>
С окончанием войны лагеря Дальстроя стали пополняться за/ счет заключенных, осужденных за измену Родине, и спецконтин-,; гента (японские военнопленные). Общая численность работающих в Дальстрое на 1 мая 1946 г. составляла 205 тыс. чел., из них 69,5: тыс. заключенных, 30,5 тыс. спецконтингент — власовцы и до 4. тыс. японских военнопленных27. J</div>
<div>
Всего вольнонаемных — 101 тыс. чел. В том числе 11 тыс. ИТР. i В составе вольнонаемных рабочих, служащих и ИТР до 70% составляли бывшие заключенные. .> На 1 января 1946 г. в Дальстрое функционировало 50 приисков | для добычи золота "из россыпей, на которых в летний период действовало до 530 золотопромывочных приборов общей мощностью до 7 млн куб. метров золотоносных песков в сезон, кроме того, i действовало 2 рудника по добыче рудного золота. Для добычи ] олова из руд — 8 рудников общей мощностью до 530 тыс. тони руды в год и один крупный прииск для добычи россыпного олова.</div>
<div>
На оловянных рудниках было построено 12 обогатительных фабрик общей мощностью до 2500 т руды в сутки.</div>
<div>
Для обеспечения предприятий и электростанций местным углем введены в эксплуатацию 14 угольных шахт и 3 карьера с общей годовой производительностью 800 тыс. т каменного и бурого угля.</div>
<div>
Введено до 20 электростанций мощностью свыше 500 кВт каждая, 4 ремонтных завода и 8 районных мастерских.</div>
<div>
Построен город Магадан с портом Нагаево (грузооборот до 400 тыс. тонн в год) и 8 административных центров горных управлений.</div>
<div>
Построено автомобильных дорог с гравийным покрытием и автопроездов общей протяженностью до 4пыс. км.</div>
<div>
Функционировало 22 совхоза и до 200 подсобных хозяйств.</div>
<div>
276</div>
<div>
На 1 января 1945 г. в Дальстрое работало 93 781 вольнонаемных и 93 384 заключенных28. Это их каторжным трудом в экстремальных, бесчеловечных условиях осваивался Колымский край.</div>
<div>
Послевоенные годы были не менее тяжелыми, чем период становления Дальстроя. В 1947—1949 гг. из-за срыва снабжения продовольствием в лагерях царил голод. Только за 1947 год в лагерях Севвостлага умерло около 10 тыс. заключенных, и в таких условиях голодные, полураздетые и полуразутые люди добывали золото, олово, строили дороги... Десятки тысяч заключенных положили свои жизни, осваивая Колымский регион.</div>
<div>
В 1954 г. практическая работа Дальстроя охватывала площадь Крайнего Северо-Востока СССР размером свыше 3 млн кв. км. В ведении Дальстроя в 1954 г. было около 600 предприятий29.</div>
<div>
До 1938 г. производительная деятельность Дальстроя охватывала работы по промышленной переработке россыпных месторождений золота, строительству жилых поселков и города Магадана, а также морского морга в бухте Нагасво и Колымской автомобильной трассы.</div>
<div>
С 1938 г. начали разрабатываться в промышленных масштабах рудные и россыпные месторождения олова, а также освоена промышленная добыча вольфрама и кобальта. За годы деятельности Дальстроя (комбината особого типа) было добыто и сдано государству 1011,5 т химически чистого золота.</div>
<div>
По состоянию на 1 января 1954 г. в составе Дальстроя имелось 14 действующих рудников суммарной производительностью 1651 тыс.т добычи руды в год, 15 обогатительных фабрик на общую мощность в 5250 т переработанной руды в сутки и 44 прииска, в конце 40— начале 50-х годов были построены 6 драг.</div>
<div>
В первом квартале 1953 г. в лагерях УСВИТЛа находилось свыше 150 тыс. заключенных, а в июне их осталось только 72 тыс. чел.</div>
<div>
Все 600 предприятий, построенных за время существования Дальстроя, и анализ их работы требует специального монографического освещения.</div>
<div>
Распоряжением Совета Министров СССР № 11416 от 31 августа 1953 г. Министерство юстиции СССР получило право на орга</div>
<div>
277</div>
<div>
низацию Управления Северо-Восточными исправительно-трудовыми лагерями ГУЛАГа МЮ СССР с сохранением существующего порядка руководства ИТЛ, при котором начальник Дальстроя являлся одновременно и начальником УСВИТЛа ГУЛАГа МЮ СССР. Приказом МЮ СССР № 00202 от 8 сентября 1953 г. было организовано Управление Северовосточными исправительно-трудовыми лагерями ГУЛАГа МЮ СССР.</div>
<div>
В 1957 г. Дальстрой как суперорганизация прекратил свое существование. На смену ей пришел совнархоз.</div>
<div>
"Одна смерть — это трагедия, а миллионы смертей — статистика", — отмечал Бисмарк. Чрезвычайно отягчены мы в авантюрном послеоктябрьском пути такой зловещей статистикой! Пришло время выходить ей на поверхность... Но не сама она выходит. Люди ее выводят и предметно запечатлевают.</div>
<div>
Многое предстоит сделать ученым, журналистам, всем честным людям для того, чтобы донести до современного поколения трагическую историю нашего государства с Октября 1917 до середины 50-х гг. XX в.</div>
<div>
Многие руководители, именно те, от кого зависит, чтобы история была преподнесена не в извращенном виде, ис очень этого хотят. Под благовидным предлогом (зачем ворошить старое? отсутствие средств и т.д.) пытаются помешать восстановить историческую истину. А мне могут задать вопрос: а где этот критерий истины и кто его устанавливает? Мы не требуем сегодня судить палачей — тех, кто отправил на смерть и привел приговор в исполнение, тех, кто миллионы людей отправил в концентрационные лагеря, многие из которых там и сгинули, не выдержав нечеловеческих условий, в холоде и голоде. Мы должны шаг за шагом продвигаться вперед! Именно коллективными усилиями мы сможем эту большую работу выполнить!</div>
<div>
™ГХ-,ФдГбрь°"9924Д' 4*'Э— ^ ПРМВ ' РИ"™ " "»</div>
<div>
2 РГАЭ. Ф. 9414. On. 1. Д. 28. Л. 18</div>
<div>
3 Там же. Л. 122.</div>
<div>
4 РГАЭ. Ф. 9414. Оп. 1.Д. 28. Л 3</div>
<div>
278</div>
<div>
5 Там же.</div>
<div>
<» Там же. Д. 364. Л. 213. 7 Там же. Л. 249.</div>
<div>
« РГАЭ. Ф. 9163. Оп. 5. Д. 63. Л. 1.</div>
<div>
я Там же. Ф. 9163. Оп. 5. Д. 157. Л. 438.</div>
<div>
ю Там же.</div>
<div>
и Бадаев И.Д. Колымская гряда архипелага ГУЛАГ (заключенные) // Исторические аспекты Северо-Востока России: экономика, образование, Колымский ГУЛАГ. М., 1996. С. 49. t2 Там же. С. 50. |з Там же.</div>
<div>
РГАЭ. Ф. 9163. Оп. 5. Д. 11. Л. 11. ^ Там же. Д. 63. Л. 48.</div>
<div>
16 Там же. Л. 49.</div>
<div>
17 Там же. Д. 13. Л. 192. Там же. Д. 157. Л. 445. Там же. Л. 438.</div>
<div>
2" Бадиев И.Д. Указ. соч. С. 56-57.</div>
<div>
21 РГАЭ. Ф. 1733. Оп. 36. Д. 215. Л. 173.</div>
<div>
22 Там же. Ф. 9163. Оп. 5. Д. 63. Л. 49.</div>
<div>
23 Там же. Д. 62. Л. 4.</div>
<div>
24 Там же.</div>
<div>
25 Там же.</div>
<div>
26 Там же. Л. 443-444.</div>
<div>
27 Там же. Д. 157. Л. 441.</div>
<div>
28 Там же. Л. 442-443.</div>
<div>
29 Там же. Д. 11. Л. 7.</div>
<div>
Л.М.Медведева Владивосток</div>
<div>
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ЗАКЛЮЧЕННЫХ</div>
<div>
В ТРАНСПОРТНОМ СТРОИТЕЛЬСТВЕ</div>
<div>
НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ (30-е — середина 50-х гг.)</div>
<div>
В последние годы в отечественной исторической литературе постоянно поддерживается интерес к проблеме функционирования карательных органов в период сталинизма. Используя открываю</div>
<div>
279</div>
<div>
щиеся для исследования источники, ученые обогащают новыми подробностями картину развития репрессивной системы в СССР. Однако поле деятельности в этой сфере остается еще очень широким. Несомненно, будет продолжаться пополнение имеющейся информационной базы фактическими материалами, а также углубленное изучение форм подавления и принуждения, имевших место в нашей стране.</div>
<div>
В указанной тематике особое место принадлежит исследованию данных, связанных с Дальним Востоком. Этот регион стал местом дислокации большого количества концентрационных лагерей, деятельность которых оказала значительное влияние на социально-экономические процессы, происходившие на Дальнем Востоке.</div>
<div>
В решении задачи освоения восточных районов и укрепления их обороноспособности одним из важнейших стал вопрос о развитии транспортной ъети. В годы первых пятилеток был намечен большой объем работ по сооружению путей сообщения. Пго выполнение требовало немалых средств. Государственное промышленное и транспортное строительство представляло собой чрезвычайно трудоемкую отрасль. Специализированные подразделения с постоянным кадровым составом лишь начинали складываться. Низкий уровень механизации не позволял обеспечить высокой производительности труда, и возведение тысяч фабрик, заводов, электростанций, дорог и других объектов, предусмотренное хозяйственными планами, осуществлялось за счет привлечения значительного числа рабочих. На востоке страны с его более низким уровнем экономической освоенности и заселения, чем в центре, ситуация складывалась особенно сложно. Попытки сооружения сколько-нибудь масштабных объектов наталкивались на проблему материального снабжения и обеспечения кадрами. Частично она решалась посредством направления на стройки населения, занятого в других отраслях хозяйства, и воинских подразделений, но кардинальный путь партийно-правительственные круги увидели в активном использовании заключенных. Для государства, не способного опереться на экономические рычаги с целью повышения заинтересованности населения в развитии производства и агрес</div>
<div>
280</div>
<div>
сивпого в осуществлении своей политики, вполне естественным было превратить спецконтингент исправительно-трудовых лагерей в широко применяемый источник трудовых ресурсов, присвоив себе право создавать ему минимум условий для существования.</div>
<div>
В 1932 г. было принято решение о строительстве Байкало-Амурской железнодорожной магистрали. Проложить трассу силами профессиональных дорожных строителей и вольнонаемных оказалось невозможно. Передача объекта в ведение ОГПУ при СНК СССР сопровождалась созданием в зоне предполагаемого прохождения трассы лагерных пунктов с многочисленным контингентом заключенных. Терпевшие в избытке лишения и оснащенные самыми примитивными инструментами, заключенные преодолевали трудные в геологическом и климатическом отношении пространства.</div>
<div>
Выполнить намеченный проект удалось лишь частично. В 30-е</div>
<div>
— 40-е годы были проложены линии БАМ — Тында, Известковая</div>
<div>
— Ургал. Работы на линии Ургал —Комсомольск не были завершены. Участком Советская Гавань — Комсомольск-на-Амуре завершилась первая попытка проложить второй железнодорожный путь с запада на восток.</div>
<div>
Наряду со строительством магистрали на заключенных БАМ-лага была возложена не менее сложная задача — сооружение вторых путей Транссибирской магистрали. Спецконтингент осуществлял основной объем работ: возведение и укрепление земляного полотна, укладка пути, постройка мостов, депо, электростанций, жилья. На попечение НКПС отдавалось требовавшее профессиональной подготовки сооружение мостов на кессонных основаниях, оборудование депо, мастерских, пунктов связи, энергоснабжения, отопления и водопровода.</div>
<div>
В 1940 г. правительственная комиссия во главе с начальником сектора капитального строительства при НКПС И.В. Васильевым приняла в постоянную эксплуатацию завершающий Транссибирскую магистраль участок Хабаровск — Ворошилов. С окончанием строительства и реконструкции железная дорога значительно расширила свои производственные мощности. На линии были установлены полуавтоматическая блокировка, оборудование для внут</div>
<div>
281</div>
<div>
ренней и межстанционной связи. Развитие больших и малых станций позволило улучшить техническое обслуживание подвижного состава и возможности его маневрирования. Провозная способность дороги увеличилась, что, несомненно, сыграло положительную роль в экономике региона и страны.</div>
<div>
Главным стимулом для строительства транспортных линий на Дальнем Востоке в рассматриваемый период было стремление вовлечь в хозяйственный оборот имевшиеся здесь природные богатства. В условиях Великой Отечественной войны повысилась роль дальневосточных ресурсов как важного источника стратегического сырья. Вопрос о его транспортировке еще более обострился, и, несмотря на все трудности военного времени, продолжалось сооружение путей сообщения.</div>
<div>
Начатое Главнефтестроем в 1940 г. строительство нефтепровода от Охи на Сахалине до Софийского на Амуре протяженностью 373,8 км и проектным показателем перекачки нефти 1,5 млн т в год в 1941 г. перешло в ведение ГУЛЖДС НКВД. Непосредственно работы проводились заключенными Нижне-Амурского ИТЛ, управление которого располагалось в Комсомол ьскс-на- А муре. В Софийском, Погиби и Лагури размещались отделения.</div>
<div>
Сооружения для транспортировки нефти Эхабииского и Охин-ского месторождений в 1943 г. вошли в промышленную эксплуатацию. Строителям потребовались огромные усилия, чтобы за короткий срок, в основном вручную, так как доля механизации в объеме земляных работ составила 4%, проложить трубопровод. Профессиональная неподготовленность заключенных, нарушение технических норм укладки труб, недостаток материалов и многие другие причины отрицательно сказались на качестве исполнения проекта. В 1944 г. добыча нефти составила 650 тыс. т.</div>
<div>
В послевоенные годы на Сахалине продолжалось строительство путей сообщения, которое должно было стимулировать развитие добывающих отраслей промышленности. Согласно постановлению Совета Министров СССР от 10 августа 1948 г. на острове разместился исправительно-трудовой лагерь, созданный для строительства шоссейной дороги от Охи до мест нефтеразведки в</div>
<div>
282</div>
<div>
бассейне реки Траптуи и узкоколейной железной дороги Оха — Катангли.</div>
<div>
Первая партия заключенных поступила в октябре 1948 г. Затем последовали другие этапы. Кроме того, на строительстве и обслуживающих его производствах использовались военнопленные японцы из охинского лагеря. Главные силы были направлены на прокладку путей. Обустройство жилья и хозяйственных помещений для заключенных затягивалось. Осенью и зимой они были вынуждены жить в палатках. Порт Москальво, служивший пунктом доставки грузов с материка, прекращал свою деятельность в зимнее время. Продукты, завозившиеся на длительное время, портились в дороге и при хранении. Голод, холод и болезни уносили жизни людей. Место выбывших занимали очередные группы заключенных. К 1 января 1950 г. их насчитывалось около 17 тыс. человек.</div>
<div>
Строительство, которое планировалось завершить в 1952 г., продвигалось медленнее, чем предполагалось. К намеченному сроку невыполненными оставались 20 % работ. Но по уложенным участкам узкоколейки следовали составы. К концу 1953 г. дорога протяйулась па 248 км главных и 56 км подъездных путей. По ней везли лес, нефть, строительные материалы, продовольствие и другие грузы. Обслуживание линии оставалось на низком уровне. Некондиционные земляное полотно, рельсы и шпалы быстро приходили в негодность. Средств на их восстановление не поступало. Перевозки носили напряженный характер.</div>
<div>
В начале 50-х годов произошло интенсивное перемещение спецподразделений в связи с началом осуществления нового проекта. Предполагалось проложить железную дорогу Погиби — По-бедино, тоннель под морским проливом между мысом Погиби и мысом Лазарева и далее железнодорожную линию к Комсомоль-' ску-иа-Амуре. С учетом особой сложности объекта его строительство было обеспечено значительным по тому времени количеством тяжелой техники: экскаваторами, бульдозерами, скреперами, автомашинами. Работа велась параллельно на разных участках. Заключенные строили ремонтные мастерские, заводы по производству кирпича и деревообработке, рубили просеки и укладывали же</div>
<div>
283</div>
<div>
лезнодорожные ветки. Сложнее всего складывалась ситуация на проходке семикилометрового тоннеля. Каждый метр подземного пути давался ценой невероятного напряжения людей. Но то, чего удалось добиться строителям, ие получило дальнейшего развития. Работы были прекращены в связи с массовым освобождением заключенных и реорганизацией лагерей после смерти Сталина.</div>
<div>
Использование принудительного труда было тесно связано с выполнением наиболее сложных хозяйственных проблем. Заключенные стали первостроителями в самых труднодоступных районах страны. Им принадлежала огромная роль в промышленном освоении северо-востока СССР. Сведения о наличии полезных ископаемых на севере Дальнего Востока, имевшиеся к началу 30-х годов, порождали горячий интерес к их разработке. В ноябре 1931 г. был создан Государственный трест по промышленному и дорожному строительству в районе Верхней Колымы, преобразованный в 1938 г. в Главное управление строительства Дальнего Севера — Дальстрой. Главная задача предприятия состояла в организации разработки и дальнейшей разведки природных богатств: золота, олова, кобальта, вольфрама и др. Предстояло проложить соответствующие пути сообщения. В качестве основной рабочей силы Дальстрой укомплектовывался заключенными. В 1939 г. из 189,8 тыс. чел., работавших в подразделениях управления, 86% составил спецконтингент лагерей.</div>
<div>
Работники Дальстроя заложили базу индустриального развития северо-востока страны. Были созданы предприятия горнодобывающей и топливной промышленности, заводы по производству строительных материалов, построены электростанции, механические, авторемонтные, судоремонтные мастерские и т.д. Важным вкладом в преобразование хозяйственной структуры района стало формирование транспортной сети. В течение 25 лет было построено более 7 тыс. км автомобильных и узкоколейных железных дорог, среди них — автомагистраль Магадан — Стрелка — Нера протяженностью более тысячи километров. Осваивались водные пути. Было налажено движение грузов и пассажиров по рекам Колыма, Яна, Индигирка, а также вдоль побережья Охотского моря. Увеличивались судоперевозки в бассейнах Северного Ледовитого</div>
<div>
284</div>
<div>
и Тихого океанов. Рабочими Дальстроя были построены взлетно-посадочные полосы и аэродромы. Принципиально менялась схема путей сообщения и характер транспортировки грузов.</div>
<div>
Складывавшаяся в течение десятилетий система исправительно-трудовых лагерей на Дальнем Востоке превратилась в важную составную часть хозяйственного механизма. Спецконтингент использовался в качестве мобильных и малозатратных производственных единиц. Неэффективность принудительного, ручного, неквалифицированного труда истощенных жестким содержанием людей компенсировалась их многочисленностью. Не считаясь с человеческими жертвами, правящий режим реализовывал планы социально-экономического преобразования страны силовыми методами.</div>
<div>
А.Ю. Котельников,</div>
<div>
соискатель кафедры политистории</div>
<div>
Хабаровского недуииверситета</div>
<div>
краткий анализ документов архива хабаровского края</div>
<div>
о политических репрессиях 30—40-х годов на дальнем востоке</div>
<div>
Актуальность изучения проблем политических репрессий в настоящее время во многом возрастает: они приобретают не только научное, но и политическое значение.</div>
<div>
В современный период истории все более утверждается мысль, что подлинная правдивая оценка исторического прошлого невозможна без анализа сложных взаимосвязей и взаимодействия социально-экономических и политических процессов. Без анализа закономерностей репрессий невозможно точно реконструировать исторический процесс.</div>
<div>
Репрессии уничтожили интеллектуальные силы страны, командный состав армии, но в большей степени пострадали люди, не</div>
<div>
285</div>
<div>
занимавшие видного общественного положения: крестьяне, рабочие, служащие, священнослужители. О масштабах репрессий дают представление следующие данные. В 1934 году арестовано 68 415 человек; в 1935 — 104 716; в 1936 — 85 530; в 1937 —779 056; в 1938 — 593 336 человек. Из них за 1937 и 1938 годы расстреляно 681 692 человека1.</div>
<div>
Время, в котором мы живем, требует восстановления исторической и юридической справедливости. Принятые правительством постановления о реабилитации жертв политических репрессий, признали беззаконием созданную в те годы практику вынесения приговоров. Значительная часть их была вынесена не судебными и не конституционными "двойками", "тройками", особыми совещаниями. Развитие исторических исследований в области политических репрессий затруднялось недостатком информации, жестким идеологическим давлением структур власти. Недостаток информации выражался засекречиванием государством всех прямых п косвенных документов, относящихся к репрессиям, и недоступностью этих документов для историков. Большое количество архивных документов не использовалось исследователями из-за своего содержания, расходившегося с официальной точкой зрения. Сюда можно отнести многочисленные документы по истории коллективизации сельского хозяйства, раскулачивания и социального положения в деревне в 20-—40-е годы.</div>
<div>
Выявленные документальные материалы о репрессированных представляют комплекс постановлений партийных органов (П-2-фонд Далькрайкома ВКП(б), органов законодательной и исполнительной власти (фонды Хабаровского крайисполкома, Хабаровского горисполкома, гор(рай)-исполкомов, сельсоветов), Хабаровского горфинотдела, а также следующих фондов: "Владельцев недвижимого имущества", "Управления народного комиссариата внутренних дел по Хабаровскому краю", "Городской контрольной комиссии рабоче-крестьянской инспекции", "Рыболовецких колхозов", "Госархива Хабаровского края". В описях, представляющих перечисленные фонды, не всегда есть указания на документы по репрессированным гражданам. Но в отдельных отраслях об этом свидетельствуют заголовки дел, например: в фЛ 37 (Хабаровского</div>
<div>
286</div>
<div>
крайисполкома) on. 10 — опись секретных, документальных материалов Далькрайисполкома, подлежащих сдаче на постоянное хранение; в ф. 904 (Хабаровского горисполкома) оп.2 — опись дел постоянного хранения по лишению и восстановлению избирательных прав граждан за 1924—1936 годы; фонд 1736 (Госархива Хабаровского края) оп.7 — опись дел, выявленных по секретным фондам, которые рассекречены в 1991, 1992 году; фонд 665 (Бикинского райисполкома) оп.1 — без названия, но посвящена раскулаченным и лишенным избирательных прав; фонд 1802 (исполкома района им. П.Осипенко) — заголовки дел говорят о содержании документов.</div>
<div>
В описях фондов сельсоветов документы о репрессированных (раскулаченных и лишенных избирательных прав) не выделены заголовками и сосредоточены в протоколах собраний бедноты или сельских сходов, в "кулацких делах". Каждое дело хранит документы конкретного человека.</div>
<div>
По виду документы делятся на:</div>
<div>
1. Справки (сельсоветов, райисполкомов), выписки (из протоколов собраний), документы органов прокуратуры.</div>
<div>
2. Описи имущества, окладные листы по сельхозналогу, акты о разделении имущества, акты о конфискации имущества.</div>
<div>
3. Переписка (телеграммы, информационные письма).</div>
<div>
4. Личные документы раскулаченных и лишенных избирательных прав (ходатайства, заявления).</div>
<div>
5. Доносы.</div>
<div>
6. Экономико-политические характеристики районов.</div>
<div>
Граждан, подвергшихся репрессиям, можно разделить на кулаков, "врагов народа" и "лишенцев". Это были: крестьяне (имевшие крепкое хозяйство и использующие наемный труд), бывшие офицеры белой армии, священнослужители, бывшие служащие, жандармы, купцы, интеллигенция, казаки, корейцы и китайцы.</div>
<div>
В одном из дел с материалами и списками лиц, лишенных избирательных прав, по г.Хабаровску (фонд Хабаровского крайисполкома) приводится извлечение из Конституции РСФСР, ст. 68-</div>
<div>
287</div>
<div>
69, о том, кто лишается избирательных прав и па каком основании.</div>
<div>
"Не могут быть избранными и не избираются:</div>
<div>
а) лица, прибегающие к наемному труду с целью извлечения прибыли;</div>
<div>
б) лица, живущие на нетрудовой доход;</div>
<div>
в) частные торговцы;</div>
<div>
г) духовнослужители;</div>
<div>
д) служащие и агенты бывшей полиции, жандармерии, охранных отделений;</div>
<div>
е) душевнобольные;</div>
<div>
ж) осужденные"2.</div>
<div>
Далее идут списки людей, которые были "кандидатами" в ГУ--ЛАГи и спецпоселения. Миллионы людей арестовывались без суда и следствия не за какие-то конкретные преступления, а по доносам, за принадлежность*к враждебному социальному слою. Особенностью карательной политики государства было создание спецуказов, постановлений по "очистке" государства от "преступников".</div>
<div>
Долгое время все документы с информацией о репрессиях находились на спецхранении. На каждом из таких документов стоял гриф "СЕКРЕТНО" или "СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО". Вот письма за подписью М. Калинина краевым, областным и губернским исполкомам за 22 февраля 1926 года о чистке госучреждений. Здесь подчеркивается: "...наш госаппарат ощущает пока недостаток вполне подготовленных кадров красных специалистов и администраторов, в силу этого вынужден пользоваться работниками*не только из партийных и беспартийных рабочих и крестьян, но и в значительной степени силами интеллигенции, а также специалистами, которые иногда являются враждебно настроенными к Советской власти". А потому Президиум ВЦИК предлагал проводить проверку личного состава госучреждений в порядке плановой работы РКИ по линии улучшения госаппарата3. Все это предполагало не что иное, как "чистку", т.е. поиски так называемых "врагов народа".</div>
<div>
В 1929—1930 годах на Дальнем Востоке образовался многотысячный поток раскулаченных. В начале 30-х годов крестьянство</div>
<div>
288</div>
<div>
стало главным источником формирования рабочей силы, которая принудительно эксплуатировалась. В 1930 г. кулаками называли всех крестьян, которые имели крепкое хозяйство и свои убеждения.</div>
<div>
Особо широкие масштабы приняло раскулачивание после постановления ЦК ВКП(б) от 30 января 1929 г. "О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации". В них устанавливались контрольные цифры по раскулачиванию — 3-5%, что в 1,5 — 2 раза превышало наличие кулацких хозяйств. Это означало, что под раскулачивание попадали не только кулаки, но и часть середняков.</div>
<div>
В 1930—1931 гг. в Дальневосточный край было выселено 6 778 крестьянских семей из Татарии, Центрально-Черноземной области, со Средней Волги, Украины и Белоруссии. Кроме этого в самом ДВК было раскулачено 2922 семьи, но все они были оставлены в пределах края, который испытывал острую потребность в рабочей силе41.</div>
<div>
Под грифом "Совершенно секретно" значится, например, постановление Далькрайисполкома № 63 от 29 июля 1931 г. "О расселении кулаков из районов, коллективизированных свыше 50%", в котором предлагается "РИКам и Горсоветам всю практическую работу по ликвидации кулачества и расселению проводить в соответствии с секретной инструкцией Президиума ВЦИК СССР от 4 февраля 1930 года; ...раскулачиванию и выселению кулацких хозяйств должна предшествовать широкая массовая работа среди колхозников, бедноты и середняков. ... конфискуемое у кулаков имущество, особенно жилые и прочие постройки передавать в первую очередь ближайшим красноармейким колхозам"5.</div>
<div>
В личных делах "раскулаченных" налицо свидетельство беззакония в отношении крестьян. Вот пример такого "раскулачивания". Житель с.Игнатовки Бикинского района Мазур Иван Филиппович был арестован в 1933 году, лишен избирательных прав на основании того, что его хозяйство было признано кулацким. Кроме того, он не выполнил твердого задания. Его семья ждала выселения за пределы края. Обвинение Мазура было построено на клевете. Но жена Мазура подала ходатайство районному прокурору, который в ходе проверки выразил протест по по</div>
<div>
289</div>
<div>
воду раскулачивания семьи Мазура. Исполком Бикинского райсовета отклонил протест. Только настойчивость райпрокурора и вмешательство прокурора Приморской области довели дело до конца. Мазур Иван Филиппович и члены его семьи были восстановлены в правах. Решение Бикинского райисполкома было отменено6. Но это было нетипичное дело того времени.</div>
<div>
У тридцатилетней жительницы участка Силан Бикинского района, Гаевой Марии Никитичны с шестью детьми и 85-летией матерью, судьба сложилась по-иному. Мужа осудили, семью оставили без средств к существованию. Документы, содержащиеся в деле "кулака" Гаева, позволяют проследить жизненный путь людей, которых поставили вне закона7.</div>
<div>
В архивных документах имеются свидетельства неприятия крестьянами этой политики. Зажиточный, в прошлом торговец, Мар-футин Агей, придя в сельсовет, выразился по адресу председателя: "Вы только можетс'разрушать, а не строить, разоряете крестьянство!" (с.Некрасовка). На собрании бедноты середняк — антисоветский элемент Слепенков — по адресу сельсовета и актива села кричал: "Вы, гады, принимали контрольную цифру на хлеб, вы и выполняйте". (с.Князеволконка).</div>
<div>
Эта сводка составлена начальником СПО ПМОГПУ ДВК То-ропкиным и начальником 2-го отдела СПО ПП Лепиным на 15 января 1932 г. В основу данной спецсводки с грифом "Совершенно секретно" положен материал 10 сел и красноармейской коммуны им.Сталииа. Все приводимые факты являются характерными и для других сел района8.</div>
<div>
А вот документ, иллюстрирующий меры, принятые после выступлений Марфутина Агея из с.Некрасовка. Это выписка из протокола заседания комиссии по лишению и восстановлению избирательных прав при Президиуме Горсовета от 8 августа 1935 г.</div>
<div>
"Гр.Марфутин Агей Иванович был лишен прав в 1931 году 18 января, Некрасовским РИКом; в этом же году, в марте месяце, постановлением Президиума ДКИКа был восстановлен в избирательных правах. В 1932 году гр.Марфутину было дано твердое задание Хабаровским горсоветом и хозяйство признано кулацким. В 1934 году во время перевыборов Совета Некрасовский сельсовет</div>
<div>
290</div>
<div>
лишил Марфутина права голоса... В просьбе о восстановлении в избирательных правах Марфутину отказать, как не имеющему 5-летнего стажа общественно полезной работы. Просить Президиум Горсовета подтвердить лишение права голоса Марфутина. Председатель комиссии — Архарова, секретарь — Лопатина"9.</div>
<div>
А вот еще одна сводка по Хабаровскому району. В ней дается характеристика проведения коллективизации на селе, указаны политически неблагонадежные села: "Петровичи" — 99 хозяйств, население — 566 человек, наличие кулацко-зажиточной прослойки — антисоветского элемента, которым проводится систематическая антисоветская агитация, направленная к срыву проводимых хозяйственно-политических кампаний. На учете стоит 12 человек.</div>
<div>
"Троицкое"— 133 хозяйства, 623 человека населения. Село насыщено кулацким элементом — купцами, спекулянтами рыбой и пушниной в прошлом. В 1930 году ликвидирована контрреволюционная группировка и изъято 5 человек. На учете стоит 12 чело-</div>
<div>
век</div>
<div>
Итого приведено свыше 22 объектов, неблагонадежных в политическом отношении, засоренные классово чуждым элементом. Активность антисоветского элемента в последнее время возросла. Деятельность его идет по трем направлениям:</div>
<div>
1. Усиленное сопротивление хозяйственно-экономическим кампаниям на селе.</div>
<div>
2. Антисоветская пораженческая агитация.</div>
<div>
3. Террор и попытки к организованной контрреволюционной деятельности.</div>
<div>
Всего по Хабаровскому району состоит на учете кулацко-зажиточного и антисоветского элемента — 211 человек. По социальному положению: кулаков и зажиточных — 114 человек, середняков — 88 человек, бедняков — 44 человека. Кроме того, на учете состоит 21 человек ороченских шаманов и кулаков (гольды и удэге), которые ведут среди орочей антисоветскую агитацию, стараются не допускать сдачи пушнины государственным заготовительным организациям, противодействуют культурным мероприятиям, проводимым Комитетом Севера*0.</div>
<div>
291</div>
<div>
Таким образом, ломка производственных отношений в деревне выливалась в массовые репрессии против крестьянства.</div>
<div>
В конце 20-х — 30-е годы противоречия между СССР и Японией сильно обострились. В этих условиях усилилась волна подозрений со стороны органов власти ДВК в отношении корейского па-селения, обвиняемого в шпионаже, измене, предательстве. В 1935 г. произошло расформирование двух корейских национальных полков, входивших в состав Особой Дальневосточной армии.</div>
<div>
В 1937 г. началось массовое переселение корейцев с Дальнего Востока. Об этом свидетельствуют циркулярные письма Далькрай-кома ВКП(б), Далькрайисполкома, УНКВД по ДВК, партийным и советским органам Приморской области от 28 августа и 9 сентября 1937 г. В них даются указания, как организовать выселение корейского населения в Южно-Казахстанскую область, район Аральского моря, озера Балхаш и Узбекскую ССР. Определить следующие мероприятия но выселению:</div>
<div>
1. Переселение начать с 25 сентября 1937 г. и окончить к 15 октября 1937 г.</div>
<div>
2. Переселенцам разрешено брать с собой имущество, хозяйственный инвентарь и живность.</div>
<div>
3. Возместить стоимость оставленного имущества деньгами или аккредитивами.</div>
<div>
4. Не чинить препятствий желающим выехать за границу.</div>
<div>
5. Райкомам организовать своевременную уборку посевов выселенным коренным населением.</div>
<div>
6. Перевести учебные заведения по месту жительства1 [.</div>
<div>
Всего было переселено корейцев в 1937 г. в Казахстан и Узбекистан 17 эшелонов, всего по Хабаровской области: семей — 4 533; людей — 20 344.</div>
<div>
Таким образом, депортация корейцев явилась репрессивным актом сталинского правительства против целого народа, внесшего большой вклад в развитие экономики и культуры Дальневосточного края.</div>
<div>
Сегодня можно сказать, что в последние годы проделан большой путь в рассекречивании документов по данной теме и тем са</div>
<div>
292</div>
<div>
мым открыта дорога к взвешенному анализу процессов, происходивших в 30—40-е годы XX века на Дальнем Вост<же.</div>
<div>
* // Источник". № 1. 1995. С. 120.</div>
<div>
2 ГАХК. Ф. 904. Оп. 2. Д. 58. Л. 1.</div>
<div>
3 ГАХК. Ф. 137. Оп. 10. Сч. Д.28. Л.5.</div>
<div>
4 Земсков В.Н. Спецпоселенцы (по документам НКВД-МВД СССР) // Социологические исследования. 1990. № 11. С. 12.</div>
<div>
5 ГАХК. Ф. 137. Сч. Оп. 4. Д. 229. Л. 39.</div>
<div>
* ГАХК. Ф. 665. On. 1. Д. 98. 7 ГАХК. Ф. 665. Оп. 1.Д.49.</div>
<div>
* ГАХК. Ф. 904. On. 1. Д. 14. Л. 82,96. » ГАХК. Ф. 137. Оп. 9. Д. 10. Л. 2.</div>
<div>
Ф.904. On. 1. Д. 14. Л. 262-269. " П-339.0п. 1. Д. 336. Л. 23.</div>
<div>
Н.В. Абрамова Владивосток</div>
<div>
ПРИНУДИТЕЛЬНЫЙ ТРУД И ПРОБЛЕМЫ ФОРМИРОВАНИЯ ТРУДОВЫХ РЕСУРСОВ В ДАЛЬНЕВОСТОЧНОМ РЕГИОНЕ РОССИИ По материалам зарубежных публикаций (1965—1985 гг.).</div>
<div>
Понятие "трудовые ресурсы", в отличие от понятия "рабочая сила", является более широким; оно включает в себя все трудоспособное, как работающее, так и не работающее население определенного возраста.</div>
<div>
Формирование трудовых ресурсов на Дальнем Востоке исторически было тесно связано с особенностями заселения: население пополнялось, в основном, за счет механического прироста.</div>
<div>
Дальний Восток относился (и относится в настоящее время) к трудонедостаточным регионам, по сравнению с центральными районами России он заселен слабо. Численность населения, размещенного на площади 6,2 млн кв. км, — 7,941 млн чел. (на 12.01.</div>
<div>
293</div>
<div>
1989 г.). Причина этого — в большой удаленности от центра страны, в суровых климатических условиях, особенностях развития хозяйства. Именно здесь, на Дальнем Востоке, особенно ярко проявилась несбалансированность между дефицитом работающих, с одной стороны, и низким уровнем экономической заинтересованности— с другой.</div>
<div>
Заселение и Дальнего Востока и формирование его трудовых ресурсов строго регулировалось и организовывалось государством. Советское государство выдвигало на первый план в качестве приоритетных задачи по организации и развитию производства, социальная сфера значительно отставала. Возникавшее недоволь-' ство условиями жизни на Дальнем Востоке смягчалось проведение ем ряда мер по снижению цен, предоставлением некоторых льгот, но, кроме того, усиливалось идеологическое воздействие.</div>
<div>
Искусственно созданная социальная структура со всевозможными запретами и ограничениями КЗОТ, пропиской, отсутствием паспортов у колхозников и т.д. до середины 50-х годов позволяла распоряжаться перемещением масс людей, решать кадровые вопросы в своих интересах, контролировать общественную жизнь.</div>
<div>
В 50-е годы усилились последствия рассогласования государственной политики по формированию стабильного населения и трудовых ресурсов на Дальнем Востоке и обеспечению их пеобхо- ] димым комплексом условий жизнедеятельности. Это вело к значи- j тельной текучести кадров, постоянной нехватке рабочей силы. ;</div>
<div>
В 60—80-е гг. складывалась новая социальная политика фор- \ мирования населения и трудовых ресурсов региона, так как интен- ! сивное хозяйственное освоение природных богатств Дальнего Вое- \ тока невозможно без обеспечения кадрами нужд растущего произ- 1 водства, что в свою очередь связано с решением двух взаимосвя- j занных задач: с одной стороны, переселение, а с другой — закреп- j ление работников на новых местах. В этот период проблемы наро- I донаселения, кадрового потенциала Дальнего Востока оказались в центре внимания не только отечественных, но и зарубежных исследователей, которые обращали внимание на экономическую, идеологическую и административную стороны региональной социальной политики.</div>
<div>
294</div>
<div>
Одним из авторов, пытавшихся проанализировать экономические меры, принимаемые Советским правительством для решения этих проблем, на основе исторической ретроспективы, был профессор географии, канадский ученый Р. Норт. "С начала тридцатых годов, — писал он, — Советское правительство стало применять заработную плату с зональными надбавками для привлечения рабочих на север и восток. Пересмотр этой системы в 1960 г. в связи с оттоком населения из рабочих поселков не дал результатов. Поэтому Советское правительство было вынуждено вернуться в 1968 г. к системе зарплаты с надбавками для привлечения людей на Дальний Восток". Аналогичной точки зрения придерживался известный английский экономист, профессор Е.С. Кирби, который отмечал, что заработная плата, премии, квартиры и другие льготы, отмененные после смерти Сталина, восстановлены снова. Льготы, распространенные вначале на шахтеров, лесорубов и работников близкого по типу производства, были увеличены и распространены на работников легкой и пищевой промышленности, народного образования и здравоохранения, сферы обслуживания и другие категории трудящихся. К льготам относились подъемные для переезда и устройства на новом месте, зарплата с возрастающим коэффициентом, чтобы закрепить людей за работой и регионом. Одновременно были приняты специальные меры, чтобы вызвать приток сельского населения в колхозы и совхозы на юге Дальнего Востока. Э. Миллер, профессор Торговой Академии Вашингтонского университета, к системе льгот также относила снабжение населения импортными товарами.</div>
<div>
Пионерный характер освоения Дальнего Востока определял особенности качественных параметров населения и трудовых ресурсов — превышения доли лиц молодого возраста, многонациональный состав и др.</div>
<div>
В молодых рабочих кадрах нуждались прежде всего горнодобывающая, рыбная промышленность, лесозаготовки. Значительная часть молодежных контингентов в составе работающих была выгодна плановым органам еще и потому, что более мобильная и романтически настроенная молодежь быстрее адаптировалась в тяжелых климатических и социально-бытовых условиях Дальнего</div>
<div>
295</div>
<div>
Востока. Тем не менее длительная эксплуатация этого тезиса имела негативные последствия в решении вопроса стабилизации трудовых ресурсов.</div>
<div>
Зарубежные авторы также подчеркивали идеологическое обоснование региональной социальной политики. В частности, Е.С. Кирби писал, что исторически идеологические мотивы миграции были всегда сильны, что-то подобное этому имело место и в 60—70-е годы, когда многие молодые люди ехали на Дальний Восток, влекомые общим духом приключений или потребностью заработать "большие" деньги. В 1977 г. в работе "Образование и социально-экономические изменения на советском Дальнем Востоке" Дж. Стефан отмечал,.что в настоящее время "партия" располагает лишь ограниченными средствами для сохранения уровня населения на Дальнем Востоке. "Призывы и стимулирование заменили административные приказы. Однако новые меры, лишенные принудительных санкций, имеют небольшой успех. Льготные условия заработной платы, перспективы получения удобного жилья и энергично культивируемый миф о молодежи, слетающейся в Сибирь и на Дальний Восток, движимой романтикой, естественной для юношества, желанием быть полезным обществу, не решают демографических проблем региона".</div>
<div>
Занятое население региона традиционно пополнялось за счет организованного набора рабочих (оргнабор), сельскохозяйственного переселения, вольного найма, общественного призыва, приезда специалистов по направлениям.</div>
<div>
Численность рабочих Дальнего Востока увеличивалась за счет нескольких источников, среди которых рабочие из других районов страны, колхозное крестьянство, демобилизованные и т.д.</div>
<div>
Однако нужно отдать должное тем зарубежным авторам, которые реалистически оценивали факты использования в советской экономике принудительного труда как средства, в частности позволяющего административным путем компенсировать отсутствие нормальных, здоровых экономических отношений. Так, Р. Норт со ссылкой на произведение А.И. Солженицина "Архипелаг Гулаг" указывал, что "значительная часть промышленности и строительства велись принудительным трудом, а механизация и поясные</div>
<div>
296</div>
<div>
надбавки к заработной плате, которые пришли на смену принуждению в конце 50-х годов, были недостаточны, чтобы создать устойчивые трудовые ресурсы". Дж. Стефан в исторических очерках "Русский Дальний Восток. История", опубликованных в 1994 г., отмечал (со ссылкой на Магаданский архив), что "более 90% численного состава рабочей силы Дальстроя (30—40-е гг.) — заключенные". В статье П. Мерфи "Советские шабашники: материальные стимулы к труду" имеется высказывание о том, что и в 80-е годы на различных малоквалифицированных работах использовалась такая категория людей, как "бичи" (бывший интеллигентный человек) или "бамовцы". Люди, чьи жизни были разрушены пребыванием в трудовых лагерях во время сталинского режима, проживают в больших количествах на Дальнем Востоке. Ныне это беспомощные алкоголики без каких-либо документов и фиксированного места жительства. Их эксплуатируют, принуждая работать за ничтожное жалованье, угрожая разоблачением, если они откажутся".</div>
<div>
Наряду с этим имеются работы, в которых делаются попытки представить, например, организованные формы пополнения трудовых ресурсов историческими модификациями "принудительного груда".</div>
<div>
Например, А. Сандерс в статье "Рабочие Азии, переселяйтесь!" и П. Фолкенхейм в рецензии на книгу Р. Йенсена, Т. Шабата и А. Райта "Советские природные ресурсы в мировой экономике" писали, что Москва хочет излишки рабочей силы из Средней Азии переместить для строительства объектов в Сибири и на Дальнем Востоке, где рабочей силы — недостаток. Местное население Средней Азии, которое является, в основном, сельским и обычно не умеет говорить по-русски, сопротивляется переселению. "Кремль" раскрыл детали политики перемещения рабочей силы, которая может разбить однородность мусульманских республик Средней Азии и постепенно рассеять сосредоточенное там нерусское население". В качестве одного из примеров, которые приводят зарубежные авторы в подтверждение наличия системы мер 44 принудительного труда", можно привести высказывания П. Мерфи об использовании населения "на сезонных, обычно сельскохо</div>
<div>
297</div>
<div>
зяйственных работах по приказу местных исполкомов, получающих задание: послать "па картошку" (в популярной форме) — от партийных органов".</div>
<div>
Обсуждая результаты проводимой на Дальнем Востоке социальной политики, зарубежные авторы отмечали ее неоднозначные ^результаты. В частности, Дж. Стефан писал, что Советское правительство применяло специальные меры для удержания и увеличе-i ния населения на Дальнем Востоке, но они были непоследовательны и не дали делаемых результатов. На Дальнем Востоке наблю-Iдался с 50-х годов сдержанный рост населения. "Количество при-| бывших из других районов СССР компенсировалось постоянным \ потоком отъезжающих. Степень текучести кадров особенно была высока на Сахалине, где в 60-х годах около 97% трудовых ресурсов / состояло из переселенцев. Высокая степень мобильности населения затрудняла экономическое планирование". Казалось, что прнвиле-1гии и призывы, подчеркивал Е.С. Кирби, не перевешивали сурово-*сти и уединенности жизни в регионе, сохранялись хроническая нехватка и текучесть кадров.</div>
<div>
Поощрительная система заработной платы, введенная в 1968 г., отмечал Р. Нор г, по-видимому, себя оправдала. Дальний Восток достиг самой высокой межрайонной скорости миграции по РСФСР после Северного Кавказа, а в течение периода с 1959 по 1972 гг. на Дальнем Востоке наблюдалась гораздо более высокая степень приживаемости населения, чем в Восточной и Западной Сибири. Кроме того, так как большинство переселенцев были молодыми, то в регионе выросла рождаемость, указывал Е.С. Кирби. В результате в ДВЭР наблюдались самые высокие темпы роста населения в республике, в то время как по РСФСР они уменьшились на 14,6%. Поощрительная система заработной платы не могла полностью объяснить приток населения на Дальний Восток, считали Р. Норт и Е.С. Кирби, у которых сложилось мнение, что предполагаемые переселенцы из европейской части СССР часто предпочитали юг Дальнего Востока даже без зональных коэффициентов. Несмотря на то, что население в регионе выросло, Р. Норт и П. Фолкенхейм считали, что в общем вопрос о трудовых ресурсах еще далек от разрешения. По мнению профессора</div>
<div>
298</div>
<div>
X. Кимуры и публицистов Г. Соренсона и М. Хенли, Дальний Восток по-прежнему страдает от специфической нехватки квалифицированных рабочих, среди которых высока текучесть кадров.</div>
<div>
В этих условиях зарубежные авторы видят выход для ДВЭР в более полном использовании имеющихся в регионе трудовых ресурсов. То, что это возможно, доказывается следующим образом. Степень участия в общественном труде на Дальнем Востоке вторых членов семьи является одной из самых низких по РСФСР. Это объясняется недостаточным обеспечением региона детскими учреждениями и тем, что во многих городах женщины не могут получить работу, поскольку в основных отраслях промышленности применяется мужской труд. Кроме того, в регионе низка производительность труда и поднятие темпов ее роста является значительным резервом развития экономики. В целом, при сохранении существующей политики формирования населения и известной демографической ситуации в стране, источники, откуда прибывают переселенцы на Дальний Восток, могут скоро иссякнуть, считает Р. Норт.</div>
<div>
Подобная постановка проблем формирования населения и трудовых ресурсов на Дальнем Востоке СССР в работах зарубежных авторов не является новой для отечественных исследователей. Эта точка зрения начала складываться в начале 60-х годов и окончательно утвердилась в 70-е годы в трудах Е.С. Русанова, Л.Л. Ры-баковского, А.Н. Гладышева и других.</div>
<div>
А.В. Терехович г. Владивосток</div>
<div>
МОИ ВОСПОМИНАНИЯ</div>
<div>
О политических репрессиях 30-х годов</div>
<div>
Наши средства массовой информации периодически освещают вопросы, связанные с культом личности Сталина. И это правомерно, ибо культ Сталина — это горькая историческая правда, при</div>
<div>
299</div>
<div>
несшая нашему народу столько неимоверного горя и страданий, что о ней нельзя молчать.</div>
<div>
Были уничтожены честные хозяйственные руководители, рядовые коммунисты, ученые, члены коммунистических партий, работавшие в аппарате Коминтерна, командиры Красной Армии — выдающиеся полководцы, цвет наших Вооруженных Сил. Обезглавлена армия, обезглавлена промышленность, и это накануне войны с фашистской Германией. И еще усугублялась эта человеческая трагедия тем, что они не просто погибали, а в сознании большинства людей уходили из жизни с клеймом предателей Родины и врагов народа. Сталин обнажил меч против своего народа, и никакого забвения ему и его "опричникам" быть не может.</div>
<div>
Но к сожалению, еще и сейчас среди нас находятся люди, пытающиеся убедить нас забыть о прошлом. Некоторые мечтают о возврате к прошлому, они и по сей день обожествляют своего идола, которому годами рабски поклонялись и волю которого выполняли.</div>
<div>
Сталин умер, нет Сталина. Но его верные служители, его щупальца, еще остались, они живут спокойно, их не омрачает прошлое, они растят внуков, отдыхают на дачах, до умиления слушают хорошую музыку, некоторые из них даже получают персональные пенсии — словом, старость обеспечена.</div>
<div>
Но мы, их жертвы, оставшиеся в живых случайно, не забыли их черных дел. Не забыли, как они наклеили нам ярлыки "врагов народа", брали отпечатки наших пальцев, чтобы случайно от них не убежали. Мы не забыли и хорошо помним, как они творили беззаконие и произвол — арестовывали безвинных, а их семьи выбрасывали на улицу, обрекая на муки и страдания, сколько осиротили детей, матерей и жен, сколько пролито слез! Они пользовались изуверскими методами и недозволенными средствами при допросах своих жертв, выбивая из них ложные, нужные им показания.</div>
<div>
Своими действиями они растоптали тогда человеческую мораль и нравственность. Их нельзя называть людьми, им чужды понятия совесть, милосердие и человеческое сострадание. Без души и сердца, как железные роботы, они совершали свои черные дела. И после всего этого они хотят, чтобы мы забыли об этом?</div>
<div>
300</div>
</div>
knigipoistcccphttp://www.blogger.com/profile/02111730535970677173noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-298706430882789444.post-54306775741846091642014-06-01T08:20:00.002-07:002014-06-01T08:20:11.021-07:0010 Политические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 1920-1950-е годы<div dir="ltr" style="text-align: left;" trbidi="on">
<div>
Полагаю, я буду морально прав, когда от себя и от имени жертв репрессий, оставшихся в живых, и тех, кто навсегда остался под покровом Колымской вечной мерзлоты, пошлю палачам народа нашу ненависть и презрение, где бы они сейчас не обитали. Нет вам срока давности! Такое нельзя забывать. Об этом должны знать и помнить и нынешнее, и грядущее поколения, чтобы никогда на нашей земле подобное не повторилось.</div>
<div>
Пишу эти воспоминания под незабываемым впечатлением того, что видел и пережил сам в то далекое кошмарное лихолетье 1937—1938 г.</div>
<div>
Однако было бы несправедливо всех сталинских поклонников отождествлять с вышеуказанной категорией служителей культа. Да, еще есть некоторая часть заблудившихся людей, имеющих ошибочное представление о роли Сталина. Многие из них наши успехи в строительстве социализма и победу в Отечественной войне связывают с его именем, что не соответствует действительности. Подобное представление является следствием долголетнего воспитания, формирования общественного сознания о гениальности и непогрешимости "вождя и учителя всех времен и народов". Над возведением его "на пьедестал величия" трудились легионы журналистов, писателей и представителей всей идеологии — ежечасно, ежедневно, многие годы.</div>
<div>
Все наши победы и достижения в прошлом есть исключительная заслуга партии и героического нашего народа.</div>
<div>
Прошло уж много лет, но не могу забыть того трагического времени, того кошмара, какой пришлось пережить самому и стать свидетелем печальных судеб многих тысяч безвинных жертв сталинских репрессий.</div>
<div>
Я. .офрцео Тихоокеанского военно-морского .фдота» был арестован в^щшвде 19J7 года по провокационному доносу одного карьериста. Фамилия его М.Малахов. Как-то в разговоре в его присутствии я выразил сомнения в виновности тогдашнего нашего высшего военного командования, в частности, таких выдающихся полководцев, как М.Н. Тухачевский, Н.Э. Якир, Н.И. Корк, И.П. Уборевич, В.К. Блюхер, И.С. Умшлша;, И.Ф. Федько, Е.П. Рыбен-ко и многих других. Еще в военном училище (школе), в период</div>
<div>
301</div>
<div>
проведения маневров Московского военного округа, пас, группу курсантов, в качестве связных прикомандировали к главному штабу командования, где в течение двух недель мне пришлось их всех видеть и выполнять их поручения. В дальнейшем некоторых из них я встречал лично, уже будучи на Дальнем Востоке. В моем сознании не укладывалась мысль, что эти командармы, герои гражданской войны, люди, преданные революции, Родине и ее защищавшие, могли оказаться шпионами, изменниками и врагами народа.</div>
<div>
За подобное сомнение я сам стал жертвой беззакония. Рано утром 1 апреля я был задержан и до позднего вечера находился в здании НКВД по ул. 25 Октября г. Владивостока. Вечером этого дня мне предъявили ордер на арест, грубо сорвали военные знаки отличия и под конвоем препроводили во Владивостокскую тюрьму. Месяц в одиночной камере... После допроса перевели в общую камеру, где размещалось около 40 чел. На прогулку не выпускали. В камере страшная* духота, грязь, тяжелый воздух от параши. Ночью по очереди "отдыхали" на цементном полу. Были и нары, но их оккупировали уголовники. Днем не разрешалось лежать. Кормили так: 600 г хлеба и три кружки баланды. Постоянно хотелось есть.</div>
<div>
Большинство в камере составляла интеллигенция — инженеры, учителя, военные, врачи, руководители предприятий и организаций, были и рабочие.</div>
<div>
Там я познакомился со многими мне подобными. Познакомился и в дальнейшем подружился с одним замечательным человеком — Преображенским Константином Алексеевичем, преподавателем ^ СЩШЖМ^^</div>
<div>
верситетаг человеком высокой эрудиции, обаятельным и скром-*нымГ8 камере он читал лекции по истории, чем заслужил наше уважение. Позднее, уже на Колыме, мы с ним были в одной бригаде, и в одной упряжке таскали на себе сани с породой на отвал. Его смерть нас разлучила. Мои попытки найти его семью не увенчались успехом.</div>
<div>
На следствие я вызывался дважды. Так, просто для проформы. Затем, по ул. Посьетской, состоялся суд военного трибунала при закрытых дверях в составе трех человек. Я пытался доказать неле</div>
<div>
302</div>
<div>
пость обвинения. Все доводы оказались напрасными. Опустив глаза, зачитали приговор: 5 лет лишения свободы, 3 года поражения в правах и лишение воинского звания. Весь этот "процесс" занял всего 15-20 минут.</div>
<div>
Могу отметить, что мне еще посчастливилось на допросах: я избежал побоев и издевательств вероятно потому, что допрашивал меня следователь, с которым я был знаком до своего ареста будучи на службе с ним в одной воинской части.</div>
<div>
Однако пришлось быть свидетелем и очевидцем произвола и беззакония — изуверских пыток, издевательств и вымогательства признаний ложной вины многих допрашиваемых жертв, с которыми мне довелось сидеть в одной камере. Таков был их стиль работы.</div>
<div>
Обычно "жертву" вызывали на допрос вечером, а после ночной "обработки", утром, в полусознательном состоянии, избитого, в подтеках и синяках вталкивали обратно в камеру. И так методически повторялось каждую ночь, а бывало и так, что такой человек больше в камеру и не возвращался. Вот так эти садисты выполняли волю "великого кормчего".</div>
<div>
В августе 1937 г. решили Владивостокскую тюрьму очистить от нас. На очереди были новые жертвы, а размещать их уже было негде — не позволяли тюремные габариты.</div>
<div>
И вот всех нас, 11 старожилов", примерно около 600—700 чел., построили в колонну, и этапом, под конвоем, в сопровождении собачьего лая направили в пересыльный пункт, он же и приемник, который размещался в районе несколько северо-восточнее нынешнего Военно-морского училища. Пересыльный пункт огорожен в несколько ярусов колючей проволокой, вокруг вышки с часовыми, много бараков для мужчин и отдельно два женских. Ночевать в этих бараках было почти невозможно из-за клопов, поэтому, как правило, все ночи коротали во дворе. Август, погода стояла теплая, свежий воздух — благодать после душных и зловонных камер.</div>
<div>
В этот приемник ежедневно прибывали сотни и тысячи "врагов народа" со всех концов нашей Родины. Прибывали из тюрем: ленинградские «кресты», из московской "бутырки", из Украины, Белоруссии, Закавказья и многих областей и краев страны.</div>
<div>
303</div>
<div>
Все эти узники выглядели изможденными, исхудавшими, усталыми физически и морально, как и все мы. Среди этого контингента много было военных, партийных и хозяйственных руководителей, ученых, инженеров, учителей, артистов, рабочих и т.д.</div>
<div>
Помню, бывало, когда вечером из пересыльного пункта удалялось начальство, возникали импровизированные "концерты", где выступали поэты, прозаики, профессиональные артисты и др.</div>
<div>
В этот период я вместе с К.А. Преображенским познакомился с профессором литературы, москвичом Б.Ю. Эйхепвальдом и с работником Коминтерна профессором Геребахом, а в дальнейшем в лагере вместе работали в забое — на себе в упряжке таскали породу в отвал. Это были высокообразованные, высокой культуры замечательные люди. Несмотря на трудности и кошмарные условия бытия, мы дали себе зарок — выжить во что бы то ни стало и сохранить человеческое достоинство.</div>
<div>
Пару слов о жизни на приемном пункте. Все мы, объединенные общей судьбой с неизвестным будущим, не могли безразлично относиться к происходящим событиям, поэтому среди нас постоянно велись беседы, дискуссии, споры. Хотя газет мы пс имели, по все же были осведомлены через прибывающее пополнение и другие источники о массовых репрессиях в стране. Многие из товарищей высказывали мнения о культе Сталина. Да свидетельством тому были и мы сами.</div>
<div>
Обычно ежедневно, на площадке, среди батраков стихийно возникал своеобразный обменный рынок. Деньги, если у кого случайно и сохранились, не имели никакой ценности. Главным и единственным эквивалентом всех стоимостей являлась пайка в 600 г черного хлеба. За нее можно было приобрести костюм, пальто, сапоги и др. Чем, конечно, пользовались стражи "порядка".</div>
<div>
В октябре 1937 г. закончился наш летний "отдых" на свежем воздухе. Нужно было освобождать приемный пункт доя нового пополнения. Всех нас построили по колоннам, пересчитали несколько раз/Образовалась длинная человеческая лента, которая направилась для погрузки на пароход под названием "Дальстрой", находившийся у причала Первой Речки. Сопровождали</div>
<div>
304</div>
<div>
"торжественно11 — под усиленным конвоем, с винтовками наперевес и со сворой собак.</div>
<div>
Колонна оборванных людей медленно двигалась к причалу. И вот кто-то сказал: "Товарищи, давайте споем!"</div>
<div>
Широка моя страна родная, много в ней полей, лесов и рек, я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек...</div>
<div>
Запели, сначала конвой не сообразил, но потом быстро нас заставили замолчать, пригрозив собаками и оружием. С прибытием на пароход всех нас погрузили в трюм, никого не оставили на палубе, трюм закрыли брезентом. И курсом на Магадан. В трюме сколочены двухъярусные нары, но места на них всем не хватило, поэтому многие размещались под нарами.</div>
<div>
Словом, трехэтажная "гостиница". Не хватало воздуха от такого скопища людей при закрытом трюме. А в довершение всего накормили соленой рыбой, по воды не дали. Томила страшная жажда, многие теряли сознание. Это был настоящий ад. Но вот и бухта Ногаева. Магадан. Бараки.</div>
<div>
Сутки на переобмундировку — нас всех одели по форме лагерников. И снова в путь на машинах, курсом на север, а мороз все сильнее и сильнее — 40-50 градусов. Ехали около недели, покрыли расстояние приблизительно 700 км. Конец трассы, дальше пешком 10 км. И вот конечный пункт — Тричтак Мольдяк. Это было 7 ноября 1937 г., так встретили октябрьские праздники.</div>
<div>
К нашему прибытию в долине тайги, где находился этот Тричтак, были уже приготовлены неутепленные палатки, внутри которых обледенелые двухъярусные нары. Сутки на благоустройство. Набили соломой матрацы, палатки обили внутри фанерой. Утром построение, перекличка, создание бригад, получение инструмента — лом, кирка, лопата — и на работу в забой. Все время холодно и хочется есть.</div>
<div>
В забое нужно было снимать двухметровый слой грунта, сначала взрывчаткой подрывали породу, а затем эти мерзлые глыбы</div>
<div>
305</div>
<div>
взваливали на деревянные сани, впрягались в лямки по 15-20 человек, как бурлаки, и волоком на себе тащили в отвал. И гак трудились по 12 и даже по 14 часов в сутки, без выходных. Механизации никакой, все на человеческих мускулах. Питание: 600 г хлеба, три литра баланды, немного каши и кипяток. Работа тяжелая, изнурительная. Не все были приспособлены к такому физическому труду.</div>
<div>
Вспоминается профессор Б.Ю. Айхенвальд, который вначале не умел держать в руках лом или кирку, а еще, будучи близоруким, всегда терял очки и тогда становился совершенно беспомощным. Но зато по возвращении в палатку, после работы и скромного ужина, мы усаживались вокруг раскаленной железной печки, и он нам на память читал многие произведения Гоголя. И это был луч света во мраке. Газет и книг нам не давали.</div>
<div>
Так как всегда хотелось есть, то для утоления голода многие из нас использовали соль. Но от такой диеты начали опухать руки и ноги. Тогда мы избрали новый вариант, а именно: после работы из своей группы выделяли по два человека и отправляли их поработать на кухне, чтобы заработать дополнительный ужин. Для этого нам давали задание наколоть на речке лед, притащить на кухню и наполнить котлы. За этот труд нам давали ведро баланды и трехлитровую банку каши. Возвращались в палатку и устраивали ужин. Так по очереди каждый день мы подрабатывали. Кухней управляли уголовники, и не только кухней, но и складами с продовольствием, канцелярией и пр. Они нас обворовывали. Это не люди, а звери, облаченные в человеческую шкуру. Эти отъявленные бандиты властвовали над нами. Достаточно сказать, что нашим бригадиром был убийца, осужденный на 10 лет. Нам никаких должностей не доверяли. Наш удел — это удел раба.</div>
<div>
Лагерное начальство требовало выполнения норм выработки. Но кто был в состоянии выполнять непосильные нормы при этом каторжном труде и нечеловеческих условиях жизни?</div>
<div>
И вот тогда в феврале 1938 года за "саботаж" и срыв плана весь лагерь посадили на голодный паек — 400 г хлеба, и больше ничего. Но работать в забое надо было.</div>
<div>
Подобная жестокость, которая длилась в течение двух недель, повлекла повальную гибель людей. Особенно быстро гибли обес</div>
<div>
306</div>
<div>
силемиые пожилые люди. Они падали на ходу и замерзали. В это время погиб наш Борис Юльевич Айхенвальд. Однажды он делал попытку замерзнуть, но мы его спасли, а вторично не уберегли. Я, К.А.Преображенский и профессор Гарсбах похоронили его в общей братской могиле в грунте вечной мерзлоты. Многие тысячи безвинных людей нашли свое успокоение в холодной земле Колымы.</div>
<div>
Однажды зимой в поисках медпункта я случайно заглянул в длинный палаточный барак и содрогнулся от ужаса, так как барак был заполнен штабелями человеческих трупов. Людей не успевали хоронить. Это был настоящий геноцид.</div>
<div>
Наш лагерь был расконвоирован, но дальность расстояния не создавала условий для побега. Но в некотором удалении от нашего лагеря был особый лагерь, обнесенный колючей проволокой и под охраной. Там господствовал особый режим, и именовался он КРТД — контрреволюционная троцкистская деятельность. Говорили, что кто туда попадал, то уже живым не возвращался.</div>
<div>
В нашем лагере обычно ночью подъезжал "черный ворон" к палатке-бараку, откуда вызывали 2-3 человека. А через 3 дня на вечерней поверке объявляли, что такие-то за саботаж и вредительство расстреляны. И так повторялось в неделю несколько раз.</div>
<div>
В тех условиях достаточно было немного обморозиться, чтобы вас обвинили в членовредительстве с соответствующими неприятными последствиями. Подобный режим свирепствовал не только в нашем лагере, но и в других колымских лагерях.</div>
<div>
В заключение еще раз хочу повторить, что это была великая человеческая трагедия безвинно осужденных и тысячи нашедших свои могилы в Колымской земле, и не только Колымской. Этот кошмар прошагал по всей нашей стране, а вдохновителем и организатором был Сталин и его опричники.</div>
<div>
Пройдут года, сменятся поколения, но эти кошмарные события, постигшие наш народ, не должны быть забыты, чтобы подобное никогда больше не повторилось.</div>
<div>
Приветствую предстоящее сооружение в Москве памятника жертвам сталинских репрессий.</div>
<div>
307</div>
<div>
На приговор военного трибунала я писал кассационную жалобу. В мае 1938 г. был отозван в Магадан, а затем обратно во Владивостокскую тюрьму. 10 октября 1938 г. мне объявили, что я решением коллегии Верховного военного суда из-за отсутствия состава преступления освобожден.</div>
<div>
После освобождения нужно было жить и работать. Но на работу меня нигде не принимали, боялись, народ был запутан. Так и бродил я больше безработным. Но нашелся добрый человек, взял на себя смелость и дал мне работу — это бывший директор владивостокского горрыбкомбината Ф.Г. Кабыша. Всю жизнь ему благодарен. В дальнейшем восстановили в партии, заочно поступил в институт. С началом войны снова призван в ВМФ. Имею правительственные награды.</div>
<div>
Однако, несмотря на свою невиновность, вплоть до XX съезда партии я постоянно находился под наблюдением органов НКВД. Они не давали прописки и для выездов другое место даже по служебным делам, связанным с моей постоянной работой, и т.д.</div>
<div>
ГЛ. Ли г. Бишкек</div>
<div>
ДЕПОРТАЦИЯ КОРЕЙЦЕВ В 1937 г. И ЕЕ ПОСЛЕДСТВИЯ НА ПРИМЕРЕ КОЛХОЗА «КАНТОНСКАЯ КОММУНА» СПАССКОГО РАЙОНА ПРИМОРСКОГО КРАЯ</div>
<div>
Из воспоминаний Н.С. Хрущева известно, как и кем было принято преступное решение о высылке корейцев из Дальневосточного края. В беседе с председателем к/х «Политотдел» Хвап Ман Гымом Н.С. Хрущев предложил ему выехать на Родину, в Приморский край, и организовать там новую жизнь. Получив убедительный отказ, он рассказал, как было принято решение о депортации. Как-то Сталин, Молотов, Берия и Хрущев обсуждали вопрос об угрозе нашим рубежам на Востоке со стороны Японии.</div>
<div>
308</div>
<div>
Сталин спросил у Берии, как он сможет отличить японцев от корейцев, на что Берия, не долго думая, ответил: «Я выселю корейцев из Дальневосточного края». Таким вот образом была решена проблема опасного, с точки зрения вождей, внешнего сходства двух народов перед лицом возможной агрессии Японии против СССР.</div>
<div>
Буквально через несколько дней 21 августа 1937 года принимается постановление № 1428-326сс Совета Народных Комиссаров СССР и ЦК ВКП(б) «О выселении корейского населения из приграничных районов Дальневосточного края» с преамбулой: «В целях пресечения проникновения японского шпионажа». Хотя, как правило, все корейцы с ненавистью относились к японским поработителям.</div>
<div>
Следует отметить, что корейцы оказались первым народом, депортированным в годы сталинских репрессий, а корейские коммунисты на территории Советского Союза были одними из первых почти поголовно ликвидированы репрессивным аппаратом.</div>
<div>
Для обоснования и оправдания перед историей принятого антинародного постановления о выселении корейцев были использованы клеветнические обвинения по ложным доносам многих представителей корейской интеллигенции и даже неграмотных рабочих и крестьян в пособничестве японским империалистам. С надуманными ярлыками «японофил», «антисоветчик» или контрреволюционер с августа по декабрь 1937 г. НКВД были репрессированы сотни корейцев.</div>
<div>
Мои воспоминания основаны на материалах бесед с очевидцами тех событий, проживавших в те суровые годы в местах компактного проживания корейцев. Хотя следов их обитания, за исключением еле заметных рисовых чеков, старых заброшенных водяных мельниц, деревянных построек времен 1937 г., почти не осталось.</div>
<div>
Покидая насиженные города и села края - Спасск, Артем, Шкотово, Сучан, Уссурийск, Посьет и, конечно же, корейскую слободку «Синанчон» во Владивостоке - люди вынуждены были бросать нажитое годами имущество: дома, скот, сельхозинвентарь, обильный урожай. Бытует мнение о том, что корейцам были соз</div>
<div>
309</div>
<div>
даны условия для вывоза в места переселения самого необходимого имущества, что им выплачивалась компенсация за оставленный на корню урожай. Да, на бумаге все было гладко. А на самом деле оборачивалось сплошным обманом. На новых местах высылки местные власти предлагали с претензиями обращаться к властям ДВК. Разве ныне новая демократическая власть в России выполняет все свои обещания перед народом? А тогда тем более!</div>
<div>
Вот как, к примеру, выселяли корейцев колхоза «Кантонская коммуна» из с. Бух-Прохори Спасского района Приморского края в сентябре 1937 г. Мне было тогда пять лет и кое-что врезалось в память на всю жизнь. Мы жили примерно в 4 км от привокзальной площади г. Спасска. Нам повезло: о начале погрузки в грузовые вагоны нам объявили за 10 дней вперед. Кое-что смогли продать. А многим приходилось собирать нехитрую домашнюю утварь в два-три дня. Но трагедия состояла не только в потере имущества. Распадались семьи: Многие люди до сих пор надеются на встречу со своими близкими!</div>
<div>
Спешно подготовленные агитаторы ходили по домам, рассказывая, в какие благодатные места нас переселяют. Даже больные туберкулезом вылечиваются в новом для нас благодатном краю. Действительность оказалась прямо противоположной тому, что было обещано: туберкулез, малярия и голод там буквально косили людей.</div>
<div>
Нельзя без трепета в сердце описать условия ожидания погрузки в вагоны, момент отхода очередного эшелона от станции. Перед самым отправлением солдаты закрывали двери вагонов, а десятки рук плачущих от горя людей не давали плотно их задвинуть. Крики, плачь и стоны доносились из вагонов на всем протяжении движения эшелонов с бесправными корейцами.</div>
<div>
Для перевозки людей выделялись грузовые вагоны-двадцатитонники. В каждый вагой, в зависимости от численности переселенцев, размещались в среднем по 30 чел. Вещей могли взять не более 30 кг на человека. Тут же спали, ели, болели, умирали, ходили по нужде.</div>
<div>
За несколько дней до начала погрузки в вагоны собирали из различных сел людей на привокзальную площадь Спасска. Всю</div>
<div>
310</div>
<div>
массу корейцев охраняли плотным кольцом солдаты с винтовками. Напуганные люди и не думали скрываться от выселения. Покорность - одна из национальных черт корейцев, а в то время - тем более.</div>
<div>
Взрослые люди надеялись, что переселяют временно, что мы обязательно вернемся снова в родные края, а затем и на Родину - в Корею.</div>
<div>
А в Корее, где хозяйничали японские поработители, с радостью встретили новость о высылке корейцев. Ведь без единого выстрела фактически был разгромлен потенциальный очаг антияпонского освободительного движения корейского народа.</div>
<div>
Бывший фотокорреспондент газеты «Утро России» С. Ефимов, перечисляя до сих пор не забытые имена одноклассников-корейцев, рассказывал, что в селах, где проживали мои соплеменники, долгое время бродили голодные собаки, свиньи, куры, а люди боялись заходить в опустевшие дома, которые со временем разрушались либо уничтожались огнем.</div>
<div>
Эшелоны с беззащитными людьми двигались по Транссибирской магистрали медленно, простаивая иа путях иногда сутками. По рассказам старших, люди умирали в пути. В таких случаях трупы, закутанные в белый материал, оставляли на безымянных полустанках, а поезда уходили дальше и дальше.</div>
<div>
Первый эшелон из Приморья с корейцами вышел 6 сентября 1937 г. Как было сказано выше, Постановление о высылке корейцев подписано 21 августа 1937 г., а уже 29 октября 1937 г., на два месяца ранее запланированного срока, преступное решение было выполнено.</div>
<div>
Из доклада Ежова: «25 октября 1937 г. выселение корейцев из ДВК закончено. Всего выселено 124 эшелона в составе 36442 семей - 171781 человек. Осталось на ДВК, Камчатке, Ох отеке спецпосе-ленцев всего до 700 человек, которые будут вывезены сборным эшелоном 1 ноября с.г.»</div>
<div>
В газете «Правда» от 20 декабря 1937 г. за досрочное образцовое и четкое выполнение ответственного задания по перевозкам Правительство ССР и ЦК ВКП(б) объявили благодарность Люш-кову Г.Г., его сотрудникам и «работникам Дальне-Восточной ж.д.»</div>
<div>
311</div>
<div>
Какие эпизоды лично мне запомнились еще в пути следования? По жизненному укладу основным продуктом питания у нас является «баби» (рисовая каша). В условиях постоянного движения, жизни на колесах, люди все же умудрялись приготавливать ее. На стоянках быстро расставляли нехитрые приспособления для чугуна или ведра и разжигали костры вдоль всего эшелона. Если сварить не успевали, доваривали уже на последующих станциях.</div>
<div>
Дружба и взаимопомощь, проверенные ипытаниями переезда, остались навсегда.</div>
<div>
В октябре 1937 г. наш эшелон прибыл па станцию Кзыл-Орда. Людей разместили в каком-то клубе. В нечеловеческих условиях скоротали зимние дни первого года переселения.</div>
<div>
Весной 1938 г. из города Кзыл-Орда нас вывезли примерно за 70 км от города и 30 км от железнодорожной станции Терспь-Узяк на небольшое возвышенное место. Кругом - камышовые заросли, болота и солончаковые целинные земли. Как кроты, люди углублялись на 1-1,5 метра в глубь земли. Из камыша, глины устраивали временные шалаши с теплым каном. Именно традиционный корейский кан спас людей от массовой гибели. Рядом с нашим поселком быстро рос другой. Умирали мои соплеменники, не выдержав лишений, голода, холода и болезней.</div>
<div>
Начиналась большая битва за жизнь. Строительные бригады день и ночь возводили глинобитные дома на две семьи, а было тогда нас около 170 семей. Рождались рисовые поля, омываемые не только водой, но слезами и потом корейцев. К весне 1939 г. было засеяно уже более 300 гектаров земли, а осенью собрали урожай риса по 63 центнера, далеко опередив все другие хозяйства района. Так начинался трудовой подвиг переселенцев в безлюдном крае.</div>
<div>
Полетели длинные рапорты от имени звена, бригады и колхоза на имя вождя народов Сталина - автора идеи депортации корейцев.</div>
<div>
К лету 1940 г. в нашем колхозе «Кантонская коммуна» появились школа, клуб, больница, правление, животноводческие помещения, другие хозяйственные объекты. В районе хоздвора смонтировали большую ветряную мельницу для очистки и помола зерна</div>
<div>
312</div>
<div>
на муку. Четко вырисовавылись общественные здания, четыре прямоугольные улицы по два ряда домов с деревьями вдоль них.</div>
<div>
В складских помещениях колхоза и кладовках колхозников к 1941 году появились некоторые излишки риса и кукурузы. Адский труд крестьян приносил свои первые плоды. Люди уже не умирали от голода, холода и болезней, как прежде. Однако дух преследования и страха по-прежнему жили в наших душах. Поощрялись доносы на соседей. В личных документах или справках, заменяющих паспорта, было записано: «С правом проживания в пределах района или города». Лично я имел такую запись вплоть до 1952 года. И только при поступлении в Харьковский институт инженеров транспорта работники паспортного стола впервые выдали мне настоящий гражданский паспорт СССР.</div>
<div>
В то время не было принято говорить «депортация», «реабилитация», «репрессия». Но рядовой работник паспортного стола Харькова еще в то время позволил мне остаться в городе и начать учебу в институте. Такой поступок не забывается никогда. Да мало ли добрых и порядочных людей встречалось на нашем пути. Они дарили нам тепло сочувствия и поддержки.</div>
<div>
И это помогало нам жить.</div>
<div>
Летом 1941 года почти всех мужчин в возрасте до 45 лет мобилизовали на трудовой фронт. В колхозе остались одни женщины, старики, дети и несколько мужчин из руководящего состава колхоза. В 1942 г. произошел некоторый спад производства риса. Весь урожай зерновых, включая семенной фонд, засыпали в государственные закрома. Голод и холод снова настигли нас.</div>
<div>
Отец работал на шахте Караганды и, чтобы заработать буханку хлеба, ему приходилось трудиться по 16 часов в сутки. Из 27 человек нашего колхоза домой из Караганды вернулись в 1946 году, лишь девять моих соотечественников.</div>
<div>
Свирепствовал голод. Весь собранный урожай из года в год полностью сдавался государству. На заседаниях правления колхоза, на зерновых токах и складах постоянно несли службу сотрудники служб государственной безопасности.</div>
<div>
Голодающие люди радовались приходу весны, так как с теплом даже на наших полях появлялись одуванчики, репей, перекати-</div>
<div>
313</div>
<div>
поле (основной деликатес верблюда). Женщины умудрялись из этих трав приготавливать съедобные блюда без масла и мяса.</div>
<div>
Когда голодают люди, как правило, гибнут и домашние животные. До сих пор не могу забыть страшную картину разделки голодными людьми дохлой колхозной лошади. За считанные минуты от лошади остались лишь скелет да копыта. При массовом падеже скот зарывали в землю тайком от людских глаз. Однако случалось, вместо скота выкапывали трупы людей, захороненных обессиленными родственниками вблизи колхозного поселка.</div>
<div>
К сожалению, нет точных статистических данных о количестве насильственно переселенных корейцев из районов Дальнего Востока, тем более умерших от голода, болезней и бесчинств карательных органов. Только в нашей семье умерли четверо братьев из шести.</div>
<div>
Весной 1951 года на наш колхоз обрушилось новое несчастье. На этот раз за считанные часы воды Сыр-Дарьи затопили центральную усадьбу. Не выдержали глинобитные дома. Снова люди остались без крыши над головами. Перебрались на новое место, как и в 1937 году. К 1960 году колхоз «Кантонская коммуна» окончательно разорился и закончил свое существование. Жители несчастного хозяйства переехали в города Кзыл-Орду, Алма-Ату, в Узбекистан, в районы Приморского края, а многие мои земляки обосновались в Кыргызстане. Так закончилась история наших несчастий.</div>
<div>
Как известно, во Владивостоке планируется воздвигнуть обелиск «Память корейцам Приморья». Ом будет иметь большое политическое значение, к этому месту потянутся сотни и тысячи соотечественников, совершая свадебные и туристические путешествия.</div>
<div>
Во всем цивилизованном мире на границах мирно живут, торгуют, женятся и беспрепятственно ходят друг к другу люди разных национальностей, перенимая условия труда и жизни на основе доброй конкуренции.</div>
<div>
Долгие годы эти человеческие природные принципы жизни в нашем Азиатско-Тихоокеанском регионе на соблюдались, что ска-</div>
<div>
зы</div>
<div>
залось па развитии экономики и условиях жизни людей сопредельных стран.</div>
<div>
Характерный пример вреда изоляции показывает ныне южный сосед Приморского края. На словах поддерживая замечательные идеи социализма, руководители этой страны держат свой народ в изоляции от всего остального мира.</div>
<div>
Хочется верить, что в новой демократической России корейцы будут чувствовать себя действительно свободными и жить в дружбе с другими населяющими ее народами.</div>
<div>
Ответственно заявляем, что российские корейцы и в мыслях не держат идею автономии. Единственное наше желание с полной отдачей и пользой для всех жителей Приморья использовать природные богатства края и его возможности.</div>
<div>
Корейцев, с рождения воспитанных по буддийской философии как независимых и добывающих блага исключительно своим трудом, страхом и карательными методами пытались превратить в безропотные существа, уничтожая всякие признаки инициативы. Однако корейцы не потеряли национальный дух, плодотворно добиваясь успехов в учебе и труде, где бы они ни жили.</div>
<div>
Мы горячо верим, что совместными усилиями всех проживающих на этой благодатной земле людей Приморский край в Федерации России может стать одним их самых богатых и стабильных производителей промышленной и сельскохозяйственной продукции.</div>
<div>
Источники</div>
<div>
1. Постановление № 1428-326сс от 21 августа 1937 г. Совета Народных Комиссаров Союза ССР ЦК ВКП(б) «О выселении корейского населения из пограничных районов Дальневосточного края».</div>
<div>
2. Постановление Верховного Совета Российской Федерации «О реабилитации российских корейцев» № 4721-1. 1993. 1 апреля.</div>
<div>
3. Газета «Правда» 1937 г., 20 декабря.</div>
<div>
4. Государственный архив Приморского края: Ф. П-1. On. 1. Д. 682.</div>
<div>
5. Там же. Ф. П-85. On. 1. Д. 195.</div>
<div>
6. Международный корейский журнал «Коре сарам». Вып. 6-7. г. Санкт-Петербург, 1993.</div>
<div>
315</div>
<div>
7. Заявление на имя Молотова В.М. от колхоза «Кантонская коммуна» Тс-рен-Узякского района Кзыл-Ординской области Казахской ССР Ким Ген Сека от 16/VIII-1938 г. ЦГА Казахстана. Ф. 1987. On. 1. Д. 8. Л. 79. Л. 81.</div>
<div>
8. Газета «Владивосток». 1996. 26 июля.</div>
<div>
9. Газета «Слово Кыргыстана». 1997. 9 июля.</div>
<div>
СОДЕРЖАНИЕ</div>
<div>
Курилов В.И. Предисловие 3</div>
<div>
Вениамин, епископ Владивостокский и Приморский. Репрессии против Русской Православной Церкви как показатель бездуховности общества 9</div>
<div>
^ЕШЩВШ Э'Д» Политические репрессии на Дальнем Востоке (проблемы историографии) 14</div>
<div>
ЕланцеваО.П. К вопросу о политических репрессиях в СССР 28</div>
<div>
Деревиико А.П. Политические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 30-е годы 33</div>
<div>
Коваленко Н.И. Карательный аппарат Приамурского государства и его репрессивная деятельность (май 1921 г. — октябрь 1922 г.) 60</div>
<div>
Буяков A.M. Репрессии среди сотрудников органов НКВД Приморья</div>
<div>
ТШггорби шЯювине 30-х гг. XX в. 65</div>
<div>
Макаренко В.Г. Применение незаконных методов ведения следствия органами НКВД в Приморской области в 30-е годы. 83</div>
<div>
Coiiiiu В.В. Политический портрет профессора .НЛу&Трялова, репрессированного в СССР (1937 г.) ' ~ 94 Белоусов А.А. Забытый, но не безвестный (О жизни, научной деятель-пост и репрессии геолога, профессора ГДУ М.А. Павлова) 98 Васильева Е.Н. Репрессированные ученые Дальнего Востока 108 Проскурина Jl.ll. Репрессии в дальневосточной деревне в конце 20-х — первой половине 30-х гг. 116 Чернолуцкая Е.Н. Судебные репрессии на Дальнем Востоке в период хлебозаготовительной кампании 1929—1930 гг. 129 Караман В.Н. Раскулачивание приморской деревни как один из видов политических репрессий (По материалам одного архивного дела) 138 Шабелынисова М.А. Политические репрессии в армии. 145 Мандрик А.Т. Политические репрессии в рыбной промышленности Дальнего Востока в 1929—1931, 1937—1938 гг. 153 Свндсрский В.Г, Репрессии в рыбной промышленности Дальнего Востока в 1937—1938 гг. 165 Печерица В.Ф. Русские эмигранты из Китая и сталинские репрессии в СССР (1920—40-е гг.) 172 Кобко В.В. Следственные материалы как источник по истории старообрядчества Приморья (конец 20-х — конец 30-х гг. XX в.) 188 Черномаз В.А. Читинский процесс (1924 г.) и разгром украинского национального движения на Дальнем Востоке 197 Марчишина Т.В. Оборванные струны лиры. Из истории музыкального образования в Приморье 211</div>
<div>
317</div>
<div>
Березницкий СВ. Отражение политических репрессий 30-х гг. в рассказах и воспоминаниях коренных народов Нижнего Амура 220 йШЮ1 EnA-J5nPpihlM в Приморье, Средней Азии и Казахстане: насильственное выселение и общественное мнение 230 Танц|ре11Ко Е.И. Депортация корейского населения Приморья в документахгосударственного архива Приморского края (1937—1940 гг.) 237 Т-АИПП™1 А■ 'к^пппргыу о депортации корейского населения 245 Деревянко А.П. ГУЛАГ НКВД и его роль в производственно-хозяйственной деятельности СССР (начало 30-х — середина 50-х гг.) 256 Медведева Л.М. Использование заключенных в транспортном строительстве на Дальнем Востоке (30-е — середина 50-х гг.) 279 Котельников АЛО. Краткий анализ документов архива Хабаровского края о политических репрессиях 30—40-х годов на Дальнем Востоке 285 Абрамова Н.В. Принудительный труд и проблемы формирования трудовых ресурсов в Дальневосточном регионе России (по материалам зарубежных публикаций 1965—1985 гг.) 293 Терехович А.В. Мои воспоминания. О политических репрессиях 30-х годов • 299 Ли Г.Н. Депортация корейцев в 1937 г. и ее последствия на примере колхоза «Кантонская коммуна» Спасского района Приморского края 308</div>
<div>
318</div>
<div>
Политические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 1920-1950-е гг.</div>
<div>
Материалы первой Дальневосточной научно-практической конференции</div>
<div>
Редактор Е.Н. Обоймина Корректор Л.З.Анипко Технический редактор И.В. Гончарова</div>
<div>
ИБ № 1502</div>
<div>
ЛР020277 от 18.02.97. Подписано в печать 10.11.97. Формат 60x84716. Бум. тип. № 2. Печать офсетная. Усл. печ. л. i8,6 . Уч.-изд. л. 15,62. Тираж 300 экз. Заказ</div>
<div>
Издательство Дальневосточного университета 690600, г. Владивосток, ул. Октябрьская, 27</div>
<div>
Издательско-полиграфический комплекс ДВГУ 690600, г. Владивосток, ул. Алеутская, 56</div>
</div>
knigipoistcccphttp://www.blogger.com/profile/02111730535970677173noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-298706430882789444.post-51554926407405455572013-12-05T00:08:00.001-08:002013-12-05T00:08:22.389-08:00Политические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 1920-1950-е годы. <div dir="ltr" style="text-align: left;" trbidi="on">
<span style="background-color: white; font-family: verdana, arial, helvetica; font-size: 12px;">Политические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 1920-1950-е годы. Материалы первой Дальневосточной научно-практической конференции, Владивосток, 1997.</span><br />
<span style="background-color: white; font-family: verdana, arial, helvetica; font-size: 12px;"><br /></span>
<span style="background-color: white; font-family: verdana, arial, helvetica; font-size: 12px;"><br /></span>
<span style="background-color: white; font-family: verdana, arial, helvetica; font-size: 12px;"><br /></span>
<span style="background-color: white; font-family: verdana, arial, helvetica; font-size: 12px;"><a href="https://drive.google.com/file/d/0B96SnjoTQuH_cTd0ajZPaDQwbTg/edit?usp=sharing">https://drive.google.com/file/d/0B96SnjoTQuH_cTd0ajZPaDQwbTg/edit?usp=sharing</a></span><br />
<span style="background-color: white; font-family: verdana, arial, helvetica; font-size: 12px;"><br /></span></div>
knigipoistcccphttp://www.blogger.com/profile/02111730535970677173noreply@blogger.com0